Робби Фаулер. Моя футбольная жизнь: 8. Оригинальная Банда Гуччи
***
***
Я вернулся на предсезонную тренировку в июле 1995 года совершенно новым, канареечно-желтым шведом. Как и раньше, я отправилcя в благопристойное летнее путешествие с Домом Маттео и моим давним лучшим другом Сте Кальви. Кому-то пришла в голову вдохновенная идея обесцветить наши волосы лимонным соком, но к тому времени, когда средиземноморское солнце садилось на наши соответствующие кости, мы были скорее желтыми как Пол Калф, нежели платиновыми блондинами. Я говорю, что Маттео стоял за всей этой операцией Лимонная голова, а он клянется, что это был я... так что давайте все свалим на Кальви!
Я также вернулся к своему новому коллеге (или он был соперником?): Стэну Коллимору. Логика говорила, что заплатив «Ноттингем Форест» за Стэна £8,5 млн., Рой Эванс не планировал держать его в качестве ударного запасного. Логика также предполагала, что если кто-то и будет уязвим для новоприбывшего, то скорее всего это будет Раши, которому в этом году исполнится 34 года. С первых дней моей тренировки в Первой команде Тош (прозвище Раши, в честь персонажа Тоша Лайнса из телесериала «Чисто английское убийство»), казалось, привязался ко мне. Я научился у него бесчисленным бесценным советам — как и когда изменять направление бега, чтобы не оказаться вне игры, как предвидеть выход вратаря, как защищаться впереди — и мне нравилось играть рядом с ним. Я думал, что мы создали блестящее партнерство «Папа и Сын» (шучу!). Но, играя в адвоката дьявола, это было началом второго полного сезона Роя Эванса в качестве тренера. У него был шанс оценить наши сильные и слабые стороны, он выиграл свой первый кубок с командой, которую он унаследовал и теперь у него появился большой шанс сформировать свою собственную команду, поддержать свое собственное суждение и строить ее для будущего, а также для настоящего. Один из великих трюизмов футбола заключается в том, что голы выигрывают игры и ты не можешь с этим поспорить. Для Роя подписание контракта с одним из самых беспощадных молодых нападающих в стране было не просто смелым шагом, в этом был здравый смысл.
Но, как и на любом рабочем месте, в любой сфере жизни, будут коллеги и сотрудники, которые не ладят друг с другом. Такова человеческая природа. Любой, у кого были открыты глаза, мог видеть чумовой талант Стэна Коллимора. Он был искусен, он был прекрасным нападающим на мяче, его движения были изящны, его касания были хороши — мы должны были образовать блестящее партнерство, потому что, когда мы были хороши, Стэн и я были очень и очень хороши. Тем не менее, с точки зрения наших личностей, мы были как день и ночь: я был довольно болтливым и общительным, а Стэн почти задумчивым и замкнутым.
Оглядываясь назад, мы должны были видеть признаки того, что у Стэна были свои демоны. Через несколько недель после начала нового сезона мы подписали контракт с Джейсоном Макатиром (который блестяще сыграл против нас в финале Кубка Лиги за «Болтон» в апреле). Совсем недавно, вдохновленный самоубийствами двух обожаемых молодых фанатов «Ливерпуля», Мика Вудберна и Нила «Йоззы» Хьюза, Джейсон снял заставляющий задуматься, душераздирающий документальный фильм совместно с ЛФКТВ о своем собственном психическом здоровье под названием «Сквозь бурю» (прим.перевод.: скоро там будут доступны и русские субтитры). У нас, в 1995 году, частью вашего обряда посвящения была возможность «задать жару», а также отмочить какую-нибудь колкость. Мы всегда будем обжигать друг друга насмешками и розыгрышами, и многие из этих шуток были довольно близки к границе приемлемого. Для нас все приемы были хороши и мы делали все, что угодно, или говорили что угодно, чтобы посмеяться. Многие из нас были достаточно удачливы, чтобы разделять с нами свою долю насмешек, но многим из нас это было трудно сделать.
