Работа с Базаревичем и Итудисом, развитие блога, новая роль в ЦСКА – в интервью с Денисом Годлевским
От редакции: вы читаете пользовательский блог «Перехват», в котором разговаривают с интересными представителями российского баскетбола. Подписывайтесь!
Бывший скаут сборной России и теперь уже экс-скаут ЦСКА Денис Годлевский летом пошел на повышение — в штабе Эмила Райковича он работает ассистентом главного тренера. При этом скаутские функции у Дениса также остались.
«Перехват» обсудил с Годлевским особенности работы скаута, путь самого Дениса в профессии, а также активное развитие его блогов на разных платформах.
Если вам больше нравится читать, а не смотреть, то ниже — полная расшифровка интервью.
— Денис, как ты представляешься, когда тебя спрашивают, кем ты работаешь? Для людей, которые вне баскетбола и, скорее всего, понятия не имеют, что такое скаут.
— Если честно, мне приходится объяснять. Абсолютно верно, что люди за пределами баскетбольной сферы не знают, они не в курсе, для них это неизвестное слово, и мне приходится говорить, что я занимаюсь аналитикой в команде, в тренерском штабе такой-то команды.
— А у них есть какие-то дополнительные вопросы? Что такое аналитика?
— Да, вопросы иногда возникают: «А что делает аналитик?» А дальше мы идем по тексту, я уже много раз на этот вопрос отвечал. Я уже знаю, что сказать.
— Как ты сам пришел к тому, чтобы стать скаутом? Говорят, надо посмотреть 10 тысяч часов — у меня, наверное, есть столько часов просмотра баскетбола, но я не смыслю в тактике.
— История достаточно длинная, я попробую ее сократить. Смысл такой, что я тренировал детей, и мне очень хотелось перейти в мужской баскетбол. У меня такой опции не было, но, когда я поехал на семинар в Барселону — я про это переодически рассказываю у себя в блогах, — я познакомился с Сергеем Базаревичем, который потом пригласил меня в «Динамо».
Это путь, но был еще очень интересный момент. Я на том же семинаре познакомился с одним дедушкой, кажем так, который был аналитиком и делал аналитику для ЦСКА и для Этторе Мессины. Мы жили в одном отеле, переодически встречались на завтраке, общались. И когда я услышал, что Евролига собирается организовать курсы по скаутингу, мы с ним это обсуждали, он говорит: «Ты знаешь, наверное, для тебя это был бы выход, если ты хочешь попасть в мужской баскетбол». И я начал анализировать, думать: «Наверное, да, это было бы реально».
Потом я сопоставил факты: я познакомился с Сергеем Базаревичем, Евролига делала большой курс по скаутингу, я пообщался с человеком, который показал мне свои работы, у него было гигантская статистическая база, которую он отправлял Мессине или другим тренерам, всем, кто интересовался и был готов заплатить за это, это была его отдельная работа. Когда я все-таки ушел из детского баскетбола, я пошел к Сергею Валериановичу в «Динамо». Он мне сказал: «Меня интересует скаутинг, я хочу это направление развивать, давай попробуем». Вот я и начал пробовать. Сначала я смотрел, потом я учился, потом я пробовал что-то делать. В Самаре это уже было более глубоко.
То есть, тут не только 10 тысяч часов просмотра. Тут еще важно умение работать с оборудованием, и работать очень быстро, то есть, когда есть компьютер, есть матч, его нужно разобрать. Разбор делается… Ну, есть люди, кто делают его за три часа, а есть те, кто за 40 минут. Чем быстрее, тем лучше. Если ты еще при этом понимаешь, что происходит, то вообще хорошо. Скажу честно, я сначала не понимал, что происходит. С количеством просмотров понимание росло. Вот эти 10 тысяч часов нужны были, чтобы посмотреть с оборудованием и начать понимать, что вообще происходит.
— Ты сказал, что какой-то дедушка делал разборы для ЦСКА. Это потому, что 10-15 лет назад эта профессия была такой редкой?
