9 мин.

Я занимаю место в истории, но не знаю, какое именно.

98

Рафа рассуждает о победе на Ролан Гарросе с корреспондентом газеты «Марка».

На следующий день после своей девятой победы на Ролан Гарросе Рафаэль Надаль должен был сфотографироваться со своим чемпионским трофеем на площади Трокадеро на фоне всем известной Эйфелевой башни. После фотосессии, подписав футболку Найк, посвященную Тайгеру Вудсу, американскому гольфисту, который был одним из первых, поздравивших Рафу в социальных сетях, Надаль уделил время нашей газете, чтобы поговорить о прошлом, настоящем и будущем, а также рассказать о всем, что произошло на протяжении двухнедельного турнира.

Вопрос: Ты закончил матч выжатый как лимон. У тебя даже было головокружение, когда ты общался с прессой. Прошлой ночью тебе было труднее заснуть, чем после предыдущих восьми побед?

Ответ: Я поздно вернулся в гостиницу, около четырех утра, так что заснул быстро. Так вышло, что ужин затянулся, а потом я еще начал собирать сумки.

Вопрос: В воскресенье ты сказал, что когда Новак Джокович сделал двойную ошибку, сложно описать, что ты тот момент почувствовал. А можешь ли ты сказать, что ты думал, когда стоял на пъедестале, слушая гимн своей страны?

Ответ: Ты стоишь в центре корта, снова держишь кубок, слушая гимн Испании, на стадионе, который так много для тебя значит, в окружении членов команды, близких и зрителей, которые тебя так поддерживали. И все это вместе переполняет тебя эмоциями.

Вопрос: Со стороны сложилось такое впечатление, что публика впервые так поддерживала тебя на Ролан Гарросе? У тебя было такое же впечатление во время игры?

Ответ: Думаю, что публика уже давно стала меня поддерживать. Это не первый раз. Но в этом году зрители действительно болели за меня больше, чем обычно. Я уже давно чувствую поддержку и любовь парижан и очень этому благодарен. Ощущать любовь в таком важном для меня месте – это потрясающе.

Вопрос: После матча ты признался, что у тебя были судороги, и ты не знал, что бы все обернулось, не сумей ты выиграть в четырех. Как ты думаешь, Джокович заметил, что тебе плохо?

Ответ: Не знаю, вряд ли. Но я видел, что с ним тоже что-то не то, потому что координация бэкхэнда у него была хуже, чем обычно – с ним такое редко. Наверняка было видно, что я пытаюсь закончить розыгрыш побыстрее, бью навылет, хотя обычно я не атакую прямо с первого удара. На корте сразу понятно, когда с игроками что-то не так.

Вопрос: В прошлом году ты признался, что перед каждым из своих 82 матчей ты вынужден был принимать антивоспалительные средства, чтобы облегчить боль. Приходилось ли тебе прибегать к такой помощи в этом сезоне?

Ответ: В целом в этом сезоне я чувствую себя лучше, но не на Ролан Гарросе. Турнир получился тяжелым, потому что мне приходилось играть на пределе сил из-за проблем со спиной, которые дали о себе знать с самого начала. Но что касается коленного сустава, который меня беспокоил в прошлом году, сейчас я чувствую себя горазо лучше, по крайней мере, я могу тренироваться с куда меньшими ограничениями, чем раньше. Иногда колено меня беспокоит, но если говорить о качестве жизни, учитывая болевой синдром, то сейчас я чувствую себя гораздо лучше по сравнению с прошлым годом.

Вопрос: Что касается спины, тебя пугало в первую очередь то, что она помешает тебе бороться, как это случилось в финале открытого чемпионата Австралии в матче со Стэном Вавринкой?

Ответ: Да просто в первые дни она очень болела. Но я не думал о том, что это мне может помешать. Спина меня беспокоила и вносила некоторые ограничения в игру во втором и третьем круге.

Вопрос: Ты признался, что после неудачи в Австралии ты чувствовал себя опустошенным, и тебе тяжело далось вернуться к себе прежнему. У тебя в какой-то момент пропало желание тренироваться?

