Роберто Фирмино. «SÍ SEÑOR. Мои годы в «Ливерпуле»» Глава 7: «Ложная девятка»
***
В День подарков 2019 года не будет ни движений капоэйры, ни повязки на глаз, ни изображения стрельбы. В тот день я запланировал другое празднование гола. Гораздо проще, я бы сказал: чтобы показать мою благодарность человеку, который поверил в меня — прямо перед лицом человека, который не верил. В тот день в Лестере мой план состоял в том, чтобы забить и отпраздновать гол вместе с Клоппом. Потому что я знал, что Брендан Роджерс стоит всего в нескольких метрах от него.
Это был конец 2019 года, мы только что вернулись из Катара с трофеем клубного чемпионата мира по футболу в багаже, я обрел Иисуса в своем сердце и был полон уверенности. «Ливерпуль» летел в погоне за первым чемпионским титулом клуба за 30 лет и возглавлял таблицу. «Лестер» был вторым. Вряд ли я мог быть более мотивированным. на самом деле, еще как мог: это был еще и мой шанс послать сообщение. Мы играли блестяще, показали такую игру, которая заставила многих поверить в то, что на этот раз мы действительно выиграем чемпионат. Мы обыграли их со счетом 4:0, увеличили свое преимущество, и я забил дважды. Когда залетел второй, я побежал прямо к бровке. В этом не было ничего личного против Роджерса — я желаю ему всего наилучшего — но у нас с ним просто не сложилось. Он не верил в меня. Поэтому я побежал к Юргену Клоппу, тренеру, который по-настоящему верил; Человеку, который изменил мою жизнь. А потом я крепко обнял его.
За восемь лет на «Энфилде» я настолько отождествился с Клоппом, что мне казалось, будто вся моя карьера в «Ливерпуле» прошла под его руководством. Я так хорошо вписался в то, чего он хотел, что некоторые считают, что это он подписал меня, что все было гладко с самого начала.
Но это было не так.
Когда я присоединился к «Ливерпулю» в 2015 году, я впервые пришел в клуб, уже обладая каким-либо статусом. Я больше не был неизвестной величиной, как это было во время просмотров в Бразилии и Франции, или даже когда я появился в Германии. Я уже был игроком сборной, я был финансово стабилен и стал отцом, даже учитывая, что мне было всего 23 года. Я был другим Роберто Фирмино. Но я приехал в Ливерпуль один. Мы с Ларисой, моей невестой, переживали кризис, и она решила не приезжать в Англию. Вместо этого она отправилась из Германии прямо в Бразилию с нашей маленькой дочерью Валентиной.
Я подписал контракт с «Ливерпулем» будучи в Чили, выступая в Кубке Америки в составе сборной Бразилии. Я еще не проходил медицинское обследование и чувствовал некоторую боль. Кристиан и Роджер, мои агенты, решили послать в Бразилию физиотерапевта, чтобы он поработал со мной во время короткого перерыва. Они были очень обеспокоены медицинскими проблемами, а также требованиями, которые будут предъявляться в Премьер-лиге. Казалось, они были обеспокоены больше, чем я. Физиотерапевтом был немец Свен Кампманн, которого я оставил скучать в гостинице во Флорианополисе на три дня, и он не смог меня найти. Я не отвечал на сообщения, не будучи уверенным, что мне действительно нужна его помощь. В конце концов, я сдался и встретился с ним, и с тех пор Свен со мной. К счастью, он не бросил меня. Из Флорипы мы вместе отправились в Ливерпуль. В наши дни наличие личного физиотерапевта жизненно важно для элитных игроков, практически обязательно, и мы проходили сеансы физиотерапии и укрепления четыре раза в неделю.
В те первые три месяца Свен и Мейер проводили со мной больше времени в Англии, чем у себя дома. Никто не был так требователен ко мне, как я сам к себе. В конце каждой игры у меня вошло в привычку пересматривать все 90 минут, следить за своими передвижениями и выявлять ошибки. Часто мне было неловко наблюдать за ошибками, но в следующий раз нужно было сделать все правильно, чтобы стать лучше, чтобы играть лучше. Я также всегда уточнял у тренеров, сколько километров я пробежал. Как правило, я пробегал от 12 до 13 километров, когда играл все 90 минут. Если я видел цифру ниже этой цифры, около 10 или 11 километров, это меня беспокоило, и я старался бегать больше и прилагать больше усилий в следующей игре. Когда я только приехал в Германию, я месяц не играл, потому что мое тело не было готово. Я начал ходить в спортзал, пользоваться барокамерой, собирая всю информацию, которую только мог. Я стал трудоголиком, последним покидал тренировку каждый день, и это отношение я привез с собой в «Ливерпуль».
