Дебют Мики Хаккинена в 1991
Есть гонки, которые остаются в памяти. Гран-При США 1991 в Финиксе – одна из таких. Жаркая и сложная гонка, 34 гонщика и 28 команд, лучшие из которых рассчитывали на победу, а остальные хотели просто гоняться. Дебютировала Команда Jordan: Андреа де Чезарис не смог пройти предварительную квалификацию, а Бертран Гашо показал потенциал машины и квалифицировался 14-м.
На 0.2 секунды быстрее был 22-летний финн. Мика Хаккинен дебютировал в Формуле 1 через несколько месяцев после завоевания титула в британской Формуле 3. А между этим он уступил победу в гонке в Макао после противоречивого столкновения с одним немцем…Противостояние Шумахера и Хаккинена было впереди, но начало уже было положено.
Новый глава Team Lotus Петер Коллинз очень хотел заполучить стоящего гонщика, и Мика Хаккинен, чьим менеджером был Кеке Росберг, был именно таким. Для команды с ограниченным бюджетом это был шанс найти спонсоров в Финляндии. Хаккинен вспоминает: «После выигрыша гонки Ф3 в Брендс-Хэтче я получил возможность провести тесты за Benetton. Тогда я впервые встретил Петера. Позже, когда он стал главой Lotus, он связался с Кеке и захотел провести сделку».
О подписании Хаккинена объявили на Рождество 1990, в Хельсинки была отправлена модель Lotus 102, которая ранее использовалась для продувки в аэротрубе, в качестве PR элемента. Lotus 102B с мотором Judd EV V8 была переработанной Lotus 102 с мотором Lamborghini V12, которой, к несчастью, пришлось управлять Дереку Уорику и Мартину Донелли в 1990. Эта машина стоила Донелли карьеры, когда она разрушилась во время аварии в Хересе.
Конструктор Фрэнк Дерни использовал Lotus 101 в качестве основы, а кокпит разрабатывался под Сатору Накаджиму и Нельсона Пике, так что Хаккинену было немного тесно: «Кокпит был крошечным. Несколько раз я ошибался с маленьким рычагом КПП! Она [машина] была тяжелой, медленной, очень маленькой и ей было трудно управлять!». Его уверенности определенно не помогло соскочившее рулевое колесо, а гонка закончилась поломкой двигателя. Но девятое место в Бразилии все же настраивало на позитивный лад. А затем была гонка в Сан-Марино…
Партнером Хаккинена был британец Джулиан Бэйли, они смогли пробиться на последний ряд стартовой решетки (25-е и 26-е места). Гонка была суровым испытанием. Хаккинен рассказывает: «Погода была ужасная. Лучшие гонщики оторвались, так что самое главное было оказаться в нужное время в нужном месте. Проблема была в том, что Джулиан был впереди меня. Я должен был быть дерзким и быстрым, так что я начал прессинговать его, но боялся, что двигатель не выдержит. Затем у него начались проблемы с коробкой передач, и я обогнал его. Мы финишировали пятым и шестым – невероятно». Вообще это был день аутсайдеров: Джей-Джей Лехто на Scuderia Italia был третьим, а местный герой Пьерлуиджи Мартини на Minardi четвертым.
Имола оказалась самым ярким моментом сезона. Бэйли не смог квалифицироваться в трех из четырех первых гонок, так что он был заменен на любимчика Коллинза Джонни Херберта. Правда, у того были еще гонки в японской Формуле 3000, так что в четырех случаях его заменял Михаэль Бартелс, но он так ни разу и не смог квалифицироваться.
В следующие полтора года Хаккинен и Херберт были напарниками. Они вместе делили невзгоды и слабость машины наряду с комнатами в отеле. Хаккинен рассказывает: «Да, мы делили комнаты в отелях. Я помню, как зашел в ванную комнату, а Джонни там плескался. Он предложил мне присоединиться, но даже для финна это уже перебор». Однако, Хаккинена напрягала связь Коллинза и Херберта: «Петер работал с Джонни до этого, так что, когда он стал моим напарником, я был немного выбит из колеи. Я должен был быть «золотым мальчиком», а в итоге Джонни отвлекал внимание босса на себя».
Ужасная авария Херберта в Формуле 3000 в Брендс-Хэтче в 1988 оставила свой отпечаток на нем, но Хаккинен отлично помнит, как его шокировали увиденные им последствия аварии: «Я видел шрамы, а иногда он говорил о боли. Коллинза это беспокоило. Джонни вернулся в гонки слишком рано после аварии, но отлично справлялся. Его торможения и разгоны были хорошими, и Джонни всегда отлично контролировал машину. У нас были разные стили. Я всегда хотел начать входить в поворот раньше и «встать на газ», поддерживая обороты двигателя на максимуме. Джонни же на торможении держал машину прямо и поворачивал позже. В Lotus 102 это, правда, не имело значения».
Дебют машины 1992 года, Lotus 107, разработанной Крисом Мерфи, долго откладывался, но на Гран-При Сан-Марино она таки оказалась в руках Джонни Херберта. Он квалифицировался 26-м и последним, Хаккинен был 27-м. Это был второй и последний раз, когда Мика не смог квалифицироваться. Затем в Монако он тоже получил 107-ю, квалифицировался 14-м, а Херберт 9-м: «Lotus 107 была первой настоящей гоночной машиной для меня в Формуле 1. То, что сделал Крис Мерфи, учитывая бюджет, было потрясающе, и мотор Cosworth HB был шагом вперед. Чтобы машина была хороша в целом, ей нужен хороший аэродинамический баланс, и, если это присутствует, с этим можно работать. Машина была неплоха в медленных и высокоскоростных поворотах, но не слишком хороша в среднескоростных».
В своей третьей гонке на Lotus 107, Гран-При Франции в Маньи-Куре, Мика финишировал четвертым, а Джонни шестым. Через три гонки в Венгрии Мика снова был четвертым: «Со своей передней подвеской машина была достаточно стабильна на торможениях и разгонах – идеально для Венгрии. Я помню, как добрался до четвертого места и боролся с Герхардом Бергером на McLaren Honda. Мощность Honda была невероятной, так что я наблюдал, где был быстрее Герхард, а где – я. В конце я перестарался и выехал за пределы трассы, но вернулся обратно и не потерял позицию».
Те четвертые места Хаккинена увеличили интерес к нему в паддоке. Этому способствовали также шестое место в Бельгии и пятое в Португалии. В Lotus хотели оставить его у себя, но в дверь уже стучали: «Казалось, я вдруг всем понадобился, было здорово. Кеке и я оценивали, кто мог бы обеспечить мне лучшее будущее, лучшие возможности, ну и деньги тоже».
В конце концов лучшее предложение сделал Рон Деннис и забрал финна в McLaren, перебив другие предложения, в том числе и Lotus. Оглядываясь назад, у Хаккинена остались теплые воспоминания о времени в Lotus: «Люди были замечательными. Они усердно искали финансирование, особенно в Японии, обивая пороги таких компаний как Hitachi, Fujitsu и Yellow Hat – умный подход, ведь японцы любили бренд Lotus и его ассоциации с цветком лотоса, который был важным культурным символом. Мы достигли многого, было несколько отличных результатов. Ходить по Ketteringham Hall и видеть фотографии всех гонщиков, которые гонялись за Team Lotus до меня, напоминало мне о том, какую уникальную возможность я получил. Это была команда с невероятной историей, и я горжусь тем, что гонялся за них».
Это перевод статьи Марка Галлахера из журнала GP Racing UK за сентябрь 2021.
Фото: MotorsportImages.com
Этот блог в соцсетях:
