Сказ о преданном болельщике, мечте и биатлонной семье
История, произошедшая со мной за три дня, проведенных в Тюмени, кажется или сюжетом для фильма, или инсценировкой, или искусной выдумкой. Такое впечатление вызывает она даже у меня, хотя на мою долю и выпала главная роль.
Необходимое предисловие.
На протяжении долгого времени я являюсь поклонником Габриэлы Соукаловой. Она для меня больше, чем просто спортсмен. Это вдохновитель, муза. На летнем Чемпионате мира в 2014-м году я впервые увидела её вживую и имела шанс узнать поближе: Габи оказалась действительно отзывчивым, добрым и просто замечательным человеком. В тот момент бывшая доселе надежда, что эта спортсменка оправдывает всю ту любовь, что к ней питают её фанаты, стала для меня высшей истиной. А на душе радостное спокойствие и поныне: ведь человек, за которого я переживаю всем сердцем, не только не разочаровал, но и проявил себя сверх моих, без преувеличений, крайне романтических ожиданий.
Но всё же нечто меня тяготило с момента нашей встречи: я выразила свою любовь лишь в словах, а слова со времен Библии утратили изначально данную им цену. Так мной было принято решение при новой возможности любым способом исправить эту ситуацию.
Ждать пришлось почти два года, ведь на прошлогодней Гонке Чемпионов Габи не присутствовала. Но надежда осталась непоколебимой, и, как только появилось первое объявление о том, что Гонка Чемпионов вновь пройдёт в Тюмени, я начала портрет. Однако объявление состава оказалось мучительно затянутым, и я уже было отказалась от поездки в Тюмень, как вдруг появилась новость о том, что Габриэла Соукалова и Михал Шлезингр подтвердили своё участие. И с этого момента пошло бурное приготовление: кропотливая работа над портретом, участие в конкурсе от паблика «Гонка Чемпионов» для получения билета (иначе попасть на мероприятие не представлялось возможным), написание послания и сами сборы непосредственно, ведь живу я вовсе не в Тюмени.
Итак, 8-е апреля – автограф-сессия с Уле-Эйнаром Бьорндаленом, Мартеном Фуркадом, Петтером Нортугом, Антоном Шипулиным, Симоном Шемппом, Евгением Гараничевым, Доротеей Вирер и, наконец, Габриэлой Соукаловой…ну, так показалось сначала, по крайней мере.
Зная, насколько популярен биатлон в Тюмени, я приехала за два часа до автограф-сессии, но в самое начало очереди попасть всё равно не удалось. Тут же, на крыльце, был слышен разговор волонтёров о том, что Габи на «Геологе» и давала интервью. За полчаса до начала мероприятия один из болельщиков, увидев портрет Габриэлы в моих руках, сказал, что видел, как Соукалова покидает здание и уезжает.
Это был здравый удар по моей мечте, но, увы, не последний. На автограф-сессии, как вы уже понимаете, вместо восьми человек присутствовало всего лишь семь.
К слову, автограф-сессия прошла без помех и в приятной атмосфере, хотя я и говорю от лица тех, кто находился в головной группе. Биатлонисты были, что называется, на позитиве, а вот Петтер Нортуг выглядел грустным и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Уле-Эйнару, например, моя мама подарила небольшой презент со словами: «Для Даши». Бьорндален просто просиял, поблагодарил и, привстав, пожал ей руку; Мартен пожал руку отцу, после того как тот сказал, что Фуркад «настоящий чемпион». Кроме того, я участвовала в еще одном конкурсе, инициатором которого стала Доротея Вирер, поэтому с собой у меня был ещё и её маленький портрет. Когда очередь продвинулась до Мартена Фуркада, первым делом он с неподдельным удивлением заметил, что в моих руках изображение Доро, и начал слегка тыкать в бок итальянку, стараясь обратить её взгляд на меня и эту работу. Доротея поблагодарила на русском за портрет, жестами и словами сказала: «Супер», а после подарила повязку и сфотографировалась (справедливости ради, все биатлеты и Петтер были не против фотографий).
Доротея Вирер с небольшим подарком от меня. Фото - Никита Филиппов
Любой фанат биатлона даже после одного такого мероприятия был бы на седьмом небе от блаженства, не так ли? Но я приехала только ради одного человека, а мечта моя так и не стала ближе. Наоборот, лучший из шансов только что ускользнул в неведомые никому края. Осталась единственная надежда - «Гонка Чемпионов». На «Приз Губернатора» билетов не было – значит, в распоряжении есть всего один соревновательный день…
9-е апреля и «Гонка Чемпионов-2016».
