«В личку пишут: «Ты, урод, верни деньги!». Что таким ответишь?» Илья Любушкин – о жизни и карьере в НХЛ
Новичок «Далласа» – у «Скользкого льда».
Этим летом защитник Илья Любушкин выбил контракт с рекордным для себя кэпхитом – 3,25 млн на 3 сезона. Но важны тут не только цифры, но и новый клуб игрока – «Даллас», который уже не первый сезон ходит в претендентах на Кубок Стэнли.
Денис Казанский, Андрей Николишин и Сергей Гимаев не могли упустить такой случай – и поймали Любушкина на интервью, где с особым пристрастием (помним, что Денис – болельщик «Торонто»?) допросили хоккеиста. Илья подробно рассказал о многих клубах, в которых успел поиграть за океаном, о русскоговорящих и англоговорящих партнерах, а также просто о жизни в Северной Америке.
Полную версию интервью можно посмотреть прямо здесь и прямо сейчас – оно в одном клике о вас (вот еще вариант, если предпочитаете VK). А некоторые интересные моменты из разговора – чуть ниже видео в текстовом варианте.
О переходе в «Даллас»
– Приятные эмоции. Наверное, это то, чего я хотел и чего ждал этим летом. Я был в гостях у моего близкого друга – доктора «Локомотива», мы ездили в Ярославль и заехали к нему в деревню. По сути, все переговоры шли именно из деревни.
– Ты едешь куда: первая-вторая пара «Далласа» или все-таки нет?
– На самом деле важно не то, в какую пару я еду, а какие цели и задачи у меня в команде. Я разговаривал с тренером по защитникам Аленом Насреддином – знаю то, что они от меня ждут. Меня эта ситуация устраивает – я должен доказывать, что могу, и помогать этой команде.
Для меня, кстати, было удивительно, что «Старс» не смогли пройти «Эдмонтон». Считаю, финал «Флорида» – «Даллас» мог немножко по-другому закончиться. Хотя я в итоге очень рад за наших ребят, особенно за Серегу Бобровского.
– Почему «Торонто» не смог тебя сохранить?
– Потому что не могли договориться по условиям. Интерес клуба был – как всегда, когда так происходит. Когда сезон заканчивается, есть «exit meeting» с генеральным менеджером. И они обозначали такую позицию: «Мы хотим тебя сохранить, будем вести переговоры с твоим агентом». Какого-то особого желания после начала переговоров я не ощутил: «Хотим, хотим», но при этом условия меня, допустим, не устраивали. И по срокам, и по деньгам было тяжело очень.
– А каково вообще возвращаться в команду, которая тебя не оставила? То есть ты же уходил из «Торонто» и в этом году опять вернулся туда?
– Это их выбор. Они меня второй раз выменяли, и я с радостью воспринял эту новость. Задолго до обмена ходили слухи, что, скорее всего, меня обменяют из «Анахайма». «Торонто» присутствовал в списке возможных претендентов – и для себя я решил, что это лучший вариант и самый легкий: в плане того, что не надо к коллективу привыкать. Я приехал туда – как будто спустя пару лет домой вернулся. Потому что я всю организацию знаю, ребята практически те же остались. Так что было абсолютно комфортно переезжать с побережья Тихоокеанского.
– Ты сейчас едешь в Даллас, там Женька Дадонов. Ты уже с ним созванивался?
– Конечно, пообщались. Но про организацию даже больше не от Жени знаю, а от Гурика [Дениса Гурьянова], от Валеры Ничушкина. Все в один голос говорили, что это отличная организация. И всем ребятам там очень нравилось в плане жизни, игры, команды, коллектива, организации.
– Там еще Сергей Гончар живет. Хоть работает в Ванкувере, но живет в Далласе и очень часто там бывает.
– Да, я с ним тоже созвонился уже. У меня были некоторые вопросы в плане жилья: в каких районах, что лучше. И он подсказал мне очень много интересных вещей.
О поражении в Кубке Стэнли-2024
– Серия с «Бостоном» (3-4 – Sports’‘) была интересная, хорошая. Я считаю, для болельщиков великолепная – думаю, интересно смотреть такой хоккей. Что не так? Они забили в седьмой игре в овертайме, а мы нет – вот и все.
