Загитова о том, как попала в Москву к Тутберидзе: «Три года я говорила маме – давай, давай. Это был очень серьезный шаг, родители боялись, но верили»

– Ты помнишь, как в твоей семье созрела идея попробовать переехать в Москву, попробовать себя в более сильной школе фигурного катания? 

– Это очень интересная история. Просто были какие-то соревнования именно в Москве. Это были первые мои соревнования в этом городе, знаковое для меня событие, потому что думаю: Москва, вот это да... Я всегда хотела попасть просто как человек, погулять. И тут соревнования выдаются. А я последние два-три года хотела попасть в группу Этери Георгиевны. 

– А почему именно к ней? Ты знала кого-то из девчонок?

– Юлия Липницкая. Думаю, все так говорят, после Олимпиады в Сочи многие хотели попасть в ее группу. <...>

– Все-таки как ты попала в Москву и именно к Этери Георгиевне, туда, когда ты хотела? Мне кажется, это первый раз, когда ты в принципе поставила цель и добилась. 

– Три года я говорила: мама, давай, давай, давай. 

– То есть ты сама маме закидывала идею: я хочу поехать в Москву и тренироваться у Тутберидзе?

– Скорее всего, она думала, что это какие-то детские шалости и это пройдет. Хотя она очень верила, просто тоже боялась. Мы всю жизнь жили сначала в Альметьевске, потом в Ижевске. Это маленькие города, даже не миллионники.

– Шаг серьезный.

– Очень серьезный шаг. Особенно для взрослого, осознанного человека. У меня это было не осознанно, я не понимала, что там – мне просто хотелось. Родители боялись, то есть они тоже хотели, мама все время верила... 

Родители брали кредит, чтобы я жила в Москве. Все время не договариваю, как я попала в Москву. Это соревнования, я все-таки приехала туда, выступила, мягко говоря, не очень. Была за двадцаткой. 

После соревнований – они закончились в пять, а у нас поезд около девяти, был короткий промежуток между выступлением и поездом. И я такая: мам, давай, давай...

Мы собрались, быстро на метро – а оно там большое, надо сориентироваться еще. Сориентировались, узнали расписание, мама спустилась вниз, а у них как раз была разминка перед вторым льдом.

Она поговорила. [Этери Георгиевна] спросила, какое место заняли, как вас зовут, посмотрела выступление. Там вообще ни о чем было выступление. Сейчас я поняла, что к такому тренеру подходить с такими результатами, мягко говоря, очень стыдно, потому что надо что-то иметь за плечами. Но тогда я думала: блин, вот я сейчас двадцатая, а что мне делать, я так хочу... 

Но в итоге уговорила. Она говорит: давайте просмотрим на льду. Я пришла на разминку, у меня все колотится, сердце сжимается. Я еще стеснительная, а там все звезды. Юля Липницкая, Полина Цурская, Женя [Медведева], Адьян Питкеев, Тарасенко, Воронов. 

Где-то 30-40 минут я покаталась, попрыгала, повращалась, поскользила. Этери Георгиевна говорит: ну давайте, после Нового года вас возьмем на просмотр. Но это еще не точно, что они нас взяли в группу.

А я уже так обрадовалась, как будто я там катаюсь. И мы с мамой потом чуть не опоздали на поезд: просто уже закидывали чемоданы, забирались на этот поезд впопыхах.

– Но ты помнишь это, как вчерашний день. 

– Да. 

– Тот самый поезд, в который ты с мамой запрыгивала на ходу – это был твой счастливый билет, чтобы потом вернуться и начать карьеру великой чемпионки.