7 мин.

Городские новеллы # 114 роз

249

— Вы знаете, Роман, я с детства мечтала о такой работе, — щебетала молоденькая девушка в звании лейтенанта — Оленька.

После школы полиции она по распределению попала в РОВД, где работал майор Роман Чайкин.

Сидели они у него в кабинете. Роман развалился в кресле, делая вид, что занят важным делом.

Он перекладывал бумаги из одной папки в другую, щелкал степлером, а сам косился на стройные ножки Ольги. Она сидела напротив него на кожаном диванчике и с восторгом наблюдала за работой опера.

«Вот прислали ее на мою голову, морока сейчас с ней, суёт свой курносый нос, куда не следует, оперативный опыт, видите ли, перенимать ей надо. Может, в сауну ее для «ознакомления»? Надо с ней осторожней быть, в отделе кадров сказали, что она дочь какого-то армейского генерала — непростая она. Хотя где наша не пропадала», — подумал Роман, воровато бросая взгляд на ее ладную, точеную фигурку.

«Интересно, он женат?» — думала Оленька, пытаясь разглядеть кольцо на руке мужчины. Но объект внимания, безымянный палец правой руки, постоянно ускользал от цепкого взгляда молодой хищницы.

— Вы кумир для всей нашей школы полиции, про похищенного журавля у нас все знают. Говорят, там целый международный синдикат работал, слухи ходят, что это было только начало, они планировали всех зверей и птиц в Китай продать, а вы распутали этот загадочный и таинственный клубок, — Оля восторженно с придыханием произнесла последние слова. Какой он статный, и синяя майка так ему к лицу с надписью Азар, ...хм ... интересно кто это? Наверное, какой-то музыкант. И потихоньку сделала пару робких шажков в сторону Романа. Но упрямый безымянный палец играл с ней в кошки-мышки и притаился где-то в ворохе бумаг.

Услышав напоминание об этой неприятной истории, сыщик немного смутился, но взял себя в руки.

— Да, дело было не из легких, крепкие ребята за этой аферой стояли. Следующим шагом у них было шимпанзе, а самая главная их цель — слон, — Роман нагло врал, скрестив по-детски пальцы крестиком. Ох, глупая стажерка сама лезла в коварную любовную ловушку.

«Вот чешет, болтун»,— подумала Оленька. Она до тонкости знала все это дело, но быть милой глупышкой всегда более выгодная позиция для охоты на мужчин, так учили ее мудрые глянцевые журналы.

— А еще были в вашей практике загадочные преступления? — спросила девушка, подкравшись по-кошачьи почти к самому рабочему столу.

— Да сколько угодно, — важничал Роман, — вот смотрите свежая сводка за сегодня: «Как сообщили в пресс-службе ГУ МВД РФ по Новосибирской области, ограбление цветочного павильона на ул. Ильича в Академгородке произошло этой ночью. По данным полиции, около 2:30 молодой человек силой отобрал у продавца 114 роз и скрылся. Сумма ущерба составила 8000 рублей».

Наконец Оленька разглядела вожделенный безымянный палец на руке Романа и обручальное кольцо на нем. Как жаль! И последним ударом стало фото счастливого семейства Чайкиных — жена с мужем и двое маленьких карапузов, стоявшее в рамке на столе.

«Фи, да он женатик!» — подумала девушка и мысленно стряхнула с себя очередную девичью мечту.

Вечер. Оля уже дома, вернулась в свою квартиру, подаренную щедрым отцом. Приняла душ, заварила свой любимый крепкий кофе и вышла на балкон. К слову, цветочный киоск, который был ограблен накануне, стоял совсем недалеко, он был даже виден с ее балкона. А если вооружиться отцовским военным биноклем, так вообще как на ладони. Киоск как киоск, таких сотни по всему городу. Похожий на большой стеклянный аквариум. Только вместо рыб туда заплывали в основном мужчины. Кстати, по Олиным наблюдениям, мужчины очень похожи на рыб. Вот лопоухий студентик наскребает последние гроши на скромный букетик, наверное, пойдет на первое свидание, ну чем не маленький карась? Толстый кавказец в белых штанах и лакированных штиблетах, с массивной золотой цепью и огромным букетом алых роз — зеркальный карп. Пожилой мужчина с закрученными усами и букетом гвоздик — премудрый пескарь. Да и это ограбление с розами, вероятно, отголосок чьей-то несчастной любви. Наверняка какой-то гопник загулял и решился пойти на дерзкий поступок из-за малолетней пигалицы. Оля про мужчин знала все — журналы Космополитена всегда были под рукой. А с недавних пор она стала фолловером самой Ксении С.!

У девушки была одна тайна, которую знали только самые близкие. У неё была редкое заболевание — гиперосмия. Это повышенное обоняние, проще говоря, ее курносый носик мог улавливать даже очень слабые запахи, которые не улавливаются обычными людьми. Конечно, до вымышленного персонажа романа Патрика Зюскинда ей было далеко. Но тем не менее...

