Рафаэль Надаль: Я наслаждался финалом Уимблдона-2008, но так же счастлив, что был участником финала Australian Open-2012
При личном общении Рафаэль Надаль приятно безоружен. Вне корта он настолько же приветлив, застенчив и вежлив, насколько агрессивен на нём. Гость редакции Times of India говорил о многом, коснулся темы своих травм и даже признался, что предпочитает Роджера Федерера Новаку Джоковичу в качеств оппонента.
- Вы довольны финалом сезона-2015 и поставили ли себе какие-то цели на 2016-й?
- Я хорошо закончил год после шести, семи тяжёлых месяцев, я финишировал с запасом позитивной энергии. Сейчас я хорошо работаю на тренировках, поэтому и моя психика двигается в том же направлении. Тренировки, тренировки, тренировки. А цель всегда одинакова. Мотивация – быть максимально готовым к тому, чтобы соперничать на самых важных и престижных турнирах. На это я и нацеливаюсь.
- Меняете ли вы стратегию, играя против Роджера Федерера и Новака Джоковича? С кем тяжелее играть?
- Вы знаете, они оба – великолепные, невероятные игроки. Мы говорим о лучших теннисистах в истории нашего вида спорта. Оба очень трудные, я не смогу выбрать кого-то одного. Думаю, тут всё зависит от момента в карьере – кто-то в данный момент играет лучше, кто-то нет.
- А с кем вам больше всего нравится играть?
- Ну… Знаете, с Федерером всё гораздо понятнее. Мы оба играем по определённой стратегии. В наших матчах чуть больше разница в комбинации стилей, это делает их особенными, привлекает и вовлекает зрителей, так что… Мне нравится играть с обоими, но если выбирать кого-то одного, то из-за комбинации стилей я бы выбрал Федерера.
- В юности кто из игроков был вашим кумиром?
- В юности мне повезло иметь рядом Карлоса Мойю. Я имел счастье тренироваться с ним, и это были особенные моменты. Я уважаю его и восхищаюсь им как игроком и как человеком. Он прекрасный пример, и я рад, что удалось насладиться несколькими годами карьеры рядом с ним.
- Чемпион мира по шоссейно-кольцевым мотогонкам в классе MotoGP Хорхе Лоренцо на прошлой неделе был в Индии и в Анантапуре провёл несколько дней в вашем центре. Что связывает испанских спортсменов с Анантапуром?
- Здесь располагается очень важный фонд, Фонд Винсента Феррера. Они делают фантастическую работу. Несколько лет назад мы тоже пришли сюда и построили несколько теннисных кортов и школу, где детей учат разным предметам, включая математику, английский язык и информатику. Мы горды тем, что можем дать детям способы и возможность учиться и тренироваться в хорошей атмосфере. Я счастлив помочь хоть чем-нибудь. Несколько ребят из нашего центра были на матче IPTL в Дели, для них это был особенный день. Они не часто путешествуют, так что поездка в Дели и присутствие на матче вживую было для них настоящим особенным приключением. Для меня тоже.
- Индийские теннисисты счастливы побеждать в парных разрядах. Фокус на одиночный разряд отсутствует…
- Парный разряд другая, отличная категория. Говоря «отличная», я имею ввиду, что она требует другой манеры игры, но она тоже важна. У вас, правда, давно, был замечательный теннисист…Виджай Амритрадж. В парном разряде – Леандер и Махеш, сейчас Саня играет просто невероятно. Так что у вас в этом смысле много высококлассных игроков. Чтобы играть в одиночном разряде, важно иметь вокруг себя правильных людей. Важно иметь правильных тренеров, нужны правильные условия, чтобы… нет, не для того, чтобы облегчить себе жизнь, а для того, чтобы иметь больше возможностей, чтобы всё сошлось, работало, чтобы всё это было близко тебе. И нужны хорошие спарринг-партнёры, вот почему теннисные академии иногда так полезны.
- Вы будете пропускать какие-то турниры в 2016-м, чтобы иметь больше времени и сил на подготовку к ТБШ? Планируете заранее что-то подобное?
- На самом деле что-то такое запланировать заранее достаточно сложно. Я играю меньше, если больше побеждаю, а это не то, что можно предугадать в спорте. И дело не в том, как много турниров играешь, а в том, сколько ты играешь матчей. У меня на уме есть определённый календарь, но если я буду чаще побеждать, возможно, сыграю чуть реже. Если же буду проигрывать, то добавлю ещё турниров. Так это работает в нашем виде спорта.