Тем не менее, гарантий успеха не было. Меня поселили в замечательную квартиру в центре Ливерпуля, с прекрасным видом на доки и закат. Она превратилась в настоящую холостяцкую квартиру. Ребята, Свен и Мейер, помогали мне с покупками, и мы проводили большую часть дня, играя в PlayStation. Иногда мы ходили в рестораны, и я начал понимать, что мне нужно управлять своей репутацией. Меня уже узнавали на улице, даже если я мало играл. Все было в новинку. Ливерпуль не совсем огромный город, но по сравнению с Хоффенхаймом это совсем другая история. Клуб — тоже совсем другой мир. Когда ты впервые входишь в раздевалку, понимаешь, насколько высок уровень, насколько напряженной будет конкуренция за место в составе. И нет никого, кто мог бы что-то за тебя сделать. Нужно бороться за свое пространство и признание. Ничто из того, что ты делал раньше, теперь имеет значение.
Первые дни в клубе были одинокими, потому что команда была в предсезонном турне по Азии, а тренировочный центр в Мелвуде находился на ремонте. В том «Ливерпуле», куда я попал, были ветераны — такие игроки, как Джордан Хендерсон и Лукас Лейва, взявшие на себя руководство командой после ухода Стивена Джеррарда, — и молодые футболисты, стремящиеся проявить себя, и когда команда вернулась, мне посчастливилось встретить двух ребят, которые стали очень важными в моей жизни: Лукас Лейва, как я уже упоминал выше, и Филиппе Коутиньо. Еще одним важным парнем, с которым я быстро сошелся, был Деян Ловрен. Хорваты похожи на бразильцев: экстраверты, жизнерадостные, с ними легко ладить и дружить. Лукас был в «Ливерпуле» целую вечность, он знал все о клубе и городе. Он принял меня с распростертыми объятиями, выйдя далеко за рамки служебного долга. Я в принципе не мог и мечтать о более теплом приеме, о приеме настоящего друга.
Но он не мог помочь мне во всем. На поле у меня был ужасный старт, который заставил меня задуматься, как же все получится. Я редко выходил в стартовом составе, а если и выходил, то на позиции вингера, а Кристиан Бентеке играл в центре. Я помню матчи против «Манчестер Юнайтед» и «Арсенала», где я играл на правом фланге полузащиты, с ответственностью больше обороняться, чем играть. Я проводил так много времени, опускаясь так глубоко и во фланг, что был практически крайним защитником. Я был далек от тех участков поля, где я мог бы по-настоящему повлиять на ситуацию. Было ясно, что тренер Брендан Роджерс не знает, как меня использовать. Не думаю, что он понимал мой стиль игры — я определенно никогда не понимал его планов на меня.
Может быть, потому, что у него их не было. Чего я не знал, по крайней мере не тогда, так это того, что он с самого начала не хотел меня. Человек, который меня подписал, не удосужился сообщить мне эту маленькую деталь. Когда я, наконец, узнал об этом, все обрело смысл. Это заняло у меня достаточно много времени: вы поверите мне, если я скажу, что обнаружил это только четыре года спустя? Как раз к тому матчу в День подарков в 2019 году, когда «Ливерпуль» отправился на стадион «Кинг Пауэр», чтобы встретиться с «Лестер Сити» под руководством Брендана Роджерса. За несколько недель до того матча мне попалась статья, в которой рассказывалась вся история. Роджерс хотел подписать Бентеке, чтобы он стал «девяткой» «Ливерпуля». Привлечение меня не было связано с ним, это было решение исключительно отдела скаутинга и рекрутинга «Ливерпуля».
Клуб решил взять нас обоих и дать возможность разыграть конкуренцию за место на поле. Все это было хорошо, но команду подбирал тренер, а не скаутский отдел. Скажем так, я начинал в невыгодном положении. Когда я много лет спустя прочитал эту статью, у меня появилось чувство: «Ах, теперь я понимаю: вот почему меня ставили не на свою позицию... Вот почему ничего не получалось».
Роджерс относился ко мне хорошо, или, по крайней мере, так мне казалось. Он всегда улыбался, говорил со мной по-испански, хотя мой испанский был не очень хорошим, и называл меня amigo. Но когда дело доходило до игр, он с трудом меня признавал. Амиго, в самом деле.
К счастью, мне не пришлось долго с этим мириться. К октябрю он был уволен. Несмотря на то, что я был дорогим игроком, который явно не приносил пользы при Роджерсе, как бы я ни был недоволен, я не имел никакого отношения к его уходу. Я получил травму ребра и провел некоторое время вне игры; Меня не было на поле в последних нескольких матчах перед его увольнением, которое произошло после ничьей в мерсисайдском дерби с «Эвертоном». Как всегда, я держал свое разочарование при себе. Возможно, если бы эта ситуация продолжалась еще несколько месяцев, она могла бы стать проблемой, но вскоре Юрген Клопп взял бразды правления в свои руки, и у него появились другие идеи; Это была совсем другая история.
Насколько они отличаются друг от друга, я решил показать им в Лестере... по-своему.
«Все было так — Бобби здесь, Бобби там, Бобби везде». Мне нравится, когда я слышу, как Юрген Клопп говорит о своем первоначальном плане по созданию «Ливерпуля».
Босс приехал всего через несколько месяцев после того, как я сам приехал в город, и мы сразу же нашли общий язык: с самого начала между нами возникла химия. Я был человеком немногословным, но хорошо понимал немецкий, гораздо лучше, чем английский, так как, очевидно, прожил там четыре с половиной года.
Когда я играл за «Хоффенхайм», Клопп был тренером дортмундской «Боруссии» — последней команды, которая бросила вызов многолетнему доминированию «Баварии» в Бундеслиге. Он привлек мое внимание в Германии задолго до того, как мы встретились лично. В матчах с «Дортмундом» он всегда стоял неподвижно в центре поля во время разминки, скрестив руки на груди, наблюдая за движениями соперника еще до начала игры. Мне это всегда казалось странным. Он смотрел на игроков другой команды, и это было пугающе. Он продолжал делать это в «Ливерпуле», но, к счастью, теперь я был в его команде. Этот парень был по-настоящему страшен! Я восхищался им, и оказалось, что он тоже восхищался мной. В конце сезона 2013/14 он пытался подписать меня, но во время переговоров между клубами цифры не сошлись, и мои агенты посчитали, что лучше подождать еще год, чтобы совершить прыжок напрямую в Англию, чем брать на себя обязательства по более крупной сделке в Германии. Я доверился им, и все получилось идеально. Лучше, чем они могли ожидать.
Так что, в конце концов, мы с Клоппом будем работать вместе. Босс говорит, что, когда он увидел, что я еду в «Ливерпуль», он удивился, почему другие европейские гранды не погнались за мной, клубы с еще большими деньгами. Почему они не приложили больше усилий, чтобы подписать человека, которого он считал выдающимся игроком? В то время «Ливерпуль» не был главным претендентом на важнейшие трофеи. Может быть, Клопп и ребята из скаутского отдела «Ливерпуля» видели во мне то, чего не видели другие.
На протяжении всей моей карьеры — будь то в молодежных командах или в «Фигейренсе», а затем в «Хоффенхайме» — я всегда добивался лучших результатов, играя «десяткой». Мне нравилось играть со свободой созидания, создавать игровые моменты и красивые движения, а также идти вперед, чтобы забивать голы. В Германии я получил много тактических знаний и научился играть в высокоинтенсивной, динамичной, прессингующей футбольной среде, добавляя в свою игру оборонительные задачи и пространственное восприятие. Однако в начале моего пребывания в «Ливерпуле» Роджерс предпочитал ставить меня на фланги, иногда даже справа, опекать крайнего защитника соперника. Как бы я ни старался — а я старался — это не сработало. Это был не лучший способ использовать меня.
