Джеремайя Лав: отложено, а не отказано
Я до сих пор чувствую тот узел в желудке, который был у меня на бровке в Атланте. Видеть, как ускользает победа в национальном чемпионате. Не иметь возможности внести свой вклад, как я хотел, из-за колена. Это убивает меня, чувак. Это разрывает меня на части. Я ненавижу об этом думать. Ненавижу об этом говорить. Я чувствовал себя лучше, чем во время плей-офф, но колено просто не было в порядке. Наши тренеры знали об этом. И вот что важно в этих ребятах: они действительно заботятся обо мне как о человеке. Они не собирались ставить меня в положение, в котором я мог бы получить травму, сделать что-то, о чем я бы потом очень пожалел. Они заботились обо мне. Да, в ту ночь я не испытывал сильной физической боли, но душевная боль... она тоже оставляет шрамы. Хотел бы я, чтобы часть меня могла сидеть здесь и говорить: «Мы идем дальше, мы забыли об этом. Короткая память. Просто нужно готовиться к новому сезону.»
Не...
Все не так.
Я никогда не забуду ту ночь.
Ни за что.
Я помню, как мы трудились, чтобы добраться до этого. Я помню, что этого было недостаточно. И я помню, что сказал нам тренер Фри (прим. Маркус Фримен) в раздевалке после игры.
«Нашей победе в национальном чемпионате не отказано — она просто отложена».
Этим летом я много думал об этих словах. Отложена. Если вы не в нашей раздевалке, если вы не один из нас, вы можете подумать, что это высокомерие или что-то в этом роде. Правда? Мне неважно, что вы думаете. Вы не участвуете в сборах. Вы не тренируетесь со мной в тренажерном зале в 6 утра. Вы не в хаддле. Вы не готовы пролить кровь за этих ребят. А я готов. И я это сделаю. Обещаю. И сейчас у нас есть мотивация. Мне все равно, слышали ли вы это раньше. Здесь это правда.
В этом году в команде царит единодушие. Все знают, что у нас одна цель — раскрыть весь свой потенциал. И все готовы работать над этим. Для меня честь становиться лучше с каждым днем вместе с этими ребятами. Я не считаю ни одной секунды, проведенной здесь, само собой разумеющейся. Потому что время летит так быстро. Иногда кажется, что только вчера я впервые пришел в кампус, гулял с семьей и думал о своем будущем.
Я просто помню всю весомость истории, связанной с Нотр-Дам. Она присутствует в каждом здании и в каждой части города. Я ценю это, действительно ценю. И мне нравится история. Я здесь ради этого. Но, Нотр-Дам, я буду с тобой откровенен... Я не хочу просто смотреть на историю.
Я хочу ее создавать.
Вы меня понимаете?
Я живу настоящим моментом. Именно это я хотел узнать о Нотр-Дам, когда меня приглашали в команду. Как они будут относиться ко мне? И, чувак, именно это я узнал, познакомившись с тренером Фри. Он искренний. У него доброе сердце. Да, он тренер, и он важен. Но он также часть моей семьи. И мы начали работать над этими отношениями во время нашего визита. Я познакомился с тренером Маккаллоу, моим первым тренером раннинбеков, тоже в начале рекрутинга. Он тоже замечательный человек. Благодаря ему и тренеру Фри моя первая поездка в Саут-Бенд прошла именно так, как я и надеялся. Они радушно приняли меня и мою семью. Они действительно заставили нас почувствовать заботу. Они просто нас поняли. И теперь я строю такие же отношения с тренером Сейдером. Здесь все как одна семья.
Тренер Фри, знаете, что для меня было очень важно? Он не говорил только о футболе. Во время всех этих визитов все говорили мне: «Ты получишь X количество касаний, мы заставим тебя делать все это, и НФЛ то, и НФЛ это». И я, без сомнения, понимаю эту часть.
Но тренер Фри спросил: «Джеремайя, кем ты хочешь быть?».
Хороший вопрос, тренер.
Я рад, что вы его задали.
Позвольте мне ответить.
Наверное, проще будет, если я просто покажу вам.
Именно таким я всегда хотел быть, когда пришел в Нотр-Дам.