Чтобы дать вам немного понять о чем речь, позвольте мне еще раз сказать, как молоды мы были — группа относительно незрелых парней из рабочих районов, катапультированные в центр внимания, играющих в игру, которую мы любили, за команду, которую мы любили и получающие за это очень даже щедрые деньги. И все же у нас не было абсолютно никакого уединения. Никакой нормальности. Это не нытье, это факт — люди пялятся на тебя, когда ты сидишь в кафе, стоят на страже перед своим домом, сигналя тебе и хлопая по окну твоей машины на светофорах, постоянно крича тебе — к этому нужно чертовски долго привыкать. Я самый обыкновенный парень, какого только можно встретить, и, честно говоря, я бы предпочел, чтобы меня оставили в покое, чтобы я занялся своей повседневной жизнью. Но я очень быстро понял, что прощание с любым последним клочком нормальной жизни — это неотъемлемая часть футбольного контракта. К этому никак не подготовишься; это действительно очень и очень странно.
Но мы создаем оболочку; мы держимся вместе, как игроки; мы глумимся над более экстремальными эпизодами, с которыми сталкиваемся и глумимся друг над другом. Такова культура. Об этом не знали большинство членов команды, но Джейсон действительно плохо с этим справлялся. Это было всего 20 с лишним лет назад, но это была другая эпоха и тогда никто никогда не признался бы в психологической слабости. Если бы у нас было подозрение, что Стэн и Джейсон были обеспокоены, опечалены, но жесткая правда заключается в том, что мы, вероятно, прожарили бы их еще сильнее. В нашей культуре все еще укоренилось представление о том, что настоящие мужчины не проявляют своих чувств, поэтому любой намек на самоанализ привел бы к безжалостным насмешкам. Мы называли это «заклание» друг друга. Меня это веселило — я мог подхватить шутку и расправиться с ней, поэтому мне никогда не приходило в голову, что кто-то в нашем положении не обязательно будет любить каждую минуту такой жизни. Я испытываю величайшее восхищение Джейсоном, который не побоялся, все рассказал и дал определение своему состоянию (и я бы настоятельно призвал всех, кто еще не видел «Сквозь бурю», посмотреть его на ЛФКТВ или на YouTube). Оглядываясь назад, я жалею, что все мы не знали больше о проблемах Стэна, хотя бы для лучшего понимания того, почему он казался таким отчужденным. Его механизм преодоления состоял в том, чтобы отстраниться от подшучивания. Нам казалось, что он считает себя на голову выше — а это никогда не пойдет на пользу командному духу.
Раши, казалось, был обречен на отставку, но когда новый сезон начался с домашней игры против «Шеффилд Уэнсдей», угадайте, кто остался на бровке? Да, это лучший бомбардир команды и действующий Молодой игрок года по версии ПФА Робби Фаулер. Я сидел на скамейке с Майклом Томасом, в то время как Раши и Стэн вышли вперед — и я был выпотрошен. У Стэна тоже были отличные моменты. Он наседал, делал забеги, бил со всех дистанций и под любыми углами, а потом, когда казалось, что «Уэнсдей» засушил игру на веки вечные, он великолепно пробил с левой ноги с края штрафной и обвил дугой вокруг вратаря, забив единственный гол матча.
Я вышел на поле на последние десять минут и сразу же создал шанс, но, честно говоря, я захлебывался от зависти, когда Стэн ушел с поля за несколько минут до конца матча и весь стадион аплодировал ему стоя, как будто он был великим новым героем «Ливерпуля». Может, это моя пероксидная прическа оттолкнула Роя Эванса? Ладно, Коллимор обошелся нам в мега-миллионы, но я чувствовал, что, как местный парень, который прошел через систему и ухватился за свой пришедший шанс обеими ногами, если кто-то и заслуживал обожания Копа, так это я. Так что в очередной раз, когда я уже начал думать, что заработал свое место в качестве гарантированного игрока стартового состава, босс напомнил мне, что я всего лишь еще один винтик в системе. В «Ливерпуле» никогда не было и не будет никакого привилегированного режима и единственным решением было привыкнуть к нему и жить дальше. Мне было довольно трудно это понять — я был всего лишь молодым парнем и очень хотел быть лучшим. Осознание того, что я все еще не был автоматическим первым выбором Роя, поначалу задело меня. Но я быстро понял, что если тренер не считает меня своим лучшим нападающим, то я должен доказать ему это. Я решил не падать духом, собраться и работать еще усерднее на тренировках.
Однако, как это часто бывает в футболе, чье-то несчастье дало мне возможность: Раши подвернул лодыжку в игре имени Тони Йебоа на Элланд Роуд. Все эти годы и относительно приземленная игра против «Лидса» запомнилась этим возмутительным не берущимся голом, запущенным Йебоа мимо Дэвида Джеймса примерно с 30 метров. У бедняги Джеймо не было ни единого шанса, а бедняга Раши подвернул лодыжку. Итак, я играл в матче против «Шпор» — в котором я забил гол — и с того матча у меня началась белая полоса, которая включала в себя четыре мяча против «Болтона» и место в составе на Олд Траффорд в той игре, которая была объявлена за несколько недель как игра-камбэк Эрика Кантоны.
До этого, однако, был небольшой поход европейского характера — по 3 тыс. километров в одну сторону, фактически — когда мы столкнулись со «Спартаком» из Владикавказа (технически город в России, но географически ближе к Азербайджану и Каспийскому морю). В те дни, особенно для более длительных поездок, было довольно распространено, чтобы пресса — иногда даже болельщики — летели на одном самолете с игроками. Местные СМИ появились в аэропорту Спик (то есть в аэропорту Ливерпуля, прежде чем тот стал международным аэропортом Джона Леннона) и Эхо сфотографировало меня и Макку, махавших друг другу на прощание. С этого невинного, многообещающего начала владикавказская игра должна была стать одной из величайших игр на европейской арене. Для команды и 38 ливерпульских болельщиков, совершивших это путешествие, это была история храбрости и страданий, когда они пережили пыл отеля Fukk Me (по сути, серого бетонного жилого блока) и одну из самых сложных международных кухонь, с которыми когда-либо сталкивалась эта хорошо путешествующая группа. Для меня, однако, это всегда будет тот Случай, когда я подрался с Нилом Раддоком.
Давайте отметем все сомнения, Бритва Раддок — абсолютный псих. Он — изначальная сила природы — щедрый, веселый, громкий, чрезмерно грязный, недисциплинированный и не предвзятый. Бритва водит Порше — на быстрых и яростных скоростях — и он похож на мощный динамо-аккумулятор в реальной жизни. Невозможно измерить энергию и позитивность, которые он привносит в раздевалку — он просто один из тех безостановочных комических тайфунов, как Газза [Пол Гаскойн], которые находятся в этом состоянии с момента прибытия на тренировочную базу до момента, когда они отъезжают от автостоянки. Я, Макка и Джейсон были местными ребятами, которые не были такими уж наивными, но даже мы трое были удивлены некоторыми вещами, которые делал Бритва.
Однажды, ближе к Рождеству (так что у него есть оправдание, что было очень х-х-холодно!), мы играли с «Арсеналом» на Энфилде. Мы подавали угловой прямо рядом с трибуной Коп. Бритва рысью бросился из обороны, но вместо своей обычной тактики, когда он держался позади, оставаясь последним защитником, он вошел в штрафную и прислонился к ближней штанге. Затем защитники «Арсенала» — мы говорим о Ли Диксоне, Стиве Боулде, Тони Адамсе — которых едва ли можно назвать увядающими фиалками — отступают от Бритвы, искренне ошеломленные, когда его шорты за считанные секунды превращаются из красных в черные, а с поля поднимается пар. Парень Раддок всего лишь откликнулся на зов природы и облегчился, прямо через шорты, не заботясь ни о чем на свете. Это может показаться трудным, но Бритва сделал это так, что это выглядело чертовски легким!