Ответ: нет, такого не было, потому что в этом году у меня впервые за всю карьеру лучше получалось бить по мячу на тренировках, чем в турнирах. У меня пропала внутренняя сила, пропали силы бороться. Дело не в том, что я устал от тенниса, я устал от борьбы. После того, как я травмировался в финале турнира Большого шлема, меня это несколько подкосило.

Вопрос: в одном из интервью во время Ролан Гарроса Джокович сказал, что вы с ним обсуждали возможность поехать куда-нибудь вместе после окончания карьеры, чтобы поговорить о всем том, что между вами произошло, немного посмеяться вместе, чтобы разрядить ваши отношения, снизить накал страстей.

Ответ: Я такого не помню, но я не вижу никакого накала страстей. Мы оба прекрасно понимаем, что это спорт, это игра, в которой сегодня ты выигрываешь, а завтра проигрываешь. Понятно, что когда играешь друг с другом столько раз и в таких важных турнирах, возникает напряжение, но не на личном уровне, а на профессиональном. Нельзя сказать, что мне не по душе Джокович как человек, наоборот, мне он нравится. Не могу о нем сказать ни одного плохого слова. Он игрок, который умеет проигрывать. Думаю, как и я. Мы с ним не раз играли на выставочных матчах, и атмосфера на них всегда была теплой.

Вопрос: Возможно ли быть друзьями с игроком, с которым ты встречался 42 раза, 22 из которых – в финале?

Ответ: Это невозможно не из-за того, что мы соперники. Мы живем в разных местах, мои друзья живут на Майорке, мы общаемся друг с другом каждый день. Новак живет в Монте-Карло и в Сербии, а я живу на Майорке. Мы вращаемся в разных мирах, хоть и видимся в туре каждую неделю. То, что я каждый день по десять минут вижу его в раздевалке, вряд ли можно назвать общением. Друзья – это те люди, с которыми ты знаком с детства, которые обычно с тобой рядом. С Джоковичем я не общаюсь каждый день. Но его вполне можно назвать хорошим приятелем.

Вопрос: Эта победа на Ролан Гарросе принесла тебе 14 титул турнира Большого шлема, но ты не хочешь говорить о своих шансах догнать и перегнать рекорд Роджера Федерера и его 17 титулов. Ты хочешь просто играть турнир за турниром. Но если ты продолжишь выигрывать по одному турниру Большого шлема в год, то как минимум можешь сравняться со швейцарцем.

Ответ: Не знаю, насколько возможно сравняться с этим достижением, но сейчас меня не особо беспокоит этот вопрос. Единственное, что меня волнует, это как можно дольше играть в туре, показывать хорошую игру, а там будет видно. У меня нет планов превзойти рекорд Федерера. Выигрывать по одному турниру в год на протяжении десяти лет – это очень сложная задача и большое достижение.

17 титулов в турнирах Большого шлема – это огромное количество турниров, это очень сложно добиться, а я хочу идти своим путем. Всегда говорят о турнирах Большого шлема, а ведь теннис состоит не только из этих четырех турниров в год. Мне кажется, что говорить только о турнирах Большого шлема, немного несправедливо как по отношению к Федереру, так и по отношению ко мне и к другим игрокам. Эти турниры проводятся всего четыре раза в год, и возможность выиграть зависит от той эпохи, в которую тебе приходится играть.

Вопрос: Ты знаешь, сколько у тебя денег на счету? Ты осознаешь, сколько денег тебе принесла победа на Ролан Гарросе или ты думаешь только о славе, которую приносит тебе победы?

Ответ: Что касается денег, то 56 процентов моих призовых получает государство , а это значит, что больше половины призовых от выигранных матчей уходит в государственную казну. Не то чтобы я жалуюсь, просто констатирую факт. Когда люди видят суммы моих заработков, им кажется, что это очень много, но нужно учитывать, что я получаю половину этой суммы, которая к тому же переводится из долларов в евро. То есть это не так много, как многие думают.

Да, я знаю, сколько у меня денег. Я отдаю себе отчет в своих действиях. Логично, что в 28 лет ты уже можешь разбираться с деньгами. Мне повезло в том, что финансовым менеджментом занимается мой отец, потому что он всю жизнь был предпринимателем. Иначе все было бы куда сложнее. Мой отец очень много для меня значит по-человечески, но кроме того, он еще и решает организационные вопросы.

