Непал-2070. Вокруг света на “Ласточке”
Глава I. Стадион без адреса • Глава II. Великомученики • Глава III.Трехзвездочные •
Глава IV. Футбол на могиле демона • Глава V. Вид на Сочи с высоты Катманду
Глава VI. Белые львы старого храма • Глава VII. Профессионалы • Глава VIII. Женщины и дети •
Глава IX. Музыка общественных туалетов • Глава Х. Флаг их бело-голубой •
Глава XI. Предчувствие гражданской войны • Глава XII. "Минск" - это водка!
Глава XIII. Гандбол, которым мы больны • Глава XIV. Академия в Покхаре
Глава XV. Боже, храни полярников! • Глава XVI. Звезды и свастики
Глава XVII. Вид на Эверест • Глава XVIII. На канале "Наш футбол"
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Почему все-таки в Непале играют весь чемпионат на одном стадионе и не выпускают дивизион “А” в другие города? Мы задавались этим вопросом, пока сами не попробовали передвигаться по стране на внушительные расстояния. Многое понялось само.
200 километров в Непале — например, от Катманду до Покхары — это семь часов езды. Автобус медленно выползает из долины и ковыляет по змее серпантина, тащится вниз, тормозя в пробках на каждом повороте, ругаясь со встречными грузовиками, гоняя пыль на ужасных неасфальтированных участках...
Дорогие туристические бусы — это еще более или менее. У простого народа денег на них нет. Поэтому нет ни кондиционеров, ни хороших сидений.
Есть, конечно, еще самолеты. Но, как мы узнали из предыдущих серий, они без конца задерживаются, отменяются и время от времени падают, взрываются и сгорают дотла. К тому же все они летают через Катманду — а это еще дороже.
“С пересадками ваши шансы доехать равны нулю. Вы заблудитесь и умрете”
Прямых рейсов из Биратнагара в Лумбини нет. Как нет и туристических автобусов — они тоже идут только из Катманду. Хотя Лумбини — город особый, считающийся официальным местом рождения Будды. А совсем рядом находится Бутвал со своим вполне приличным стадионом “Сидхартха”, на котором в локальных турнирах играют бутвальские футболисты.
Мы представили себя на месте виртуальной команды из Биратнагара, которой нужно преодолеть 583 километра, чтобы добраться до места следующей календарной игры. Денег у этой команды нет. Единственный шанс — ехать на обычном рейсовом автобусе, который, кстати, все равно стоит целых 1500 рупий — 15 долларов. Для Непала это серьезно.
Наш товарищ Дипендра дал нам расклад: с утра отходит вариант с пересадками, в три часа дня — прямой. Не советуясь с нами, Дипендра взял два билета на прямой. “С пересадками ваши шансы доехать равны нулю. Вы заблудитесь и умрете”, — объяснил он.
Культовый журналист подвез нас на автовокзал Биратнагара. Это был просто кусок земли, на котором стояли автобусы. Ни зала ожидания, ни касс, ни туалета там не было. Нам были вручены билеты. Мы поняли, что проблемы у нас начались бы уже на стадии поисков нужного нам автобуса. Он оказался темно-розового цвета позднего гламура — забацанная по последней непальской моде древняя “тата”. “Сядете сюда, — Дипендра показал нам на первый ряд сидений в салоне, рядом с дверью. — Из автобуса старайтесь лишний раз не выходить, еду у придорожных торговцев не покупать. Да пребудет с вами сила!”Минут пятнадцать четвертого “тата” утробно заурчала и двинула на запад. И Биратнагар, и Лумбини — юг страны, безо всяких гор. Но ужасность дорог, древность “тат” и стихийность происходящего на трассе делали путешествие крайне долгим. Расчетное время прибытия к месту назначения — шесть утра следующего дня. 15 часов в дороге.
Кажется, кроме кондуктора, на крышу никто не залезал. Да и он был там, только чтобы принять груз.
Проехав минут десять, мы поняли, почему потерялись бы, если бы поехали с пересадками. Никаких остановок в нашем понимании на пути не было.
Система такая. Автобус едет с открытой дверью. Кондуктор стоит на ступеньках и время от времени кричит на всю дорогу пункт назначения. Если тебе годится, нужно махать рукой и чуть ли не на ходу прыгать в автобус. Номера маршрута нет — вернее, он теоретически есть, но оформлен непальскими цифрами. А они, как оказалось, отличаются от европейских. С буквами еще сложнее.
Так наша “Ласточка” и таранила остывающий воздух равнинного вечера. “Тата” подпрыгивала на неровностях дороги, как могулист. Внутри тряслись пассажиры. На крыше — переданные в превеликом количестве грузы. Людей там вроде бы не было, хотя ручаться сложно. Кажется, кроме кондуктора, на крышу никто не залезал. Да и он был там, только чтобы принять груз.
