Монтрез Харрелл: багаж Монтреза Харрелла
В этой лиге вы быстро получите характеристику игрока, состоящую из одного слова. Что-то легкое для усвоения. Например, некоторые парни получают ярлык «склонных к травмам» (injury-prone) - и неважно, как они эти травмы получили. Другого парня может выделить один тренер в одной команде, и теперь он «нетренируемый». Могу только представить, что они говорят обо мне.
Держу пари, что ничего хорошего. Держу пари, они не рассказывают о парне, которому пришлось выбиваться из грязи, без всяких подачек. Которому приходилось бороться за каждую минуту и который превратил эти минуты в восемь лет. Держу пари, они не говорят о Трезе, который учился у самого Лу Уилла (прим. Лу Уильямс), как быть лучшим шестым игроком. Как быть ветераном. Как работать и работать, пока в конце концов не почувствуешь, что ты один из лучших... но даже тогда ты понимаешь, что все происходит по-другому. Поймите, это не видеоигра. Это не один из этих маленьких путей к славе, где ты просто бросаешь вызов нигге за его место. Неа. В НБА нужно знать свою роль - это работа, которую нужно делать. Некоторые парни так и не понимают этого. Монтрез Харрелл? Он гордился этой ролью. Но я готов поспорить, что они не говорят об этом. Держу пари, они не говорят о Трезе, который стал национальным чемпионом (прим. чемпион НСАА в 2013), обладателем награды «Лучший шестой игрок», игроком, который ставил интересы своей команды на первое место. Держу пари, они не говорят о Трезе, который вместе с Лу и Пэтом сказал: «Это не скамейка запасных. Это БАНДА на скамейке.» Держу пари, они не говорят ни о чем из этого. Потому что в НБА, когда тебя оценивают, речь идет не о хорошем. Это не вся твоя история и не твой лучший образ. Речь идет о том, чтобы свести тебя к чему-то одному. Одно представление о вас, которое вы не можете изменить. А для меня это все, что связано с тем, что мне пришлось стать тем самым суровым игроком, хорошим и плохим - они просто сделали из этого ярлык, состоящий из одного слова: «Багаж». Чувак... вы думаете, я не знаю, что они используют именно это слово? Нельзя пробиться в жизни так далеко, не зная, кто ты и как тебя воспринимают люди. Я знаю людей, которые обманывают меня, а кто нет, понимаете? И это все хорошо и прекрасно. Но проблема в том, что в большинстве случаев, в ситуациях, когда люди на самом деле не обращали на меня внимания, я был не в состоянии рассказать историю. Повествование было просто тем, что люди черпали из заголовков и слухов. Послушайте, обо мне говорили на TMZ, на ESPN и, похоже, на любом другом новостном сайте в мире. Но никто так и не вернулся, чтобы поинтересоваться мнением у Треза.
Не каждый поймет. Воспитание у всех было разным. Я это понимаю. Но в конце концов я знаю, что это мой путь. Так что если вы все равно собираетесь списывать меня со счетов из-за того, что, как вам кажется, вы знаете, хотя бы прочитайте, что я хочу сказать.
Мне не следовало возвращаться в Bubble (прим. плейофф НБА в 2020 году проводился во Флориде, около Ордандо), если говорить начистоту. Надо было просто остаться дома и сказать им: «Психологически я не могу дать вам то, что вам нужно. Не могу. Поэтому будет лучше, если я останусь дома и буду горевать по бабушке». Но через некоторое время, получив звонки от команды, я подумал: «Мы могли бы продолжить и закончить это дерьмо.» Если бы я полетел самолетом, мне пришлось бы пройти карантин, поэтому я проехал 12 часов от Роки-Маунтин, Северная Каролина, до Орландо. Возвращаюсь - мы уже практически в плей-офф. И вот мы в середине игры против Денвера. Мы готовились к игре. Все говорят, что они стараются делать неравнаценный размен. Все знают кого в этом случае опекать. И тут в игре возникает ситуация. Это пик-н-ролл с PG (прим. Пол Джордж), Джамалом Мюрреем, Йокичем и мной. Появляется заслон, я кричу: «Меняемся!». Мы должны поменяться. Он (прим. Пол) все еще пытается прорваться через заслон. Йокич проскальзывает по центру - бум - бросок и набранные очки. Док (прим. Риверс, тренер Клипперс) тут же берет тайм-аут. По дороге к скамейке запасных я говорю: «Бро, нужно было меняться, Пи». Он: «Нет, я думал...» А я ему: «Бро, не надо «я думал». Я говорю: «Нужно было меняться, бро. Все знают, кого нужно опекать, кроме тебя». Он такой: «Эй, ты с кем разговариваешь?»