Владикавказ был, если быть тактичным, абсолютной гребаной дырой. По стенам спальни ползали насекомые, которых доктор Дэвид Беллами никак не мог опознать. Могу поклясться в одном: полу-таракан, полу-шершень посмотрел мне в глаза, прежде чем прыгнуть на меня, вонзив свои щупальца в мое запястье. Я не был убит горем, проведя игру на скамейке запасных, учитывая, что никто не ел и не спал в течение 24 часов — я был измотан, просто наблюдая за матчем. Чудесным образом, однако, нам удалось одержать победу со счетом 2:1, заботами удара Макки и красоте штрафного удара от Джейми Реднаппа.
Все были в приподнятом настроении, когда мы возвращались в аэропорт, хотя большинство из нас надеялись получить немного столь необходимого сна, как только самолет взлетит. Я был в совершенном изнеможении, когда почувствовал легкий прохладный ветерок — настолько сильный, что он разбудил меня. Мои тренировочные ботинки были ловко сняты с моих ног и заботливо разрезаны на мелкие кусочки. Ублюдки! Список подозреваемых сразу же сократился до трех: Макатир, который сам крепко спал и хихикающие школьники несколькими рядами впереди, Нил Раддок и Стив Харкнесс. Ладно, подумал я про себя, месть — это блюдо, которое лучше подавать холодным. Я покажу им на тренировке завтра или послезавтра — как раз тогда, когда они меньше всего этого ожидают.
Я усмехнулся про себя, зная то, чего не знал Бритва, а именно, что у меня был запасной комплект ботинок в моей сумке, хранящейся в верхнем шкафчике. Я встал, потянулся и полез в шкафчик, чтобы достать свою сумку... которая выпала прямо из моих рук, прямо в проход самолета. Раддок и Харкнесс смотрели прямо перед собой, ухахатываясь (так что ничего нового для Бритвы нет!). Они также отрезали ручки моей спортивной сумки и, чтобы усугубить оскорбление, размазали кетчуп, горчицу и уксус по подошвам моих запасных ботинок. Ублюдки! Но я снова сел и стал ждать, когда великан-людоед закемарит.
Как только он, в конце концов, запустил в самолет дребезг своим храпом по шкале Рихтера, я знал, что ничто не может разбудить дремлющего Раддока. Я прокрался по проходу, снял с него мокрые белые тапочки и, используя ножницы из аптечки, разрезал их на полоски. Удовлетворенный своей работой, я сунул ему под ноги разорванные останки, погладил по голове и вернулся на свое место, ожидая, когда Гора Бритва взорвется. Должно быть, я снова заснул, потому что в следующее мгновение надо мной нависло большое облако торнадо, которое скулило на меня странно высоким, обиженным голосом.
«Гучи! Это были Гучи!»
Будучи парнем из Эссекса — по крайней мере, я так думал — я понял, что Бритва говорит мне, что его дурацкие белые туфли были подарком от английского игрока в крикет Грэма Гуча. Я начал смеяться, отчего его голос стал еще выше и еще болезнее.
«Слушай, дубина, они ведь дорого стоят, так? Экстра-класс! И это не я буду платить за новую пару!»
Вскоре весь самолет уже кричал: «Гуччи, чувак! Они чертовски дорого стоят!»
Но Бритва воспринял это не очень хорошо. Сочетание недосыпа и недостатка пищи постепенно превращало его в карикатуру на кокни-гангстера из второсортного фильма. Когда мы наконец приземлились и все встали, чтобы выйти из самолета, он наклонился к моему уху и сказал: «Никакая пи**да на меня не наедет, Ворчун! Ты всего лишь ребенок, так что я дам тебе шанс все исправить.»
Я снова засмеялся и продолжил подражать его акценту Рэя Уинстона, когда мы выходили из самолета. Мы вышли на летное поле и быстро зашагали к автобусу команды. Я уже забыл обо всем этом, когда Бах! Бритва вдарил мне прямо в подбородок. Черт возьми! Я был буквально ошарашен. Я думал, что мы просто посмеялись, а Бритва просто подошел и исподтишка вмазал мне, заставив прикусить язык. Когда я поднес руку ко рту, сквозь пальцы сочилась кровь. Когда я поднял глаза, он как раз неторопливо шел к командному автобусу.