«Может, этот редкий дар поможет мне в моей работе», —- думала девушка. Конечно, был еще и папа генерал, но как хотелось проявить себя. Распутать сеть наркомафии или с помощью своего волшебного носика обнаружить взрывчатку, спасти людей от беды. Оля мечтала. Она любила, вот так сидя на самом последнем этаже высотки, смотреть вниз, вдыхать пестрый аромат большого города.

А запахи были самые разные. Вот ветер донес запах свежего асфальта, а сейчас от проехавшей мимо газели запахло свежей клубникой. Еще были соседские запахи, они были совершенно разные. Из окна семьи азербайджанцев, квартирой ниже, всегда пахло фруктами. А от странной соседки слева, замкнутой женщины, пахло кислой капустой, кошачьей мочой и свежезаваренной китайской лапшой. Носила она странную фамилию — Артистова! Говорят, она вела какой-то блог в интернете... Неприятный коктейль. Может так пахнет одиночество? Ольга гордо сидела в своем кресле-качалке — она королева летучего Царства запахов! Вдруг сменившийся ветер принес новые запахи. Их было два. Один пьянящий, тягучий, немного приторный и дурманящий — запах роз. А другой, хм… Оля даже пролила кофе на свой пушистый махровый халатик.

Запах был совсем рядом, он шел от соседнего балкона. Там не было постоянных жильцов, квартира сдавалась разным людям. Последние арендаторы, парочка студентов, съехали оттуда еще на прошлой неделе, и квартира была пуста. Значит, туда кто-то заехал. Заинтригованная девушка бесстрашно полезла через перила к соседям, главное, не смотреть вниз на людской муравейник. На чужом соседском балконе валялся всякий хлам: старые сломанные лыжи, пустые бутылки, колесо от велосипеда и выцветшей от солнца деревянный табурет. Ольга, как охотничья собачонка, держа нос по ветру, уткнулась в маленькую балконную щель и затаила дыхание... В ней проснулся детектив. Вот здорово распутать какое-нибудь преступление, а если это украденные розы, будет вдвойне приятно утереть нос этому задаваке Ромке!

Говорил мужчина — она сразу уловила незнакомый диалект, здесь в этом городе N говорят по-другому. Люди явно были приезжие. Но что-то далекое, навеянное из детства было в этом слоге. Мужчина говорил о далекой стране, которая была раньше так близко, а теперь так далеко. О большой беде, пришедшей практически в каждый дом. О забытых и брошенных на произвол судьбы людях, о продажных политиках. О своей мечте — рождении ребенка. Говорил спасибо своей женщине за терпение и выдержку. Мужчина вспоминал о разбомбленном и разграбленном маленьком городке под Донецком, о трупах, лежащих на улицах, которые некому предать земле по христианским обычаям. О том, как они со своей женщиной, носившей под сердцем его ребенка, были вынуждены бежать оттуда — от копоти войны. О длинной дороге, шумном поезде, курящих соседях и сварливой проводнице. О холодных глазах местного чиновника, намекавшего на какую-то мзду за статус беженца... Война осталась там, безразличие — здесь. О родовых схватках прямо на серой холодной улице, о суровом вердикте врача:«Извините, мы сделали все, что смогли». Страшное слово «кровотечение». Как он привез их сюда, в эту съемную квартиру, свою любимую жену и новорожденного малыша. Про последние желание любимой женщины — розы... И что теперь они будут жить вечно...

Ольга немного привстала и заглянула в окно. Небольшая серая комнатка, тусклый свет лампы под потолком, на кровати лежит женщина, рядом с ней, закутанный в грязную тряпку, новорожденный ребёнок. Они укрыты желто-синим стягом, повсюду красные розы... Мужчина ходит по квартире и разбрасывает лепестки. Руки у него все в крови. «Наверное это от шипов», — подумала Ольга. Запах... она знала его, он был на похоронах ее бабушки. Так пахнет Смерть!

Люди приехали довольно быстро. Много машин, невесть откуда взявшиеся журналисты, они как черные во́роны всегда летят на трупный запах. Бодрый майор Роман Чайкин строго по-военному раздавал команды: «Женщину в морг. Мужчину в психиатрическую лечебницу. Ребёнка в приют для новорожденных детей». Три машины — три совершенно разных направления. Он всегда знал, что делать. Все и всегда…

Пошел дождь. Нет, он был не беззаботным и легким, с теплыми струями воды, веселыми лужами и большими пузырями. Это был настоящий осенний дождь — холодный и жестокий, с маленькими осколками льда, прилетевшими с неба. Он стучал по крышам домов, пулеметной очередью, словно пытаясь достучаться до сердец жителей города N.

Ольги снился сон из ее детства. Она с отцом в маленьком украинском городке рядом с тихим озером Свитязь . Там находился гарнизон, где служил ее отец. Люди гостеприимны и добры к дочери советского офицера. Она убегает от него в розарий и прячется, играясь, в густые заросли роз.

Утром кокетка Оленька, крутясь перед зеркалом, обнаружила в своих кудрявых завитушках первый в своей жизни седой волосок..