Звонок звезде. Деан Бомбач: «Раньше считал Житникова высокомерным. А он оказался офигенно классным»

В начале нынешнего года этот 31-летний разыгрывающий продлил контракт с "Пиком" из Сегеда до лета 2024-го. Похоже, в Венгрии словенского парня все устраивает.

Хотя были в карьере Деана Бомбача и другие команды. Он начинал карьеру на родине, в "Копере". В 2013-м перебрался в минское "Динамо", а после банкротства белорусского клуба несколько месяцев провел во французском "Эксе". В "Пике" он выступает с 2014 года — но с перерывом на два сезона, проведенных в польском "Виве".

Сейчас Бомбач в составе команды из Сегеда трудится на предсезонном сборе в Сомбатхее. Там его и застал телефонный звонок корреспондента БЦ.

— Как работается после долгого перерыва?

— Ох, нам всем тяжеловато. Все же мы четыре месяца не работали с командой. Домашние тренировки — это не то. Но что поделать. Сейчас усиленно занимаемся, готовимся к сезону.

— Что вы делали во время карантина?

— В основном оставался в Венгрии. Лишь на месяц съездил домой в Словению. Впервые в карьере проводил так много времени с семьей. С одной стороны, это хорошо. Но только не со спортивной точки зрения.

— Коронавирусная пандемия изменила ваше отношение к жизни?

— Нет. Я более или менее оптимистичный человек. Живу, как будто ничего не происходит. Стараюсь особо не зацикливаться на плохих новостях, абстрагироваться от всего того дерьма, что нам показывают по телевизору.

— Вы продлили контракт с "Пиком" до 2024 года. Значит, в Венгрии все устраивает?

— Конечно. Сегед — это уже мой второй дом. Нам с семьей здесь хорошо. Клуб хотел, чтобы я остался, и это полностью совпадало с моими желаниями. Так что договорились о новом соглашении быстро.

— Однако в 2016 вы уехали из Сегеда на два года, перейдя в польский "Виве"…

— Тогда это казалось шагом вперед. В "Пике" возникли определенные проблемы, а команда из Кельце как раз выиграла Лигу чемпионов. Там был более классный состав, чем в Венгрии. Но потом и у "Виве" возникли финансовые сложности. В Сегеде же ситуация улучшилась, и там захотели меня вернуть.

— Аналитики говорили, что два года в Польше получились для вас не такими яркими, как сезоны в Венгрии. Почему?

— Действительно, многие эксперты так считают. Может, они и правы — я играл не на том уровне, что прежде. Все же в "Виве" другие гандболисты, у Таланта Дуйшебаева своя система.

В "Пике" я привык проводить на площадке все игровое время. А в Кельце мы делили его с Урошем Зорманом. Хотя Талант был мною доволен. И с Зорманом, несмотря на конкуренцию, мы хорошо дружим. Созванивались буквально на днях. Урош многому меня научил.

— Чья система вам ближе — Дуйшебаева или Хуана Карлоса Пастора?

— Не хотелось бы выбирать. Это разные по характерам люди, и их системы тоже отличаются. В Словении меня учили одному гандболу, но после работы с этими коучами я значительно поменял взгляды на игру. Сейчас работаю под руководством Пастора, который научил меня многому. Но и Таланту я благодарен.

— Кто и где поставил вам такую самобытную технику бросков и передач?

— По-моему, это от природы. Такому научить тяжело, все получается само собой. Даже не задумываюсь, как именно. И специально над техникой не работаю.

— Ваш одноклубник — россиянин Дмитрий Житников. Связывает ли вас что-то за пределами площадки?

— О, мы большие друзья! Хотя раньше, когда я играл в Кельце, а он в Плоцке, Жита казался мне очень высокомерным. Не знаю даже, почему — может, у него такой взгляд…

Кстати, он думал обо мне то же самое. Но один раз, еще в Польше, мы оказались в одной гостинице. Разговорились — и я полностью поменял мнение. А потом мы оказались одноклубниками. Это офигенно классный парень! Обожаю Дмитрия и его семью.

— На каком языке общаетесь?