– Насколько вот это обидно: проиграть в серию в седьмой игре?
– Ужасно обидно. Обидно то, что такой гол забили. Они за всю серию ни разу так не сделали, не забрасывали в тот угол площадки, в противоположный. Не знаю, что пришло им в голову в овертайме. Они сделали так за семь игр впервые, по-моему.
– Мы с тобой разговаривали после седьмой игры с «Тампой» (первый раунд Кубка Стэнли-2022, 3-4 – Sports’‘) – ты рассказывал, что Спецца просто убитый. Сейчас раздевалка была такой же?
– Мне кажется немного другой. Я ощущал какое-то чувство, что ребята в какой-то степени уже смирились с этим. То, что они... Не знаю, вот у меня было такое ощущение.
Я не скажу, что это какой-то пофигизм или что-то еще, но просто... Это уже как должное воспринимается: «Ну... В этом году опять не прошли».
– Слушай, ну у вас там скандал на скандале. Нюландер кричал на Марнера, Мэттьюс не играл по какой-то причине…
– Дело не в тройке. Просто сложилась так ситуация, что у Мэттьюса начались проблемы со здоровьем, у Нюландера – мигрени. Я видел это, разговаривал с ним. У него реально такие сильные мигрени, что он не может ничего делать. Он приходил, он пытался, он выходил на лед, но не мог ничего поделать с этим. Мне его было очень жалко. Потому что я знаю то, что он хотел помочь команде, а смотреть игру по телевизору или с трибуны и знать, что ты ничего не можешь сделать – это ужасно.
– А что случилось с Марнером в этом году? Он прямо на себя не был похож.
– Тоже тяжело сказать. Я не знаю, что у него там случилось. Не скажу, что он на себя не был похож. Мне кажется, это тот же Митч, что и пару лет назад. Тот же парень, тот же игрок. Просто иногда так получается, что игра по-разному складывается.
– А чего не хватает «Торонто»?
– Тяжелый вопрос. Вроде все хватает, но пройти, выиграть не могут пока.
– Сейчас там смена тренера произошла. Что скажешь по Кифу?
– Он хороший человек. И я считаю, что ему вполне хватает жесткости. Он не терял контроль над командой – за все те моменты, что я был в «Торонто», ни разу такого не почувствовал. Просто так складывается ситуация и игра. Может, психологически не мог направить команду в то русло. Хотя вроде на всех собраниях, которые у нас были, я абсолютно был согласен с его мнением: вот все те вещи, все то, что он говорит и доносит до команды – там не с чем поспорить.
– Сейчас Мэттьюса назначили капитаном после стольких лет Тавареса. Насколько Остон созрел для того, чтобы быть капитаном этой команды?
– Думаю, созрел – он это доказывает своей игрой. Он сейчас настоящий лидер и в раздевалке, и, самое главное, на льду. Он говорит речи, он может подсказать, может помочь словом каким-то. Сильная личность. Думаю, он справится со своей обязанностью.
– А с хоккейной точки зрения? Расскажи о нем как о хоккеисте. Что делает его особенным?
– То, что он может забить с любой точки совершенно разным стилем. У него очень хорошее катание и баланс тела. Он его чувствует просто на каком-то сумасшедшем уровне. У него руки и ноги соединены, можно сказать, в одно целое, но при этом можно сказать, что у него ноги и руки отдельно работают. То есть он может ногами может делать что-то особенное и при этом руками тоже совершенно другое.
О Самсонове и Минтюкове
– Как эту серию с «Бостоном» и вообще сезон переживал Самсонов? У Илюхи, наверное, сложный сезон сложился – в психологическом плане больше.
Но я вообще не понимаю: вратарем быть, мне кажется, очень тяжело. А в «Торонто» – тем более. Потому что, опять же, там и болельщики, и медиа, и прессинг – и со стороны и свой собственный – колоссальный на тебя. Ты можешь одну игру сыграть хорошо, все будут кричать: «Сэмми, Сэмми, Сэмми». А на следующую игру пропустить какой-нибудь гол – все недовольны, и потом будут еще неделю писать: «А помните, что он пропустил?». И так тяжело играть психологически, 100%.