Ладно, тайм-аут - я простой человек. Настоящий мазафака. Вот почему многие люди, я думаю, не любят меня. В конце концов, все собираются здесь, на площадке, потому что, во-первых, мы пытаемся прокормить нашу семью, а во-вторых, делаем кое-что для команды, для организации, для города. Реальный разговор. Я вернулся в Bubble ради этого, после того как мне пришлось похоронить свою бабушку в земле, бро. Человека, который меня вырастил, из-за которого я играю в эту игру. Я был настолько подавлен морально, что даже не подозревал об этом. Ладно, помня об этом.... Я сказал Пи прямо тогда и там, на глазах у тренеров и всех остальных: «Я вырублю тебя нахрен, бро. Ты споткнулся. Ты ошибся, бро. Ты ОШИБСЯ». Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что в тот момент я зашел слишком далеко. Я понимаю, что это бизнес и нельзя так разговаривать со звездным игроком. Но когда ты переживаешь горе, ты видишь только то, что прямо перед тобой.
Дальше все пошло наперекосяк. Мы проиграли во втором раунде Денверу в семи матчах. Следующим летом Клипперс прислали мне сообщение следующего содержания: «Спасибо за все, что ты для нас сделал... но мы собираемся пойти в другом направлении». Я три года подряд был в номинации на звание «Лучший шестой игрок года». Два года я был финалистом, а на третий год выиграл ее. Но после этого я не получил предложения переподписать контракт с Клипперс.
Все, о чем я мечтал, - попасть в лигу, чтобы убедиться, что моя бабушка будет в порядке. То, что она делала для меня и моей семьи, превосходило все, что можно было купить за деньги. Наши отношения невозможно описать. Без нее меня здесь нет. Все просто. Мне давно пора повзрослеть, бро. Зная, что такое любовь в семье, мне никогда не приходилось сомневаться в этом. Но в то же время я понял, что такое борьба. Я видел, что такое иметь только одну пару обуви. Я видел, как можно есть остатки одной и той же еды несколько раз. Я видел, как в человека стреляли. Черт, меня уже держали на мушке. Я видел много такого дерьма, о котором мазафаки не могут сказать, что они прошли через это в том возрасте, в котором прошел я. Ты не должен был проходить через это, но я прошел. Понимаете меня? Я жил в трейлере, пока не купил своим людям дом. Девять человек в семье. Моя бабушка, мой дедушка, моя мама, мой папа, мои тети и два моих младших брата.
Я всегда говорю, что моя бабушка исцеляла эту Землю. Все, что есть в герое, было в ней. Она была частично слепа, страдала от хронических болей, у нее было высокое кровяное давление, и еще много чего, но вы никогда бы об этом не узнали, потому что она каждый день улыбалась, шутила в доме, смеялась. Когда я рос у нее дома, у меня всегда было что-то типа кольца, будь то детское, или то, что вешают, или любое другое, вплоть до баскетбольного. У меня не было другого выбора, кроме как влюбиться в это. Это помогло мне наладить отношения с бабушкой, и я дорожил этим. Когда я играл в Клипперс второй год, у меня состоялся разговор с бабушкой, в котором я сказал ей, что в следующем году выиграю звание лучшего шестого игрока года. Я выиграл, но ее не было рядом.
Помню, мы только что закончили тренировку в Bubble, и когда я вернулся к своему телефону, мне пришла куча сообщений. Мне звонили папа, тетя, брат. Моя девушка звонила мне и оставляла сообщения. Она была первой, кому я перезвонил, и она сказала, чтобы я приехал побыстрее, потому что моя бабушка в больнице. Я просто упал в спортзале прямо там. Мне нужно было сесть на автобус, чтобы вернуться в отель, но я просидел там минут 10-15, плача, потому что это было не в моей власти. Просто пришло ее время уходить. Тяжело терять человека, которого любишь. Если бы это была какая-то болезнь, вы бы подумали: мы могли бы с ней бороться. Но когда просто пришло время, думаешь: кто виноват? В чем причина? Почему?
