«Нам хотят впаять международный бан». Лапшин – об отказе клуба участвовать в отборе на Азиатские игры

Федерация биатлона Южной Кореи изменила регламент отбора на Азиатские игры, из-за чего клуб, за который выступает Лапшин, запретил своим спортсменам участвовать в квалификационных соревнованиях. 

— Для корейцев нормально менять регламент на ходу?

— На самом деле изменили регламент отбора из-за изменений даты подачи заявки на Азиатские игры. Мы были готовы бежать и очень хотели выступить в Азиатских играх, потому что можно было выиграть медали для страны и себя. Вся наша клубная команда отобралась бы. Но руководство клуба посчитало, что надо идти до конца и отстаивать свою точку зрения. У клуба и федерации были какие-то терки между собой весь этот подготовительный период. В итоге в вопросе отбора решили пойти до конца и нас использовать как козыри.

— Еще одна экс-россиянка Екатерина Аввакумова из вашего клуба?

— Да. Она пошла против решения клуба, а мы втроем — за. Катя никогда не отличалась командной игрой. Но на самом деле получился большой резонанс, который, может быть, что-то изменит в лучшую сторону, а может быть, не изменит. Мы сейчас под вопросом: я, Саня Стародубец и девочка, которая тоже поддержала клуб. Нам хотят впаять международный бан из-за того, что мы отказались от отборочных соревнований. Но мы уже много раз сказали, что это не наше решение, а клуба. Нам так и в самом клубе предложили говорить. Там сейчас идут разборки. Я пока в эту тему вообще не лезу. Решат — тогда дальше буду думать, как действовать.

— Азиада для корейской сборной — это важные соревнования?

— Конечно, важные. Получается, что мы не поехали на вторые по значимости соревнования после Олимпиады. Но наш клуб приносит нам 90 процентов заработка в Корее. Если бы мы побежали на отборе, то, вероятнее всего, были бы уволены из клуба. Возможно, даже деньги по контракту надо было бы вернуть. Поэтому сложилась очень острая ситуация. Надо было решать, но, если говорить честно, мы в любом случае оказались бы в заднице. Так в принципе и получилось, — сказал Лапшин.