Когда Босс прибыл в «Ливерпуль», я проходил лечение, потому что сломал ребро в матче Кубка Лиги после неловкого падения. Он пришел поговорить со мной и сказал, что очень рад возможности поработать вместе. Я был очень доволен и сразу почувствовал мотивацию. Конечно, рядом с моим именем стоял знак вопроса. На мой взгляд, нет, но я понимаю, что у некоторых людей в клубе и среди болельщиков были сомнения. Но не в головах игроков, и уж точно не в голове тренера. Мой друг Лукас Лейва говорит, что приход Клоппа был «идеальным попаданием», и другие игроки сразу это заметили. Они видели, что у меня есть талант, но меня используют не на моей позиции, и никто не понимал, почему.
Я попросил Лукаса, парня, у которого был многолетний опыт работы в клубе, рассказать нам, что он видел в те первые месяцы, и о первой встрече между мной и Клоппом. Вот что он сказал: «Мы видели, что, по мнению Клоппа, команда будет состоять из "Роберто и еще десяти человек". Твои характеристики идеально соответствовали тому, чего хотел новый тренер. Я помню, как у нас был тренировочный лагерь на Тенерифе, в Испании, и я заметил, разговаривая с Клоппом, что он совершенно влюблен в тебя. Когда он приехал, он спросил капитанов, лидеров, как мы любим играть. Ему нужно было понять, как более опытные ребята могут адаптироваться и создать рабочую философию. Тогда мы хотели играть с большим количеством людей в центре. Нужно было приспосабливаться. Ты непринужденно играл "девятку" и "десятку", переключаясь между двумя позициями, и у тебя было отличное чувство того, когда нужно начинать прессинговать. Это было видно сразу. Ты был тем, кто инициировал прессинг без мяча, который Клопп считал таким важным. Ты стал центральной частью команды, связав все воедино и став незаменимым в усилении и улучшении других игроков».
Все начало срастаться. Если моя жизнь вне поля с Ларисой переживала моменты сомнений и нестабильности, то на поле я был самолетом, который неуклонно поднимался, без какой-либо турбулентности. Все, чего я хотел, это играть в футбол, и Клопп помог мне в этом, изменив все. Я не видел такую широкую перспективу, как Лукас и другие парни: Я не находился в клубе достаточно долго и не видел сдвига, как они. Сегодня легче оглянуться назад и увидеть, как все строилось; легче идентифицировать каждый кирпичик, размещенный на своем месте; Каждое мгновение мы проживали, пока не достигли славы.
Мой дорогой капитан Джордан Хендерсон также говорит, что Босс говорил обо мне с другими игроками в раздевалке, говоря им: «Вы не знаете, насколько хорош этот парень». С приходом немца мой футбол пошел в гору.
Кстати, пользуясь случаем, хочу сказать, как сильно я люблю Джордана. Он типичная заноза в заднице, когда он на поле. Он все время говорит, все время кричит, требует мяч, постоянно высказывается — и если ты делаешь что-то не так, он дает тебе об этом знать. Порой бывали моменты, когда другим игрокам это не нравилось, и когда это происходило, Джордан всегда хорошо реагировал: он знал, как управлять каждым товарищем по команде. Я помню, как однажды высказался Алиссон, и как Филиппе Коутиньо повернулся к нему и сказал: «Перестань кричать на меня!» Он перестал [прим.пер.: Очень странный момент в книге, когда сначала говорится о Хендерсоне, а потом об Алиссоне, ведь вратарь и Коутиньо в «Ливерпуле» не пересекались, а играли вместе только за сборные Бразилии, так что думаю, что автор все-таки имел ввиду что высказался не Алиссон, а Джордан Хендерсон].
Мне понравилась его манера. Для меня Хендерсон был отличным мотиватором. Он мог раздражать и в то же время давить на команду. Я многому научился у него, у его стиля руководства. Я равняюсь на таких игроков, как он.
Тогда команда больше играла через середину. У нас не было быстрых, открытых вингеров — Мане и Салах появлялись в каждом из двух следующих сезонов — поэтому мы с Коутиньо играли в более узкой схеме, подстраиваясь под движения друг друга. Сыгранность, которая была у нас на поле и за его пределами из сборной Бразилии, помогала; Мы понимали друг друга почти без слов. Он смещался влево, а я играл ближе к центру, но было движение; Мы чередовали позиции и обязанности. Мы были двумя «десятками» в центре поля.