- Проведите небольшую экскурсию по мыслям Рафаэля Надаля. У вас был неудачный сезон, что происходит у вас в голове в такие периоды? Что вы говорите себе, как готовитесь, как мотивируете себя, чтобы снова вернуться в топовую часть тура?
- Вообще-то я пятый номер рейтинга, а не пятнадцатый (смеётся). Это по-прежнему топ. Но да, я хочу быть лучше. Напряжённо работаю, чтобы стать лучше, да, но… Я никогда не относил себя к тем парням, кто может сказать – быть пятым номером это кошмар, провал, нет. Я всегда стараюсь быть счастливым ото всего, что со мной произошло. И я считаю, что мне повезло иметь такую карьеру. И 2015-й был худшим. Это правда, да, хотя на финише я смог закончить его более-менее удачно, чтобы стать пятой ракеткой мира. Постараюсь в следующем году подняться выше. И буду стараться лучше играть. Надеюсь, что у меня всё получится. Моя мотивация каждый день при мне. Меня мотивирует любовь к этой игре, страсть, я счастлив, что могу играть в теннис, и счастлив тем, что делаю сегодня, сейчас.
- Ваш тренер Тони всегда говорил, что хочет видеть вас величайшим игроком в истории. Но недавно назвал лучшим из лучших Федерера – из-за количества ТБШ, выигранных им. Это сделал это специально, чтобы раззадорить вас? Это число – 17 – заряжает вас?
- Я всегда всё делаю по-своему (смеётся). У меня никогда не было амбиций обязательно стать лучшим в истории, или даже быть там, где я есть сейчас, с 14-ю ТБШ. И всегда всё делал по-своему, старался совершенствовать свою игру год от года, каждый день старался что-то сделать лучше. И сейчас стараюсь. Так что посмотрим, смогу ли я продолжать выигрывать важные турниры. Это моя работа. И – нет, я не думаю о 17-ти. У Джоковича их уже тоже 10. Я хочу быть сосредоточенным и здоровым для того, чтобы играть и выигрывать несколько следующих лет, но я на этом не помешан.
- Расскажите нам про отношения с вашим дядей и тренером Тони…
- Работать с членом своей семьи – это преимущество. У Тони такая же страсть к теннису. Мне очень помогает то, что рядом со мной постоянно близкий человек. И это не только он. Меня поддерживает вся моя команда, вся семья: родители, сестра, дяди. Я всю жизнь нахожусь в правильной, комфортной атмосфере. Это удача и преимущество.
- Когда вы поняли, что можете стать профессионалом?
- Не стоит ставить свосем уж далёкие цели, в лучшем случае, скажем, лет пять. Всегда небольшие. Может, три месяца, шесть, месяц. Ты постоянно ставишь перед собой какую-то цель и стараешься её достичь. Когда мне было лет 15, я на самом деле начал верить, что смогу стать профи. Я видел уровень соперничества, видел хороших игроков, и понимал, что тоже могу. Но важно было оставаться скромным и продолжать напряжённо работать. Даже когда ты первая ракетка мира, нужно продолжать совершенствоваться, потому что понимаешь – все остальные тоже трудятся, не покладая рук.
- Было время, когда вы обгоняли Федерера. Казалось, что продолжите выигрывать всё. Но потом начались травмы. Они вас затормозили. Думали ли последние три-четыре года о том, что могло бы быть, если бы не травмы? Как вы справлялись с периодами сомнений, возвращаясь после травм, снова проходя через тяжёлую, однообразную работу?
-
- Сомнения часть жизни. Сомнения – это хорошо. Если у тебя не бывает сомнений, то ты, скорее всего, слишком заносчив и самонадеян (а это неправильно), ведь в мире нет ничего, что можно было бы считать абсолютно ясным. Да, травмы присутствуют. А вот термин «что было бы, если бы» - нет. Такого не существует. У меня были травмы – это единственное, что реально.