— Я объясню, потому что эта фраза может звучать смешно. Дедушку звали Моша Вилк, он делал не разборы для ЦСКА, а он делал разбор статистики. То есть, он доставал такие мелкие статистические выкладки, которые очень сложно найти просто заглядывая в обычную статистику, и они могли показывать тренеру еще глубже картину, которую он мог себе и так представлять. То есть, мы должны понимать, что у нас есть статистика — это кусок пирога, видео — другой кусок пирога; все вместе это образует целый пирог, показывает, как это выглядит. Он помогал, добавлял какие-то детали, возможно, интересные и важные именно в понимании происходящего относительно следующего соперника.
— В целом, эта позиция была распространена в российском баскетболе, к примеру, в 2010-м году?
— Она не была распространено не то, что в российском баскетболе, а вообще в баскетболе. То есть, я когда на Евролигу приехал, я помню, что, когда закончилась онлайн-клиника, они просили всех, кто окончил курсы, встать и на камеру ответить на вопрос, как вы думаете, насколько технологии влияют и будут влиять на баскетбол. То есть, до такого доходило, это был 2010-2011 год, Евролига спрашивала нас, будут ли технологии влиять. Сейчас понятно, что технологии влияют абсолютно, но тогда это еще было под вопросом.
— Насколько серьезное влияние на работу скаута оказывают скаутские сервисы наподобие InStat, Synergy? Насколько ты работаешь за пределами этих сервисов?
— У всех этих сервисов конкретная функция — они аккумулируют в себя количество игр. Synergy, например, аккумулирует в себя практически все мировые чемпионаты, можно открыть чемпионат Австралии или Китая и найти игру, сидя в Москве. Если раньше нужно было искать какие-то контакты, чтобы тебе прислали матч, то сейчас открываешь, фильтруешь во вкладке то, что хочешь, и находишь любую игру. Ты можешь открыть эти сервисы и без какой-либо подготовки понять, где команды набирали очки или где они совершали потери. Для этого не надо быть скаутом и профессионально разобраться в оборудовании.
Но, если работаешь для клуба или команды, то здесь нужно больше деталей. Просто эти сервисы позволяют упорядочивать информацию, позволяют обрабатывать большие объемы информации, они позволяют ее систематизировать и раскладывать так, чтобы ее можно было передавать тренеру, игрокам, кому угодно. Сервисы позволяют делать с игрой намного больше, чем если бы я разбирал ее вручную.
Раньше были программа, ты садился, матч в компьютер загружал и разбирал — здесь очки, здесь потери и так далее. Сейчас это уже есть. Сейчас я могу сконцентрироваться не на очках и потерях, а на каких-то мелких деталях, которые делают игроки и команда, и это можно презентовать, допустим, тренеру как идеи, которые он может использовать в своем плане.
— Какого тренера сложнее всего разбирать? У кого больше всего сетов? Я видел в одной из твоих последних stories разбор Шарунаса Ясикявичуса, там сетов 100, наверное, у меня в голове столько не уложится, а их же надо еще запомнить.
— На самом деле, самый неприятный вариант — это был Игор Кокошков с «Фенербахче». Это было жутко, потому что, насколько бы сложно ни было работать с нападением «Барселоны», с ним еще как-то можно было, потому что более менее было понятно: здесь тип игры такой, здесь такой. С «Фенербахче» было очень сложно! Потому что были какие-то нюансы, постоянно были какие-то новые ситуации. У них были жутко сложные названия, которые даже во время игры было сложно определить. Сидит целая скамейка тренеров, и все внимательно слушают, что происходит. Доходило до того, что бежит игрок, и у них название взаимодействия — кэш. Попробуй догадайся! Это американский стиль, это понятно, но попробуй догадайся. И проблема в том была, что все эти взаимодействия игрались 1–2 раза за матч. То есть, кроме того, что ты их знаешь, это нужно еще распознать вовремя, а еще не факт, что это пригодится дальше. Объем был вообще кошмарный. То, что я выложил в stories «Барселону»… Я думаю, что там две минуты пришлось бы крутить, чтобы показать «Фенербахче». Было очень сложно.
