«Самый счастливый человек в мире». Руди Гэй прощается с баскетболом
От редакции: вы читаете материал в пользовательском блоге. Ставьте плюс, и тогда таких текстов будет больше.
Когда ты делаешь такое объявление, как это, ты не можешь держать его в секрете от всех. Это невозможно. У тебя есть близкие, которым ты расскажешь об этом раньше. Будь то твой отец, твоя жена, твои лучшие приятели из школы – всегда найдутся люди, которые узнают о твоем уходе раньше, чем весь мир. И эти люди, они любят тебя, они знают, что перевернуть страницу, вероятно, довольно страшно, поэтому... они как бы беспокоятся за тебя. Типа: «О, вау. Поздравляю! Важное решение. Ты в порядке?» Это заставляет тебя остановиться и оценить все, понимаете? Заставляет задуматься о том, что ты пережил, и о всех, от кого ты получил уроки за эти годы. Особые моменты. Дружеские отношения. Все вспоминается в одно мгновение. Но со мной произошло и кое-что другое. Каждый раз, когда кто-то спрашивал меня «Ты в порядке?» после того, как я сообщал им эту новость, мои мысли тут же отправлялись в совершенно определенное место. К одному из моих самых ярких моментов в НБА. Как мы с Кобе Брайантом столкнулись в 2013 году в Staples Center (прим. домашняя арена Лос-Анджелес Лейкерс). Кобе – один из тех людей, к которым я обращался за советом после того, как порвал ахилл в 2017 году. Он очень помог мне тогда, и я навсегда благодарен ему за это. Но за четыре года до этого мы с Кобе только что вернулись из тренировочного лагеря сборной США в Вегасе. Во время таких лагерей ребята проводят много времени вместе, поэтому у вас образуются тесные связи. И эта игра в Лос-Анджелесе была одной из первых, когда мы играли друг против друга после Вегаса. Перед началом игры мы увидели друг друга, и это была дружеская любовь. Типа «Как дела, Коб?». «Как дела, Руди?». Очень круто. Потом началась игра, и в какой-то момент Кобе решил разменяться и стал опекать меня под кольцом. Я был намного выше его. Но он же Кобе Брайант. Ему все равно. Поэтому он атакует меня как ни в чем не бывало. Я начал теснить его к кольцу, а он пытается меня остановить. Конечно, я такой «Камон, бро...» и иду прямо на него. Изо всех сил. И когда я это делаю, он тянется ко мне, и я как бы... врезаюсь плечом прямо ему в голову. Бам! И Кобе падает. Сильно. Когда он встает, я смотрю на него и замечаю... что у парня немного идет кровь. Мы же друганы. А теперь он здесь, на площадке, истекает кровью.
«Йо, Коб!» говорю я. «Коб, ты в порядке?» И... Он ничего не говорит. Вообще никак не реагирует. Может, он меня не слышал? Или я повредил ему барабанную перепонку, когда ударил его. Кобе теперь не слышит?!?!?? Что я наделал? Игра продолжается, но на другом конце кто-то выбивает мяч за пределы площадки или что-то в этом роде, и игра останавливается. Я подхожу к Кобе и говорю: «Коб! Коб? Ты в порядке?» Ничего. Он просто раскачивается взад-вперед. Это безумие. Просто раскачивается на месте. Глаза смотрят куда-то вдаль. Следующее владение, мы снова в нападении, и тут фол. Ладно, хватит! Я стою рядом с ним на линии. Надо же проверить, слышит ли Кобе! «Коб. Коб! Коб!!! Ты в порядке, чувак?» Проходит секунда. Потом еще одна. Потом... Он поворачивает голову в мою сторону. И смотрит на меня. Пустой взгляд.
«Коб, я знаю, что немного задел тебя плечом. Ты в порядке?» Проходит еще несколько секунд. Неловких, неловких секунд. Потом он смотрит мне прямо в душу этими своими глазами и, очень медленно и отчетливо, говорит... «Никогда ........... не спрашивай меня ..........., все ли у меня в порядке». Это была самое холодное и хладнокровное высказывание на свете. А потом... Он не сказал больше ни слова. Мы просто вернулись к игре. Была середина третьей четверти или около того. И, как вы, наверное, догадываетесь, после этого Кобе нас поджарил. Чувак набрал 24 очка после этого. Он забросил три трехочковых в последние две минуты игры, чтобы перевести ее в овертайм. А потом, в овертайме, конечно же... «Лейкерс» одержали победу. Час спустя он появляется в программе SportsCenter или что-то в этом роде, и они спрашивают его о всех тех очках, которые он набрал в конце, а он буквально такой: «Да... Я имею в виду... Руди Гэй спросил меня, все ли со мной в порядке. Так что...».
