Украденный телефон, первые отношения, разбитый нос – вспоминаем истории из спортивных лагерей

Ностальгируем по детству, вы тоже подключайтесь.

Авторы и редакторы Sports.ru делятся лучшими историями о поездках в детские лагеря, а медиадиректор сайта Александр Поливанов по приглашению компании СИБУР съездил в корпоративный лагерь в Анапе, чтобы провести там лекции для детей в медиацентре и посмотреть, что изменилось с того времени, когда он ездил в такие лагеря ребенком.

Роман Сприкут, редактор раздела «Баскетбол»

В 14 лет меня отправили в лагерь с чудным названием «Юный Строитель». Впрочем, мы там ничего не строили – все-таки лагерь был не исправительно-трудовой. Зато, как полагается, участвовали в кружках самодеятельности и спортивных состязаниях.

Одним из обязательных кружков было народное творчество – в какой-то момент ведущая кружка захотела, чтобы нашим выпускным номером был самопляс. Мальчики должны были нарядиться в сарафаны, платки, обвести щеки свеклой и станцевать «ковырялочку с притопами»  Я ненавижу танцы, еще больше ненавижу кросс-дрессинг, поэтому решил откосить и симулировал травму – «знаете, а я тут утром ногу подвернул и ничего сковырять вам сейчас не могу».

Как назло, в тот же день были баскетбольные соревнования между отрядами. А я как раз начал активно болеть баскетболом – и в отличие от футбола, хоккея или настольного тенниса играл в баскет чуть лучше среднего школьника. И явно лучше любого в лагере «Юный строитель». Но я же симулирую тяжелый вывих голеностопа и никому не могу показать свои таланты (на открытой гравийной площадке с не совсем круглыми кольцами на произвольной высоте).

Это не я, а парень, сейчас годящийся мне в сыновья. Но площадку сделали заметно лучше!

В том году в старшем отряде не хватало мальчиков, так что его собрали из нескольких – следующий по возрасту отряд состоял из детей 10-11 лет. На гравии они не смогли оказать никакого сопротивления старшему отряду, наши даже без меня выиграли 68:0 и влюбили в себя всех девочек лагеря, пока я уныло сидел на пеньке. В перерыве я даже думал «заявиться» за младший отряд и стать спасителем интриги в баскетбольном турнире лагеря «Юный строитель», но струсил – ведь тогда бы мне пришлось вечером на глазах у всех в платье плясать с притопом. Впервые в истории ковырялочка победила баскетбол.

С тех пор не люблю русские народные танцы еще сильнее.

Максим Полтавец, редактор отдела «Трибуна»

В лагерь я впервые поехал на первом курсе университета – как вожатый от студенческого педотряда. Замдиректором в лагере была суровая женщина – когда за неделю до первой смены мы приезжали на субботник, она требовала не обсуждать ее поручения, а отвечать «Йес, босс».

В первый день в лагере я собрал детей со средних отрядов и пошел играть в мяч с ними. И на третьей минуте игры случайно со всей силы залепил в лицо пацану. У того пошла кровь из носа. Я в ужасе побежал с парнем в медпункт. Там ему и нос промыли, и ватку вставили. Но ближе к полднику я узнал, что залепил в лицо не простому мальчику, а сыну замдиректора.

Как мог я прятался во время полдника, но она меня нашла. И сказала, что все в порядке. «Ему полезно, мужчиной будет. Но ты, Максим, давай поаккуратнее».

Больше у нас проблем с замдиректора не было – она в итоге оказалась лучшей женщиной на свете. Йес, босс!

Сергей Демещик, редактор соцсетей

В 9-м классе я на две недели гонял в палаточный лагерь: вокруг лес, озеро, другие школы, футбик, юность, озорство и, конечно, девушки. Ближайшая цивилизация – в минутах 30-40 ходьбы через лес. Именно в этом лагере я впервые влюбился. Она – девушка из городской школы: стройная, младше меня на год, но уже потягивает пивко, курит и вся такая рок. Я – учительский сын и отличник, дико стеснительный, но отчаянный.

В школе не особо уважал футбол и всяческий спорт по правилам – больше любил бездумно попинать мяч, поиграть в квадрат и побегать с пацанами. Но в этот раз все было иначе: врывался во все игры, забеги, конкурсы и викторины. От души пинал мяч, собирал команды на футбол и руководил обороной – и все ради нее. А еще впервые танцевал медляк, обнимался, сидел у костра, набрасывал куртку на плечи (не себе) и травил байки. 

Пиком того романтического лагерного периода стал поход с приятелем в санаторий (тот самый, что в 40 минутах пешком), где мы оборвали кучу красивых цветов на клумбах в пакет. Собирался выложить на песке из них, лесного мха и шишек что-то очень романтичное и, скорее всего, о-о-о-очень глупое. Но именно в тот вечер какие-то дети постоянно ходили около моего секретного места, поэтому все шишки и цветы так и остались лежать в целлофановых пакетах.

