Супершвед

Это перевод статьи. Оригинал статьи на сайте Formula1.com.

Черно-золотой Lotus 72 едет на грани сцепления с трассой на скорости 240 км/ч в старом повороте Woodcote на трассе в Сильверстоуне в то время, когда высококлассные гонщики могли продемонстрировать их космический талант в отсутствие систем безопасности. Ронни не просто пускал Lotus в занос, он заставлял машину «танцевать» - прогресс этой машины в большей степени зависел от экстраординарного таланта пилота, нежели от законов физики.

Петерсон впереди Джеки Стюарта в повороте Woodcote в Сильверстоуне в 1973 году.

 

Симпатичный швед с светлыми волосами дебютировал в Формуле 1 за рулем желто-коричневой Antique Automobiles March 701 Колина Крэбба в 1970 году, в год, когда Йохен Риндт за рулем инновационной Lotus 72 получил звание чемпиона мира посмертно. И, во многом, Ронни был прямым последователем австрийца. Он не только перенял у него титул в Формуле 2, но и звание самого зрелищного гонщика в Формуле 1, этой большой лиге. И, как и с Йохеном, это все произошло за много лет до того, как он получил в свои руки машину, которую он заслуживал.

Монца всегда была благосклонна к Ронни. В 1971 он оказался всего в 0.1 секунды от своей первой победы. В том знаменитом финише, когда пять машин оказалось рядом, его March 711 пересекла линию ноздря в ноздрю с BRM P160 Питера Гетина. Визуально определить победителя было невозможно. Гетин, сын жокея, сказал тогда: «Чтобы все поверили, что это я, я вскинул свою руку. Я подумал, что если дело вообще не дойдет до фотофиниша, то они отдадут победу тому, кто это сделал».

Два года спустя Ронни победил там за рулем Lotus, в то время, как его напарник, Эмерсон Фиттипальди, понапрасну ждал, когда босс команды, Колин Чепмен, отдаст приказ шведу пропустить его, чтобы бразилец имел шансы не выпустить ускользающие от него нити чемпионского титула. Ронни повторил успех за рулем той же машины в 1974 и за рулем March 761 в 1976. Но в 1978 весь уик-энд был кошмаром.

Его взаимоотношения с Чепменом никогда не были прекрасными, но к 1975 они окончательно испортились. Ронни достаточно намучился с стареющей Lotus 72, разработанная для сезона 1974 Lotus 76 была провалом, а новая Lotus 77 была ни разу не лучше. В предыдущий год ходили разговоры о его обмене на Тома Прайса из Shadow. И в итоге он вернулся домой, в March, до того, как провел ужасный год за рулем шестиколесного Tyrrell в 1977.

Предпочтетльный способ прохождения поворота Parabolica.

 

Когда он вернулся в Lotus, отношения с Чепменом стали еще холоднее, и, согласно новому контракту, Ронни должен был играть роль второй скрипки при Марио Андретти, который сыграл важную роль в доводке Lotus 78 и 79.

Многое о характере Ронни говорил тот факт, что он не только принял эту сделку, но и уважал ее условия. И, более того, даже когда он был явно быстрее Марио, Ронни никак не демонстрировал это, чтобы не смущать Андретти.

Он говорил своим друзьям: «Взгляните на историю – никто никогда не выигрывал все гонки. У меня будет шанс и выигрывать гонки, и сражаться за титул».

Он победил в Южной Африке и в дождевой гонки в Австрии, где он пилотировал со своей привычной стремительностью, в то время как Марио разбился на первом круге. И, хотя Ронни регулярно стартовал с первого места, он всегда прикрывал американца: в Бельгии, Испании, Франции и Голландии. В Зандворте все видели, что он мог обогнать Марио, но Ронни не стал, сославшись на барахлящие тормоза.

Отношения между Ронни и боссом Lotus Колином Чепменом были прохладные.