Не шутка. Все серьезно. Он так и говорит. По телевизору. А потом улыбается такой хитрой улыбкой. Я просто качаю головой, глядя на это: знаете что... оглядываясь назад... может, мне не стоило спрашивать, все ли с ним в порядке. Урок усвоен. В тот день Кобе научил меня фокусироваться. О том, что несмотря на то, что они называют это игрой, на самом деле баскетбол – это не совсем «игра», если ты пытаешься стать лучшим игроком в мире. И знаете что? Сейчас, сидя здесь и зная, что мои дни в НБА закончились... Я абсолютно убежден, что самое крутое в 18-летнем пребывании в этой лиге – это все те моменты, как тот, с Кобе. Мне посчастливилось многое пережить в этой игре, и поэтому, уходя, я хочу рассказать несколько своих любимых историй и отметить тех, кто был для меня особенно значим.
Я бы соврал, если бы сказал, что моя карьера сложилась именно так, как я хотел. Давайте будем честными. Это не так. Вы это знаете. Я знаю это. Все это знают. Моя история – это не какая-то сказка. В конце концов, я бы сказал, что все было... сложно. Просто в плане того, как все сложилось. Травмы отстой, конечно. И по какой-то причине было много случаев, когда я попадал в команды, находящиеся в не самых лучших ситуациях, или в команды, переживающие какие-то внутренние потрясения. В такие моменты, конечно, было трудно. И порой мне казалось, что это уже слишком. Но сейчас. В конце пути. Я не могу вечно расстраиваться из-за этих вещей, понимаете, о чем я? Провести остаток жизни, думая о том, что было бы, если бы. Быть раздраженным, озлобленным и ворчливым. Быть таким парнем. Нет уж, спасибо. Таковы были карты, которые мне выпали. И я могу честно сказать вам, что я сделал все, что мог, с этими картами. Может, я и не был лучшим игроком на планете, но я действительно старался изо всех сил. Не всегда все было хорошо. Я мог бы сделать больше или быть лучше. Но знаете что? В то же время... в некоторых случаях, в некоторые вечера, результат был действительно классным. И круг, который я сформировал, моменты, которые я проживал, товарищи по команде и тренеры, с которыми я работал бок о бок, сделали это путешествие стоящим каждого момента.
Для начала, еще до попадания в НБА, дома, в Балтиморе, есть единственный и неповторимый Кармело Энтони. Я всегда буду отдавать должное этому парню. Мело опередил меня на три года, и он действительно заложил основу для достижения величия в нашем городе. Когда я вырос и увидел, как он это делает, это очень вдохновило меня. Но в те времена, когда я был молод. Чувак, я никогда не говорил ему ничего из этого. Это же Балтимор! Это очень конкурентный город, особенно когда речь идет о баскетболе. Он до сих пор не простил меня за то, что я не поехал в Сиракьюз (прим. университет, за который играл Энтони), но он мой друг. Кармело Энтони, как никто другой, научил меня тому, что значит делать свое дело и выступать за Балтимор на самом высоком уровне.
Потом, когда я покинул Балтимор и уехал в UConn (прим. университет Коннектикута), я получил урок от тренера Джима Калхуна... Я даже не знаю, какой именно. Наверное, можно сказать, что нужно отвечать за свои поступки. Но больше всего я понял, что это холодный мир. Леденяще-холодный. Это был мой первый раз вдали от дома, так что это был сумасшедший опыт. А тренер Калхун, бог его любит, он лучший, но этот парень... иногда он может быть просто психом. Просто по уровню правильности, который он требовал. В целом я благодарен ему за это. Это хорошо подготовило меня к НБА. Но был один случай. Разгар зимы. Первый курс. Должно быть около 10 градусов ниже нуля. У меня занятия в 8 утра. И это ПОНЕДЕЛЬНИК, между прочим. И что я делаю? Сплю. Я пропускаю занятия. Вместо того чтобы идти на занятия, я сразу отправляюсь на командный завтрак. Я такой: Солнце только встало! Никто даже не узнает, если я не пойду на лекцию. Я иду в кафетерий в огромной, непомерно большой зимней куртке, трениках и тех самых больших тимберлендах, которые все носили в те времена. Как только я беру яичницу и сок и сажусь... тут же появляется Тренер, занимая стул рядом со мной.