Сидя на трибуне, я не видела гонки, не слышала рёва болельщиков. Для меня существовали Габи, портрет и я (портрет сам себя не передаст). В итоге наиболее интересным местом для просмотра гонки оказалась трасса, где спортсмены проезжают совсем рядом со зрителями.
Перед самым награждением по итогам смешанных эстафет какое-то необъяснимое предчувствие подтолкнуло меня вернуться на свою восточную трибуну – тут я увидела, как Соукалова решила прогуляться и поехала за пределы стадиона. Будто до мелочей повторяя момент из прошлого, я метнулась со всех ног через трибуну, толпы, внутреннее помещение «Геолога» и крыльцо, чтобы успеть встретить Габи.
Сделав петлю, махая рукой болельщикам, встречавшим её громким: «ГАБИ!», спортсменка приближалась к мосту, где уже стояла я. В тот же момент криками «ГАБИ! ГАБИ!», показывая на портрет, я привлекла внимание Габриэлы к себе. Мне не представляется возможным передать со всей живостью по-детски искреннее удивление и восторг на её лице – запечатлеть это сияние под силу лишь мастерам психологизма. Так как это действие разворачивалось почти на повороте, то она успела сказать только: «Wo-o-ow», – и лыжи тут же пронесли её мимо.
Такие бурные эмоции на лице Габи пробудили любопытство фанатов, стоящих поодаль, заставив их подойти вплотную к трассе и выяснить, что послужило этому причиной. Так произошло знакомство со многими болельщиками, которые впоследствии внесли свой вклад в воплощение моей мечты. «Биатлонная семья» – не словосочетание! Спасибо всем, кто помог! Вы действительно «лучшие люди страны», как гласит биатлонная кричалка.
А теперь вернёмся к делу. После этого я осталась на том же самом участке трассы, надеясь, что Габи сделает ещё круг, – и тут она появилась на выкате к петле. Болельщики, стоящие рядом, и я, конечно же, стали голосить, зазывая её поближе (признаюсь, были навязчивые мысли и предложения перелезть через ограждение, но тогда вывели бы со стадиона не только меня, но и всех со мной стоящих). Габриэла отозвалась, но между нами было расстояние, не позволяющее ни передать портрет, ни самой спортсменке подойдите ближе. Мечта вновь пролетела мимо…
Габи больше не проезжала. Уже через пару мгновений началось награждение.
В это время я и небольшая группа болельщиков выясняли у волонтеров, каким образом можно вручить Габи картину, на что те бессильно разводили руками.
Уже после заключительной церемонии на главный вход «Геолога» вышли, фотографируясь и раздавая автографы, два Дмитрия: Губерниев и Занин. Сначала во мне теплилась надежда хоть что-то узнать от отечественного голоса биатлона, но он отшутился и продолжил свою фотосессию. Тогда я обратилась к Диме Занину, который объяснил, как можно пройти к отелю (пусть и этот план рухнул, я ему благодарна), но провести не мог: оставалось немного времени до прямого включения, да и он был увешан чемоданами.
С информацией, полученной от Димы, я обратилась к волонтёрам, уже не пускавшим никого внутрь «Геолога», с просьбой всё же хоть как-то мне помочь. Один из них вызвался на свой страх и риск и предпринял эту попытку, но, как я уже сказала, ничего вышло. И этому молодому человеку посылаю бескрайнее «спасибо» за неравнодушие, несмотря на тщетность усилий!
Наверное, не так просто поверить, что после четырёх неудач, три из которых произошли за один лишь час, и при факте, что это последний день пребывания в Тюмени, отчаяние никак не приходило. В голове крутились только расчёты возможных вариантов, которые ещё оставались, и выработка новых: «Габи где-то рядом, на этом стадионе, – значит, шанс до сих пор есть».