 

Андретти изначально не хотел, чтобы швед был в команде. Он говорил: «Скажите мне, где написано, что у нас должно быть две звезды в команде». Он всегда любил Ронни – его не за что было ненавидеть, но он сомневался, что предложенная Чепменом схема сработает. Марио говорил: «Когда я подписывал с Lotus контракт на сезон 1978, я считался номером один. В смысле, это было недвусмысленно прописано. Я считал, что так и должно быть. Ронни считался вторым номером…»

В Монце двигатель на Lotus 79 Ронни сломался в начале тренировки в пятницу, что заставило его пересесть в Lotus 78, которую он не любил и которая имела серьезный недостаток в скорости на прямой по сравнению с новейшей машиной. В субботу перегревающиеся тормоза и барахлящая коробка передач еще больше осложнили работу с 79. И большую часть времени Ронни пришлось терпеть компанию ящерицы, которая неизвестно как забралась в кокпит!

Андретти вскоре стал близким другом Петерсона.

 

В этих обстоятельствах квалифицироваться пятым было весьма впечатляюще. Но на разминке перед гонкой сломались задние тормоза – ахиллесова пята Lotus 79. Машина была серьезно повреждена, и ему пришлось использовать 78. Помимо недостатка скорости на прямых, эта машина имела слабость конструкции в зоне расположения ног гонщика…

Члены команды после расскажут, что Чепмен в моменты отчаяния несправедливо винил уставших механиков, что они не подготовили запасную Lotus 79, которая имелась в Италии.

Первоначальная настороженность Марио уступила восхищению и дружбе. Перед Гран-При Италии их отделяло только 12 очков за оставшиеся три гонки до конца. Борьба была еще не окончена.

Тренировка в Монце в тот роковой уик-энд.

 

Журналист Фредди аф Петерсенс был свидетелем запоминающейся сцены между ними в моторхоуме Lotus после квалификации.

«Марио пришел поздравить Ронни, как настоящего друга, и сказал: «Давай проведем эту гонку согласно контракту, но последние две гонки ты и я будем бороться за титул, так что к черту контракт. Потому что я не хочу победить, а потом слушать, что тебе всю дорогу не было позволено опережать меня». И поэтому Марио был еще более опустошен, когда именно я сообщил ему про Ронни…»

Недавно ушедший писатель и журналист Алан Генри тоже был близким другом Ронни. «Я могу вам рассказать о моменте, когда я утром в воскресенье, 11 сентября 1978, встретил Ронни в паддоке. Он тогда сказал: «Доброе утро, альбатрос». Мы рассказали ему и Ники о существовании Монти Пайтон, и так он меня и называл. Он был в темных очках и в ярком желтом комбинезоне. Это было после разминки утром, когда он попал в аварию на Lotus 79. Потом он сказал: «Увидимся позже». Вот так. Я помню это, как будто это было вчера».

Последствия аварии. Петерсон лежит посередине в желтом комбинезоне.

 

Генри был свидетелем аварии в первой шикане с участием десяти машин. Джеймс Хант будет позже винить Рикардо Патрезе и развернет охоту на ведьм. Но босс Arrows, Джеки Оливер рассказывал: «Картинка с голландского телеканала спереди и сбоку показала, что Рикардо прошел Джеймса в полуметре, он не касался его вообще».

Именно McLaren Ханта коснулась Lotus Петерсона и отправила в ограждение на скорости 160 км/ч. При столкновении переднюю часть Lotus 78 оторвало, у Ронни были серьезные травмы ног. Пока маршал поливал огнетушителем горящие обломки, Хант и Клей Регаццони вытащили Ронни из машины. Вместе с травмированным Витторио Брамбиллой, у которого была травма головы после столкновения, он был отправлен в больницу Niguarda в Монце.

Генри рассказывал: «Я сидел в ложе прессы, снаружи главной прямой, я видел ослепляющую вспышку пламени в момент, когда он врезался в ограждение. Я помню, как сообщали, что все с ним будет в порядке. Но я помню, как услышал свой собственный голос, говорящий, что вряд ли мы когда-нибудь снова увидим Ронни. Не знаю, почему я это сказал».