Не знаю, сезон скомканный получился, наверное, немножко у него. Хотя, когда я приехал в «Торонто», он был в полном порядке.
– В прошлом сезоне ты еще поиграл в «Анахайме» с нашим новым поколением защитников – с Павлом Минтюковым. Он уехал достаточно рано, про него достаточно мало знают в России. Что он из себя представляет? Что за игрок? Что за человек?
– Первое впечатление о нем: насколько взросло он мыслит, насколько он не похож на тех ребят, кто приходит из юниорского хоккея во взрослый, и насколько он эрудированно развит. По логике его мышления вообще не сказать, что ему 19 лет – ну, на момент дебюта в НХЛ было. Я очень удивился. У нас разница в возрасте достаточно большая, но мне реально было интересно с ним с первого дня общаться. И я, честно, кайфанул от того, что поиграл с ним тот сезон.
– Его ждет большое будущее в НХЛ?
– Определенно. При его навыках, при его умениях, я думаю, он должен добиться высоких результатов и стать лидирующим защитником лиги – 100%.
– В чем это проявляется: подготовка к игре, к выполнению упражнений, хладнокровие, мастерство?
– У него есть, мне кажется, сочетание этих качеств. У него хватает и мастерства, и хладнокровия, но у него присутствует еще и какой-то определенный пофигизм. То есть он не зацикливается особенно, когда у него что-то не так. Не уходит в себя, когда что-то не получается. Могли сидеть в раздевалке в перерыве, как-нибудь отшутились – и дальше поехали играть. Я считаю, что это плюс большой.
– А у тебя как происходит?
– Я, наверное, немножко другого стиля игрок. И я просто знаю свои рамки и свои задачи, чем я могу помочь команде. Мне не надо чего-то лишнего делать, чтобы помочь.
Об «Анахайме» и «Баффало»
– Играл ли в команде, которая не нравилась? «Анахайм». Мне нравился коллектив, нравились ребята. Но мне не нравилось то, что мы постоянно проигрываем.
– А к себе предъявлял претензии: «Что я проигрываю все время там?»
– Конечно. Самокритика.
– Думал ли ты когда-нибудь, что пора завязывать с хоккеем?
– Думал. Как раз в «Анахайме», когда потерял полное желание какое-то. Не только потому, что не выигрывали – там совокупность всех факторов. Очень тяжелый тренер – Грег Кронин, очень тяжелая психологическая обстановка внутри команды. Не то что бы я хотел закончить с хоккеем в тот момент, но я себя поймал на мысли: «Неужели я уже устал от хоккея?!»
– Настолько давило это все?
– Да-да, давило прям. Потом, когда в «Торонто» перешел, просто – раз – и все испарилось.
Эта ситуация была от того, что ты проигрываешь постоянно. Тренер хоть и хороший мужик, но постоянно какой-то постоянно осуществлял какой-то колоссальный прессинг на игроков, давление психологическое.
У нас расписание так было построено, что мы приходили, разминались, потом час на собрании сидели – и только потом на лед шли. Я всегда думал: «Нафиг нам разминаться сейчас? Сделайте разминку после часового собрания». Они говорили: «Нет, нельзя так». Потом через два месяца поменяли. Типа согласились: «Ладно, давайте так делать». А ты приходишь на это собрание, сидишь, наверное, минут 40 и слушаешь все что-то околохоккейное. И потом начинался просмотр видео как раз. А ты уже 40 минут до этого сидел, слушал всякие истории. Ну, тяжело просто. Он хороший тренер, хороший человек, но вот у него такой подход.
Ты приходишь в раздевалку и смотришь на всех ребят, которые с такими же лицами, как и ты… Сложно найти какую-то мотивацию, чтобы выйти на тренировку. И даже не то что тяжело ее мотивацию, а тебе просто не хочется.
– Чуть давай про «Анахайм» поговорим. Ты рассказывал, что лакроссы тренер очень не любит. А что это значит?