Именно в момент разгара моих бурных терзаний к нам, стоящим на крыльце за восточной трибуной вышли Дмитрий Грамотин, директор департамента по спорту и молодежной политике Тюменской области, и Александр Кравцов, президент СБР, которые сообщили всем болельщикам, что никто из спортсменов не выйдет. Не зная, что дальше делать, я обратилась к Дмитрию Викторовичу с просьбой помочь передать портрет Габриэле Соукаловой. Мою просьбу подхватили и фанаты (опять же невыразимая вам благодарность, вы лучшие!). А Дмитрий Грамотин, в свою очередь, пообещал, что проведёт меня во время «Приза Губернатора» к Габи. Но до сих пор оставалась одна крохотная проблема…у меня не было билетов на воскресенье. Поинтересовавшись, есть ли где нам переночевать, Дмитрий Викторович достал два билета и просто отдал их! От наплыва благодарности и чувств я заключила его в объятия, да и стоять, если честно, в ту секунду было трудновато.
Я уже неоднократно благодарила Дмитрия Викторовича Грамотина - прекрасного человека! Человека слова и чести! Так вот, скажу еще раз: СПАСИБО ВАМ ОГРОМНОЕ! ЕСЛИ БЫ НЕ ВЫ, МОЯ МЕЧТА ТАК И ОСТАЛАСЬ БЫ ДАЛЕКИМ МИРАЖОМ!
10-е апреля и Приз Губернатора Тюменской области.
Вот и финишная прямая. Первую половину дня описывать – дело пустое, ибо опять же мысли и немое ожидание заглушали все, что происходило вокруг.
В перерыв перед стартом дважды смешанной эстафеты Дмитрий Грамотин провел меня именно по той дорожке, по которой атлеты выходят на стадион. Шок и ребяческая восторженность нахлынули с силой девятого вала: простой болельщик проходит на разминочную площадку и место жеребьевки – разве такое возможно?! Этого не может быть со мной, это не могу быть я! Мы вышли на середину площадки: лицом к стрельбищу, разговаривая с чешскими сервисменами, стоит Габриэла Соукалова. Вдруг в душе наступила подмороживающая тревога. Крайне неудобно прерывать разговор, но разве будет другой шанс? Я не могу стоять здесь вечно:
– Габи, извини, не хотелось вас отвлекать, но у меня есть для тебя подарок, – говорю я, слегка тронув её за локоть.
Было заметно, что Габриэла узнала меня после вчерашнего размахивания портретом. Но когда Габи выслушала, у неё был крайне обеспокоенный вид – тогда стало явным, что ничего хорошего это не предвещает:
– Да...Спасибо большое, это очень мило…но я не могу сейчас его взять. Извини… - при взгляде на неё в эту минуту, у меня появилось чувство, будто сейчас на стадионе два бесконечно страдающих человека: я и она.
– Но почему? – в исступлении спросила я, ощущая, как последний и лучший из всех возможных и невозможных вариантов сыплется между пальцев песком, а вместе с ним развевается прахом и надежда.
Секунду помолчав, стараясь не обидеть и всем видом выдавая, как трудно ей это говорить, она повторила вновь:
– Прости…я правда не могу сейчас взять подарок…только позже…
– Хорошо, – удалось выдавить мне из себя.
Когда я развернулась, мной овладело единственное и всё затмевающее желание – быстрее уйти отсюда и никого больше не тревожить. Хоть Дмитрий Грамотин и настойчиво убеждал подойти к любому из спортсменов для фото или автографа, ноги несли моё покорное тело прочь. Вокруг ничто не существовало. И всё же Дмитрий Викторович позвал Антона Шипулина для фото, а после Виктора Майгурова. Вновь и вновь я благодарю его за всё, что он сделал для меня, для совершенно незнакомого человека, за эти два дня.
Если кто-то подумал о том, что я испытывала злость или разочарование в отношении любимой биатлонистки, то это может значить лишь одно: в какой-то миг мои чувства оказались неверно переданными при написании этой истории. Не было сомнений в том, что Габи осталась всё тем же чудесным человеком, а для отказа имелась реальная причина. Кроме прочего, Габриэла не могла знать, что у меня нет аккредитации и я совершенно посторонний человек, волей случая и благодаря добрым людям находящийся в центре стадиона. И если что и коробило, то осознание того, что большего просить у судьбы я не в силах и мне пора отпустить мечту ещё на год-другой.
Как я ни старалась подавить сковывающую меня безысходность, все старания были напрасны. Лишь под конец дважды смешанных гонок сознание вернулось ко мне, и радость за вырванную Фредериком серебряную медаль в их дуэте с Габриэлой рассеяла грусть отчасти.