От травм очень трудно восстанавливаться. Они останавливают карьеру. В 2012-м я играл великолепно. Имел отличный шанс стать первым номером и закончить год первой ракеткой мира. Но травмировался и не играл семь месяцев. В 2014-м снова, был первым номером рейтинга, а потом повредил запястье на тренировке на Майорке…
Так что я пропустил гораздо больше крупных турниров, чем Джокович и Федерер, потому что они не пропустили за свои карьеры ничего важного. Я же пропустил много – в каких-то турнирах не играл из-за травм, в каких-то травмировался по ходу и не смог сыграть в полную силу. Но чувствовать себя ущемлённым из-за этого, неудачником неправильно. Наоборот, я считаю, что мне крупно повезло со всем тем, что случилось в моей жизни и карьере. Ведь, несмотря ни на что, я выиграл 14 турниров «Большого шлема» и золото Олимпийских игр, так что сделал во много раз больше того, о чём когда-либо мечтал.
- Собираетесь в Рио?
- Олимпиады для меня – нечто особенное. Они будоражат, волнуют, я с нетерпением жду возможности там сыграть. Надеюсь, что у меня получится очень хорошая неделя, но даже просто жить в Олимпийской деревне, дышать этим воздухом – штука невероятная.
- Вы, Федерер и Новак являетесь доминирующим трио в этом поколении игроков. Что думаете о следующем, о тех, кому сейчас 18-19 лет?
- Мы не вечны. Мы уйдём, и нам на смену придёт другое поколение. Да, так вышло, что несколько лет смены видно не было, но сейчас она есть. Есть Эдуардо Велес, Ник Киргиос, Танаси Коккинакис, Борна Чорич, Хён Чон и другие. Есть много молодых игроков, сражающихся за право занять топ-позиции, и они близки к этому. Они займут их совсем скоро.
- У вас так много титулов Ролан Гаррос, но в вашей книге главное внимание уделено финалам Уимблдона-2008 и US Open-2010. Не казалось ли вам в юности, что Ролан Гаррос – нечто, что гарантированно принадлежит вам? Некая данность?
- (смеётся) Никогда такого не думал. Просто Ролан Гаррос без сомнения самый важный турнир в моей карьере. Нет, нет, в этом можете не сомневаться. Самое особенное место для меня.
Но так же очевидно, что, возможно, самыми важными, самыми прекрасными моментами моей карьеры были финалы Уимблдона-2008 и Открытого чемпионата США 2013 года, особенно после моей травмы 2012-го. Хотя Ролан Гаррос это турнир, который я люблю больше всего. (становится слегка взволнованным) Моя карьера без него была бы совсем иной.
- Два поражения на Ролан Гаррос. Одно от Робина Содерлинга в 2009-м, второе от Новака ДЖоковича в 2015-м. Какое болезненнее?
- 2009-й, конечно.
- Почему? Из-за того, что оно было первым?
- (смеётся) Нет. Из-за того, что я был очень плох. Тогда у меня была совсем беда с коленями. После этого я и Уимблдон не смог сыграть. У меня был хороший год. Я выиграл в Австралии, в Индиан-Уэллс, в Риме, в Барселоне, в Монте-Карло, играл в финале в Мадриде, и всё это с совершенно больными коленями. Когда приехал в Париж, коленям не стало лучше, а Содерлинг сыграл отлично. Я сражался, как мог, и при этом понимал, что меня не должно было быть тут. Это как Australian Open-2014 против Вавринки. Это одно из самых тяжёлых поражений в моей карьере, потому что в конце первого сета возникли проблемы со спиной, я просто не мог двигаться. Было очень плохо. Возможно, два самых ужасных часа, которые я когда-либо проводил на корте в финале одного из самых важных для меня турниров, осознавая, что с этим ничего поделать нельзя.
- Мы часто слышим, что игрокам постоянно приходится играть через боль. Можете припомнить, когда последний раз играли без боли?
- Ну, иногда я играю без боли. Обычно болит что-то одно. Мы же заставляем свои тела работать на пределе, трудимся очень тяжело и много, так что нормально, что у тела возникают проблемы.
- Вам не кажется, что вы играете слишком много?
- Я просил сделать систему рейтинга двухлетней, а не годичной, как сейчас. Это заметно облегчило бы игрокам жизнь. Результаты, которые учитываются в компьютерной базе данных, должны быть за два года, чтобы игроки могли набирать очки в течение двух лет, а потом защищать их тоже в течение двух лет. Это моё мнение. Но никто не хочет укорачивать календарь, потому что при более коротком календаре у игроков станет меньше работы.
