Джейден Дэниелс: Несколько слов людям, благодаря которым я здесь
Мой дедушка. Мы должны начать с этого. По мере приближения драфта я много думал о тех моментах на моем пути, которые привели меня сюда. А их немало. Но прежде всего я должен рассказать о своем дедушке. Футбол передавался в моей семье из поколения в поколение, начиная с него. Он познакомил с ним моего отца, который стал корнербеком в дивизионе I, а мой отец передал это мне.
Мой дедушка был рядом на каждом шагу в течение 20 лет моей жизни. Именно он всегда забирал меня из школы и отвозил на тренировки. Мы всегда смеялись и шутили. Он был мне как лучший друг. Около трех лет назад я пережил самый тяжелый момент в своей жизни, когда он скончался. А спустя две недели умерла моя бабушка. Это разбило мне сердце так, что вы и представить себе не можете. Вы думаете, что бабушки и дедушки будут жить вечно. Но это горе, каким бы тяжелым оно ни было, научило меня кое-чему важному. Оно открыло мой взгляд на жизнь. Я понял, что нужно любить тех, кто любит тебя, потому что никогда не знаешь, когда это время может закончиться. Я никогда не хочу быть тем человеком, который жалеет, что не сказал тем, кто мне дорог, как много они на самом деле значат.
Вот почему я пишу это. Прежде чем я выйду на сцену в ночь драфта и моя жизнь изменится навсегда, я хочу воспользоваться возможностью и сказать несколько слов. По мере того как я размышлял, на меня нахлынуло множество воспоминаний, которые говорят сами за себя. Выпускной год. Это номер один. Мы были на пути к двум подряд титулам чемпионов штата, но на последней секунде проиграли в финале команде Sierra Canyon. Я не плакал после поражения с тех пор, как был маленьким ребенком, но после этого поражения я плакал. И дело не только в том, что я был шокирован тем, как мы проиграли. Это было что-то более глубокое. Я знал, что это конец. Старшая школа, выход на поле и игра с людьми, с которыми я вырос в Сан-Бернардино... все это было позади.
Все в моей семье учились в Cajon High School. Там познакомились мои родители. И именно там я впервые вписал свое имя. Friday Night Football. Мы изменили траекторию развития школьной программы. В городе многие люди ходят в одни и те же парикмахерские, и они начинают слышать твое имя или видеть его в городских газетах. Так что люди знали, кто я такой. Когда я был в выпускном классе, все стремились попасть на наши игры. Помню, на полуфинале пришлось поставить дополнительные трибуны на стадион, потому что так много людей хотело прийти. Я даже не знал, что на школьных матчах, как наши, могут быть аншлаги. Это было круто. Там, откуда я родом, такого обычно не увидишь. Но мы стали как обязательное к просмотру ТВ-шоу. В последнем сезоне нас пару раз показывали по телевизору, и это добавило нам популярности.
И когда прозвучал финальный свисток, когда мы проиграли, все как будто обрушилось на меня разом. Я подумал: эти времена уже не вернуть. Мы все переходили к следующей главе своей жизни, которая поведет нас в разных направлениях.
Это напоминает мне о том, что мой отец сказал мне в седьмом классе. Он говорил всякие мелочи, чтобы заставить меня и моих друзей задуматься о будущем. Мы со всеми моими друзьями играли в одной команде, и это был мой последний год, когда я играл с ними в юниорской футбольной организации, потому что я был на год младше. И мой отец говорил как есть. «В ближайшие несколько лет кто-то из вас найдет себе девушку, у него может родиться ребенок, кто-то попадет в неприятности, а кто-то станет звездой». Он сказал, что у каждого из нас есть инструменты, чтобы стать великим, если мы выберем этот путь, но именно наши решения в конечном итоге определят нашу судьбу. В то время это звучало дико. Все говорили: «Не, не, не». Но в итоге все, что он сказал, оказалось правдой. У некоторых из моих друзей появились дети, некоторые из них ввязались в дела, которые привели их на неправильный путь. Лишь немногие смогли не свернуть с пути.
Это действительно открыло мне глаза. Чем больше мы росли и получали больше свободы, тем больше я видел, как меняются люди. Это San Bernardino. Не скажу, что было плохо, но повсюду царили насилие и бандитские разборки. Старшая школа была как два разных мира. Представьте себе такой фильм. В школе царит атмосфера, дети гуляют на площадке, веселятся. Вы сидите с друзьями, смеетесь у стены. Конечно, случаются драки. Но на заднем плане некоторые дети начинали примыкать к бандам, думая, что они такие-то и такие-то. Не думаю, что мои родители беспокоились о том, что я пойду по этому пути, если честно. Мои мама и папа не такие. Я просто не был ребенком, который легко поддается влиянию. Но я хочу сказать, что беспокойство было всегда. Ты всегда можешь оказаться не в той ситуации, не в том месте, не в то время.
