Дуэль Сенны и Проста – грандиознейшая вражда «Ф-1». Они интриговали, врезались друг в друга и раскололи «Макларен»
Главные моменты легендарного противостояния.
21 марта весь автоспортивный мир празднует день рождения одного из величайших и самых ярких звезд в истории – Айртона Сенны. Бразильский трехкратный чемпион выиграл за карьеру 41 Гран-при, 80 раз поднялся на подиум, оформил 65 поулов и оставил огромный след в развитии безопасности в «Формуле-1». А еще Волшебник написал учебник про пилотаж и давал множество ценных советов молодым гонщикам – да и вообще, по степени популярности в мире он мог бы поспорить с современной славой Роналду и Месси.
Вселенная Айртона Сенны: он первым выпустил учебник по пилотажу и раскрыл секреты «Ф-1»
Но известность чемпиона во многом связана с дуэлью с другим не менее легендарным гонщиком – Аленом Простом. Годы их вражды часто называют золотым веком «Формулы-1».
«Даже сейчас когда говоришь о Сенне – вспоминаешь и о Просте, а когда заводишь разговор о Просте – непременно вспомнишь и Сенну, – согласился француз. – Это важная часть моей жизни и карьеры.
Сейчас нашу дуэль до сих пор считают лучшими годами «Формулы-1», и мне правда кажется, что так и есть. У нас были разные пилотажные стили, разные характеры, уровни и грани погруженности в гонки, и даже разные поколения! Хоть разница и заключалась всего в 5-6 годах, но он был молодым парнем, а я уже был поопытнее».
Профессор и Волшебник реально представляли полные противоположности – от предпочтений в машине до главных сильных черт.
«Самое главное отличие между ними было в предпочтениях машины, – объяснил координатор «Макларена» в те годы Джо Рамирес. – Если Просту дать болид, на все сто подходящий его желаниям и стилю – его невозможно было бы победить. Но как часто гонщик получает машину, соответствующую ему на все 100? Очень редко. Айртон в свою очередь мог импровизировать, менять стиль пилотажа под машину и ехать быстрее. Зато Ален всегда лучше настраивал болид. Айртон пробовал прорву разных вещей в каждой практике, но в конце постоянно говорил: «Забудьте все и лучше сделайте как у Проста».
Естественно, настолько разные люди, бьющиеся за титул на лучших машинах пелотона (а союзу «Макларена» и «Хонды» в 88-м и 89-м просто не было равных) никак не могли избежать антагонизма – и вражда все-таки случилась. Более того, она потрясла и команду, и автоспорт до самого основания.
Прост сам пригласил Сенну в «Макларен»
«У меня было право вето на переход [любого пилота], но история даже больше – именно я просил Рона Денниса и «Хонду» нанять Айртона, – вспомнил Прост. – Это было в Японии за год до заключения соглашения на поставку двигателей — мы хотели начать уже в 1987-м, но не успели. Все хотели пару Прост-Пике. Нельсон был моим другом, Айртона же я не знал – лишь раз встречал его до этого на «Нюрбургринге». Я сказал, что есть молодой талантливый парень, и его переход больше поможет команде – и с этого и началась история с Айртоном. При этом в любой момент мог сказать «нет».
Спросите Рона – с момента моего перехода в команду в 84-м до приглашения Айртона в 88-м мы всегда принимали решения только вместе. Когда Деннис искал спонсоров, я ходил вместе с ним на все встречи. Мы все делали вместе. Я был частью даже не семьи – я словно был одним из акционеров. И потому я хотел исключительно добра для команды. Именно поэтому я и предложил Айртона — я был уверен, что для «Макларена» так будет лучше и совсем не думал о себе. И никогда после не просил титул первого пилота».
Иронично – фактически Сенна выиграл все свои титулы благодаря главному сопернику!
Сенна отвоевывает должность №1 в «Макларене»
«Когда Прост впервые осознал истинную скорость Сенны? На первом совместном Гран-при Бельгии, – рассказал Рамирес. – Ален тогда сказал: «Боже, как он здесь выиграл столько времени! Не могу поверить — именно в этом месте! Я просто не понимаю, как у него получаются такие времена. Он офигенно быстр». Я видел Айртона и понимал, что он слышит наш разговор, а Ален стоял сбоку и не видел. Вот я смотрел на Айртона и увидел, как он повернулся и открыл один глаз.
Думаю, именно в этот момент Айртон и осознал, что у него есть статус. Ален же до этого всегда был в «Макларене» номером один: ему плевать было на Мэнселла, Росберга и всех остальных. И когда Сенна побил Алена в бельгийской квалификации, он как бы заявил: «Вот и оно. Теперь номер один — я». И Прост согласился: «Да, он очень-очень быстр».
