«Мне постоянно говорили, что чуть-чуть надо похудеть, это очень сильно задевало. У меня была зависимость от сладкого». Старовойтова о проблемах с пищевым поведением

Старовойтовой 24 года, она призер первенства России среди юниорок, участница юниорского чемпионата мира-2018. Спортсменка завершила выступления весной 2023-го.

– Профессиональный спорт, как мы знаем, не про физическое здоровье. Что с психологическим? С каким набором комплексов ты вышла из биатлона?

– Мне кажется, это не связано только со спортом, это связано в целом с тем, что зародилось из детства. Это было со мной всегда. У меня была сложность с весом, с телом. Я была не очень худой. Мне постоянно говорили, что чуть-чуть надо похудеть. Это очень сильно задевало. Я вышла из биатлона с этим, но сейчас ситуация лучше.

– Как думаешь, почему большинство биатлонисток боятся говорить о своих проблемах?

– Я не говорила про это, когда была в спорте. Но я думала, почему так. Пришла к выводу, что, когда ты в спорте, есть ощущение, что ты в какой-то системе находишься, что есть тренер, над ним еще кто-то и так далее. Я ощущала, что не могу рассказать ничего, потому что мне потом скажут что-то.

Есть смелые девочки. Я, если честно, восхищаюсь ими. Они могут себя более свободно вести. Я тогда даже тг-канал закрыла, потому что мне было страшно, что это увидят, потом что-то скажут.

– Когда ты поняла, что у тебя есть проблемы с пищевым поведением?

– В 2020 году. Помню, на юниорской летней России стою и меряю свой обхват ноги. И понимаю, что он больше, чем я бы хотела. И я ночью перед стартом говорю себе: «Ты чего, девочка?» Я чувствовала, что это слишком сильно стало влиять на меня. С того момента я стала работать с психологом, но у меня тогда было не очень много денег, поэтому сеансы были лишь периодически. Можно сказать, что к сегодняшнему дню я вышла из этого состояния.

Я поняла, что это проблема с пищевым поведением заключалась в том, что я ем много сладкого, очень много сладкого. Я поняла, что не могу остановиться. Я жила с девчонкой в одной комнате на сборах и видела, что она ничего не покупала себе. Она могла спуститься, когда захочет, в автомат и купить там «Сникерс». Если у меня чего-то сладкого не было, я начинала чувствовать тревогу.

Когда я завершала карьеру, осознавала, что так больше не хочу, что надо что-то с этим делать.

– Насколько биатлон здесь виноват?

– Не на сто процентов. Мое поедание сладкого – из-за того, что я себя постоянно держала собранной. И в школе я училась хорошо. Плюс параллельно были тренировки. Возможно, не было другого эмоционального выхода. То есть моя психика не выдерживала.

Из ситуации есть другие выходы. Мой случай не значит, что все в биатлоне так могут справляться. И есть большая разница между тем, чтобы просто иметь шоколадки и есть их, когда хочется, и тем, когда ты не можешь остановиться. <...>

– Какие советы ты можешь дать тем, кто сталкивается с тем же?

– У меня внутренняя слеза, потому что я помню, как была в этом состоянии, как мне было сложно. Все зависит от проблемы, которая есть. У меня все же не расстройство пищевого поведения, не булимия. У меня была просто зависимость от сладкого. Еще все сильно зависит от состояния человека, в котором он находится.

Наверное, первое, что я бы сделала, – культивировала в себе самосострадание, ощущение, что все нормально, даже если я, например, переедаю или выгляжу не так, как хочу или не так, как надо. С этого надо начать, с возврата ресурса к себе и самоподдержки, – рассказала Старовойтова.