Я побежал за ним, вскочил в автобус и бросился на него, когда Дэвид Джеймс, Макка и Джейми Реднапп встали между нами и удержали меня, прежде чем ситуация обострилась. Макка шипел на меня, напоминая, что пресса все еще здесь и эта маленькая ссора может очень легко попасть во все газеты. Они держали меня и Бритву порознь до конца пути обратно на базу. К тому времени, как мы все вернулись на тренировку, мы с ним поговорили по телефону, посмеялись над этим и уладили наши разногласия, хотя крики «Это был мяч от Гуччи, болван!» и «Гуччи подкат!» звенели над Мелвудом еще несколько недель.
Укрепив свое место в сердцах Копа, забив гол в ворота «Эвертона», а затем отметившись хет-триками, забив по четыре и пять голов в полуфинале и уже многими, многими другими важными голами, я счел единственно правильным открыть счет против нашего великого врага — «Манчестер Юнайтед».
В течение многих лет на протяжении 70-х и 80-х годов «Юнайтед» был ревнивым зрителем, в то время как «Ливерпуль» выходил и выигрывал все призы, но теперь роли начали меняться. «Юнайтед» выигрывал Премьер-лигу в 1993 и 1994 годах и уже был лидером, ушедшим в отрыв, в то время как «Ливерпуль» был далеко позади. В прошлом году, как бы захватывающе ни была игра, я чувствовал, что мы были немного слишком счастливы, когда отыграли дефицит 3:0, сыграв с ними вничью 3:3 в изменчивой вечерней игре. Любой состав «Ливерпуля» должен стремиться взять себе за эталон обыграть «Манчестер Юнайтед», но при счете 3:0 их болельщики на выезде скандировали: «Так чертовски легко, о, это так чертовски легко!»
Мы определенно были у них в долгу.
Чтобы отдать им должное, Sky TV начал раскручивать футбол в прямом эфире как главное событие. С тех пор, как BBC и ITV имели лишь одну камеру и почти деловитый подход к комментариям, Sky привносили атмосферу рок-н-ролла с несколькими камерами и огромным количеством нагнетания обстановки перед самыми серьезными играми. Эрик Кантона был дисквалифицирован с тех пор, как в январе у него случился печально известный удар в стиле кунг-фу. Если бы наша игра с «Юнайтед» состоялась в субботу, 30 сентября, как и было запланировано, то Кантона пропустил бы ее. Перенеся игру на воскресенье, 1 октября, Sky гарантировала, что король «Юнайтед» вернется к своим ожидающим и обожающим его болельщикам, против их самых серьезных соперников, в прямом эфире телевизионного зрелища.
Всю неделю они подстегивали предвкушение, приезжая в Манчестер, чтобы поговорить с болельщиками. «Бог вернулся», – сказал один из них. «И я тоже!», – парировал я. В тот воскресный день мы вышли к морю французских триколоров. Олд Траффорд перестраивался, а это означало, что число наших болельщиков сократилось до нескольких сотен, но их ждало удовольствие. Сезон 1995/96 годов был хорошим в плане футбольных комплектов формы и выстраиваясь перед началом матча, одетые в эту бутылочно-зеленую с белым футболках в стиле «Арлекин», у меня было очень сильное чувство, что мы что-то да заявим перед всеми этими камерами.
Это ощущение длилось ровно две минуты, когда «Ман Юнайтед» вырвался из всех наших преград и Ники Батт вывел их вперед со счетом 1:0, прежде чем мы даже поняли, в какую сторону нам надо бить мяч. Излишне говорить, что Кантона был сильно вовлечен в комбинацию, отдав с фланга пас чуть назад, чтобы Батт набежал на подачу. Его первое касание было неудачным, но мяч лишь легко скользнул по его ноге и он вторым касанием поднял мяч над Джамо и прямо в сетку. Кантона просто стоял там, кивая головой, как будто это было именно то, что он и задумывал. Обычно это действовало на мою голову так, если забил бы кто-то другой, но Эрик стоял там с поднятым воротником, уперев руки в бока, ожидая, когда все подбегут и поздравят его — что весь состав «Ман Юнайтед» должным образом и сделал.