Когда я приехал в Северную Каролину, моя бабушка уже была на аппарате жизнеобеспечения. И пока я был дома, время как будто остановилось на секунду. Где бы она ни была, я был с ней, просто парил... в том пространстве, которое находится между жизнью и смертью. Наступил момент, когда мы должны были принять решение о том, стоит ли отключить аппарат. Пожалуй, это был один из самых тяжелых дней в моей жизни. Мне так и не удалось поговорить с ней перед тем, как она покинула эту землю. Я так и не смог сказать ей в последний раз, что люблю ее и ценю за все, что она сделала. И это преследует меня по сей день. Я могу буквально сидеть где-нибудь или смотреть мультфильм со своими детьми. И если в нем есть сцена с бабушкой, я ловлю себя на том, что начинаю плакать. Вы можете ходить к психологам и прочее, и прочее. Я пробовал все это. Но по какой-то причине это просто возвращает меня в больницу снова и снова. Единственное, что помогает мне справиться с ситуацией, - это смотреть на своих детей, знать, что моя бабушка смогла встретиться с ними и что они - причина всего, что я делаю. Теперь у меня есть два человека, которые полагаются на меня и называют меня папой. Что бы ни случилось в этом мире, я знаю, что они будут любить меня. Эти двое бегают и кричат «ПаааП!!!!» всякий раз, когда я вхожу в комнату, и это никогда не изменится.
Когда мы выходим на площадку, я становлюсь монстром. Я отключаюсь. Я нахожусь в другом режиме. Это человек, единственное внимание которого направлено на победу. Но что касается того, кто я есть вне игры? Мне кажется, что никто не знает меня с этой стороны. И в этом есть доля моей собственной вины. Я никогда не был парнем, который бежит к камерам. Я понимал, что работа важнее. Но в реальной жизни я просто спокойный человек. Как я уже сказал, я отец. Я очень люблю олдскульные машины. Моя коллекция обуви просто сумасшедшая. У меня на заднем дворе есть пруд площадью около трех акров, и я ловлю рыбу без остановки. Я предприниматель. Вот кто я такой. Такой человек, когда я вне игры.
Но я также парень, который в своей жизни побывал во всяком дерьме.
Что я ценил в Доке и Сэме (прим. Кэсселл, помощник тренера), так это то, что они всегда могли смотреть сквозь пальцы на все это. Они не осуждали меня за то, что случилось в Bubble. Они не осуждали меня за ситуацию в Шарлотт. В 2022 году, когда я играл за Шарлотт, полиция нашла в моей машине травку и выписала мне штраф. Они задавали мне все эти вопросы о лиге. Я сказал ему, что Йокич - самый сложный игрок, против которого приходилось играть в защите. Я говорил о баскетболе. Я не дал этому мазафаке повода, понимаете? Затем я закончил поездку в Луисвилл и продолжил свой день. Я никогда даже не заглядывал внутрь полицейской машины. Но когда просочилась видеозапись остановки, эта история получила широкую огласку. Я видел заголовки, в которых говорилось о трех фунтах (прим. 1,4 кг). Это было меньше фунта (прим. 0,45 кг). Я видел заголовки о «торговле наркотиками». Торговля??? Травку даже не давал моим друзьям - это был личный дым. Как ни крути, это была не та картина, которую пытались нарисовать. Но это был не лучший образ для команды, и я это понимаю. После этого Шарлотт не хотели иметь со мной ничего общего.
Док и Сэм теперь были с Филли. И когда все с этим делом было улажено и сведено к мелкому правонарушению, Филадельфия вышла на связь. Перед тем как я подписал контракт, мы довольно четко поговорили о моем использовании... Но когда я приехал, ничего этого не было. Это разочаровало. Конечно, на паркете были разные ситуации. Все меняется. Это я понимал. Но, честно говоря, я чувствовал, что моя роль не была донесена до меня должным образом. Поэтому в течение сезона мы с тренером ссорились. Дошло до того, что когда я подъезжал к спортзалу, мне не хотелось туда заходить. И это было тяжелое чувство. Но я все равно выкладывался на полную в Филадельфии, поверьте мне. Каждый день, каждую ночь. Но психологически к концу того сезона у меня просто ничего не осталось...