Окончательно Волшебник перехватил инициативу на Гран-при Японии. Бразилец выиграл поул, но завалил старт из-за заглохшего мотора, откатившись на 14-е место. Казалось, битва за первый титул проиграна – но Сенна прошил пелотон, обогнав шестерых уже к концу первого круга, а к четвертому вошел в топ-4.
Проста же задержала битва с Капелли за лидерство и разворот кругового на «Лоле», а также сбоившая коробка передач – француз не смог оторваться. К 27-му кругу Сенна настиг напарника и просто и без борьбы оставил того позади, первым завоевав титул в обновленном «Макларене» с «Хондой» и обеспечив себе вечную любовь японцев.
Раскол команды
После всех актов драматичных битв за титул «Макларен» фактически разделился на два лагеря: Сенну боготворили мотористы «Хонды», а гонявшегося за команду больше четырех сезонов Проста обожали ребята из Уокинга.
«Правда ли, что Сенна был пилотом «Хонды» с шасси «Макларена», а Прост был гонщиком «Макларена» с двигателем от «Хонды»? Да, можно сказать так, – подтвердил Рамирес. – Но Айртон никогда не получал других моторов — они всегда были одинаковыми. В одно время главный механик соответствующей бригады самостоятельно выбирал двигатель из партии для своего пилота».
Прост был раздражен и игнором Сенны тестов в Сильверстоуне – Алену пришлось в одиночку выполнять двойную программу, как подписанному на должность тест-пилота юноше.
Команда закипела на второй гонке сезона в Имоле в 1989-м: по предложенному Сенной соглашению первый вошедший в поворот после старта сохранял позицию до конца круга, а второй соглашался не атаковать. Старт выиграл Айртон, и напарник больше не атаковал его в соответствии с договоренностью, но в дело вмешались красные флаги из-за аварии Герхарда Бергера. Гонку приостановили, а затем вновь возобновили стартом с места (результаты двух отрезков планировали сложить). Во второй раз Прост выиграл первые метры и поворот, но в третьем вираже Айртон объехал напарника, выиграл – и вызвал настоящую внутреннюю бурю: Прост обвинил напарника в нарушении договора, а Сенна выдвигал встречные претензии (ведь формально это был четвертый круг, а не первый) и заявлял об обычном восстановлении справедливости.
В итоге Прост принял пассивность Рона Денниса в решении вопроса как расположенность к Айртону, слил детали внутренних переговоров французской газете L’Equipe и отменил переговоры с владельцем «Макларена» о продлении контракта.
«Ситуация со мной и Айртоном чем-то напоминала совместные годы с Лаудой, – вспомнил позже Ален. – Я много разговаривал с руководством команды, и мне говорили, что хорошо понимают мои чувства, но здесь играет огромную роль смена поколений. Сенна был лучшим представителем новой волны гонщиков, и потому за него больше болела молодежь — я для них выглядел непонятным компьютером.
Сенну поддерживали 99 процентов всех медиа и болельщиков. Со временем я почувствовал, как лояльность «Хонды» и Рона уплывает от меня».
К середине сезона Прост подписал контракт с «Феррари» и окончательно потерял внутреннюю поддержку. Более того, Ален разъярил до крайности Рона Денниса, когда бросил фанатам кубок за победу на Гран-при Италии.
Взрыв случился на Сузуке: в Японии, как и год назад, разыгрывался финальный акт титульного сражения – Сенне надо было побеждать, чтобы сохранить шансы на второе чемпионство подряд, а Прост лидировал с преимуществом в 16 очков (за первое место тогда давали девять).
Ален проиграл Айртону квалификацию с отставанием в 1,7 секунды, но придумал трюк для повышения скорости на прямых (чтобы больше не проигрывать настолько же без шансов, как в 88-м): уговорил механиков снять одну из пластин заднего антикрыла и ничего не говорить в команде.
В итоге Профессор выиграл старт и оказался практически неуязвимым: из-за тайного повышения скорости на прямых Волшебник по сути мог атаковать его только в одной шикане перед последним поворотом. Так и произошло: действующий чемпион нырнул внутрь, лидер сезона отказался его пропускать и захлопнул калитку (как и обещал перед гонкой) – «Макларены» столкнулись.
Ален сошел и отправился в боксы, а Айртона вытолкнули маршалы – Волшебник срезал поворот, продолжил заезд и финишировал первым. Далее, по версии болельщиков Сенны, после беседы Проста с президентом ФИА (в тот момент FISA) Жаном-Мари Балестром бразильца дисквалифицировали за срезку трека. FISA и стюарды настаивали на полной независимости решения: Балестр якобы даже не присутствовал на слушаниях и принятии решения.