Мой первый матч в Премьер-лиге в качестве игрока стартового состава под руководством Клоппа был против «Челси» на «Стэмфорд Бридж»: чемпионы Премьер-лиги были сильной командой, полной бразильцев. Я играл в центре атаки, перед Коутиньо и Адамом Лалланой, но перемещался по всему фронту, появлялся во всех зонах атаки, как и просил тренер. В одном из эпизодов справа я получил мяч и отдал пас на Коутиньо, который выходил из глубины. Он сместился влево и красиво отправил мяч в угол. Это была первая из многих голевых передач в футболке «Ливерпуля». Это также было рождение Бобби Фирмино в качестве «ложной девятки», хотя я носил №11. Я был нападающим, который не стоял в ожидании мяча в штрафной; Я не был столбом, и мое внимание не было сосредоточено на голах; Я был больше сосредоточен на созидании, чем на завершении. Я уходил с линии атаки, опускаясь в зоны за пределами штрафной.
В следующем матче Лиги Европы в России против казанского «Рубина», где не было Коутиньо, я играл «десяткой» позади Кристиана Бентеке. Я снова отдал голевую передачу, получив мяч в центре поля и выведя на победную позицию молодого Джордана Айба [прим. пер.: И снова небольшая ошибка автора, так как Айба зовут Джордон, с двумя «о»]. Это был первый признак того, что со мной все будет именно так, и когда через несколько недель я сыграл свою первую серьезную игру, это подтвердилось. В моем четвертом старте под руководством Клоппа мы разгромили «Манчестер Сити» со счетом 4:1 на выезде: 21 ноября 2015 года навсегда останется в моей памяти, потому что я забил первый из своих 111 голов в футболке «Ливерпуля», но это не значит, что я был нападающим. Опять же, я играл как своего рода «ложная девятка», двигаясь по фронту атакующей линии с Коутиньо и Эмре Джаном слева от меня, Лалланой и Джеймсом Милнером справа, и отдавал больше, чем забивал.
При первом голе я сыграл в стеночку с Коутиньо слева, отдал ему под удар, но Элиаким Мангаля забил гол в собственные ворота, пытаясь выбить мяч. При втором, я отдал голевую передачу на Коутиньо. При третьем, он получил красивый пас пяткой от Джана и отплатил за услугу. Выйдя один на один с вратарем, Коутиньо просто покатил мяч мне и я забил свой первый гол за «Ливерпуль».
Я вспоминаю детали тех ранних игр, потому что с самого начала было ясно, что я буду тем человеком, которого хотел видеть Босс, а не «просто» нападающим. Еще до прихода Мане и Салаха фигура «ложной девятки» была в ходу.
Мне нравится быть вовлеченным, быть в контакте с мячом, включаться в игру. Мне никогда не нравилось застревать на одном участке поля. Клопп знал это, увидев меня в Германии. Я мог пробить из-за пределов штрафной — я забил много голов таким образом — и я также был силен в воздухе в штрафной. Я развил это во время своего пребывания в молодежных командах «Фигейренсе», когда неустанно тренировался, завершая бесконечные навесы головой. Из моих 111 голов в футболке «Ливерпуля» 25 были забиты головой. У меня также были качества, чтобы быть истинной «девяткой». Но мы с Клоппом хотели чего-то большего.
В «Ливерпуле» я добавил эту способность играть головой в оборонительной части своей игры, помогая в защите. Петер Кравиц, который работал с Клоппом еще со времен «Майнца», был тем парнем, который показал нам все о стандартных положениях. Он также готовил видео для предстоящих игр; Он внимательно следил за нашей командой и соперником. Я многому научился у Пита и совершенствовался под его руководством. Еще одним парнем, который был с Клоппом с самого начала его карьеры, был Желько Бувач. Босс считал себя сердцем тренерского штаба, Пит — глазами, а Желько — мозгом. Правая рука Клоппа, Желько, был тем, кто активно участвовал в тренировках, организовывал все и проводил занятия.
