Сицилийская фуга Льва Полугаевского
Вся шахматная карьера и победы Льва Полугаевского – удивительное доказательство чего можно добиться самоотверженным трудом и любовью к делу, которому посвятил себя целиком, без остатка. Он реализовал себя на все двести процентов, добившись невозможного и оставив за спиной массу куда более талантливых, но не умевших и не желавших работать соперников. Он в полном смысле слова – сделал себя сам!
Многое в судьбе Полугаевского было вопреки. Он родился в 1934-м, в год Спасского, Таля, Корчного, позже Штейна – «золотого поколения» Советских шахмат, бесконечно талантливого, голодного до побед, пришедшего на смену таким титанам как Ботвинник и Смыслов. На их фоне скромный провинциальный парень из Куйбышева, в который его родителей занесла война и эвакуация, ничем не выделялся. У него не было той школы и знаний, которые можно было получить в Москве или Ленинграде.
Зато с самых первых шагов он приучил себя к систематической работе. Поздно начав – Лев попал в шахматную секцию в 6-м классе – он шаг за шагом, не перепрыгивая через ступеньки, поднимался по шахматной лестнице. В 1953-м, в 21 год, стал мастером. В 1956-м – впервые попал в чемпионат СССР, где сходу занял в элитной компании пятое место. В 1961-м заявил о себе уже по-настоящему – стал чемпионом РСФСР и лишь на пол-очка отстал от Спасского в гонке за победу в чемпионате Союза. И тогда же, в 28, много позже своих именитых сверстников он, наконец, стал гроссмейстером.
Лев никуда не спешил, он твердо знал: время его придет! Ведь в каждый его турнир, в каждую партию было вложено столько сил и работы, что рано или поздно они не могли не дать плодов… Он проводил десятки и сотни часов за шлифовкой вариантов, пытаясь проникнуть вглубь, докопаться до самых основ позиции. У него, как ни у кого другого в его поколении, настоящая россыпь партий, выигранных «дома» и проанализированных на глубину 20-25 ходов, а то и до самого конца. Для того, чтобы прорваться наверх, ему лишь не хватало какой-то малости. Свое эссе о Полугаевском тех лет Виктор Васильев назвал «Седьмая вуаль», где откровенно искал эту малость, и обнаружил ее в каком-то психологическом барьере перед великими, мешавшем раскрыть свой талант.
И вправду, Полугаевский-спортсмен уступал Полугаевскому-исследователю, чем явно пользовались прожженные практики – Корчной, Спасский, а позже и Карпов.
Но во второй половине 60-х Лев сумел отрешиться от своих страхов, сбросить «вуаль» и заиграть в полную мощь своего таланта. Он сумел превзойти невероятный результат Леонида Штейна – тот за пять лет трижды становился чемпионом СССР. Полугаевский три года подряд делил корону: с Михаилом Талем (1967), Александром Зайцевым (1968) и Тиграном Петросяном (1969). Полтора десятка лет – вплоть до 1978 года, когда ему стукнуло уже 45, – он каждый год финишировал не ниже пятого места, какую-то малость уступая будущим победителям. Всего на счету Полугаевского рекордные 20 участий в главных турнирах СССР, а по проценту набранных очков он в пятерке лучших.
Что до международной карьеры Льва Абрамовича, то она почти целиком была связана с борьбой на первенство мира, выступлениями за сборную СССР (он семь раз выигрывал с ней олимпиады, чемпионаты мира и Европы) и игрой в «Матах века» – в 1970 и в 1984 годах. Биться в больших западных турнирах ему просто не хватило времени.
Первый опыт выступления в межзональном турнире (Пальма-де-Мальорка, 1970) был у него неудачным, ну а потом пошло-поехало – Петрополис (1973), Манила (1976), Рига (1979) подарили ему три претендентских цикла. В первом Полугаевский споткнулся в 1/4 финала о Карпова. В двух следующих, пройдя Мекинга, а через три года Таля – оба раза в 1/2 финала о Корчного, который тогда был уже «изменником Родины».
Практическую силу Полугаевский сохранял вплоть до конца 80-х, хотя играл тогда уже больше для души, чем ради спортивных достижений. Он был счастливым мужем и, по отзывам, прекрасным отцом. С развалом Союза в начале 90-х с семьей перебрался в благополучный Париж, где и ушел из жизни в 1995 году, в возрасте 60 лет.
Его юбилей особая тема. Вернее – подарок, который он попросил. Что же может хотеть шахматист на свое 60-летие? Полугаевский сказал: «Сицилианский турнир!»
И он состоялся, в Буэнос-Айресе, где лучшие шахматисты мира все как один играли в его честь только 1.e4 c5! Некоторые даже – знаменитый «вариант Полугаевского», где вся игра черных строится на длинных форсированных вариантах и любая неточность в мгновенье ока может привести к краху. Пожалуй, своей точностью, выветренностью игры в дебюте Лев Абрамович Полугаевский стал предтечей компьютерных шахмат, в которых привычные человеческие оценки «лучше», «хуже», «с инициативой» или «с атакой» ушли в прошлое, на позицию стали смотреть – проиграно или ничья?
Таль, оптимист по жизни и в игре, четко определил "слабость" Льва Абрамовича:
- Из двух зол - переоценки себя или недооценки, второе гораздо хуже.
(Корчной в свою очередь себя очень высоко ценил).
А вот его поздние успехи относительно Спасского и Таля никакой не секрет - позиционный стиль Полугаевского позволяет сохранять мастерство дольше и даже прибавлять с возрастом, тогда как счетно-комбинационная игра гроссмейстеров стиля Таля и Спасского со временем слабеет.