— Игроки рассказывают, что у Паскаля 170-180 комбинаций. Это действительно так?
— Я столько не видел. Это, наверное, лучше спросить Сергея Вознюка, он получше знает. Но их очень много, и они все имеют смысл. И они всего такому же принципу — 1–2 раза за игру. То есть, если ты их не успеешь распознать, то ты с этой комбинации можешь получить. Их много, это стиль работы тренера, он тактически хочет быть готов ко многим вещам, у него все эти комбинации имеют смысл. И это не то, что один раз нарисовал и это сыгралось, а оно все есть и оно используется. Это очень высокий уровень.
— А есть такое, что ты смотришь матч и не понимаешь, во что соперник играет? Есть ли на высоком уровне тренеры, у которых нет комбинаций, которые играют чисто интуитивно?
— Ну, чтобы не было комбинаций, наверное, таких тренеров нет. Потому что комбинации — это закономерности, по который перемещаются игроки. Их может быть мало, они могут быть очень простые, но они все равно есть. Если взять тактически на уровне Евролиги, наверное, самая простая тактика будет у Барцокоса. Но там очень глубокая философия, глубокая идея. То есть, на простую тактику ложится глобальная идея, и в какой-то момент тактика становится непростой. Хотя если взять плейбук Барцокоса, он будет вот такого размера, там будет по 10-15 взаимодействий, они будут не очень сложные, но философия будет очень глубокая.
— Она защитная больше?
— Защитная — это про защиту, это… там. А это нападение. Он нападает в определенном ритме, то есть, очень быстро или очень медленно. У него движение мяча, у него абсолютная европейская идея идея нападения — свободный бросок на последней секунде, желательно бросок с места, который самый удобный, потому что игрок стоит на месте, не двигается, ему дают в руки мяч, и он бросает. Очень много деталей вокруг схем, а не внутри.
— То есть, можно иметь очень мало комбинаций и все равно быть успешным европейским тренером.
— Если мы возьмем хоть большое количество сетов, хоть малое количество сетов и философию, нам все равно будет важно, какие у нас игроки. Если есть игрок, который может взять и решить ситуацию, если есть игрок, который может нападать под давлением, если есть команда, которая в принципе имеет определенную химию, то взаимодействие может отойти на второй план.
— Ты сказал про игрока, который может решить ситуацию, и я сразу вспомнил про Майка Джеймса. Как тренеры реагируют на то, что в какой-то момент комбинация перестает идти по плану и какой-то игрок, который может решить ситуацию, берется за ее решение самостоятельно?
— Это абсолютно нормально. Есть тренеры, нетерпимые к потерям, хотя потери — это часть игры. Это абсолютно нормально. Комбинация может сломаться, что-то может пойти не так, может защита будет определенным образом диктовать свои условия. В этот момент очень важно иметь игрока, который, когда все не работает, может просто взять мяч и решить ситуацию. Это один из очень больших плюсов, когда в команде есть такой человек.
— Как правило, Евролигу выигрывают такие команды, у которых есть 1–2 таких игрока. Последние примеры — «Эфес», «Фенер», ЦСКА. Там всегда были игроки, которые могут решить в одиночку.
— Я думаю, что я соглашусь.
— Как много времени игроки тратят на изучение того, что ты им присылаешь?
— Я им ничего не присылаю. У нас есть определенная традиция и определенные действия, которые выполняет каждый член тренерского штаба. То, что им присылают, они смотрят это… неизвестно никому, в каком количестве. Относительно того, что мы видим, все-таки это изучается. У нас есть несколько видео-сессий, как и в любой команде, они идут от 10 до 30 минут, игроки получают ту информацию, которая нужна для подготовки к матчу. Мне кажется, у нас такой уровень игроков, что они многие вещи из своего опыта знают, а многие вещи, которые им дают, они просто укладывают в голове, чтобы понять, что будет происходить на площадке, и спокойно дальше идут играть. Когда очень много опыта, видео нужно, но оно не так важно, как если бы это было с молодыми ребятами.