.... И, конечно, я всегда увлекался футболом. Я начинал играть на всех позициях, но, по большому счету, я всегда был настроен на QB, потому что, эгоистично, я просто хотел, чтобы мяч был у меня в руках. Поначалу я не слишком задумывался о том, что нужно сделать, чтобы воплотить это в жизнь. Чтобы действительно стать квотербеком. Мой отец был тем, кто первым спросил меня: «Ты знаешь, что за этим последует?». Он говорил о масштабах внимания, которое оказывается на тебя, когда ты переходишь в колледж и профессионалы, о том, какой интенсивности и подготовки это требует. Он также имел в виду микроскоп, под которым ты оказываешься, особенно как чернокожий. Честно говоря, я не знал всего этого. Поэтому он сказал: «Хорошо, если ты настроен на это, я помогу тебе стать лучшим, кем ты можешь быть». Он не очень хорошо разбирался в позиции квотербека, поэтому нам пришлось обратиться за помощью к сторонним специалистам. У меня не было личного тренера, пока мне не исполнилось 15-16 лет. Сейчас дети начинают заниматься с семи-восьми лет.
На первый и второй год у меня не было ни одного предложения о стипендии. Я начал сомневаться в себе. А потом в джуниор сезоне у меня был отличный год, и мне поступило предложение от «Флориды Стэйт». Сначало Флорида Стэйт сделали предложение, потом Орегон, а потом и другие. Forks Up (прим. кричалка у болельщиков Arizona State Sun Devils)
Я помню, как Герм Эдвардс и Антонио Пирс вербовали меня. Я знал тренера Пирса с раннего детства. В то время в команде было еще два квотербека-первокурсника, и я сказал: «Вы действительно собираетесь взять трех квотербеков-первокурсников в один класс?». И они ответили: «Да. И если ты веришь в себя, ты придешь туда, сделаешь то, что нужно и выиграешь конкуренцию у них».
Когда я поступил в колледж, мои знания о позиции выросли так, как я и предположить не мог. То есть я думал, что неплохо бросаю футбольный мяч. Но я приехал в Golden West, в Хантингтон-Бич, в школу для квотербеков 3DQB, чтобы потренироваться с Тейлором Келли, и узнал о биомеханике, науке, лежащей в основе броска мяча, и увидел все вещи, которые я мог бы улучшить. Например, у меня был быстрый бросок, но я подумал, Как сделать его еще быстрее? Кроме того, поначалу я бросал только рукой - не задействовал нижнюю половину тела. Так что я подправил все эти вещи. Тейлор всегда находил способ усмирить меня таким образом, и он делает это до сих пор. Это все еще процесс обучения. Я всегда думаю: «Как я могу стать лучше? Как я могу вырасти благодаря этому?
Время, проведенное в ASU, действительно сформировало меня и подарило потрясающие футбольные воспоминания. Я всегда буду благодарен за это. Я никогда не забуду тот момент в 2019 году, когда у нас была четырехматчевая полоса неудач. Мы не выигрывали целый месяц. И вот в тот уик-энд нам предстояло сразиться с командой №6 Oregon, у которой был Джастин Херберт. Я очень хорошо помню ту игру. Атмосфера была на другом уровне. Все были настроены на 10 баллов из 10. Многие мои друзья и люди, с которыми я вырос, учились в Орегоне, и в то время они говорили о том, что готовятся к выходу в плей-офф. В четвертой четверти мы выигрывали два тачдауна. Но позвонили в камбечную. И вот мы уже ведем в счете всего три очка, и у нас 3 и 16. Брэндон Айюк обыгрывает Демодора Ленуара (теперь его товарищ по команде), и я бросаю ему мяч на бровку. Он поймал его и занес тачдаун, 81 ярд. Я до сих пор помню его празднование. Он положил мяч на землю и пнул его, за что получил несколько флагов. I hit the ice in my veins (непероводимая игра слов, означающая быть хладнокровным). Время вышло. Мы их победили. Все бегут. Болельщики пытаются выбежать на поле. Это то, о чем всегда мечтаешь. Что касается Орегона, то я не знаю, наверное, мы испортили им шансы на плей-офф.
Тренер Херм. Чувак, это мой единственный друг. И я не шучу. Я почти ничего не могу сказать, что могло бы отдать должное этим отношениям. Он заботился обо мне. Я сидел в его кабинете, и он говорил со мной обо всем... жизненные уроки о НФЛ и тому подобное. Он - тот, кто тренировал и играл на самом высоком уровне, но при этом он еще и человек. Он искренне рассказывал о том, через что ему пришлось пройти. Слушая его рассказы.... Я бы ни на что не променял эти воспоминания. После смерти моих бабушки и дедушки я помню, что он был первым, кто позвонил мне. «Я знаю, что футбол - это твоя отдушина, но удели время своей семье». Он сказал: «Я даже не хочу, чтобы ты сейчас возвращался в школу. Позаботься о себе». Он знал, как важны для меня мои бабушка и дедушка. И он сказал мне, что это нормально - быть эгоистом, заботясь о своем психическом здоровье.