Может быть, нам следовало вырвать листок из их книги и угостить наших одиноких индивидуалистов похвалой и любовью, которых они жаждали — это определенно сработало для Кантона. Но мы постепенно начали входить в игру, Макка дрейфовал мимо Фила Невилла по своему желанию и доставлял навесы в штрафную — мы выглядели хорошо. Всегда есть какая-то часть тебя, когда ты создаешь шансы против сильной команды на их стадионе, которая думает, что нам нужно использовать одну из этих возможностей, так как они не дадут нам их так много создать. Это было уже в последней стадии первого тайма и, помимо их начального высокого темпа, интенсивность «Юнайтед» замедлилась и по мере приближения перерыва они немного отошли в оборону. Макка наградил меня с левого фланга хорошо взвешенным мячом. Я обработал его, увидел, что Петер Шмейхель сделал шаг вперед и влево, ожидая удара — и пробил его прямо мимо него в ближний верхний угол. Шмейхель просто стоял, не в силах поверить в то, что только что произошло. Его лицо, казалось, говорило: «Откуда это прилетело?» Это был несомненно лучший гол в моей еще молодой карьере до сих пор и где же — и в какое время — я его забил! Мы ушли на перерыв возбужденные, зная, что «Юнайтед» потрясен.
Мы вернулись на поле и я сделал это снова. На этот раз это был великолепный, 40-метровый пас вразрез от Майкла Томаса, рассекший их защиту. Гари Невилл был на пол-метра впереди меня, но я прорвалась мимо него, оттесняя его с дороги своими миловидными бедрами строителя. (Большое спасибо моим консультантам по диетологии, Мик с Виндзор-Стрит, за помощь в выборе калорий — я знал, что эти раздельные обеды сослужат мне хорошую службу в долгосрочной перспективе!) Пока Невилл-старший барахтался, пытаясь догнать меня, Шмейхель вышел, растянувшись в форме «звезды», пытаясь накрыть меня. Мне не пришлось даже хорошенько все обдумывать: он оставил три четверти ворот открытыми для меня. Так беспечно, как мне угодно, я просто перебросил мяч своей правой ногой через его вытянутую ногу. Это был один из тех голов, о которых ты знал еще с того момента, как ударил и я стоял там с поднятой рукой, готовый принять приветствие. Наша крошечная группа болельщиков сходила с ума в углу трибуны, в то время как фанаты с Олд Траффорд стояли в полном молчании.
Вот уж воистину: «Бог вернулся!»
Излишне говорить, что судья назначил им весьма сомнительный пенальти, когда Джейми Реднапп навязал безукоризненно рассчитанную борьбу Райану Гиггзу, когда тот врывался в штрафную. Если бы тогда был ВАР, то это немедленно признали бы как Нет пенальти, но сценарий уже был написан и Кантона выступил вперед, чтобы заявить свои права на гол. Тем не менее, мы знали, что были лучшей командой в тот день. Уверенность буквально текла сквозь команду и у нас была небольшая серия, которая включала выездную победу в Саутгемптоне — вообще ни разу не легкое место для выезда, с Мэттом Ле Тиссье в его великолепии — и громкую победу 6:0 дома против «Ман Сити» (Фаулер: 2). Иан Раш вернулся и босс начал ротировать состав, выбирая своего сверчка под каждый шесток. Раши обычно начинал выездные игры, где у нас, естественно, было больше оборонительных обязанностей, а Стэн Коллимор начинал в тех играх, которые ожидались более открытыми. Я вернулся к тому, чтобы быть первым выбором, дома и на выезде и не успели оглянуться, мы снова играли с «Юнайтед» — всего через два месяца после того, как мы победили (извините, сыграли вничью) на Олд Траффорд.