Вопрос: изменился ли антидопинговый контроль после того, как ввели биологический паспорт?

Ответ: Я не заметил ничего нового. Но меня очень удивляет, что в этом году контроля было меньше. После матча в финале я, конечно, сдал тест на допинг, но в этом году тестов было меньше, чем обычно. Правда, я не всегда доходил до финальных стадий, но в этом году в турнирах тестов было меньше, чем раньше. Я всегда об этом говорю, я считаю, что результаты тестов должны обнародоваться, хотя, конечно, это мое личное мнение.

Вопрос: Осознаешь ли ты, что в свои 28 лет ты уже стал легендарной личностью в спорте?

Ответ: Я осознаю, что за свою спортивную карьеру я многого достиг: мне столько лет удалось оставаться на вершине, я завоевал столько титулов. Я знаю, что занимаю место в истории тенниса, но какое конкрентно – не знаю. Скромность – это одно дело, а глупость – другое. Факт остается фактом: я многого добился. А сейчас я буду продолжать получать удовольствие от игры и бороться дальше. А еще помимо того, чего я добился, по-человечески меня очень радует, что куда бы я ни поехал, я чувствую любовь болельщиков, и это очень приятно, особенно в Испании.

Вопрос: Ты завоевал 14 титулов в турнирах Большого шлема, 64 титулов других турниров, четыре кубка Дэвиса, золотую олимпийскую медаль. Что побуждает тебя продолжать тренироваться изо дня в день?

Ответ: Любовь к своему делу. Я люблю то, чем занимаюсь, я получаю удовольствие от тенниса, я знаю, что не смогу заниматься теннисом вечно. Я знаю, что теннисный век короткий, поэтому стараюсь использовать его на все сто.

Вопрос: Выделишь ли ты время, чтобы поехать на финал Чемпионата мира по футболу, если в нем будет участвовать Испания, как это случилось в ЮАР?

Ответ: Я не могу ответить на этот вопрос. Сложно сказать. Сейчас я не планирую эту поездку, потому что в этом году я и так много времени провожу не дома. Я играл на турнирах в Южной Америке, играл в Австралии, а 26 декабря я полетел в Абу-Даби – много времени мне пришлось провести вне дома, и единственная возможность побыть на Майорке – это как раз летом. Кроме того, в этом году, когда я полечу в Штаты, я знаю, что даже если вылечу на ранних этапах Открытого чемпионата США, я все равно не смогу вернуться домой, потому что буду играть в Кубке Дэвиса, который проводится в Бразилии. Поэтому я полечу в Торонто, зная, что два месяца я проведу не дома.

Вопрос: Ты едешь в Галле, чтобы подготовиться к Уимблдону. В этом году тендинит тебя все-таки беспокоит не так, как раньше?

Ответ: Не сказал бы. Раньше было лучше. В 2005, 2006, 2007, 2008, 2010 и 2011 я чувствовал себя лучше, чем сейчас. В 2009 – нет, поэтому и не играл. Я не знаю, как отреагируют колени, когда я начну играть на траве, но мне кажется, что лучше, чем в прошлом и позапрошлом годах.

Вопрос: Будучи в Париже, ты всегда остаешься верным своим привычкам. Начиная с того, что ты всегда останавливаешься в одной и той же гостинице, и никто не может тебя переубедить. Почему?

Ответ: Ну, я стараюсь ходить в разные рестораны. Гостиница не самая роскошная по сравнению с теми, в которых я останавливаюсь в ходе сезона, она маленькая и уютная. В таких гостиницах проще жить с семьей, чем в больших отелях, где останавливаются много людей.

Вопрос: Я читал, что, когда ты увидел, что Федерер завоевал Большой шлем, выиграв Ролан Гаррос в 2009 году, ты даже заплакал.

Ответ: Я очень люблю спорт, я эмоциональный человек и могу растрогаться даже в кино. После того, что он проиграл мне в Париже четыре раза подряд, думаю, что его победа была справедливой. Я видел, что его захлестнули эмоции, и я, на Майорке, тоже не смог остаться равнодушным.

Перевод с испанского

http://www.marca.com/2014/06/10/tenis/1402437164.html