Maki Engineering. Команда молодых мечтателей
Всем добрый вечер! Пожалуй, мало кто будет спорить, что японцы одни из самых яркий представителей Формулы-1. Можно вспомнить пилотов страны Восходящего Солнца, вроде Такумы Сато и Сатору Накадзимы. Команды, которые были способны трудиться по 25 часов в день, в надежде на хороший результат. Но среди них затерялась история одной маленькой команды, Maki Engineering, и сегодня мы с Вами вспомним незаслуженно забытый коллектив.
Команда Maki была создана двумя японскими инженерами, Масао Оно и Кендзи Мимури. Вместе с группой механиков, многим из которых не было и двадцати, они поставили себе цель покорить Большие Призы. Осознавая то, что они абсолютные новички в Формуле-1, они надеялись найти пилота с опытом, который мог бы им помочь в развитии и дать дельные советы. Они решили пригласить Хоудена Генли, который пилотировал BRM, Williams и March, и остался без места на сезон 1974 года. Его вклад мог оказаться неоценимым для команды, и они решили действовать.
Генли же счёл первые звонки от японцев не иначе, как шуткой, но когда в декабре 1973 года он увидел под окнами кортеж из двенадцати машин, а вошедший в дом мужчина спросил, могут ли они использовать его мастерскую в качестве команды Формулы-1, и они хотели бы видеть его в качестве своего пилота, Хоуден увидел в этом возможность остаться в Формуле-1 и надеялся помочь молодым энтузиастам превратиться в конкурентноспособную команду.
Оно работал над шасси, в то время как Мимура занялся аэродинамикой. Первый болид, получивший индекс F101, собрали в Японии и доставили в Британию. В мастерской Генли планировалось собрать второе шасси, а также два запасных.
В середине марта 1974 года команда была готова представить болид и организовала презентацию, пригласив на неё журналистов. 15 марта в стенах отеля Carlton Tower журналисты ждали большого сюрприза, потому что никто из них не слышал до этого ни про команду, ни про её планы до полученного приглашения!
К слову о планах, они были весьма амбициозными. Японцы планировали создать собственный двигатель, и в будущем продавать собственные шасси частным командам! Журналисты посчитали, что проект находится под покровительством Хонды (которая выступала в Формуле-1 в 1960-х), или Ниссана. Но представитель команды заявил следующее: "Нет, Maki не контактировала ни с одним из японских автопроизводителей. Главной задачей команды является исследование и разработка собственных технологий..."
Журналист Даг Най вспоминал: "...Хоуден выглядел очень неловко в окружении японских владельцев команды... Хоть я и считаю, что каждый присутствовавший журналист уважал энтузиазм японцев, и их благие намерения, быстро стало очевидно, что они просто мечтатели... Даже беглый осмотр болида говорил о том, что он был куском оптимистичного хлама..."
Некоторые элементы были типичными для того времени: двигатель Cosworth, коробка передач Hewland, система впрыска топлива от Lucas и подвеска Koni. В остальном же, болид Мимуры и Оно получился очень необычным.
Для начала, у болида была громоздкая аэродинамика, которая больше подходила прототипам. Обвес почти закрывал передние колёса, что противоречило правилам. Кокпит обрамляло огромное ветровое стекло. Также можно было обратить внимание на огромный кожух двигателя и боковые понтоны, в которых скрывались радиаторы и топливные баки. Сам болид был окрашен в белый цвет с красными кругами на кожухе и носовой части.
Команда планировала начать сезон с двумя машинами: одна для Генли, вторая для японского пилота Шоу Хаями. Последний был пилотом японских прототипов. Он должен был стать одним из первых пилотов в европейских формульных гонках, и первым японцем в Формуле-1. Как выяснится, у команды не было денег на второй болид, и после гонок в Формуле-3 Хаями вернулся в Японию, где ушёл в политику.
Но до этих событий Хаями успел поработать на тестах в Гудвуде и Сильверстоуне. По ходу тестов выяснилось, что болид имеет низкую скорость на прямых, неотзывчивое управление и сильно перегревался. Более того, болид оказался тяжелее соперников почти на 150 килограмм! Дело в том, что японцы слишком пристальное внимание уделили жёсткости болида, в то время как европейские команды наоборот, жертвовали эти в погоне за весом.
Команде отказали в участии на Гран-При Монако, и они сосредоточились на дебюте на британском Брэндс-Хетче. Мимура обратился к Генли за советом, как стоило переделать болид, потому что он не хотел выставлять F101 в его изначальной форме. Так, в мастерской Генли закипела работа над новой версией: F101B.
Результатом стал заметно переработанный болид, который наконец стал похож на формульный. Передняя часть стала похожей на Tyrrell 007, радиаторы были переработаны и установлены рядом с задними колёсами. Огромный кожух двигателя был заменён воздухозаборником, как на многих болидах того времени. Единственное, что осталось неизменным это заднее антикрыло! Работы были завершены за месяц до британского этапа, но выяснилось, что эти переработки не сильно сказались на весе: болид "скинул" порядка 30 килограмм. Генли понимал, что этот факт едва ли даст шансы побороться за результат.
И он оказался прав. За 25 стартовых позиций боролось аж 34 пилота! Всё что смог выжать новозеландец, это 32 результат, в 1,3 секунды от попадания на стартовое поле. Одной из проблем стала надёжность: без поломок Генли проезжал лишь несколько кругов. Он и Мимура пришли к мнению, что машину можно сделать надёжнее в ближайшие сроки.
С таким невесёлым багажом знаний они отправились на следующий этап, который прошёл на немецком Нюрбургринге. История не терпит сослагательного наклоенеия, но лучше бы они пропустили этап и поработали над надёжностью. На первом же круге во время практики у болида рассыпалась задняя подвеска и Генли на полном ходу улетел в стальные рельсы, которые буквально срезали носовую часть.