Несмотря на то, что счет на табло показывает, что мы обыграли их только 2:0, мы буквально нафаршировали «Манчестер Юнайтед» в тот день. Я забил оба наших гола и победа ознаменовала начало грандиозной серии, проходящей прямо через Рождество и Новый год. Мы обыграли «Арсенал» со счетом 3:1 (Фаулер: хет-трик), сыграли вничью на Стэмфорд Бридж, а затем, в Новый год, встретились с бывшим клубом Стэна — «Ноттингем Форест». Я создал нам раннее преимущество, но примерно через 20 минут «Форест» уже переигрывал нас со счетом 2:1. Их фанаты совершили элементарную ошибку, освистывая Стэна каждый раз, когда он касался мяча, и напевали: «Что за пустая трата денег.» О боже! Я сравнял счет как раз в середине тайма, а Стэн засунул слова болельщиков «Форест» обратно в их глотки во втором тайме. Выиграв со счетом 4:2, мы оказались на головокружительных высотах второго места в чемпионате. Мы обыграли «Лидс» со счетом 5:0 (Фаулер: 2), «Виллу» со счетом 2:0 на их стадионе (я и Стэн: по 1), выездные победы над «КПР» (Фаулер) и «Блэкберном», а также «Астон Виллу» снова дома, где я положил еще два гола и мы выигрывали 3:0 уже к восьмой минуте матча. К концу сезона «Виллу» уже тошнило от одного только вида нас — и меня в частности!
Стэн тоже получал свою долю голов — в общем, все начинало получаться — и мы снова вступали в борьбу за титул. «Юнайтед» был первым, «Ньюкасл» — вторым и теперь мы отставали от них всего на четыре очка. Таким образом, это был фон для одной из величайших игр, в которых мне когда-либо выпадала честь принять участие — визит к титульному чемпиону «Ньюкасл Юнайтед» 3 апреля 1996 года. Любой из этого редкого меньшинства, кто не был свидетелем той замечательной игры, сделайте себе одолжение прямо сейчас и посмотрите ее — это было изумительно!
Обнаженные ритмы игры заключаются в том, что мы доминировали с самого стартового свистка и я уже через минуту забил, сделав счет 1:0. Это был восхитительный навес слева от Стэна, который просто умолял занести мяч в ворота, что я и сделал должным образом — вдарил по нему и тот оказался в сетке. Мы, казалось, были немного ослеплены этим, отошли назад, чтобы оценить свое положение и в это время «Ньюкасл» был неумолим в контратаках. Лес Фердинанд сравнял счет, а Давид Жинола вывел их вперед со счетом 2:1 и все это происходило в первой четверти часа.
Второй тайм — я снова забил. Макка, казалось, обманул половину их команды, просто покачивая бедрами; он сделал финт вправо, сделал финт влево, он направил мяч в мою сторону, я на него набежал и ударил сильно и по низу, прямо под Павла Срничека в ворота «Ньюкасла»: 2:2, и остается полчаса до конца матча. «Ньюкасл» подписал контракт с Тино Асприльей только в конце января, и он должен был помочь команде Кевина Кигана выйти за рамки, когда те сражались с «Манчестер Юнайтед», буквально зубами и ногтями вгрызаясь в титул. Роб Ли сделал пас между Стивом Харкнессом и Нилом Раддоком и Асприлья просто пробил мимо Джеймо в касание внешней стороной правой ноги: 3:2 в пользу «Ньюкасла» и на этом этапе нам трудно было уже куда-либо отступать. Сработал фактор Стэна Коллимора — и, возможно, это были его лучшие моменты в футболке «Ливерпуля»…
Его первый гол сравнял счет (3:3) — он получился из неиграбельного крутящегося кросса от Джейсона. Какой это был навес! От такого просто не возможно грамотно защититься. Он загнул мяч внутрь от ближайшего защитника, но дальше от вратаря, который просто не знал, выходить ли за ним или остаться на линии. В конце концов, он не сделал ни того, ни другого и Стэн призраком появился на дальней штанге, чтобы запустить его мимо вратаря: 3:3, и почва была подготовлена к грандиозному финалу.
Возможно, именно здесь фортуна благоволит храбрецам. Рой Эванс выпустил Иана Раша вместо Роба Джонса в смелом, агрессивном заявлении о намерении атаковать. Ответ Кевина Кигана состоял в том, чтобы привлечь Стива Хоуи, укрепив их защиту.