«Привет, Руди! Как проходит твое утро?» Веди себя спокойно, Руди. «О, хорошо! Холодновато. Но хорошо, хорошо». Молчание. «Замечательно. Замечательно!» Опять молчание. Я смотрю прямо на свою яичницу, не поднимаю головы, ничего не говорю. Просто надеюсь, что, может быть, он уйдет и поговорит с кем-нибудь еще. Но... Он не уходит. «Ну, как прошли занятия сегодня утром, Руди?» Подождите, он знает? Шутите? Он что, разговаривал с петухами или что-то в этом роде? Или он действительно просто хочет узнать, как прошли занятия? Может, ему просто любопытно. Значит, врать или не врать? Так? Это был мой выбор. И мне было 18 лет, так чтоооооо... «О, хорошо, Тренер. Это было хорошо! Знаете, занятия — это так важно. Всегда хочется учиться». Сейчас я качаю головой, вспоминая это.
Тренер Калхун – не тот человек, которого можно просто обмануть и заставить уйти. Он говорит: «Да?» Он указывает на моего друга. «Потому что вот этот парень, знаешь, что он мне сказал?» (Ты знаешь, кто ты, крыса!) «Он был в классе и сказал мне, что тебя там не было». Потом, я не шучу, тренер Кэлхун, я до сих пор не могу в это поверить... он посмотрел на меня и сказал: «Ладно, вот что сейчас произойдет...». Когда он это изложил, я на секунду подумал, что, может быть, он шутит. Но... Тренер Калхун так не шутит. Он заставил меня встать из-за стола, выйти из кафетерия, выйти на улицу и... пробежать чертову милю. Прямо через центр кампуса. Представьте себе. Парень ростом шесть футов девять дюймов (прим. 206 см), в огромной куртке, бежит по двору. Тимберленды скользят везде. Мокрый снег в глазах. Люди смотрят на меня как будто я спятил. «Хоп, хоп», – крикнул тренер Калхун, отправляя меня. «Поднимай свою задницу и беги, Руди. Раз уж ты так хорошо отдохнул, это не должно стать для тебя проблемой».
Когда я попал в лигу, было много парней, которые помогли мне стать лучше как игрок НБА, но наибольшее влияние на меня с самого начала оказал Дэймон Стаудемайр. С первых дней в Мемфисе я всегда равнялся на Дэймона. И, пожалуйста, пусть он не знает, что я это говорю, но... Я и по сей день равняюсь на этого парня. Когда я впервые встретил его, Дэймон был самым честным человеком из всех, кого я когда-либо видел. Если я совершал глупую ошибку – а я, поверьте, совершил их немало, – он меня отчитывал. Иногда он ставил меня в неловкое положение. Он не сдерживался. И это принесло мне много пользы. Когда ты становишься лучшим игроком школы, а затем переходишь в UConn и добиваешься там таких успехов, что можешь уйти раньше времени, то это оказывает влияние на тебя. Я был... немного высокомерен. Дэймон, ему было не до этого. С самого первого дня он сказал: «Слушай. Ты знаешь не так много, как тебе кажется. Тебе нужно смотреть и учиться». Многие парни, возможно, возненавидели бы это, но мне очень нравился его подход. В то время мне нужен был кто-то вроде него, чтобы сразу же направить меня в нужное русло.
После этого начались годы обучения у лучших. Было так много игроков, которые были достаточно добры, чтобы передать свой опыт. Их слишком много, чтобы всех перечислить. Но я всегда буду благодарен Майку Миллеру за то, что он показал мне, как нужно работать. Как оттачивать свое мастерство с помощью последовательных и целенаправленных тренировок. Майк был маньяком в этом деле, и, если вы были рядом с ним достаточно долго, это не могло не отразиться на вас. Патти Миллс и Ману Джинобили – еще два парня, которых я просто обожал. Они оба – неутомимые оппоненты, а Пэтти – буквально самый оптимистичный и позитивный человек, которого я когда-либо встречал. Даррелл Артур, еще один парень из Мемфиса. Делал все мелочи, грязную работу. Он оказал на меня огромное влияние. А еще есть Крис Пол, мой друг и один из самых конкурентоспособных людей, которых я когда-либо встречал. Я помню, как мы годами не разговаривали после серии плей-офф! И Кайл Лаури. Кайл – один из моих лучших друзей во всем мире, еще со времен средней школы. Так что это было потрясающе – иметь возможность играть с Кайлом в матчах НБА. А еще есть Демар Дерозан.
Это мой брат. Я очень ценю его дружбу. Он помогал мне справляться с разными проблемами на протяжении многих лет и всегда был рядом, когда мне нужен был его совет или просто кто-то, кто мог бы выслушать. И я надеюсь, что он чувствует, что я был для него таким же хорошим другом на протяжении многих лет, как и он для меня. Мы оба прошли через многое в этой игре и в жизни, и с тех пор, как мы подружились в Торонто, мы опирались друг на друга так, как опираются настоящие, истинные друзья.