Айртон и «Макларен» уверяли, будто Прост спровоцировал столкновение намеренно ради титула – ведь в случае обоюдного схода именно француз становился чемпионом.
Ален же напирал на репутацию конкурента (у которого скопилось немало инцидентов с другими гонщиками) и отсутствие желания выбивать напарника – француз якобы пользовался правом на выбор траектории в повороте.
Формально француз и правда все еще был впереди Сенны, и потому именно бразилец должен был отступить. Тот же пошел до конца, при этом смещаясь на внутреннюю часть по максимуму, а конкурент не стал сознательно уходить от столкновения – сейчас подобное признают гоночным инцидентом (как, собственно, и 30 лет назад). Формально Айртона дисквалифицировали именно за срезку – и «Макларен» подал апелляцию по сути против титула одного из своих пилотов, окончательно сделав выбор в противостоянии.
Правда, в итоге бунт команды привел только к ужесточению наказания для Сенны (ему припомнили множество предыдущих столкновений), Прост получил чемпионскую единичку – и унес ее в «Феррари».
Вражда осталась и после ухода Проста из «Макларена»
Побег от колоссального давления внутри команды не спас Профессора от Сенны: неприязнь уже никак нельзя было остановить.
«Помню, когда Прост перешел в «Феррари», я сказал Айртону: «Теперь вам часто придется встречаться на подиумах и жать друг другу руки». «Что?! С этим?! Да ни за что на свете!» – вспомнил Рамирес.
И вражда правда продолжилась: в 1990-м Прост и Сенна подошли к очередному Гран-при Японии в зеркальном по сравнению с 89-м состоянии – Айртон лидировал с заделом в 9 очков и в случае схода Алена возвращал себе чемпионский титул (из-за преимущества по победам). Пилот «Макларена» вновь выиграл поул, но потребовал еще большего: чтобы позицию внезапно сдвинули с традиционной «грязной» часть трека на гоночную траекторию, покрытую резиной с дополнительным сцеплением.
Сперва стюарды согласились с просьбой, но затем вновь вмешался Балестр, запретил удовлетворять хотелки Айртона – и бразилец рассвирепел.
«Если в воскресенье на старте Прост обойдет меня только потому, что я в неправильном месте – в первом повороте я пойду в атаку, – заявил прессе претендент на титул. – И ему лучше не поворачивать впереди меня – у него не выйдет».
И ситуация развернулась в точности так: Ален сорвался с места намного лучше бывшего напарника, опередил его на всю длину машины и резко захлопнул калитку в первом повороте, но Айртон просто давил на газ вплоть до полного обоюдного выноса с трассы.
Прост позже признался, что разочарование от инцидента чуть не заставило его уйти из гонок прямо в тот же вечер – но все-таки француз остался из-за желания отыграться.
Гоночная же общественность разделилась надвое: часть соглашалась с поступком Сенны и заявляла о полной солидарности (вроде «мы бы поступили так же»), но другая часть – во главе с трехкратным чемпионом мира и репортером Джеки Стюартом – выдвинула бразильцу несколько очень неприятных вопросов насчет его постоянных аварий, скандалов и стычек.
И как раз при ответе на один из них Волшебник и выдал ставшую впоследствии культовой фразу, которую многие сейчас считают квинтэссенцией гонок.
«Быть гонщиком – значит всегда быть в опасности, – заявил Сенна. – Быть гонщиком – значит, соревноваться с другими. И если не стремишься атаковать при любой возможности – ты больше не гонщик. Потому что мы соревнуемся, соревнуемся ради победы. Это главная мотивация для всех нас. Не третья, четвертая, пятая, шестая или седьмая позиции».
По воспоминаниям Стюарта, после интервью Айртон отказался отвечать на вопросы Джеки когда-либо в дальнейшем – но год спустя все-таки позвонил и признал себя виновником аварии.
«Он сказал: послушай, я звоню, чтобы извиниться, потому что я сейчас признаю: я специально вынес Проста с трассы, – вспомнил Джеки в автобиографии «Победы недостаточно». – Бог не позволит мне жить с этой ложью».
Антагонизм не стих и в дальнейшем: в 1991-м Ален уже не претендовал на титул и добывал лишь редкие подиумы, однако на Гран-при Германии схлестнулся-таки с бывшим напарником в борьбе за четвертое место. Однако Сенна настолько жестко оборонялся, что заставил Проста выехать за пределы трека и срезать шикану – а потом «Феррари» француза заглохла, пока Профессор ждал уборки конусов от маршалов для возвращения на трек.
«Немного жестко!» – отреагировал на маневр Сенны комментировавший ту гонку на ВВС чемпион 1976-го Джеймс Хант.