Как будто в этот момент все и произошло. Это было похоже на .... Чувак. В тот момент я понял, что он не просто тренер. Я понял, что он мне как отец. Еще один дедушка, в каком-то смысле.
Наверное, это было самое сложное в уходе из ASU. На следующий год у меня был не самый лучший сезон, и, честно говоря, было много неопределенности. Людей отпускали, тренеров увольняли. Я чувствовал: «Черт, если НФЛ для меня действительно что-то значит, я должен все исправить». Я хотел начать все с чистого листа и с начала. Это означало, что я должен был прийти в офис тренера Херма, встретиться с ним лицом к лицу и сообщить ему о своем решении. Ни телефонного звонка, ни текстового сообщения, ничего такого. Подумайте, на тот момент мне только что исполнился 21 год. И, как я уже сказал, тренер Херм был для меня как семья. Мне кажется, что я сильно повзрослел за тот час.
Это безумие, потому что еще одна тема, о которой мы говорили в его кабинете, - как стать генеральным директором своей жизни и все те мелочи, когда ты в положении власти. В каком-то смысле он как будто готовил меня к этому все это время. В каждом разговоре, который велся до этого момента, он учил меня, по сути, тому, как быть мужчиной. И не только как быть мужчиной, но и как быть чернокожим, зная обо всем, что с этим связано. Когда я уходил, он сказал: «Если там не получится, у тебя всегда есть место у меня».
Парень из California Bayou. Я зашел на трансферный портал, и мой телефон взорвался. Мне звонили тренеры отовсюду. Но что-то было в тренере Келли. Я действительно просто искал новый дом, но я также хотел перейти в большую программу, быть на большей сцене. Помню, когда мы впервые встретились, он сказал: «Чувак, я очень хочу, чтобы ты был здесь». И не только он. Тогдашний координатор нападения, который сейчас работает в «Нотр-Дам», Майк Денброк, я разговаривал с ним по зуму, и он сказал: «Чувак, я просто хочу помочь тебе попасть туда, куда ты хочешь». Мои родители многому научили меня - распознавать, кто искренен, а кто нет. Кто пытается меня обмануть. И я не знаю, все было очень искренне. Он мог бы сказать мне: «Я сделаю из тебя игрока первого раунда или сделаю тебя обладателем «Хайсман Трофи». Но он сказал: «Я просто хочу помочь тебе достичь твоих целей в жизни». Он полностью верил в меня. Именно это и стало решающим фактором.
LSU находился далеко от дома. Я помню этот день, середину июня. Мы тренировались. Было влажно, я вспотел, пошел домой, принял душ. Мне нечем было заняться до конца дня. Так что я вздремнул, а когда проснулся, шел проливной дождь, сверкали молнии, гремел гром. Я такой, Чувак, что происходит?? Я так растерялся. Я думаю, Это что, ураган надвигается? Я звоню маме, звоню людям: «Братан, это нормально?». Они такие: «Не, это нормально». В моей голове крутилась мысль, Я не могу играть на улице во время урагана…
В тот первый год я действительно хотел вернуть уверенность в себе. Но самый большой скачок я совершил вне поля. Это было похоже на то, что теперь я знаю, кто я. Бывали моменты, когда я просто сидел в общежитии, только я и мои мысли. Иногда мои мысли возвращались к некоторым сценам из моей жизни. Я вспоминал, как смеялся в машине с дедушкой по дороге домой с тренировки. Пятничный футбол в San Bernardino. Чил на площадке в школе Cajon. Я думал обо всем, через что мне пришлось пройти в 2021 и 2022 годах, сейчас, в 2023 году. И когда все эти моменты прокручивались в моей голове, я еще больше сосредотачивался на своей цели. Это был настоящий скачок: я решил, что это та жизнь, которую я хочу. Это то, что я собираюсь делать, то, к чему я стремлюсь. Это мечты и стремления, которые были у меня с детства, и теперь я сделаю все, что в моих силах, чтобы добиться этого.