Прогноз был положительным. Ноги Ронни были серьезно повреждены, речь шла об ампутации пальца, но он должен был восстановиться как раз к началу сезона 1979, чтобы гоняться за McLaren, с которой он подписал контракт в Голландии.

Марио был еще более опустошен, когда именно я сообщил ему про Ронни, - Фредди аф Петерсенс.

 

Генри вспоминал: «Я вернулся в Англию на самолете тем вечером и отправился в типографию Motoring News в Челмсфорде. У меня был разговор с менеджером по рекламе Хилари Уэзерли. В 9 часов утра в понедельник он сказал мне, что Ронни умер. Он был очень зол, когда я обвинил его в том, что он шутит, но я просто не мог этого принять. У меня не было идей насчет того, что случилось в прошедшие часы».

Этот несчастный случай решил вопрос с чемпионством Андретти, так как за шестое место (Марио получил минутный штраф за фальстрат) он набрал достаточно очков, чтобы никто его больше не мог превзойти. Эмерсон Фиттипальди позвонил ему утром. Новости о Ронни не были обнадеживающими. Возникли сложности. Марио и его жена, Ди Энн, срочно выехали в больницу Niguardo и по приезду встретили Фиттипальди и Фредди Петерсенса, который сообщил, что у их друга легочная эмболия.

Андретти рассказывал: «Я проехал немного и остановился. Что можно было сказать?» Журналисты настаивали, но он только и смог сказать: «К несчастью, в гонках такое случается».

Петерсенс вспоминал: «Знаете, Ронни не был Эйнштейном, но он был типичным шведом, что означало, что он был скромным. Он общался с вами, но, чтобы получить у него честные ответы, он должен был вам доверять. Поэтому у него иногда бывали конфликты с шведской прессой.  Если он говорил, что были проблемы с машиной, они писали, что он недостаточно хороший гонщик. Они не понимали, что такое автоспорт, из чего он состоит. Поэтому он был очень избирателен. Но, если он вам доверял, он мог отдать вам и футболку, если понадобится. Для меня он был прекрасным парнем.

В Швеции было очень мало подрастающих гонщиков. Но, когда Ронни подмечал их, он помогал им развиваться. Эйе Элг (сейчас менеджер Маркуса Эриксона) гонялся бы в Формуле 1 благодаря Ронни, если бы не повредил руку в инциденте на тестах. Не могу сказать, что он был им как отец, но он был для них образцом. Он с радостью помогал молодым ребятам. Он начинал с ремонта лифтов, но гонки были всей его жизнью с того дня, как он сел в самодельную машину и влоть до того уик-энда в Монце. Он не мог заниматься ничем другим. Слабый тест-пилот, просто ужасный. Но потрясающий гонщик.

Петерсон отдыхает с женой.

 

Генри также вспоминал своего друга с нежностью: «Когда я только начинал, я не понимал, чем отличается один гонщик от другого. Первое понимание пришло ко мне во время тренировки перед гонкой Формулы 2 в Мэллори Парк в 1971. Я стоял внутри поворота Gerard’s bend. Когда Ронни был на быстром круге на своей ярко-желтой SMOG March, можно было видеть, как работает подвеска, как машина приседала на левую переднюю часть во время момента небольшой избыточной поворачиваемости. Он был просто в своем собственном классе. Я помню, как подумал: «Черт возьми, так вот как вы управляете этими штуками.

Он был как немного смущенный Хаккинен. Мика очень философски относился к неудачам. Ронни тоже.  У него было все, что нужно. Казалось, будто он где-то витает в облаках, просто плывет по течению. Он был нежным, но в то же время проницательным – он знал свое место. Он не был мягким, он знал, что играет в высшей лиге. Он был очень застенчив, но за него всегда вели переговоры хорошие люди – граф Гуги Зэнон и его менеджер Стефан Свенби, который был очень проницательным. За его приятной личностью скрывался стальной стержень».