Ничья... четвертая четверть... полуфинал... дайте мне мяч. Я чувствовал свое колено, бандаж. Но они могли бы послать 50 парней на линию против меня и моих ребят, никто бы нас не остановил. Тренер выпустил меня на поле не просто так. Я тот самый парень, чувак, правда. Дайте мне мяч. Я люблю смотреть эту игру в записи. Видеть хаос. Все блокировали и делали все возможное, чтобы помочь мне пересечь линию, чтобы дать нам повести в счете. Возможность сделать это с моими братьями, с которыми я пролил кровь, с которыми я потел? ЧУВАК. Я начинаю заводиться, просто думая об этом сейчас. Дайте мне мяч!!!
Особый момент. Просто горжусь командой. Горжусь собой. Горжусь тем, что представляю Нотр-Дам в такой игре.
Это были «всего» два ярда. Но я думаю, что люди не видят, сколько всего было вложено в эти два ярда. Мне было всего 17, когда я поступил в университет в Саут-Бенде. И я весил 84 кг, будучи мокрым до нитки. Не так много встретишь раннинбеков весом 82 кг. Но тренер Фри и его команда показали, что верят в меня. Они включили меня в спец команды. Они включили меня в плейбук. Они делали все эти мелочи, чтобы я знал, что они меня замечают и видят, как я работаю, чтобы стать лучше.
В первый год обучения у меня было несколько хороших друзей. Одрик (прим. Эстим, раннинбек, сейчас игрок Филадельфии Иглс) очень мне помог. Было впечатляюще наблюдать, как он развивался как раннинбек в свой последний год в колледже. Он и Джек Кайзер (прим. лайнбекер, сейчас игрок Джексонвилля Джэгуарс) показали мне, что в некотором смысле возможно. Что может дать упорный труд.
Я чувствовал, что в прошлом году у меня появилась возможность — и я должен был ею воспользоваться.
Для меня это была довольно простая формула, если я хотел улучшить свои результаты.
Мне нужно было набрать вес.
Перед уходом Одрик сказал: «Чувак, если ты наберешь вес... тебя будет невозможно остановить».
А тренеры говорили мне, что у меня есть скорость, ловкость, ум для этого. Все это. Но я должен был стать больше. Я вырос, зная, что цели — это хорошо, но это всего лишь цели. Никто не вешает баннеры с целями. Только работа делает цель реальностью. Я знал это. Поэтому работа давалась мне легко. И я вступил в прошлый год с уверенностью в поддержке Нотр-Дам.
Я оглядываюсь на прошлый год, и мне больно. Правда. Но я горжусь тем, чего мы достигли как команда. Честно говоря, и это может показаться вам странным, но чем я больше всего горжусь? Поражением от Северного Иллинойса. Конечно, не самим поражением. А тем, как мы на это отреагировали. Для нас проиграть дома команде, не входящей в главную конференцию... Я имею в виду, что такое может сорвать весь сезон. Вы видите, как это происходит с командами, которые проигрывают так рано и в итоге терпят четыре или пять поражений.
Это было не для нас.
Это был перекресток для нас. Мы могли пойти одним путем. Но мы решили просто довериться друг другу, любить друг друга.
Это футбольная программа Нотр-Дама.
И я думаю, что мы показали стране, что мы чертовски хорошая команда.
Атмосфера на первом матче плей-офф против Индианы... Я имею в виду... Это было просто потрясающе!
X (прим. сэйфти Ксавье Уоттс) сделал важный перехват, Нэпп (прим. тэкл нападения) сделал классный блок. Ребята, вы молодцы! Мне пришлось пробежать 98 ярдов до зачетной зоны, но я чувствовал, что они со мной. Я запомню этот момент навсегда. В тот вечер все играли друг за друга. Не могу дождаться, когда это повторится.
Плей-офф был тяжелым. Мое колено беспокоило меня весь постсизон. Я знал, что оно травмировано, но чувствовал, что у меня еще много сил. Я так хотел быть в форме на 100%, чувак. Но это было не суждено. Я сделал все, что мог, чтобы помочь команде. Я знал, что любая мелочь, которую я могу сделать, может иметь значение. Это клише, но в моем сердце — в моем сердце, бро, я тебе говорю — я уверен, что любой из нашей команды сыграл бы, несмотря ни на что, только чтобы дать нам шанс. Это правда. Я так горжусь тем, что мы вышли на поле и верили друг в друга, что мы любили друг друга. Да... я помню боль от игры национального чемпионата. Но я помню и любовь.
И я чувствую, что сейчас пришло время использовать эту боль и эту любовь.
И направить все это на достижение одной цели.
оригинал:https://www.theplayerstribune.com/jeremiyah-love-ncaa-notre-dame-football