«Если мы двое снова попадем в такую ситуацию – я тоже его вытолкну», – заявил прессе после финиша Прост.
«Думаю, сейчас все знаю, что Прост постоянно жалуется: на машину, на шины, на команду, на механиков, на топливо, – ответил Сенна. – Теперь – на других пилотов, на трек. Всегда есть кого обвинить. Он никогда не виноват».
Дело дошло даже до прямых оскорблений!
Когда Прост после увольнения из «Феррари» отдыхал в 1992-м и выбил контракт в доминирующем «Уильямсе» на 93-й, то включил в него пункты, по которым его напарниками не могли стать Сенна и Мэнселл (как раз и кативший к титулу на протяжении того сезона). Результат – гневная пресс-конференция Волшебника.
«Невозможно принять чей-то приход в команду в феврале с контрактом, гарантирующим подобное вето, – заявил Айртон. – В итоге, слышал, вето на него [Мэнселла] отменили, но на меня – оставили. Если Прост хочет именоваться чемпионом – трехкратным чемпионом! – и выиграть еще один титул – то должен вернуться и вести себя по-спортивному. И в таком стиле, может, и выиграть еще один титул. Нужно вести себя как спортсмен. А он ведет себя как трус.
Это как выходить на старт стометровки в кроссовках против всех соперников в ботинках. Вот так он хочет гоняться. Это не гонки».
Но после финального ухода Проста из «Формулы-1» они помирились
В итоге француз все-таки выиграл четвертый титул в 93-м – и вынужден был покинуть «Уильямс» и «Формулу-1» с огромной неустойкой, поскольку команда все же нарушила пункт о вето на переход Сенны. Айртон завершил финальный акт вражды против бывшего напарника, подписав контракт с англичанами и выдавив Алена из гонок – но внезапно все обернулось не пиком антагонизма, а примирением.
«Зимой 94-го [после завершения карьеры] я наконец начал понимать Сенну — потому что он наконец начал со мной разговаривать, – вспомнил Прост. – Причем обо всем. Он звонил мне раз или два в неделю и просил меня вернуться – особенно когда узнал о тестах с «Маклареном» и «Пежо». Я смеялся: «Ты будешь в круге впереди меня, зачем ты хочешь со мной так поступить?». И он объяснил мне многие вещи. Я узнал его человеческую сторону – самое важное для меня.
Не знаю, можно ли сказать, что мы стали друзьями, но он полностью изменил свое отношение ко мне, когда мы вместе шли с последнего подиума в Аделаиде на пресс-конференцию. Спустя пару дней он первым позвонил мне и продолжал это делать всю зиму. С моей стороны я могу назвать это дружбой: потому что когда перестаешь обсуждать исключительно работу и начинаешь делиться личными проблемами, беспокойствами и даже секретами, которые не раскрываешь даже семьей – да, для меня это и значит «дружба». Я не так уж часто его видел, но он делился со мной некоторыми вещами. Он не был счастлив в команде и негодовал из-за «Бенеттона», беспокоился о безопасности – мне кажется, он стал немного другим человеком после моего ухода. Он сам говорил мне: «те парни не могут меня в должной мере мотивировать». Однако он остался очень быстрым».
В подтверждение слов Проста – видео, как Сенна поднял бывшего соперника на первую ступень подиума рядом с собой в последний Гран-при француза (когда Волшебник выиграл, а Профессор финишировал вторым).
«Они хорошо друг к другу относились, между ними было очень много уважения… – подтвердил Рамирес перемену между бывшими врагами. – Уверен, если бы в Имоле не случилось то, что случилось, они бы стали друзьями! Без сомнений».
Жалеет ли Прост о том, что по его карьере проехалась подобная дуэль? Кажется, нет.
«Когда принимаешь решения, всегда ищешь лучшее в тот момент решение, – объяснил Ален. – Могу только сожалеть, что отношения в «Макларене» изменились из-за этого.
Было сложно, но, в конце концов, мы сотворили историю. Тогда не было ни одного дня или недели, чтобы меня не спрашивали о противостоянии с Айртоном. Сейчас 20-30 лет спустя лучше понимаешь, что же мы сделали».
У Айртона Сенны были уникальные пилотаж и ментальность
«Он испортил мне круг и ответил средним пальцем». Ники Лауда — о первой встрече с Сенной
Фото: Gettyimages.ru/Pascal Rondeau/Allsport; globallookpress.com/www.imago-images.de, imago sportfotodienst; imago sportfotodienst/Imago Sport and News/East News; EAST NEWS/SIPA PRESS RETRO; sportskeeda.com
А Мэнселл тут при чем?