Каждый день я думал: достаточно ли я сделал сегодня, чтобы через пару лет оказаться там, где я хочу быть? Как я могу улучшить мелкие детали и поднять свою игру на новый уровень? В LSU я научился тренироваться как профессионал. Готовиться как профессионал - значит быть последовательным в своем распорядке дня. Я просыпаюсь в пять, смотрю пленки на базе в течение 45-60 минут, возвращаюсь домой, ем, при необходимости вздремну, снова поднимаюсь, забочусь о своем теле и готовлюсь к тренировке. Обед, встречи, дополнительные повторения после тренировки, лечение, просмотр пленки по тренировкам. В общем, вы поняли. А еще нужно выделить время на общение с товарищами по команде, чтобы наладить контакт. Это полное принятие менталитета «первый пришел, последний ушел». И это то, что я воплотил в жизнь в прошлом году.
Шерм. Своим ростом в этом сезоне я во многом обязан Шерману Уилсону. Он работает с командой. Он как наставник, а также друг и брат. В прошлом году он бросил вызов мне, а я бросил вызов ему. У нас были такие отношения, которые выстраиваются с человеком, которому вы действительно доверяете, когда вы можете бросить друг другу вызов, не чувствуя при этом неуважения. Он подталкивал меня к рутине. Когда я вставал в пять утра, чтобы просмотреть пленку, он всегда был со мной. Бывало, что мы соревновались в том, кто первым доберется до комнаты для просмотра. Это соревновательное настроение в пять утра помогло вывести мою игру на новый уровень. И это принесло свои плоды.
Помню, в прошлом сезоне мы играли с Mississippi State на выезде, и это было похоже на все то, что я смотрел на пленке и проходил на тренировках. Я видел это и просто реагировал. Это совсем другой вид концентрации, когда ты настолько сосредоточен. Ты видишь, как все замедляется. Они не знают, что я знаю, что они делают, но я знаю, что делают они. Я знаю, куда я иду с мячом, и я делаю броски. Их защита пыталась устроить блиц, а я знаю, кто устраивает блиц, просто основываясь на мелочах. Вот тогда-то и стали видны плоды моего труда. Когда ты настолько сосредоточен на чем-то и сконцентрирован, то кажется, что ничто не может тебя остановить. У меня было больше таких, как эта, игр. Потом я начал слышать слухи о Нью-Йорке. Но как это бывает, в один день ты в обсуждении, а в другой - нет. Помню, как в какой-то момент, проиграв третью игру в сезоне, я сказал Шерму: «Чувак, я могу выбыть из гонки за Хайсмана». Он был настроен более позитивно, чем я. Он сказал: «Не, не. Просто продолжай».
Просто получить приглашение было бы огромной честью, несмотря ни на что. Но я не боюсь признаться, что хотел получить «Хайсман». Мне кажется, что иногда на это не обращают внимания - во мне есть соревновательный дух. Люди не видят эту сторону, потому что я такой, какой я есть. Я более сдержан. Я спокойный, тихий. Но я очень конкурентоспособен. Я не отступаю ни перед чем и ни перед кем. Поэтому я упорно трудился ради этого и надеялся, что Бог благословит мои усилия.
Пять из пяти. Когда мне было 12 лет, у меня было видение, что я буду играть в НФЛ. Я действительно видел себя таким. Я мог представить это в своем воображении. В глубине души я до сих пор чувствую себя тем 12-летним ребенком. Типа: «Черт, это действительно реально». Могу сказать одно, чтобы оказаться в таком положении, нужно приложить много усилий. А еще нужно много любви. Я просто хочу поблагодарить всех людей, которые помогли мне дойти до этого момента. Прежде всего я хочу поблагодарить свою семью. Маму и папу, сестру, бабушку и дедушку, а также всех членов моей расширенной семьи.
также хочу сказать большое спасибо городу San Bernardino от всего сердца. Они благословили меня настолько, что назвали школьный стадион в мою честь и таким образом выразили благодарность. Так что я буду продолжать восхвалять их до тех пор, пока это не закончится, потому что я горжусь тем местом, откуда я родом. Всем, кто оттуда, привет и моим собакам Нику и Джерому. Я благодарен людям, которые любили и верили в меня настолько, что вкладывали свое время и энергию, чтобы у меня был шанс достичь своей мечты.
Мне кажется, что благодаря всему, через что мне пришлось пройти, Бог подготовил меня к этому моменту. Теперь, когда я вспоминаю мудрость моего отца, сказанную в юности, его слова приобретают еще больший вес. На своем пути я делал все возможное, чтобы принимать правильные решения. Я делал выборы, которые, как я надеялся, приведут меня сюда еще до того, как узнал, что это где-то записано. Это и называется верой. Я знаю, что платформа, на которую я вступаю, откроет еще больше дверей и повлечет за собой большую ответственность. Я уже смотрю вперед и готовлюсь к новым испытаниям. Но спасибо, что позволили мне еще раз оглянуться назад, на Того Парня. Он не отступал от намеченного курса. И за это я ему благодарен.
Оригинал: https://www.theplayerstribune.com/posts/jayden-daniels-lsu-football-nfl