— А молодые ребята, у них бывают проблемы с тем, чтобы что-то выучить?
— Я бы не сказал, что такие проблемы есть. Сколько я работаю, то да, такое было, потому что для многих ребят это другой уровень, во-вторых, это уровень восприятия информации — кто-то должен посмотреть, кто-то должен почитать, а кому-то пробежать ногами надо. Каждый воспринимает по-своему. Такое бывает, но такое нивелируется количеством постоянных взаимодействий.
— У болельщиков иногда возникают споры по поводу того, в какой баскетбол играет команда. Грубо говоря, кто виноват и что делать. Они смотрят один и тот же матч, но видят противоположные вещи. У скаутов бывает такое, что вы смотрите одну и ту же игру, но видите разные схемы, разную защиту, разные нападения?
— Наверное, не бывает, что мы смотрим матч и видим настолько разное. Но тут есть такой момент: некоторые вещи разные команды и разные тренеры трактуют по-разному. Для некоторых один и тот же вид защиты может иметь другие смыслы, скажем так. Наверное, нет такого, что два человека посмотрели один матч и пришли к абсолютно разным выводам. Но какие-то мелкие детали могут трактоваться относительно философии, которая есть на данный момент в команде.
Соцсети Дениса
— Давай поговорим про твой блог. Насколько я понимаю, ты взялся за соцсети на карантине?
— Да.
— Как ты к этому пришел, что нужно что-то делать? Стало скучно?
— Не знаю. Просто в один момент я сидел на даче, было много свободного времени. Я открыл свои жесткие диски, записи и понял, что у меня гигантское количество информации, которая просто лежит и будет лежать дальше. То есть, бумага пожелтеет, диски размагнитятся, все это куда-то пропадет. Я подумал, что интересно будет, если людям это рассказать. Тогда начались эти прямые эфиры с Базаревичем, Кириленко, которые я делал. Это было жутко интересно, я очень много смотрел, что делали другие люди. И я думал о том, как мне прийти к тому, чтобы не отдавать все вот так вот. Один раз я отдал Sports’у то, что я делал про Мессину Online, это я отдал всем бесплатно. Люди были очень довольны. Но мне надо было найти какой-то удобный формат для того, чтобы делиться информацией. То есть, основная идея была — делиться информацией.
— Как в ЦСКА отреагировали на то, что ты стал активно вести блог про скаутинг? Спрашивал ли ты в клубе заранее, как он отнесется?
— У нас есть пресс-атташе, который в принципе корректирует какие-то моменты, если они расходятся с политикой клуба. Таких проблем пока не было. Плюс, у меня есть одна идея, она изначально стояла — я не рассказываю про то, что происходит внутри команды. То есть о том, как играет команда в сезоне, речи нет, несмотря на то, что задают по этому поводу вопросы, особенно в прошлом году. Но я сразу сказал, это была принципиальная позиция: то, что внутри команды, я не обсуждаю. Другие команды, соперники — это все может обсуждать. Сезон закончился, или допустим, когда информация станет абсолютно неактуальной, — другой вопрос.
— Какую сам необычную обратную связь ты получал и откуда?
— В основном позитивные отзывы, тренеры благодарят. А, еще было! Но это не про баскетбол. Это была одна из последних stories месяца, когда я начал говорить про какие-то личные вещи. И мне Федя Лихолитов написал огромное сообщение о том, как решить проблему. Я сначала не понял, что происходит, ведь это игрок, с которым я раньше работал в команде. А потом прочитал в шапке его профиля, что у него еще есть степень психолога. И он как разложил мне все, я был просто в шоке! Уж от кого, а от него я такого не ожидал. И это все было в тему и по делу. Это была самая необычная обратная связь.