Мы целый час выезжали из Биратнагара, останавливаясь на каждом шагу, принимая на борт все новых пассажиров. Они заполняли салон стремительно. Сначала не оказалось свободных сидений. Потом — свободных стоячих мест. Потом не оказалось даже никаких висячих.Вечер накатывал на тераи, водитель выжимал из “таты” ее максимальные 62,5 километра в час под любимую мелодию. В том, какая это мелодия, после часа пути у нас не осталось сомнений: она была поставлена на “повтор” и без конца гудела по всему салону напоминанием обо всех песнях из индийских фильмов на свете.
На больших остановках в салон врывались продавцы жареной до черноты кукурузы, питьевой воды, риса, панипури и прочих сникерсозаменителей. Хотя “сникерс” здесь можно достать даже на высоте 5000 метров. Он трансцендентен и бесконечен.
Люди глядели на нас, как на мумии в Британском музее. Видимо, ненепальцы пользовались этим видом транспорта крайне редко. Спрашивали, откуда мы. Предлагали пожевать горелой кукурузы, от которой мы отказывались, помня заветы Дипендры.
Ночь рухнула на дорогу стремительно. Пассажиры укладывались спать там, где стояли: прямо в проходе садились на пол, упирались головой в других пассажиров и начинали похрапывать. Какая-то бабушка свернулась калачиком на своем сиденьи и мирно сопела. Первый кондуктор залез в кабину к водителю, где уже сидели человек пять. На его место заступил напарник в куртке “Каппа”.
Кругом ковыляли калеки, просившие денег. Грохотали молотки, которые что-то чинили посреди ночи. Из другого угла неслась тошнотворная музыка.
Преимущественно мы останавливались только для посадки и высадки. Еще один раз встали поесть у дорожной таверны. Там мужик пек наан — индийский хлеб — в буржуйке и давал всем попробовать. Причем не только поесть, но и самостоятельно выпечь. От печки шел дикий жар.
Посреди ночи мы сделали получасовую остановку в совершенно инфернальном месте — видимо, кладбище старых автобусов. С одной стороны полыхал какой-то адский огонь. С другой — черной горой громоздились скелеты отработавших “тат”. Кругом ковыляли калеки, просившие денег. Грохотали молотки, которые что-то чинили посреди ночи. Из другого угла неслась тошнотворная музыка.
Луна освещала овраг, из которого пол-автобуса немедленно отправилось в туалет. Оказалось, там сидел в засаде специальный ребенок, который не давал справлять нужду в овраг, а отправлял в платный туалет за пять рупий. А он был далековато. Чисто теоретически можно уйти и опоздать на отправление автобуса: вряд ли он будет ждать. Остаться здесь навсегда — это было ужасным кошмаром.
Дико хотелось спать. Нас грела только мысль, что до Лумбини оставалось часа три.
Мы так и не уснули в трясущейся “тате”. На каждом полустанке мы спрашивали: это Лумбини? Нам жестами показывали: еще нет, но скоро.
В конце концов из темноты вылезли разбитая платформа и микроскопический вокзальчик. Нам показали на выход.Мы вышли из “Ласточки”, она мгновенно проглотила других пассажиров, рассекла темноту пожухлыми фарами и рванула в ночь. Мы пошли в вокзальчик.
— Вот, представь, Артем, что тебе в час дня теперь играть за ФК “Биратнагар” против ФК “Лумбини” после такой романтической ночи.
— Я готов, — не открывая глаз, сказал Артем.
Постепенно светлело, но солнца не было видно. Тераи накрыл пасмурный зимний туман.
“Потом эти двое бросили пинать бутылку. Послушник постарше достал откуда-то из-под бордовой полы кэсы (то есть буддистской монашьей рясы) футбольный мяч. Он был немного сдутый и потому летал тяжеловато, как транспортный самолет, но годился для праздной перепасовки. Послушник бросил его на мощеный камнем пол, изловчился и сделал настоящую рабону — заложил ногу за ногу и отдал диагональ другому монаху. Тот попытался набить мяч пару раз, но у него не получилось. Монах пнул его ближнему — другому монаху. Если взять меня, выходил классический квадрат для перепасовки. Следующий монах оценил ситуацию на “поле” и отдал мне. Я отпасовал по диагонали.
В небе плыли облака, ветер колыхал разноцветные флажки с мантрами, росла трава, буддисты пасовались с туристами. Это была наполовину махаяна, наполовину хинаяна. Кажется, такое возможно только в какой-нибудь пошлой рекламе — потом появится еще какой-нибудь Криштиану Роналду из команды “Чупа-чупс” и свезет всех в Рио на чемпионат мира. Но он не появлялся. Монахи продолжали пасоваться, подключая время от времени меня”.
Параллельно читаю марка Твена "простаки за границей" - удивительная корреляция!