Но и без них все сложилось отлично: в тот вечер она в итоге лежала на моих коленках, мы рассуждали о жизни и смотрели на звезды. А цветы – скорее всего, какие-то их остатки до сих пор, спустя 10 лет, лежат там, недалеко от секретного места в целлофановом пакете.

Александр Поливанов, медиадиректор

Последний раз я был в детском лагере 24 года назад, в 1995-м. Не могу сказать, что то время как-то особенно приятно вспоминать, хотя какие-то картинки в памяти остались: ночные разговоры с соседом по комнате, неожиданный выигрыш в «Что?Где?Когда?», бесчисленные часы, проведенные у стола для настольного тенниса. В общем, когда СИБУР пригласил меня в свой лагерь в Анапе, я без раздумий согласился: хотелось понять, как изменились детские лагеря за четверть века. 

Вместе со мной в лагере один день провел бывший капитан сборной России, а ныне ее тренер Сергей Быков, амбассадор и лидер программы компании по развитию баскетбола. Он прочитал небольшую лекцию о том, какие качества развивает спорт, и провел мастер-класс для 15-20 ребят, занимающихся баскетболом. На четвертой смене к детям в Анапе приезжала многократная олимпийская призерка Юлия Ефимова. Она проводила мастер-класс по плаванию. Вот как это было: 

Оздоровительный центр СИБУРа, который работает круглый год, превращается в детский лагерь на все лето – с 1 июня по 31 августа сюда заезжают 4 смены. Всего за лето в Анапу ездит 1800 детей сотрудников компании, для них это бесплатно. Сперва есть ощущение, что попал куда-то, где может проводить летние сборы спортивная команда: здесь есть открытый и закрытый бассейн, футбольное поле, спортивные площадки, медицинское оборудование, помещения для мастер-классов и конференций. Ничего такого 25 лет назад, конечно, и близко не было.

«Если вкратце, то стандартный день в лагере описывается одними словом – движение. Максимальное движение, постоянно что-то интересное, полезное, развлекательное, чтобы дети жили и радовались тому времени, что проводят в СИБУРе. Очень много разных активностей, фишек, нововведений, которые помогают детям учиться чему-то новому», – говорит вожатый Александр Лебедкин. 

Еще одна важная часть лагеря: почти не прекращающиеся кружки, мастер-классы и развлекательно-образовательные игры. Самая увлекательная из них – «Терра инкогнита»: смысл в том, чтобы самому строить заводы, прокладывать логистические маршруты, искать рынки сбыта, в общем – полноценная бизнес-модель современного нефтехимического производства, в которой необходимо развивать и промышленность, и социальный сектор. Ради этой игры дети, кажется, были готовы пожертвовать и занятиями, и даже походом на море. 

В списке кружков, помимо стандартного набора с актерским мастерством и изготовления сувениров, есть физическая и химическая лаборатории, 3D-моделирование, робототехника (вот где я бы, вероятно, зависал в своем детстве, если бы  была такая возможность) и еще много всего, причем значение нескольких слов, каюсь, пришлось гуглить («граттаж», «скрапбукинг открыток»).

Кстати, столы для настольного тенниса за 25 лет никуда не делись, разве что стали поухоженнее, а ракетки – поновее. Но, помимо настольного тенниса, в лагере есть еще куча всего. 

Во-первых, к детям приезжают знаменитые спортсмены – про Сергея Быкова и Юлию Ефимову я уже писал выше. Во-вторых, в лагере можно заниматься не только баскетболом, но и футболом, волейболом, наконец, просто физкультурой или аквааэробикой. В лагере можно сдать нормативы ГТО: челночный бег на 30 и 60 метров, отжимания, подтягивания. Дети предсказуемо положительно воспринимают соревновательные активности, но так же логично, что поражение или не лучший результат они воспримут слишком близко к сердцу. 

«К каждому ребенку нужен был свой подход. Все мы личности, и каждому требуется своя поддержка. Самое главное – донести до них, что главные победы только впереди и нужно лишь время и еще больше усилий, чтобы добиться высокого результата. Лучший вариант лично для меня – это наглядный пример. Если показывать себя правильно, то дети обязательно будут стремиться повторить, так как мы для них –  авторитет», – поделился вожатый Лебедкин. 

По моим наблюдениям, за четверть века изменились не только лагеря, но и дети, которые в них ездят. Нет, любознательность, непоседливость и искренность те же, но, кажется, в детях появилось гораздо больше непосредственности и естественности. Они не стесняются высказывать свое мнение и готовы задавать вопросы, когда им что-то непонятно; искренне радуются, когда видят своих кумиров, но не тушуются, а стараются сделать что-нибудь такое, чтобы выделиться из толпы, чтобы их запомнили. 

