Шимон Винавер. «Любитель»
Странное дело, слово «любитель» звучит в устах шахматистов пренебрежительно, как что-то порочное. Будто бы не обозначает то, что человек любит свое занятие, а чуть ли ни его неполноценность. А вот польский еврей Шимон Винавер был любителем шахмат в самом полном смысле слова, – что не мешало ему ни получать удовольствие от игры, ни побивать известных маэстро, частенько лишь по случаю оказываясь на турнирах.
Историкам известно о нем решительно мало. Фактически лишь то, что родился 6 марта 1838 в Варшаве и был коммерсантом. Ни кем были его родители, где он учился, и чем в конце концов занимался, отчего постоянно оказывался на международных выставках да торговых представительствах различных стран? И, наконец, при каких обстоятельствах научился играть в шахматы, и как ему удавалось делать это настолько хорошо, не имея фактически ни школы, ни систематических знаний, играя лишь урывками и не считая их сколько-нибудь серьезной частью своей жизни? Сыграл партию, получил удовольствие, – и забыл. Все выглядело на уровне красивой сказочки: «пришел, увидел, победил».
Да, ходили слухи, что Винавер был шахматным «королем Варшавы». Что он побеждал в легких партиях сильнейших местных шахматистов, что он играл даже с первым русским мастером Петровым, в те годы жившим в столице Польши. Но… правда ли все это?!
Его появление на шахматной сцене и вправду выглядело, как чудо! В 1867 году в Париже во время международной торговой выставки собирались провести шахматный турнир, в нем должны были сыграть 12 лучших маэстро в два круга. Но… всего за несколько дней до старта в знаменитом шахматном кафе «Режанс» произошло происшествие, которое заставило организаторов спешно изменить планы, – и добавить в него еще одного. Дело в том, что никому неизвестный невысокий господин в очках без лишней помпы обыграл в легких партиях едва ли не всех его участников. Этим господином и был Винавер.
Но еще интересней было дальше. 29-летний коммерсант из Варшавы некоторое время лидировал, закончил же первый в своей жизни турнир на 2-м месте, пропустив вперед только Колиша. Из 24 партий Шимон выиграл 19, уступил в 4 и сделал лишь одну ничью. Ниже него оказались… Стейниц, Нейман, де Вер, де Ривьер, игравшие еще с Морфи.
Его игра, конечно, отличалась от того, что показывали большинства участников. У него не было поставленного дебютного репертуара, он проводил довольно необычные планы в миттельшпиле. При этом его игра была вполне самобытной и цельной, а незаурядный комбинационный талант, упорство и находчивость в защите трудных позиций, да тонкое мастерство в эндшпиле произвели большое впечатление на публику и всех игроков.
Он был приветливым и доброжелательным, свободно владел французским, немецким и английским. Во время игры практически не вставал со своего места, но освобождаясь, шел смотреть как играют другие, принимал участие в разборах игры, высказывать свое мнение. Мнение это порой отличалось от того, что предлагали другие. Винавер замечал очень многое из того, что ускользало от «замыленного» взгляда опытных мастеров.
А о его необычных дебютных построениях и говорить нечего. Он играл сицилианскую, а сам в ответ на нее выводил слона на b5, и сам с «потерей темпа» бил на c6. Разменный вариант испанской партии, «Пирца» и французскую, в которой выводил слона на b4, что позже получило его имя. Он придумал оригинальный контргамбит в славянской защите. Подспудно понимая, что уступает в сложных позициях, Винавер стремился к эндшпилю, заранее определяя пешечную структуру и играя на долговременные факторы позиции. А Ласкер, Нимцович и Рети, позже отмечая новаторский подход поляка, тем не менее не включали его партии в свои сборники, они просто не укладывались в общий шаблон.
Не укладывалась в шаблон и «шахматная карьера» Винавера. Сыграв в Париже, он… на три года совершенно исчез с радаров. Появился в 1870-м в Баден-Бадене, где сыграл в отличие от Парижа неудачно, – и снова исчез. В 1875 году в Санкт-Петербурге (вообще-то он был подданным российской империи) сыграл матч с Шумовым – 5:2. А через два года в Лейпциге принял участие в конгрессе юно-германского союза, – и стал 4-м.
Следующие два десятка лет Винавер уже стал совмещать свои коммерческие поездки с шахматными турнирами, организаторы которых были очень рады «любителю», который не требовал от них ни покрытия расходов, ни иных выплат. Они ему были не нужны, – в отличие от других участников, прикованных железной цепью к шахматным заработкам, он не испытывал проблем в средствах. Видать, дела его шли хорошо! Он не давал сеансов, не писал шахматных книг, да даже не комментировал своих партии для журналов.
Все это не мешало Шимону хорошо играть, даже находясь уже в преклонном возрасте! В 1878-м он снова победил в Париже, хоть тот турнир и уступал предыдущему. Близко к победителям завершил 2-й конгресс Германского шахматного союза в Берлине-1883, и победил на 3-м конгрессе в Нюрнберге в 1883-м, в котором Тарраш стал маэстро.
Но пиком шахматных достижений Винавера признается победа, вместе со Стейницем, в Вене в 1882 году. Это был грандиозный турнир на 18 участников в два круга. Не шибко удачно сыграв с тремя первыми призерами – Стейницем, Мэзоном и Макензи, он вынес весь «хвост», и в итоге набрал – 24 из 34. Многие из его побед в этом турнире вошли в золотой фонд шахматного искусства, при том, что остались почти неизученными.
Сегодня это кажется почти невероятным, но «любителя» Винавера продолжали звать в крупные шахматные турниры даже после того как он серьезно перешагнул и 60-летний рубеж. Мозги у Шимона, несмотря на возраст, работали хорошо! Прожил он 81 год.