Его уход в 2018 году был немного странным для всех нас; Никто не понимал, что произошло. По сей день мы не знаем и ничего не слышали о Желько [прим.пер.: Бувач уже несколько лет работает спортивным директором в московском «Динамо»]. В то время ходили слухи, что они схлестнулись из-за какого-то подписания. Честно говоря, я никогда не спрашивал об этом Босса.
Клопп всегда тесно сотрудничал с членами тренерского штаба. Это была командная работа. Они часто останавливали тренировки, показывали нам видео, тактические системы и движения на доске, а затем поправляли нас. С ними я научился атаковать, защищаясь. У наших форвардов было достаточно качества, они могли забивать и создавать, но футбол — это нечто большее.
После ухода Желько в клуб вернулся Пепейн Лейндерс. Пеп уже работал в молодежной академии «Ливерпуля» до того, как мы с Клоппом приехали; Он отвечал за развитие игроков. Он настоящий футбольный энтузиаст, вечно изучающий игру; Истинный ученый. Он говорит на нескольких языках и, так как работал в Португалии, отлично разговаривает по-португальски. Мы с самого начала хорошо общались. И хотя Пеп покинул клуб в 2018 году, чтобы стать главным тренером клуба в Нидерландах, затем он вернулся в «Ливерпуль», чтобы стать новым помощником главного тренера.
Пеп — невероятный парень, очень умный в тактическом плане. Его возвращение оказалось для меня большим подспорьем, как потому, что мы могли разговаривать на моем языке, так и из-за его советов по выбору позиции. С 2019 года у нас также появился Витор Матос, португалец по происхождению, который взял на себя роль по развитию игроков, которую ранее занимал Пеп в клубе.
Они все организовали, проводили тренировки вместе с Клоппом и тренировали нашу прессинг-игру перед каждым матчем. Я всегда прислушивался к тому, что они говорили, и мы на протяжении многих лет обсуждали роль «ложной девятки», но когда дело доходило конкретно до моей позиции, это было чем-то, что происходило естественным образом. Не было ни грандиозного плана, ни какого-то проекта, ни гениальной идеи — не было момента озарения. У меня было несколько бесед с Боссом о появлении «ложной девятки», и я благодарен ему за это, но Клопп всегда говорил мне, что он ничего не придумывал. Он сказал, что дело в том, что я инстинктивно приспосабливаюсь к этой более экспансивной роли на поле, движимый моим стилем игры.
Это случилось даже с Коутиньо, прирожденной «десяткой» в команде; После его ухода, при Мане слева и Салахе справа, моя роль стала еще более осмысленной, потому что работа, которую я проделывал, идеально подходила для того, чтобы подкармливать их. Когда дело дошло до трио, как только мы собрали кусочки воедино и нашли правильный баланс и химию между нами, это было «страшно», говоря словами Пепа Лейндерса. «По велению Бобби игра протекала таким образом, что у нас всегда был лишний человек в центре — с его движениями, интеллектом, невероятным умением держать мяч и отдавать простую передачу. Игроки, которые создают этот баланс, очень важны для команды», — сказал он клубному телеканалу.
Мой друг Алиссон сказал: «Уберите Бобби из команды, и его будет трудно заменить. На поле он волшебник. Он был тем, кто мог проводить эти сумасшедшие комбинации».
Я очень благодарен Богу за то, что у меня была возможность работать с блестящими людьми, которые помогли мне совершенствоваться как игроку и как человеку. Мы бы не добились такого успеха без работы и самоотдачи каждого. «Ложная девятка» имела решающее значение, но и все остальные «настоящие» позиции также были невероятными. Как и человек, который видел, как все это может сочетаться друг с другом, Босс, которого я очень тепло обнял в День подарков.
***
Если хотите поддержать проект донатом — это можно сделать в секции комментариев!
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
Настоящий профессионал, думает и о карьере, и об имидже, и о развитии. Несвойственно для бразильцев, быстро поймавших деньги.
Спасибо за перевод, книга очень интересная, много новых деталей открывает)
Салах - игрок мирового класса, но не каждый день. Садио Мане — игрок мирового класса, но не каждый день. Роберто Фирмино - игрок мирового класса практически каждый день