— Это забавно, но на балканском. Сначала говорили на польском, но затем Жита попросил меня и других парней из бывшей Югославии обращаться к нему на наших языках. Вы же знаете, сербский, хорватский и так далее — они похожи. Так потихоньку он все выучил и теперь говорит не хуже нас. Просто удивительно.

А вообще в команде у нас используются разные языки. Венгерский очень сложный, и я им не владею. Командные собрания проводятся на английском. На нем же общаюсь с местными ребятами и, к примеру, с Юнасом Чельманом. Ну а с балканцами найти общий язык — не проблема.

— Ваш первый легионерский опыт был в минском "Динамо". Какие воспоминания оставил тот сезон в Беларуси?

— У меня там родилась дочка — в этом плане хорошие. Но вообще были и проблемы. В команде сложилась немного странная атмосфера. Было не очень комфортно. Может, это потому, что состав разделился на две примерно равные группы — местные и легионеры.

Русскоязычные общались в основном друг с другом, мы тоже. Только приехали в Беларусь, языка не знали, хотя и старались учить. В общем, нехорошая ситуация. Хотя особых конфликтов не было. Ну, где-то могли поругаться на тренировке, но через пару минут все приходило в норму.

— А в "Динамо" ведь еще и возникли финансовые проблемы, из-за которых команда обанкротилась и не доиграла сезон…

— Мы начали это ощущать уже после Нового года — в январе, феврале. Что интересно, атмосфера в команде тогда как раз наладилась. Но уже к началу весны клуб прекратил существование.

Я подписал контракт с "Пиком", однако он действовал со следующего сезона. Меня звали на несколько месяцев в Катар, но я отказался. Предпочел поехать на это время во французский "Экс". Его тогда тренировал Нока Сердарушич, и мне хотелось у него чему-то научиться.

— Большая ли у вас теперь семья?

— Детей уже трое. Старшая дочка родилась в Минске, а позже на свет появились и двое сыновей.

— В 2017 году травма не пустила вас на чемпионат мира. А бывали ли более серьезные повреждения?

— Когда еще выступал на родине за "Копер", как-то сломал лодыжку и выбыл из строя на пять месяцев. Ну а в 2017-м не поехал на мировое первенство, потому что в игре за "Виве" повредил ребро. Конечно, было досадно. Но это спорт…

— Любите ли вызовы в сборную?

— Конечно, иначе не приезжал бы в нее. Выступать за национальную команду — не только честь, но и удовольствие.

— Ее сейчас тренирует Любомир Враньеш, который в свое время не вписался в "испанский" гандбол "Веспрема". Сложно ли вам перестраиваться после школы Пастора?

— У них совершенно разные системы. Не скажу, что нам тяжело — все-таки мы профессионалы. Скорее, трудновато приходится самому тренеру. Ведь в сборную мы приезжаем ненадолго — на несколько дней, на неделю. И ему за это время нужно постараться адаптировать нашу игру для своей системы. Что-то может не получаться, но задача коуча — сделать так, чтобы игрокам было легче…

— Татуировки и длинные волосы — уже давно часть вашего имиджа. А почему?

— Тату мне просто нравятся. У меня их восемь или девять, и это не предел. Планировал сделать еще одно нынешним летом, но из-за коронавируса не удалось. Ничего страшного — если будет все нормально, наверстаю в ноябре-декабре.

Что касается прически… Лет в 16 поспорил с приятелем. Он пообещал оплатить мне отпуск, если я целый год не буду ходить в парикмахерскую. Я условие пари выполнил, а вот товарищ так ничего и не заплатил.

А мне понравилось носить длинные волосы, хотя иногда с ними и неудобно. Может, как-нибудь и постригусь — например, если выиграем Лигу чемпионов…

— Можете назвать шесть лучших партнеров из своей биографии, которых взяли бы с собой на площадку в самом важном матче?

— Ох, сложная задача. Думаю, это были бы исключительно игроки "Пика" и "Виве". Даже не представляю, кого можно туда взять из других команд.

Сергей Николаев

Фото: Александр Добриян, facebook.com/bombac.dean.

Самые свежие гандбольные новости со всего мира всегда доступны на сайте "Быстрого центра":handballfast.com .