– Наверное, то, что он не любит пижонство больше, чем лакроссы. И когда Зеграс забил этот гол, он, наверное, порадовался за него, но когда Мактавиш попробовал повторить это спустя пару игр, там очень тяжело было в раздевалке в перерыве.
– Серьезно, да? Там ор был?
– Да. На самом деле правильно, я считаю. То, что у команды в тот момент был спад и, наверное, в тот момент было не до лакросс-голов.
– Не самое лучшее решение Мактавиша?
– Ну, опять же, я не «за» и не «против». Если ты делаешь, у тебя это получается – ты молодец. Если ты делаешь это и у тебя не получается – это уже другая ситуация.
– А что происходит с Баффало? Еще одна команда, в которой ты давно был, играл, знаешь, что такое. Почему они никак не всплывут?
– Не знаю, у них есть большое количество талантливых молодых игроков. Но именно в тот момент, когда я был в команде, никто не хотел играть в обороне, мне кажется. Мы могли забросить 7 шайб, пропустить 5 – и выиграть 7:5. А могли 7 не забросить – и проиграть 4:5. И таких матчей очень много было. А еще были игры, когда мы вели 4:0, 5:0 и проигрывали 5:6 – и потом нам одного очка не хватило для попадания в плей-офф.
Там был тренер Дон Грэнато – и это именно тот человек, к которому я бы хотел попасть в 18-20 лет. Он доверял молодым парням безгранично. Они могли делать что хотят. И у всех ребят просто было огромное желание играть в хоккей, забивать, наслаждаться игрой. Но если наступал момент, когда надо было заниматься именно черновой работой, мне кажется, они просто были к этому не готовы. Или не считали нужным.
И реально мы упустили очень много игр, в которых должны были побеждать. Но мне все ребята, все друзья звонили, родственники говорили, что это одна из самых играющих команд в лиге: «Вообще как выглядит! какой хоккей классный показываете! Вообще супер!»
– А ассистенты тренера не помогали?
– Наверное, старались, но, может быть, у них была та же идеология, что и у него – дать свободу. И я считаю то, что это великолепно для молодых ребят.
– Ну да, когда ты раскрепощен, тебе проще реализовывать свой талант. Ты же вырос на хоккее Петра Ильича Воробьева – тебе это вот сложно было, наверное, понять?
– Не то что сложно. Я сам выходил на лед и кайфовал вместе с ребятами, когда все получалось хорошо. А вот когда случалось, что нас в зоне запирали и мы не понимали, что нам надо делать, то становилось психологически тяжело.
О предложениях в соцсетях
– Постоянно пишут сумасшедшие в личку, еще куда-то, в инстаграме. Реально. «5 бросков сделай по воротам – и я тебе 1000 рублей пришлю». Образно, но типа такого.
– Серьезно?
– Конечно, все пишут. Да много таких ситуаций есть.
– Ну какие еще, расскажи? «Удались на 45-й минуте»?
– Потом пишут: «Я ж тебе писал! Ты, урод, верни мне деньги!» И номер телефона скидывает: «Вот сюда перечисли». Я иногда пишу: «Да-да. Сейчас перечислю» – и все, в блок. Матч какой-нибудь сыграли в Америке, заходишь в телеграм, новости открываешь – там какой-нибудь номер неопределенный тебе написал: «Вы все уроды! Вы блин все эти, эти…»
– Серьезно? Фигачат, да?
– «Ты конченый! Чтоб там вас у всех...» Просто что этим людям ответишь?
– Ничего.
– Я тоже сразу удалил – и все. Я понимаю – наверное, там человек поставил, проиграл и пытается обвинить кого-то.
– А это из России тебе, что ли, или местные?
– Ну, в основном из России, наверное, да.
Подписывайтесь на канал «Скользкого льда» на ютубе и группу VK
Фото: East News/AP Photo/Matt Slocum, Frank Gunn/The Canadian Press via AP, AP Photo/Jason Redmond, AP Photo/Marta Lavandier, AP Photo/Chris O’Meara; Jesper Zerman/Keystone Press Agency/Global Look Press
