Марк Тайманов. Слуга двух муз
Он всегда был слугой двух муз – музыки и шахмат, ну а если брать в расчет его частые литературные опыты, то и трех. Марк Тайманов вошел в историю как «лучший пианист среди шахматистов» и «лучший шахматист среди пианистов» – штамп, который сильно раздражал гроссмейстера… намекавший на то, что он не достиг ничего существенного ни там, ни там. Но это, конечно же, не так! Ему просто не повезло с соперниками.
Тайманов родился 7 февраля 1926 года в Харькове в семье преподавателей: отец читал лекции в политехническом институте, мать же – в консерватории. Марк рано обозначил свои музыкальные способности и в 10-летнем возрасте был даже приглашен на главную роль в фильм «Концерт Бетховена», в котором исполнил мальчика-скрипача. Для этого ему даже пришлось осваивать новый инструмент – скрипку против родного рояля.
Если бы не роль и не приглашение на торжественное открытие в ленинградский Дворец пионеров, где юному музыканту предложили выбрать любой кружок по желанию, может, шахматы так никогда и не появились бы в его жизни. Но Марк влюбился в эту игру раз и навсегда, при этом, не бросив свою первую, как тогда казалось, главную стезю в жизни. Отчасти ему повезло с учителем, которым он считал первого советского чемпиона мира Ботвинника – в конце 30-х, перед тем как перебраться в Москву, Михаил Моисеевич вел в ленинградском Дворце группу талантливых ребят, в которую входил и Тайманов.
О том, что музыка долгое время была для него на первом месте, говорит хотя бы то, что в 1943 году пианист Тайманов участвовал в Ташкенте в концерте в рамках празднования 80-летия консерватории, а на старт чемпионата Ленинграда по шахматам вышел только в 1945-м, когда ему было 19 лет. Впрочем, успехи за шахматной доской пришли к Марку довольно скоро – уже в 1948-м он впервые стал чемпионом города, в котором и прожил всю жизнь, и тогда же в первый раз пробился в святая святых – в чемпионат СССР.
Старт получился так себе – 6 из 18 и предпоследнее место. Но уже через год Тайманов в борьбе за главный титул лишь пол-очка уступил Бронштейну и Смыслову. А в 1951-м в жесточайшей борьбе в шестерке лучших добрался уже до межзонального турнира.
Но... по-настоящему триумфальным для Тайманова стал 1952 год. Он начался для него с яркого успеха в Стокгольме – 2-3-е место сделали его претендентом и гроссмейстером. На волне этого успеха Марк буквально разрывал всех на 20-м первенстве страны! В 4-м туре в скандальной партии обыграл Ботвинника, а к 12-му, набрав 9,5 очков, на полтора оторваться от преследователей. После 15-го у него было уже 11, что на два больше, чем у Ботвинника, Геллера и Моисеева. И даже перед последним туром его разделяло целое очко с его учителем. Увы, поражение от Геллера позволило Михаилу Моисеевичу, чудом выигравшему свою партию, сначала настигнуть ученика – 13,5 из 19, а в дополнительном матче отнять почти завоеванный титул – 3,5:2,5. Это стало ударом для Тайманова.
Во всяком случае, в знаменитом турнире претендентов в Цюрихе-1953 он играл совсем не так агрессивно и свежо, как годом ранее в Москве. Хорошие победы перемежались у него с тяжелыми поражениями, – и Тайманов закономерно завершил турнир в середине таблицы, разделив с Котовым 8-9-е места… А своего второго шанса в претендентах ему пришлось ждать без малого 20 лет, – он получил его уже на излете своей карьеры.
Впрочем, почти все 1950-е годы Тайманов оставался величиной в советских шахматах: в 1955-м был близок, а годом позже – стал чемпионом СССР. Марк разделил тогда победу с Авербахом и Спасским, – и в матч-турнире за счет сразу двух побед над Борисом взял свое единственное «золото». В том же 1956 году он в первый и в последний раз сыграл на олимпиаде за сборную СССР, на 5-й доске. Чтобы яснее представлять, с кем боролся Тайманов в те годы, достаточно назвать фамилии – Ботвинник, Смыслов, Керес, Бронштейн… А ведь кроме них были Болеславский, Геллер, Авербах, Корчной, Петросян и быстро набиравшие силу Спасский и Таль. Воистину колоссальная конкуренция.
В целом же он брал стабильностью, установив рекорд по участию в чемпионатах СССР – ленинградец сыграл в них 23 раза! Впервые выйдя на старт в 1948 году, когда ему было 22, Марк Евгеньевич играл в них вплоть до 1976-го, когда ему стукнуло уже 50 лет.
При этом Марк оставался активным музыкантом: он концертировал по стране вместе со своей женой, выдающейся пианисткой Любовью Брук… Даже записал в дуэте с ней пару пластинок – спустя 40 лет они вошли в бокс-сет «200 лучших пианистов XX века».
Тайманов был опасен и в 1960-е. Так, именно он – наряду с Талем и со Спасским, – был главными конкурентом будущего чемпиона-1962 Корчного. А потом взял «бронзу» три года спустя, когда второе чемпионство праздновал Штейн. Был в топе и в 1967-м…
Что уж говорить про чемпионат-1969, ставшем одновременно зональным. В нем Марка, чтобы пробиться в цикл, устраивала только победа в последнем туре над Лутиковым, – и он выиграл эту «партию жизни». За ним последовал успех в межзональном, и короткое, но яркое претендентство. Его соперником по 1/4 финала оказался Бобби Фишер.
Перед поединком Тайманов даже радовался, что ему достался американец. Конечно же, Фишер был явным фаворитом, но вряд ли кто-то мог предположить, что он выиграет все шесть партий, завершив матч с чисто «теннисным» счетом 6-0! По возвращении домой на Марка спустили всех собак, – и по его собственному выражению, совершили над ним «гражданскую казнь»… Двадцать лет спустя он напишет автобиографическую книгу: «Я был жертвой Фишера», в которой поделится своим тяжелым чувством безысходности и бессилия перед «заколдованным» Бобби, которое поставило точку на его карьере.
Прекратив быть практическим игроком, Тайманов до конца дней, – а прожил он 90 лет – остался в шахматах. Он был видным теоретиком, который внес большой вклад в теорию защиты Нимцовича (и издал массу книг по этому популярному дебюту) и сицилианской защиты. Издавал книги, публиковался в журналах и много лет вел колонку в «Огоньке». И, конечно, активно комментировал. Его можно было увидеть среди комментаторов еще первого матча на первенство мира советской поры – когда в 1950 году Ботвинник играл с Бронштейном, и последнего – когда в 2000-м Каспаров сражался с Крамником.
Он прожил длинную и интересную жизнь, в которой видел всё – от рассвета и до гибели «советской шахматной школы». Он играл, дружил и общался с великими шахматистами, и сам ненадолго приподняв занавес, но… так до конца и не сумел разобраться, какой из двух муз он служит. Тайманову хотелось быть лучшим – причем, без всяких «среди»!