Вспоминая время, когда я порвал ахилл и мое возвращение после операции. Меня вязли в Сан-Антонио, и я буду первым, кто признает... то время в моей жизни... навалилось слишком много. Люди говорили мне, что я никогда не буду прежним игроком. А потом, вдобавок ко всему, мне говорили... о, и еще, ты теперь парень со скамейки запасных. Я был расстроен. Очень. Я признаю это. Но, когда Демар перешел в Сперс из Рэпторс, это стало для меня настоящим подарком. Потому что этот парень знает меня. И как игрока, и как человека. Он видел, как я хандрю или жалею себя, и точно знал, как вывести меня из этого состояния. Демар всегда находил время для меня. И даже сейчас мы общаемся несколько раз в неделю. Если в твоей жизни есть такой человек, как Демар... ты просто благодаришь свои счастливые звезды. И это возвращает меня в Мемфис.
Я приехал в Мемфис в 19 лет, и мне очень повезло быть там вместе с Дэймоном, Кайлом, Пау (прим. Газоль), Майком Конли, всеми этими ребятами и видеть, как что-то строится с нуля. На площадке было весело, и это важно, а также было важно и здорово быть членом этого коллектива. Одна вещь о Мемфисе... болельщики любят видеть игроков, за которых они болеют, на улице и в городе. Как будто они действительно хотят тебя видеть. Вы не можете быть одним из тех чуваков типа рака-отшельника, типа «мы никогда не видим его нигде», и играть в Мемфисе. Это просто не сработает. Им нужно, чтобы вы были там, с ними. Гуляли, ели, бегали по делам. И если вы сможете держаться таким образом... эти люди покажут вам больше любви, чем вы можете себе представить. Возможно, это не для всех. Но мне это очень понравилось. Все это. Мне нравилось быть частью этой атмосферы.
К сожалению... трейды случаются. И послушайте, я не болван. Я в курсе. Я знаю, что на меня много нареканий за то, что Гриззлис добились успеха после моего обмена. Но все, что я могу вам сказать, это то, что я горжусь тем, что внес свой вклад в становление этой команды, и я надеюсь, что все там знают, как сильно мне нравилось быть игроком Мемфис Гриззлис. Мне понравилось множество мест, где я играл во время своей карьеры. Торонто был потрясающим. В Сакраменто было очень весело играть. Но в моем сердце всегда будет теплое чувство по отношению к Мемфису.
Забавно, когда ты находишься в конце карьеры и размышляешь, стоит ли пытаться закрепиться в команде в качестве игрока скамейки, или... иметь возможность каждое утро отвозить своих детей в школу, забирать их после и вместе есть мороженое. Это два совершенно разных пути. Но, в конце концов, вы должны поговорить с детьми, верно? Узнать, что они думают. Почувствовать их. В любой другой сфере деятельности, мне кажется, можно предположить, что дети скажут: «Папа, вернись домой! Хватит работать! Потусуйся с нами. Будет так весело!» Но когда вы играете в НБА. И у тебя есть два мальчика девяти и десяти лет... и так получилось, что эти мальчики – маленькие баскетбольные маньяки. Это совсем другая ситуация. Мои дети просто обожают баскетбол. Мой старший, Клинт, особенно... он только о баскетболе и говорит.
Я помню, как прошлым летом, перед тем как подписать контракт с Голден Стэйт, мы обсуждали с Клинтом, что, возможно, Портленд будет одним из вариантов. Дэйм тогда еще был там, и я общался с ним по поводу того, чтобы это произошло. Однажды днем я сидел дома и позвал к себе Клинта. На тот момент ему было девять лет. «Йо, парень, что ты думаешь? Как насчет того, чтобы твой отец стал игроком Портленд Трэйлблейзерс? Хорошая идея или нет?» И этот ребенок, это так забавно, на секунду замирает и как бы смотрит в потолок. А потом говорит. «Неа». Я такой: «Чтоооо? Что ты имеешь в виду?» Он просто качает головой туда-сюда. «Нет. Нет! Абсолютно нет». Я смотрю на него как бы со стороны, не зная, что сказать. Думаю, может, он скажет, что это слишком далеко, или что в Портленде слишком дождливо, или еще что-нибудь. Но нет. «Папа, – говорит он, – Дэмиан Лиллард никогда не отдаст тебе мяч!» Ха-ха-ха-ха! Дети, чувак. (Ты знаешь, что я люблю тебя, Дейм. Это он, а не я!)