Ноги бедолаги свисали из искарёженного кокпита, но он попытался самостоятельно вылезти их болида, пока не понял, что сильно повредил свои ноги. Шасси было настолько сильно рабито, что оно подлежало лишь списанию на металлолом. Так для команды закончилось их второе гран-при, и оборвалась карьера Хоудена Генли: больше он не выходил на старт Формулы-1.
Команда планировала вернуться к Италии с экс-пилотом Лотуса Дэйвом Уокером, но этим планам не суждено было сбыться, как и планам посадить Генли за руль в Канаде. Команда понимала, что для борьбы за результаты шасси следовало заметно переработать, но без денег это не представлялось возможным. Но в начале 1975 года всё изменилось, когда производители часов Citizen согласились спонсировать команду.
Версия F101C не сильно отличалась от предшественницы, лишь воздухозаборник был переделан. Также команда была вынуждена перейти с шин Firestone на Goodyear. По некоторым данным, Уокер, Хаями и Брайан МакГуаир могли сесть за руль F101C, но в итоге ни один из этой троицы не повёл в бой команду на этапе в Зандвоорте. Никому не известный Хироши Фушида сел за руль болида (к слову, он стал первым японцем, который участвовал в Гран-при).
В Нидерландах команде было гарантировано участие в гонке - поступило всего 25 заявок. И какое же разочарование ждало Мимуру, когда молодо пилот вывел из строя единственный двигатель! Разумеется, команде пришлось сняться с этапа и пропустить ещё один, во Франции, в ожидании нового двигателя. На британский этап, как и годом ранее, поступило больше заявок, чем мест на стартовом поле, и Фушида остался вне игры. От старта японца отделили почти четыре секунды.
Команда прибыла на немецкий этап как с новыми спонсорами, так и с новым пилотом. Место Фушиды занял чемпион Британской Формулы-3 Тони Триммер. Для него это стало настоящим испытанием, позже Тони это назвал: "... самым безумным делом за всю мою жизнь... ". Команда доработала болид, чтобы он мог наверняка проехать хотя бы один круг, но это негативно сказалось на весе. По итогам квалификации Триммер стал единственным пилотом, не попавшим на старт, проиграв Лелле Ломбарди почти 7 секунд, и почти 45 секунд Ники Лауде, который завоевал поул!
К Австрии команда вновь пошла на переделки, и это принесло результаты. На тренировке Тони оказался быстрее Рольфа Штоммелена, Йо Вонлантена и Роелофа Вандеринка, но очередная поломка подвески (которая, как оказалось удерживалась лишь одним рычагом) привела к тому, что все три пилота его прошли, и Триммер вновь остался за бортом гонки.
Команда прибыла на внезачётное Гран-При Швейцарии, где с лёгкостью попала на старт, потому что было всего 16 заявок на гонку. Триммер оказался самым медленным и стартовал с хвоста пелотона, но к чести команды, он смог финишировать в гонке, даже несмотря на замену свеч зажигания посреди гонки, на тринадцатом месте, в шести кругах от победителя - Клея Регаццони.
В Италии болид ехал без поломок, но из-за проблем с шинами и сцеплением Триммер вновь оказался последним, и не попал на старт вместе с Вандерлинком на Ensigh. Команда решила не участвовать на выездных этапах, попросту закончились деньги.
Оно покинул команду и ушёл в Kojima, которые готовили болиды к Гран-При Японии 1976 года. Мимура также хотел видеть на старте домашней гонки свою команду и приступил к разработке нового шасси, получившего индекс F102A. Болид представили за неделю до гонки.
F102A кардинально отличалась от 101C. В погоне за низким весом болид приобрёл трапециобразный вид. Заднее крыло и боковые понтоны также заметно отличались: первое стало просто огромным в сравнении с предшественницей, второго не было как такового! Кожуха двигателя, как и воздухозаборника также лишили в погоне за весом. За руль сел Триммер, которого Мимура не захотел отпускать в Shadow в самый последний момент. После первых тестов Триммер заявил: "этот болид ещё хуже, чем его предшественник".
На первом же круге практики у болида отказала коробка передач, а в квалификации болид проехал лишь один быстрый круг, который оказался в 13 секундах от ближайшего соперника. На старт, конечно же Триммер не попал, и пока Джеймс Хант боролся под проливным дождём за титул, команда Maki паковала чемоданы, чтобы покинуть Формулу-1 навсегда.
Нельзя сказать, что команда была одной из худших, хоть и результаты говорят об обратном. Отсутствие опыта у Мимуры и Оно, как и у всех механиков в целом сказалось на судьбе проекта, но они были истиными мечтателями, романтиками автогонок, и наверное современной Формуле такого не хватает: безумных мечтателей, энтузиастов и просто смельчакой, которые готовы отдать все силы своей команде.
Что касается судьбы Мимуры, после закрытия проекта он ушёл в Dome, и разрабатывал весьма неплохие прототипы для 24 часов Ле-Мана, а его компания внесла свой вклад в победу Мазды на легендарном марафоне, а самого Мимуру можно встретить на Токийском автосалоне, где он выставляет свои концепт-кары.
Что касается шасси, то один экземпляр F101 хранится в музее трассы Спа, а вот у Шоу Хаями имеется реплика оригинального болида, с громоздкой аэродинамикой. К слову, эта реплика засветилась на Фестивале Скорости в Гудвуде несколько лет назад.
С Вами был Никита Голосов, до новых встреч!
P.S. Немного фото Maki F101 с различных мероприятий!
Поднебесная – Китай
Страна восходящего солнца – Япония