Затем, примерно в это же время прошлым летом, я занимался своим обычным делом в межсезонье, играл в баскетбол. Однажды я пришел к тренеру, потому что мое колено распухло, и оказалось, что я порвал переднюю крестообразную связку и мениск. После того как мы с тренером посмотрели снимки, которые он сделал, я сидел и плакал. Затем я начал звонить людям, которым должен был позвонить, чтобы сообщить им об этом. В то время я находился в одной из тех «серых зон» контракта с Сиксерс... Я думал, что это может быть конец. Это было как бум, бум, бум. Сначала я потерял бабушку и был вынужден скорбеть в Bubble. Потом у меня случилась неудача в Шарлотт, и я был вынужден быть какое-то вермя вне игры. Потом я наконец-то встречаюсь с людьми, которые, как мне казалось, понимают, какой я человек, какой я игрок, и ничего не выходит. А потом, в одно мгновение, все это исчезает. Внезапно я сталкиваюсь с эмоциями, которые не могу выразить. И я не знаю, как справиться с ними, потому что человек, к которому я больше всего обращался, ушел.
Люди не понимают. Я человек. Я человек и вне баскетбола. Когда ты проходишь через многое, и у тебя в мгновение ока отнимают средства к существованию, ты начинаешь сомневаться в себе. Я погрузился в эту темноту и просто закрылся, чувак. Я всю свою жизнь боролся с депрессией, и когда это случается, я на самом деле не осознаю, что это происходит. Но другие люди говорят, что видят это по языку моего тела и слышат в тишине. Когда я оказываюсь в таком месте, для меня это значит, будет спокойный день. Однажды вечером, в конце одного из таких дней, я пошел в ванную, посмотрел в зеркало и почти не узнал себя. Я увидел человека, гоняющегося за призраками. Призрак моей бабушки, призрак игрока, которым я был, возможности, которые я упустил. Я создал свое имя и семейное наследие упорным трудом. Кирпичик за кирпичиком. Победа над трудностями - вот и все, что я знаю. Но хотите узнать что-то реальное? В этой лиге, в моей роли, на меня просто смотрят как на рабочую лошадку. Звезды, тренеры, генеральные директора, они держат ключи от города, а я всего лишь каменщик.
Но, глядя в зеркало, я кое-что понял. Мне нужно было снять этот груз с плеч. Люди всегда говорят «ни о чем не жалею». Но только не я. Господь свидетель, у меня такое есть. В моем возрасте я могу говорить об этом прямо. Мне 30. Конечно, есть пара решений, которые мне не следовало принимать. Я ходил туда, куда не следовало ходить. Вещи, которые я сказал, зашли слишком далеко. Но от момента к моменту ты следуешь тому, что чувствуешь сердцем, и придерживаешься этого. Когда все будет сказано и сделано, я просто хочу иметь возможность смотреть в зеркало и видеть человека, которым я горжусь, и принимать того, кто смотрит на меня.
Мне пришлось смириться с тем, что у меня есть багаж. И сожаления - его часть. Но так же как и все уроки, которые я выучил, понимаете? Уроки испытаний, с которыми я столкнулся. Да, у меня есть кое-какой багаж после некоторых войн на паркете. У меня есть багаж после травмы колена. У меня есть багаж того, как я вел себя иногда или кем я был в определенные моменты. Но без всего этого я не был бы тем, кто я есть сейчас. У меня не было бы «багажа» того, как я реабилитировался, и того, в кого я превратился. У меня не было бы того Треза, который может жить со своим горем и который понимает эту историю с НБА в совершенно новом свете. Я считаю, что когда ты смотришь на багаж как на большой негатив, ты стираешь все хорошее, что может из этого получиться. Вы упускаете мудрость, которая приходит с этим. Прошедший год открыл мне глаза. Я понял, что не готов завязать с этой игрой - и у меня еще много игр. Провести тяжелый сезон, повредить колено... Я не могу принять такой конец, чувак. Это не может быть тем, чем меня запомнят люди. Не может быть, чтобы Трез ушел именно так.
Вот как я ухожу: оставляю все на площадке. Именно там я оставлял все это каждый вечер на протяжении восьми лет - и это единственный известный мне способ играть. Я готов снова быть тем борцом, тем чуваком, который заботится о команде в первую очередь, тем Трезом со скамейки запасных. Воином. И есть много вещей, которые я еще не сделал в своей карьере. Мне еще нужно поставить галочку. Но сейчас я смотрю в зеркало и вижу в нем человека, которым я стараюсь быть. Каждый скажет то, что скажет. Но, по крайней мере, теперь у вас есть и видение с моей стороны. Теперь я гораздо лучше понимаю, на каком этапе своей жизни я нахожусь, где я был и через что прошел. Я понимаю свой собственный багаж и все, что с ним связано, - хорошее и плохое. Я смирился с этим. Я могу двигаться дальше. И я готов увидеть, кем я могу стать.
Оригинал: https://www.theplayerstribune.com/posts/montrezl-harrell-nba-basketball