Когда болельщики «Ньюкасла», казалось бы, уже удовлетворились ничьей, а игра вступила в свою вторую добавленную минуту, мы начали последнюю атаку. Бог знает (ну, честно говоря, я не знаю!) как наши старейшины, Джон Барнс и Раши, оставались спокойными, когда они терпеливо приклеивали пасы к ногам на краю штрафной площадки «Ньюкасла». Все игроки толпились в площади ворот, когда Диггер (прим.перевод.: у этого слова есть очень много значений в англ.языке, от мужика до копателя, но что можно сказать точно, что это прозвище Джона Барнса) каким-то образом нашел в себе силы поднять глаза и увидеть Стэна Коллимора, снова одинокого слева от штрафной. Освободившись от опеки, Джон отдал хороший пас левой ногой на Стэна, ему на ход. Тот сделал одно останавливающее мяч касание и следующим выпалил его в ближний угол. Я не думаю, что Стэн когда-либо чувствовал столько любви в футбольном матче! Мы все бежали за ним, как в бреду, а болельщики сходили с ума. Это был невероятный конец феноменальной, бесконечной футбольной игры, которая часто признается телезрителями величайшей игрой, которую когда-либо видела Премьер-лига.
Мы могли бы и должны были начать оттуда, но в истинном Ливерпульском стиле нам удалось провалиться в Ковентри несколькими днями позже. Так что все наши затянувшиеся надежды на то, что мы могли бы сделать поздний спурт за титулом, застопорились раз и навсегда. И все же нам предстоял полуфинал Кубка Англии. Жеребьевка держала нас подальше от наших старых противников, «Манчестер Юнайтед», хотя мы играли — вы уже догадались — с «Астон Виллой» на стадионе «Юнайтед».
Брайан Литтл сделал несколько практичных покупок и «Вилла» теперь выглядела просто шикарно. Марк Боснич был недооцененным вратарем, покойный великий Уго Эхиогу был потрясающим. Пол Макграт сзади, а Саво Милошевич и Дуайт Йорк создали довольно смертоносное пару впереди. Казалось, у нас было вдвое больше болельщиков, чем у «Виллы» на Олд Траффорд. Сегодня существует большое сопротивление идее проведения обоих полуфиналов на Уэмбли и я бы согласился с этим. Уэмбли должен быть особенным — ФА должна свято хранить это место, оно для финалов и игр сборных. Большая часть аргументов против проведения полуфиналов на Уэмбли заключается в том, что это очень дорого для болельщиков — длительная поездка в Лондон и ночевка. Тем не менее, здесь был полуфинал между двумя очень привлекательными, очень атакующими футбольными командами, играющими в разумное время на стадионе не более чем в 90 минутах езды от Вилла Парк и в часе езды от Энфилда — и стадион не был забит под завязку.
Не то чтобы это нас беспокоило — наши болельщики сидели по три стороны от поля и не было никакой возможности, чтобы мы не выиграли эту игру! Когда матч начался, именно Джейсон нанес наш первый приличный удар по воротам, прежде чем я попал на табло с голом головой в нырке. Каким-то образом мне удалось встать перед Эхиогу и направить низкий кросс от Боззи [Джейми Реднаппа] в сетку. С этого момента мы уже не оглядывались назад. Диггер попал в штангу, я пробежал мимо трех или четырех игроков «Виллы», что почти закончилось голом, а затем забил один из моих самых любимых голов. Джейми Реднапп послал глубокий кросс и Агент Стонтон отдал прекрасную передачу, кивнув мячом на край штрафной. Он падал на приличной высоте и я смог принять его грудью, откинуться назад и закрутить его с лета — мяч прямо от штанги залетел в ворота. Стало 2:0 в нашу пользу, Джейсон забил третий, а Джеймо спас зубодробительный мяч, пущенный Аланом Райтом ближе к концу матча, сохранив счет 3:0.
Мы отправлялись на Уэмбли на аппетитный финал Кубка Англии против «Манчестер Юнайтед»!