Но больше работы будет, если будет больше турниров, где у большего количества людей, игроков, будет больше возможности заработать, чтобы продолжать играть и жить. Это важно для спорта. Вопрос же не только в том, что победители получают всё больше и больше денег. Это касается ещё и того, как много теннисистов зарабатывают на жизнь, играя. Если тех, кто способен обеспечивать себя, становится всё больше, это значит, наш вид спорта растёт.
- Давайте поговорим ещё о поражениях. Как думаете, сложно ли с ними справляться и как вы готовите себя после поражений?
- Я очень хороший лузер. Я всегда хорошо принимаю поражения. Мы проигрываем больше, чем выигрываем. Каждую неделю побеждает только один, остальные проигрывают. Нужно уметь это принимать и оставаться на позитиве, видеть, где и что ты можешь сделать лучше. Конечно, помогает семья, но я правда хороший лузер, я умею проигрывать, я не из тех парней, кто после поражения три недели будет ходить мрачнее тучи и дуться на весь мира. Я принимаю поражения и двигаюсь дальше.
- Вы хорошо играли в футбол. Трудно было отдать предпочтение теннис перед футболом? Думаете ли вы, что смогли бы стать известным футболистом?
- Сделать выбор было совсем несложно. Я был средним футболистом. Неплохим, но и не выдающимся. В теннисе в детстве и юности я тоже не был выдающимся, но видел, что немного отличаюсь от остальных игроков.
- Если бы не ваш дядя, стали бы вы как игрок другим?
- Если ы не мой дядя, я вообще не знаю, стал бы играть в теннис. Что касается качества тенниса, то не знаю, стал бы я так же хорош, но точно знаю, что было бы гораздо сложнее добраться туда, где я есть сейчас. Иметь его моим тренером было решающим фактором, тут уж сомневаться не приходится.
- Вы читаете то, что о вас пишут в прессе, особенно когда критикуют?
- У меня всегда были отличные отношения с прессой. Пресса – часть нашего мира. Без неё было бы невозможно получать информацию. И жизнь становится гораздо проще и счастливее, если у тебя с людьми хорошие отношения, а не вражда. Всегда принимаю критику в отношении своей игры, потому что сам знаю, когда играю плохо. Принимаю людей, которые говорят, что я плохо играю. Когда я на корте, стараюсь сделать лучшее, что могу. Это нормально, потому что иногда, когда я играю хорошо, меня возносят на вершину, а когда играю плохо, опускают ниже плинтуса. Приходится философски принимать и то, и другое. Я никогда не был настолько великолепен, как обо мне писали и говорили, но и никогда не был так плох, как думают и говорят. Я достаточно постоянен.
- Что изменилось, когда вы стали известным человеком?
- Я с Майорки, это остров. Люди здесь знают меня с детства. Лёгкая, проста жизнь, так что особенно ничего не изменилось. Но когда в туре, да, там изменилось многое, потому что меня стало узнавать больше людей.
- За какими ещё видами спорта вы следите?
- Я люблю гольф, баскетбол, вообще спорт в целом. Ну и потому, что я испанец, ещё футбол, конечно.
- Сейчас случается поиграть в футбол?
- Когда есть время. Я большой фанат мадридского «Реала». Но времени на это чаще не бывает.
- Проведите для нас экскурсию по финалу Уимблдона-2008. Это же один из самых великих поединков в современном спорте…
- Люди говорят, что это один из лучших матчей вообще. Я так сказать не могу, потому что был его участником, и это было бы нечестно. Я наслаждался этим матчем, потому что соперником в финале был Роджер. Счастлив иметь эти воспоминание, хранить их в памяти. Но так же я счастлив, что мне довелось быть участником финала Australian Open-2012 с Новаком. Он длился шесть часов, я проиграл, но счастлив быть его частью.
- Если бы вы могли вернуться во времени назад и что-то сделать иначе, вы бы что-то поменяли?
- Конечно, я многое бы сделал иначе. Есть люди, которые говорят, что не стали бы ничего менять в своей жизни. Я этого не понимаю, потому что все ошибаются. А как не хотеть исправить то, в чём ошибся?
Рафа опять завел шарманку про двухгодичный рейтинг...
Ниже плинтуса... Что, так и сказал? :-D
Классное вью. Интересно, чтобы он все-таки изменил?
Ольга, спасибо