Во время церемонии награждения и фейерверка меня вновь ослепила надежда: может, я успею передать этот рисунок, с которым мы неразрывны вот уже третий день, прямо с трибуны, когда Габи будет заходить внутрь стадиона? Однако из-за шума этой самой трибуны было очевидным, что она меня не услышит и уж тем более не увидит. Шансы на успех подтачивал и дождь, не стеснявшийся гнать людей под крыши, и из-за него же атлеты, конечно, спешно покинут стадион, продрогнув на награждении. Но всё же надежда была, и я передала портрет двум волонтёрам, стоявшим внизу, с просьбой вручить его Габриэле. Пока все мы ждали её прихода, Антон Бабиков, Александр Легков и другие спортсмены стали кидать букеты именно на тот ряд, что я покинула. Мне показалось это предельно забавным и символичным. На миг мной овладело веселье.
И вот он – финал!
В числе последних, как по воле рока, всё никак не устававшего шутить, на зелёную ковровую дорожку ступила Габи и направилась к подтрибунному коридору. Здесь волонтёры, которым я также бескрайне благодарна, показали картину прямо перед Габриэлой – на её лице вновь засиял восторг с тем удивлением, когда внезапно о чём-то вспоминаешь. Габи что-то спрашивала у волонтёров (шум трибун заглушал голоса) и искала глазами на трибунах, рискну предположить, меня, ведь мы с ней виделись несколько раз. Девушки указали в мою сторону, Габи помахала, кивая мне и что-то говоря, видимо, давая понять, что вспомнила меня, а неуёмные трибуны всё продолжали съедать голоса, не позволяя хоть что-то расслышать. Она сняла сумку, начала что-то судорожно искать, после повернулась ко мне и, зная, что я её не услышу, жестом задала вопрос, есть ли у меня ручка. Тут же кто-то из рядом стоящих подал ей маркер, и она показала мне, что уже нашла то, что нужно. Не было видно, что именно составляет предмет её поисков, поэтому я думала, что это автографкарта, но после заметила синюю ленту – тогда меня посетила мысль, что это аккредитация (Габи на ЛЧМ-2014 при мне подарила болельщице аккредитацию с автографом). Но тут показался серебряный отблеск, и я не поверила себе… Габи продолжала что-то усердно писать на ленте буквально на весу.
Наконец, подписав медаль, она попыталась передать мне её со стороны входа в подтрибунное помещение, но было слишком высоко. Волонтёры предложили ей передать медаль с их помощью, но Габи отказалась и зашла с другой стороны, прямо перед трибуной, и начала залезать ко мне по рекламным конструкциям. Сердце моё колотилось так бешено, словно оно было готово сейчас же вырваться из груди навстречу. Когда Габриэла вскарабкалась и передала мне свою серебряную медаль «Приза Губернатора», я уже полубессознательно взяла её за руку и, никого не замечая вокруг, глядя в глаза, сказала:
– Я люблю тебя, Габи! – эти слова вырвались из меня, будто ничего иного сказать было неуместным и невозможным, на них же закончились и силы.
Под несмолкающий гомон трибуны Габи также неотрывно смотрела на меня всё это время, промокшая, с искрящимися от наступающих слёз глазами:
– И я люблю тебя! – в последний раз крепко сжав мою руку на прощанье, с блестящим взглядом, улыбнувшись, сказала она. Спрыгнула на землю и убежала.
Не знаю, каким чудом мне удалось не утонуть в слезах, когда наши взгляды встретились и замерли, но после того как она ушла, сдерживаться было невозможным…И я уткнулась лицом в свои руки, держащие медаль с коротким тёплым посланием от Габриэлы Соукаловой.
P.S. Незначительный, но занимательный и забавный, на мой взгляд, факт: в ночь перед поездкой в Тюмень мне был сон, в котором я передавала Габи портрет с балкона своей квартиры. Что ж, почти так всё и вышло.
Губерниев, тебе не стыдно? Наверное, нет, ведь ты любишь только себя в биатлоне, а не болельщиков и биатлонистов. Фото свои сделал, афтографы раздал, ну и ладно, задача выполнена, ори дальше, только этот поступок вряд ли прибавит тебе поклонников, нарцисс.
Рисунок замечательный ;)
З.ы. Красиво рисуешь)
Материал блестящий, жаль, что таких немного.