5 мин.

Светлана Ишмуратова: «Для нашей сборной даже второе место будет провалом»

147

Об интересе со стороны СМИ

Из-за допингового скандала стали звонить больше. Я пока отказываюсь давать какое-либо интервью до вскрытия пробы «В» и официального оглашения результатов. Знаете, спокойно отношусь к тому, что до этого не проявляли такого интереса. Я не такая активная, не свечусь на телевидении, в газетах. Болельщики продолжают писать, встречаемся. Если где-то они меня видят, то всегда какие-то теплые слова произносят. Все как обычно, как будто я продолжаю выступать. Поэтому спада интереса к своей персоне я и не почувствовала.

О биатлонных трансляциях

Слежу за тем, что происходит в биатлоне. Смотрим телетрансляции всей семьей. Потом такие споры начинаются: почему именно так стреляли, так сбавили или наоборот прибавили на финише. Обсуждаю гонки и со знакомыми, которые очень любят зимние виды. Скоро вся Россия будет смотреть только биатлон, и мы перегоним футбол и хоккей.

Во время трансляций стараюсь анализировать. Знаю, чего стоит последний выстрел, чего стоит последний рубеж, что спортсмен переживает, болят ли у них ноги или что-то еще. Вижу то, что, например, обычный болельщик и не заметит.

Особенно переживаю за девчонок. Наверное, больше за Олю Пылеву (Медведцеву). Ей очень тяжело пришлось после Олимпиады.

О дисквалификации Ольги Медведцевой

На Олимпийских играх в Турине жила с Ольгой в одном блоке. В одной комнате располагалась я, в другой – она с мужем Валерой. Вся эта история происходила на моих глазах. Как она упала, как появилась трещина в ноге, как она ее лечила, как переживала за свое выступление на Олимпиаде. Те лекарства, которые давала ей врач, лежали на столе и, казалось бы, не было повода для допинг-скандала. Но получилось так, что врач оказался неквалифицированный, а в итоге пострадала одна Ольга.

Врач как работала, так и работает, а Ольге пришлось отбыть двухгодичную дисквалификацию. Выслушать массу неприятностей. Несмотря на все это, она нашла силы вновь стартовать. Оля, наверное, хочет доказать, что действительно была чиста. Понимаете, бывают такие ситуации, когда спортсмен, по сути, бывает не виновен.

Когда та же международная комиссия требовала: «Вот Оля, ты выступи, скажи, что допинг принимать нехорошо». А она стоит и говорит: «Как? Какой допинг? Для меня это было обычное лекарство. Это не допинг. Я не считаю себя виновной». В принципе так и было. Несмотря на то, что ей обещали сократить дисквалификацию на один год, она не пошла наперекор своим убеждениям.

Уважаю ее не только как великую спортсменку, но и как человека с большой буквы. Мы с мужем Игорем как могли поддерживали ее, звонили, приезжали в гости. У нас хорошие отношения с ее родителями, знаем всех ее детишек. Сейчас мы почти после каждого этапа созваниваемся и спрашиваем, как она бежала, как себя чувствует. И вообще всячески переживаем за нее.

В команде Ольгу никто не осуждал. Понимаете, тут явно было не применение допинга, а лекарство. У нее действительно была трещина. У нее нога раздута была в два раза. Она не могла залезть в ботинок, она не могла кататься, сидела в тренажерных залах, чтобы хоть как-то поддерживать физическую форму.

О завершении спортивной карьеры

Постоянно жила в бешеном ритме. Были планы на Ванкувер. Но предложили стать депутатом в Законодательном собрании, и я согласилась. Прошла по одномандатному округу. Пошли встречи, разговоры с людьми.

Окунулась с головой в работу, родился Мишутка. Увы, ушел из жизни тренер Виталий Николаевич Фатьянов. После этого дальнейшие мои планы на спорт «закрылись».

Кроме сегодняшней работы в Государственной Думе, учусь в аспирантуре УралГУФКа. Может быть, со временем подумаю о карьере тренера. Но не уверена, что получится. У меня нет особой интуиции. Профессионалы чувствуют ребенка насквозь. По глазам видят: как он спал, что кушал, в каком настроении, сможет ли выполнить нагрузку.

О сыне

Могу сказать, что жить на два города – Москву и Челябинск – нелегко. Но мой ребенок уже привык к перелетам. Первое время мы пытались пробраться в кабину к пилотам. Теперь нам нравятся стюардессы (смеется).

У Миши уже проявляется характер спортсмена. Он готов взойти на пьедестал. И маму пытается воспитывать, и папу.

О подрастающем поколении

Пока смотрела чемпионат мира среди юниоров, не видела таких ярких звезд, как, например, в немецкой команде. Конечно, не известно, что будет через два-три года, но молодежь настораживает.

Антона Шипулина могу отметить. Неплохой мальчик. Но ему еще надо «прикататься». Светлану Слепцову до сих пор считаю молодой, ей всего 22 года. Девчонка совсем. Очень боевая. Мне нравится ее желание бороться до последнего. Очень переживаю, чтобы это желание не превалировало над физическими возможностями. Тяжело приходится на огневых рубежах. Она часто, как мы говорим, «бегает крючок».

О чемпионате мира

Если отбросить в сторону все допинг-скандалы, то наши девчонки должны выиграть эстафету. Второе место будет провалом. У немок, конечно, ход быстрее, но стрельба хромает. Они могут переволноваться и схватить штрафные круги. А мы обязаны стрелять хорошо.

В индивидуальных гонках у нас столько претенденток: и Ахатова, и Юрьева, и та же Слепцова, и Медведцева, и Зайцева. Все могут занять первое место. Выделяется Света Слепцова. Пускай, даже она переболела. У меня была такая же ситуация перед Олимпиадой в Турине: и температура, и антибиотики. Но думаю, спортсмен может собраться.

Что касается ребят…. В Рупольдинге насторожило их физическое состояние. Все, что ниже второго места в эстафете, будет провалом. С норвежцами объективно тяжело сражаться. Трассы очень сложные, и стрелять будет непросто для всех. Но у нас менталитет такой: когда нам трудно, мы всегда побеждаем.