Валерия Ли, редактор раздела «Теннис»

Идею коллективного отдыха я ненавидела примерно так же, как дворовые развлечения – то есть очень сильно. Но однажды все-таки оказалась в «Артеке», о котором взрослые с придыханием говорили как о Сен-Тропе их советского детства.

Там все было ужасно (в смысле, общая спальня? В смысле, в море по свистку? В СМЫСЛЕ, ФОРМЕННЫЙ КИТЕЛЬ?). Дни до окончания этой не то тюрьмы, не то армии тянулись невыносимо медленно, когда где-то между очередными построениями раздался спасительный вопрос: «А кто-нибудь занимается бальными танцами?».

Я танцевала много лет. Как и мальчик из отряда (роты?) постарше, которому нужна была партнерша. Остаток смены не нужно было ходить строем и отвечать хором – для нас он прошел в репетициях, шутках на двоих и вечерних выступлениях (нашлось даже танцевальное платье с приемлемым количеством блесток). Соревноваться было не с кем, но это было неважно. Мальчик танцевал лучше меня, а это мотивировало сильнее любой конкуренции. Кажется, никогда спот-поворот из румбы не получался у меня так чисто, как в те две недели в Крыму.

Уезжать, короче, было жалко. Но кубок с эмблемой в виде костра остался у меня. 

Дмитрий Письменский, редактор соцсетей 

Когда мне было лет 13, мы с несколькими парнями из волейбольной команды помчали в лагерь. Если точнее, нас было трое – я, связующий и капитан команды. 

По ходу смены вожатые намутили турнир – мы, разумеется, туда влетели. В момент, когда мы ждали игру, ко мне подошел наш кэп и максимально безобидно спросил: «Димас, ты не против, я тебе телефон в рюкзак кину?». Я согласился – кидай, конечно. Правда, он забыл уточнить, что этот телефон он только что украл. 

Да, да, наш капитан воспользовался невнимательностью кого-то из другой команды и оперативно подрезал пятый айфон. Когда кражу заметили, вожатые остановили игру и сказали, что если мобила не найдется, они вызовут полицию. Телефон обнаружился быстро – капитан оказался совсем идиотом и положил телефон в маленький наружный карман рюкзака, его силуэт отчетливо проступал.

Разумеется, вором выставили меня. Наш кэп делал вид, что ничего не произошло. До конца смены на меня все косились и всерьез думали, что я у них что-то могу украсть, а больше и показушнее других это делал чувак, чей телефон почти сперли – в общем, впечатления от той поездки в лагерь в итоге получились не очень. 

Евгений Марков, редактор раздела «Футбол»

В 10 классе я был в лагере, но не совсем обычном – археологическом. С подъемом в пять утра, началом раскопочного дня в 7 и началом дня беззаботного – в час. Оставшееся время мы спали, потому что после официального отбоя доставали вино, болтали, смотрели на крымское небо. И так часиков до трех. Мы копали на Маячном полуострове, жили на археологической базе Древнего Херсонеса.

Одним из начальников экспедиции был достаточно известный спортивный журналист: археолог по образованию, эксперт по немецкому футболу в рабочее время. Он по-настоящему руководил: раздавал советы на раскопе, помогал отличить средневековую поливную керамику от античной (а это не так просто), краснолаковые сосуды от всякой ненужной земли. 

Конечно, я постоянно к нему напрашивался на разговоры, хвастался каким-то знаниями про «Вердер» и тренерскую работу Гвардиолы в «Барселоне», который только-только переехал в Германию. Очень хотел стать спортивным журналистом, просил советов и вдохновлялся его работой. 

В плавках, сандалях и панамке он обходил раскоп, шел к столу в теньке, доставал компьютер с воткнутным модемом и писал про немецкий футбол. «Круть! Вот это работа», – думал я. Но потом меня стало смущать, что ночью, когда шли товарищеские матчи «Баварии» с другими топ-клубами, он пил вино, рассуждал о скифах и звенел Галичем на гитаре, а днем, где-то в час дня, выходили его тексты по этим матчам. Как так? Потом я понял, что для написания текста о матче необязательно смотреть этот самый матч. Сам так не делал (хотя вам иногда кажется именно так), но уже знал, что в профессии такое бывает. 

Через два года я снова копал в Херсонесе, но уже в статусе молодого автора Sports.ru. После раскопочного дня, купаний в Черном море и обеда из гречки с сосиской садился за обеденный стол и писал, почему Эрик Байи пригодится «МЮ». Хотелось спать, но я писал, потому что любил это дело и хотел закрепиться.

Кстати, Байи пригодился. Я, вроде как, тоже. 

*** 

Вы, наши пользователи, наверняка тоже ездили в детские лагеря. Делитесь историями в комментариях – а мы соберем лучшие из них и сделаем еще один пост. 

Фото: РИА Новости/Виталий Аньков, Артем Житене; Максим Полтавец; Сергей Демещик; Дмитрий Письменский; Gettyimages.ru/Scott Barbour; Евгений Марков