Но, как бы то ни было, когда я в конце концов усадил их поговорить о том, что могу закончить карьеру, я не был уверен, как они отреагируют. Я думал, что они скажут: «Папа, тебе так повезло, что ты играешь в НБА. Ты никогда не должен останавливаться». Но это было не так. Это было... Наоборот. И их ответ действительно заставил задуматься о перспективах. В сущности, они были... такими же детьми, как и все остальные. «Папа, вернись домой! Хватит работать! Потусуйся с нами. Это будет так весело!!!!».
Это было облегчение. Конечно. Но это не значит, что решение далось мне легко. Баскетбол всегда был моим спасением, моим выходом. Будь то нехватка денег в семье, когда я был маленьким, или ссоры родителей, или что-то еще, я всегда мог просто найти кольцо и заняться своими делами. Я всегда мог положиться на баскетбол. В детстве я приходил на соседские площадки и перевоплощался в Майка, который забрасывал мяч в кольцо. На следующий день я был AI (прим. Аллен Айверсон) или Пенни (прим Хардуэй). Когда я стал старше, я пытался делать нерешительные дриблинги, как «Белый шоколад» (прим. Джейсон Уильямс), или хотел блистать, как Рэй (прим. Аллен) или Ти-Мак (прим. Трэйси Макгрэйди). Баскетбол позволял очутиться в другом мире. А когда я попал в НБА, этот невероятный фантастический мир стал реальностью. Решить положить этому конец? Это нелегко. Знаете что? Правда, у каждого человека наступает момент, когда то, что он умеет делать, уже недостаточно хорошо. Мне нужно было смириться и сказать: Слушай, это конец. Но на самом деле смириться с тем, что все кончено, – это... процесс. Честно говоря, я до сих пор с этим справляюсь и временами испытываю трудности. Я все еще смотрю игры и вижу, как некоторые из этих парней не ловят передачу или упускают мяч за пределы площадки, и я абсолютно точно тот чувак, который кричит в телевизор, как: «Я лучше, чем этот клоун. Вы что, издеваетесь?!?!?»
Это не очень красиво. Но, в то же время, смотрите... Мне 38 лет. Для большинства людей это даже не середина карьеры. Так что, как мне кажется, у меня впереди много работы. Мне просто нужно понять, что именно это значит. Может быть, это публичные выступления, или СМИ, или бизнес. Посмотрим. У меня есть подрядная компания, компания по недвижимости. У меня есть тренажерный зал PickUp USA Fitness в Таусоне, штат Мэриленд. Есть куча вещей, которым я уже начал уделять время. Теперь осталось найти новое большое дело, которое мне понравится, и направить на него всю свою энергию. А пока я просто испытываю огромную благодарность за всю любовь, мудрость и дружбу, которые я испытал благодаря баскетболу.
Я и вся моя семья не можем в полной мере отблагодарить всех за ту доброту, которую мне проявляли на протяжении последних 18 лет. И теперь... эта семья вернула меня! Я чувствую себя очень счастливым оттого, что могу быть дома и проводить так много значимого времени со своей женой и детьми. Я знаю, что все так говорят о своих детях, но у нас с моей женой, Экко, самые лучшие дети на свете! Огромное уважение Экко за то, что она сделала так много, чтобы вырастить наших мальчиков такими замечательными молодыми людьми, и за то, что она терпит мои частые отлучки по работе. Я не могу дождаться, когда мы все вместе переживем еще больше невероятных моментов. И пока этим троим хорошо, мне хорошо. Я могу точно сказать, что когда люди беспокоятся за меня в эти дни... когда они задают мне этот вопрос. Тот самый, которым я задел Кобе перед тем, как он решил порвать нас в 2013 году. Эти три слова... «Ты в порядке?» Я рад сообщить, что в моем ответе нет никаких колебаний. «Да, в порядке», – говорю я. «На самом деле, я лучше, чем в порядке». Восемнадцать лет в лиге. Учился у одних из лучших, кто когда-либо занимался этим. Появилось несколько невероятных друзей на всю жизнь. Чувствую себя хорошо. Здоров. Вдохновлен. У меня есть семья, которая любит меня, и которую я люблю больше всего на свете. Я не просто в порядке. А... «Я самый счастливый человек в мире».
Оригинал: https://www.theplayerstribune.com/rudy-gay-nba-basketball-retirement-announcement.
Любил гонять за Мемфис с Руди в 2к.
Плюс, помню статью, где оказалось, что он один из самых эффективных клатчеров в истории НБА. Поэтому, лично мне он запомнится надолго.