Генри остановился и не смог закончить последнее предложение. Он начал тихо: «Это было...впервые за долгое время, когда у меня появилось это колющее ощущение в глазах…»

Это было...впервые за долгое время, когда у меня появилось это колющее ощущение в глазах… - Алан Генри.

Когда его карьера была как на волнах между 1973 и 1978, Ронни никогда не терял надежды, что хорошие дни еще впереди, что он снова будет побеждать. Жизнь была для него гонкой. И поэтому так много людей любили его. Этим, а также тем, как он впечатляюще проходил повороты, что делало это каждый раз отдельным приключением, он делился с фанатами.

 Ронни Петерсон был тем самым очень редким типом гонщика: суперзвездой без единого недоброжелателя в паддоке.

 

 

Комментарии к видео:

Ронни Петерсон – супершвед. Человек с невероятными навыками, которые превосходили даже его самых бесстрашных оппонентов. Он был такой один. Но он так и не выиграл чемпионат мира, хотя, имея неоспоримый талант, он этого заслуживал. Здесь, 40 лет назад, он попал в аварию на старте Гран-При Италии. И, хотя он выжил после самой аварии, несмотря на сломанные ноги, возникшие ночью осложнения привели к тому, что утром появилась ужасная новость: Ронни Петерсон умер в возрасте 34 лет.

Джеймс Хант: «Один из маршалов уже был там и тушил огонь вокруг Ронни, и это дало мне шанс попробовать вытащить его из машины».

Он буквально ворвался в автоспорт и поразил многих своим талантом и мастерством в юниорских гонках, и это был лишь вопрос времени, когда он должен был попасть в Формулу 1, где он оказался в 1970 году. Гоночные машины спроектированы, чтобы ехать на них так быстро, насколько это вообще возможно. И в то же время в каждый миг скорость ограничена законами физики. И иногда появляется гонщик, который настолько одарен, что может повести машину за эти пределы, за тот рубеж, который мы считаем достижимым.

Алан Генри: Он был просто в своем собственном классе. Я помню, как подумал: «Черт возьми, так вот как вы управляете этими штуками».

Управляя в такой непостижимой манере, казалось, Ронни нарушает сами законы физики. Ронни был уникальным в этом отношении.

Колин Чепмен: Ронни едет абсолютно в пол, всю дорогу. Если он недостаточно быстр, скорее всего, дело в машине. Не в нем».

В его руках машина не просто ехала, она «танцевала» по гоночным трассам мира. Швед – яркий представитель своего времени, но он пилотировал с кажущимся сочетанием желания, непринужденности и изящества.

Чем дальше он заходил за ощущаемый предел, тем сильнее он проявлял свой талант, заводя машину намного дальше ее максимума. Она становилась не просто набором гаек и болтов, но живым существом.

Джеки Стюарт: Я ехал за ним в повороте и думал – ой, Ронни, в этот раз ты перестарался, сейчас ты вылетишь. Но всегда каким-то образом он выруливал».

Но, несмотря на кажущееся пижонство на трассе, в нем не было никакого намека на эгоизм. Вместе с женой Барбро они образовали гармоничную гоночную пару. Они оставались такими, какими всегда были: порядочными, настоящими и чрезвычайно очаровательными. Его потеря была опустошительной для тех, кто его знал, кто им восхищался, кто стремился быть, как он.  Мало кого так уважали. Еще меньше тех, кого уважали так глубоко.

Ронни Петерсон был чемпионом во всем, но он не стал чемпионом Формулы 1. Один из великих гонщиков нашего спорта. Его пилотаж, неподражаемый стиль остаются почитаемыми сейчас так же, как и при его жизни.

Джеки Стюарт: Как насчет удачи, в какие моменты она важна?

Ронни Петерсон: А она существует?

P.S. В переводе видео могут быть неточности перевода или недостающие слова - если у кого-то есть варианты, предложения и дополнения, пишите в комментариях.

 

Фото: сайт Formula1.com