Если касательно баскетбола, то в основном молодые тренеры и тренеры Лиги ВТБ, с которыми я и в жизни общаюсь. Какие-то вопросы задают по ситуациям.
— В какой-то момент твой блог из чисто скаутского стал лайфстайл-скаутским. Правильно я понимаю, что ты пошел на какие-то курсы, где сказали, что помимо профессионального, должно быть какое-то количество личной информации?
— На самом деле, да. Есть такая теория, которой я придерживаюсь, что, помимо кроме экспертного контента, должно быть что-то о человеке. Людям будет намного интереснее и проще понимать и взаимодействовать с экспертной информацией, если они будут знать, кто им это все рассказывает. Наверное, это имеет смысл. Я просто это услышал и подумал: «Это интересно». Как будет — надо посмотреть, какая будет реакция у моих подписчиков. А так абсолютно верное наблюдение — немного жизни, немного о себе, и много экспертности.
— Это вроде недавно изменилось? Около месяца назад.
— Да.
— Помимо того, что ты делишься большим количеством экспертного контента, у тебя есть лекции с платным доступом. При таком количестве бесплатного контента есть смысл что-то продавать?
— Спрос есть, и он большой, на материалы хорошие отзывы. Смысл такой: платный контент — более объемный и глубокий. Если я рассказываю какие-то идеи внутри Telegram-канала, то в платном контенте это большая линия. К примеру, последний материал, который я сделал, это нападение против смен, то есть, это 50-минутный гайд тренеру, который может взять эту информацию, просто себе положить и знать, где брать ее. Я много раз сталкивался с тем, что тренер увидел хорошую идею, применил ее в своей игре, это сработало, а потом два месяца эта идея не понадобилась, и тут начинается матч, нужна эта идея, и он такой: «Ага, вот я тогда что-то делал, а что ж я тогда делал…» И начинаются мыслительные сложности.
Здесь, допустим, в данном продукте, это все лежит в одном месте. Моя ключевая идея — знать, где взять информацию. Я просто знаю, что в этой лекции я знаю про это, а в той — про это. Но все в голове не держу, оно мне не надо. В этом идея платных продуктов — они большие, объемные, дают большой пласт информации в определенном аспекте игры.
— Это только про нападения против смен или у тебя есть и другие платные продукты?
— Их несколько. Летом был курс про то, как изучать баскетбол, как его анализировать. То есть, игрок, тренер, болельщик может открыть эти лекции, почитать и понять, что он увидит, когда будет смотреть баскетбол. Есть еще материал, который помогает тренерам готовиться к сезону, там на основе профессиональной команды, на основе крутого тренера Дэвида Блатта. Люди заходят, там все расхрометрированно, можно посмотреть, выбрать идеи, выбрать, в какой последовательности проходит весь подготовительный процесс предсезонки. Вот такие глобальные вещи.
В чем суть платного продукта? В том, что что на него потрачено много времени, знания, время, усилия. У меня очень ограниченное время, и если я его трачу, то я хочу получать что-то.
— Ты продолжишь делать платные лекции?
— У меня есть мысли, но я не знаю, куда идти, чтобы делать продолжение. Либо шаг назад, чтобы подтянуть людей до того, что было, либо шаг вперед, чтобы уже продолжить еще более глубоко. Мысли есть, идеи есть. Осталось найти время, чтобы этим заняться. Но я планирую, мне нравится отклик людей. И я понимаю: то, что делалось, оно имело под собой смысл, люди реально получили пользу. Это было даже важнее, чем какое-то вознаграждение финансовое. Важнее было, что это зашло людям.
— По сути, это повышение баскетбольной грамотности.
— Да, уровень специалистов растет. Потому что, когда я сам учился и впервые увидел лекции Мессины, для меня это был просто шок. Я думал: «Как это вообще, сколько здесь есть, я могу взять и использовать». Я был готов просто заплатить не важно сколько денег. Мне было очень интересно, чтобы пойти и получить информацию.
Самый интересный момент — я ее взял и смог внедрить в тренировки, это работало, и это было очень круто. Я всегда сам предпочитаю платить за знания. Смысл такой: если ты вкладываешь в себя, ты потом с этого что-то получишь. Сколько я вкладывал в себя, я еще ни разу не пожалел, и я точно знаю, где и сколько я с этого получил. Может, не в финансовом плане, а именно в карьерном, в плане понимания игры. Я все время всем советую, когда есть возможность, не стесняться вкладывать в себя.
Из скаута в ассистенты
— Ты в этом сезоне стал ассистентом главного тренера. Сохранились ли твои скаутские функции и в чем заключаются новые функции как ассистента?
— Функции сохранились. У нас, на самом деле, функции скаута разбиты на всех тренеров. Каждый делает один большой объемный кусок информации, который мы складываем в одну картину. То есть, делать двумя руками или шестью руками — большая разница в количестве информации, которую можно обработать.
Что изменилось… Как минимум, я перестал заниматься лайф-скаутингом. Я сижу во время игры на скамейке и на выезде, и дома. У скаута один вид мышления: он мыслит категориями схем, тенденций, репортов и взаимодействий. У ассистента тренера немного другой вид мышления, и он размышляет решениями — какое решение можно принять в этой ситуации или в другой. Что можно сказать тренеру, что лучше не говорить, что он должен обязательно знать. Тут больше генерация идей и принятие решений. Это очень интересно, и мне это очень нравится. Мне кажется, что тренер доверяет тем мыслям, которые я пытаюсь ему преподнести. Это следующий шаг — от скаута ассистенту.
— Ты сказал про лайф-скаутинг. Что это?
— Это разбор игры вживую. В штабе Димитриса Итудиса у меня была такая функция: я сидел сбоку от скамейки и в компьютере разбирал игру в тот момент, когда она шла. Момент прошел, и мне надо было его каким-то образом обозначить. Мы в большом перерыве выходили в раздевалку, перед тем как пойти к игрокам, мы совещались, и тренер мог сказать: «Я хочу увидеть вот этот и этот момент». И ты должен их найти, показать ему, и он решит, что его устраивает, что нет и что хочет показать игрокам. Мы шли к игрокам, и они могли наглядно увидеть, какие ситуации можно сейчас подкорректировать и решить. Не просто на словах послушать, а увидеть на картинке.
— 15 минут хватает?
— Используется 2–3 хайлайта, каждый по 20 секунд. Ну минута, плюс объяснения, плюс совещание. Хватает абсолютно. Это был мощный проект. До того, как я пришел в ЦСКА, я его не делал, но за 7 лет я научился, у меня достаточно неплохо получалось. Даже хорошо.
— Ты вообще наслаждаешься самой игрой? Я когда смотрю, могу увидеть 2–3 комбинации, но уже голова кипит, я баскетболом уже не наслаждаюсь. Ты наслаждаешься?
— Есть очень интересно момент. Когда Сергей Быков с сборную пришел, мы первый раз поехали на выезд, он сидел рядом со мной в самолете и говорит: «А давай я вместе с тобой игру посмотрю». Мы включили игру, я говорю — тут так, а тут так, ну то есть, что вижу со своей стороны. И он сидит, вот так на меня смотрит и говорит: «Это так ты игру смотришь? А где эмоции? Где порадоваться? Где повеселиться?» У него такой подход, он не понимал, где кайф от игры. Я говорю: «Ну мне пока не до кайфа, мне нужно это и это тренеру сказать, где тут пин-н-рол, где офф-скрин, а где лоу-пост». А он думал, что я болеть сейчас буду. Я в тот момент подумал, что да, я смотрю баскетбол по-другому. На самом деле, когда я не работаю, я включаю игры Евролиги посмотреть, я получаю удовольствие, но, если честно, потом я начинаю сбиваться — здесь надо было то сделать, а здесь это.
Фото: vtb-league.com/; cskabasket.com
