Роман Широков: «Могу распознать по утренней тренировке, чем человек занимался накануне»

Защитник «Зенита» Роман Широков рассказал о проблемах, из-за которых он в молодости мог закончить карьеру игрока.

«Проблемы начались с неправильного понимания жизни. Иначе давно играл бы в премьер-лиге. И не вчера бы меня народ узнал. «Гулящая» жизнь пошла лет с восемнадцати. В школе настолько легко все давалось, что в какой-то момент перестал туда ходить. Мог прийти неподготовленным, быстро пролистать учебник – и ответить на любой вопрос. Набирал оценок как раз, чтобы получить итоговую тройку. И прекращал появляться в классе. Два года подряд прогуливал целиком именно третью четверть. Весна наступала – отрывался. Сейчас жалею, надо было учиться. О какой-то перспективе в футболе даже не задумывался. Гулял, потом тренировался – и все было нормально.

Бывало такое: два часа сна – и на поле. Вполне возможно, кто-то видел мое состояние. Я-то думал, что это незаметно. Теперь, например, запросто могу распознать по утренней тренировке, чем человек занимался накануне... Долго так продолжаться не могло, однажды должно было что-то сломаться. ЦСКА отдал меня в аренду «Торпедо-ЗИЛ», там предупредили за прогулы – так со временем вовсе перестал в клуб ездить. Нагрянул ко мне после первого матча друг. И все, выпали мы из жизни на два месяца. Сначала поехали к знакомому на дачу. Тренировку пропустил, а на следующий день команда должна была уезжать в Питер. Играть с «Зенитом». Я же вместо Питера махнул на речку – шашлыки жарить. Весь день из клуба названивали, но трубку не снимал. А придумывать-то что-то надо...

Решил наложить на ногу гипс, организовать медицинскую справку и привезти ее в клуб. Гипс-то мы смастерили, а о справке забыли. Позже договорились, что сделают, – да сил не было в больницу ехать, справку эту забирать. Впрочем, она и не понадобилась, из клуба больше никто не звонил. А я месяц всюду за собой волочил этот гипс – все вокруг думали, что с переломом. Потом надоел он мне – дома срезал. Но всем рассказал, что в медпункте сняли. Для убедительности планировал за деньги сделать рентгеновский снимок. Когда мама узнала, что произошло, – чуть в обморок не упала.

У меня денег не было. Вот у друга – таяли, хоть родители богатые. Он тоже прежде в футбол играл, считался перспективным защитником. Весело было! Народ приходил и уходил. С утра ехали на пляж, сидели там под пивко. Вечером возвращались домой. Уже прохладнее, можно на крепкие напитки переходить. Девятая «Балтика» хорошо шла. Но мы не просто пили. Играли в карты, в «буру» или «бур козла», – на водку. Если получаешь два очка за проигрыш, – выпиваешь стопку. Четыре – две. За полчаса успеваешь набраться. Если плохо будешь играть. У меня, слава богу, такого не случалось. Причем офис «Торпедо-ЗИЛ» находился на Автозаводской, а я зависал на Кожуховской. В двух шагах. Месяц там зажигал, потом приелась столица. Душно. Да и устал ночевать черти где. Уехал в Дедовск.

Клубу не до меня было, стояли на вылет. Вот если б я в первом матче забил три – может, за мной и бегали бы. А так, пропал игрок – им же лучше, платить не надо. Тогда наличными выдавали, никаких переводов денег на карточки не было. Просто позвонили в ЦСКА Гинеру: «Евгений Леннорович, ваш игрок исчез. Узнайте, что с ним». Он подождал какое-то время, отдал команду – найти. И нашли. Сказали мне – «отдавай долг Родине». В армию отправили дослуживать положенный срок, если уж в футбол играть не хочу.

Когда познакомился с девушкой Катей, сознание перевернулось. Помогла выкарабкаться. До какого-то момента она со мной по этим компаниям шаталась. Потом сказала, что дальше так не может продолжаться: «Ходим, гуляем, ничего не делаем. Надо о будущем подумать». Вот я и подумал. К сожалению, многие приятели до сих пор так живут, как жил я. Ничего у них не меняется. Кто-то смотрит на меня, пытается что-то исправить – но уже не может. Кому-то силы воли не хватает. Вот, например, Ваня Даньшин, с которым вместе в ЦСКА играл. Он и Рябых считались в юношеской сборной 82 года рождения самыми талантливыми. И где они? Закончили с футболом», – цитирует игрока «Спорт-Экспресс».