Лев и сам прекрасно все понимал, самоиронично объясняя - "я иногда делал из соперников-кмсов игроков класса чемпиона мира".
Отдельный разговор - его командные успехи. Все ценили Льва Абрамовича, потому что он а) играл за команду самоотверженно, намного сильнее чем в личных состязаниях и б) был незаменим как знаток дебютов и аналитик для отложенных партий (тогда партии доигрывались, и анализом отложенных позиций занималась вся команда).
И наконец его Вариант. Продуманность его дебютов была настолько велика, что он выиграл однажды партию у Таля в 25 ходов по домашнему анализу. У Таля! По анализу!!! А "неустрашимый" Фишер в единственной их партии (межзональный-1970) пошел 1.с4, лишь избежать теоретической дуэли в сицилианской. И быстро скатал ничью.
_________________________________
Чего то тоже не понял, из них только Штейн родился в 34 году, остальные в другие года, хотя и все в период 31-37 годов, примерно ровесники. Насчет Полугаевского можно отметить, что в золотой период советских шахмат - конец 50-х и все 60-е года - его особо не было видно. В 70-х Таля и Петросяна стало подводить здоровье и они уже не были прежними, Спасский переехав во Францию, на шахматы практически забил, Штейн рано умер, а послевоенное поколение из звезд сравнимого масштаба дало только Карпова. И вот здесь ярко засияли Корчной с Полугаевским, бывшие до этого на вторых ролях. Еще в начале 80-х, когда Льву Абрамовичу было уже под 50, он играл вполне себе на уровне Белявского, Ваганяна, Юсупова, тогдашних советских суперзвезд.
Матч претендентов у Таля Полугаевский в 80-м выиграл.
Матч века-70 - Полугаевский на 4-й доске, Таль на одной из последних, вроде 9-й.
Межзональный-70 - Полугаевский играет, Таль - нет.
В 73-м Полугаевский выходит в претендентские матчи, Таль проваливает межзональный, но здесь у Михаила-8 есть оправдание - он фактически играл турнир с больничной койки.
В 76-м - Полугаевский выходит в матчи претендентов, и доходит до полуфинала с Корчным (топ-5 игроков мира!), Таля тут нет. Спасский в финале, но попал туда только из-за отказа Фишера.
Успех Таля-1979 - победа в межзональном и 1-2-е место с Карповым на турнире звезд - это последняя улыбка Каиссы, такое было у Спасского в 83-м или у самого Карпова в Линаресе-94.
Единственно, что Таль до конца жизни оставался королем в блице, что доказывает - он действительно ГЕНИЙ.
Про утверждение Таля-79-го я в курсе, и с ним согласен, но это не совсем правда, только на 75%. Таль-79-го ЗНАЕТ, что жертвы Таля-60-го некорректны, соперник Таля из 1960-го об этом только догадывается, ищет, попадает в цейтнот, и поэтому проигрывает. Гораздо интересней так поставить вопрос - кто бы смог остановить Фишера-71 (или оказать большее сопротивление, если вы считаете Бобби непобедимым) - Таль-60 или Таль-79?
Глубокая разработка дебюта, отличное позиционное понимание и счетная игра, тончайшая техника эндшпиля...
Про Карпова надо отдельно говорить. Его поколение рубежа 40/50-х гг.рождения - это Ваганян, Белявский, Свешников, Балашов, Гулько (из иностранцев - Любоевич, Тимман, Андерссон). Это не они были слабые. Это Карпов был настолько силен! С претензией на ГОАТ, но...
Корчной был звездой и в 50-60-е, чемпионат СССР выигрывал несколько раз, в претендентах побывал (Кюрасао-62), в 68-м дошел до финала претендентов со Спасским, в 70-м он играл на третьей доске в матче века - железный топ-5 мировых шахмат. И в 70-е ему открылось чемпионское окно... нет, скорее форточка. Фишер ушел, старики сдали... Но тут появился Карпов.
Про поколение Карпова я не говорю, что оно слабое. Но они на пике возможностей не могли превзойти 45-50 летних Петросяна, Спасского, Таля, Полугаевского, Корчного, даже в начале 80-х ветераны еще доминировали. И затем поколение Карпова (за исключением самого Карпова) почти без борьбы сдалось посткаспаровскому поколению - Иванчуку, Гельфанду, Ананду, Камскому, Крамнику, Топалову.
1. Карпов 75-76, наверное, единственный период, когда Анатолий Евгеньевич пахал по полной, понимая, что играть придется с САМИМ (!). Хотя все же отдам небольшое преимущество Фишеру. Тот играючи набрал 2785 в начале 70-х годов, рейтинг, который и близко не покорялся Карпову даже в 80-х, когда инфляция рейтинга уже шла вовсю.
2. Каспаров начиная с 1985 года. Это было бы самым великим противостоянием во все вселенские времена, две неудержимые машины, непредсказуемо, делаем поправку, что Фишеру к 85 году известны все современные дебютные наработки.
3. Карлсен образца матчей с Анандом, То же самое, что и с Карповым, все же Фишер на пике возможностей кажется помощнее. Я не могу представить себе, чтобы Карлсен разделал, скажем, Каруану или Лиженя со счетом 6-0, а Ларсен - был безусловно суперигроком на момент матча с американцем.
Про Фишера’71 - у Таля’61 наверное было бы побольше шансов, но это всязанно прежде всего с тем, что Фишер сравнительно хуже играл в иррациональных позициях.