Джино без бутылки. Засекреченное превью к финалу Кубка Стэнли
Женя почесал пятку, спрятал ее под краешек одеялка, аккуратно его подернул и закрыл глаза в предвкушении короткого, но такого желанного сна. В этот момент телефон тревожно запиликал, несмотря на режим запрета звонков. Женя открыл глаза и несколько секунд тревожно размышлял, как такое может быть.
Номер был незнакомый. Он вздохнул, пожал плечами и смахнул пальцем иконку приема звонка в сторону отмены. Потом подумал и решительно отключил аппарат. Снова подернув одеялко, Женя немного поелозил, устраиваясь поудобнее, и закрыл глаза.
Вдруг телефон опять взволнованно пиликнул. Женя даже привскочил. Схватил зловещий аппарат как раскаленный кирпич - с гримасой отвращения и боли, рывком поднял ножку кровати, кинул его на пол и опустил кровать с чувством глубокого удовлетворения.
Стараясь не наступать на крошево обломков, Женя вернулся под одеялко и зарылся поглубже в подушки. До утренней тренировки оставалось всего пять часов. Скорее, скорее спать.
В этот момент раздалась громкая, как выстрел, трель в столовой.
“Не реагировать!” - строго приказал себе Женя.
Трель не прекращалась, отдаваясь назойливым эхом в сводах дверных арок ручной резьбы, гобеленовых потолков с пастушками и коридоров с гостевыми спальнями. От противного звона угрюмо завибрировали жестяными боками миниатюрные кубки на антикварном трюмо.
Женя сердито сдернул одеялко и рванулся в столовую. Пиликал холодильник - белобокий дорогущий гигант от модной японской фирмы.
Женя рывком открыл дверцу и услышал голос.
- Евгений? Евгений Малкин? Ты прости за назойливость, а то ты телефон отключил, а холодильник у тебя с выходом в интернет, вот и пришлось...
Женя стоял, немного опешив, и разглядывал баночки со спецпитанием, сырную нарезку и непочатую бутылку "Дом Периньон" к финалу Кубка.
Голос доносился из-за нее.
Женя отодвинул бутылку. Если б супруга на сносях не была на наблюдении в университетской клинике Питтсбурга, он решил бы, что это очередной ее розыгрыш. Все-таки человек творческий.
Но за бутылкой была стенка.
- Евгений! - голос в холодильнике окрасился нотками иронии. - Да ты не ищи тут. Я быстро. Завтра важный матч - не по пустякам дергаю.
Малкин начал доставать баночки со спецпитанием и складывать их на пол.
- В общем, после конфуза наших в Москве с финнами, сезон надо закончить на яркой, красивой ноте. Ты - последняя надежда нашего хоккея.
Малкин выложил последнюю баночку, достал сырную нарезку и распахнул морозилку, Оттуда вывалились глыбы замороженных фруктов и ледяной кирпич подберезовиков - подарок магнитогорских фанатов.
- Жень, ты пойми, - устало сказал голос. - Главный Зритель устал терпеть оплеухи по светлому лицу нашего спорта №1. Поэтому карьера хорошего, светлого человека под угрозой.
- И что? - сердито сказал Малкин в опустошенную морозилку.
- Как что? - удивился голос. – Представляешь – свеженький Кубок Стэнли на матче Ночной лиги – и «ноу криминалити» - все на своих местах. Беззаветно трудятся на благо страны.
Малкин разглядывал начавшие подтаивать подберезовики и размышлял. Голос меж тем вежливо уточнил:
- Так как? Обеспечишь?
Женя очнулся, сердито захлопнул дверцу морозилки, пнул по белому боку напуганного ночным шмоном холодильника, выдернул вилку из розетки и, встряхнув головой, пошел спать.
Долгожданный сон уже утягивал Женю в свои объятия, начали грезиться проходы сквозь защиту «акул», как вдруг аккуратно зажегся электронный будильник у изголовья.
- Ты все же подумай, - раздался оттуда тихий убаюкивающий голос. - Это тебе Родина говорит.
