8 мин.

Всего лишь сказка…

Текст выкладываю с разрешения автора, Ушастого эльфа. Автор картинки тоже дала согласие)

сказка

 

Это всего лишь сказка, рассказанная поздней осенней ночью…

За столом на чужой кухне сидела высокая светловолосая девушка. Сегодня первый раз она поставила под сомнение свою любовь. Первый раз ушла из дома, от него. Первый раз задумалась: а стоило ли бороться за него? Стоило ли верить в… сказку?

- Лен, тебе плохо? Лен…

Сидящая за столом девушка вздрогнула и перевела на подругу невидящие глаза.

- Лен? – в голосе подруги слышалось уже неподдельное беспокойство.

Глаза Лены прояснились, и она грустно улыбнулась.

- Все в порядке, Лера. Все нормально. Я просто задумалась…

- О чем? – Лера выдвинула стул, села и подперла рукой щеку. – Поделись. О нем?

- И о нем тоже. - Мимолетная улыбка, как молоденький солнечный лучик, скользнула по губам девушки, не отразившись в глазах. – А вообще о сказке.

- О чем?!

- О сказке… О сказке, которую рассказывала мне мама…

- Тебе повезло, ты помнишь мамины сказки… А я не помню. - Глаза Леры наполнились слезами. – Сколько раз пыталась вспомнить – как отрезало… О чем были сказки твоей мамы?

Лена улыбнулась, и на этот раз улыбка наполнила светом ее глаза.

- О чем мама может рассказывать дочери сказки? Конечно, о любви. О волшебной любви.

Лера вскочила со стула, взяла чайник со свежезаваренным чаем и разлила его по кружкам. Потом снова села, подперла рукой подбородок и приготовилась слушать.

- Расскажи.

- Хорошо… Это всего лишь сказка, рассказанная поздней осенней ночью у горящего очага, когда вой ветра за окном кажется голосами Дикой Охоты…

- Что?

- Родители слишком долго прожили в Ирландии, когда я была маленькой, - улыбнулась Лена. – Не перебивай.

- Больше не буду, - улыбнулась в ответ Лера.

- Итак… 

Молодой охотник часто приходил в зеленые холмы в надежде увидеть фейри. Хоть одну. Отслужить у нее положенный срок и вернуться в тот же день и с волшебным подарком. Фейри всегда щедро одаривали за службу: кому - талант шить обувь, какой сами короли не чурались, кому - пахать и сеять так, что урожай с полей снимали два раза в год, кому - делать такие украшения, что птицы и бабочки казались живыми, а кому - дар всегда находить дичь в лесах и рыбу в реках…

И снова сидел на вершине холма молодой охотник, и снова жег костер, ожидая чуда и не допуская мысли, что с ним это чудо не произойдет. Вдруг за его спиной раздался тихий смех. Как будто малые звездочки, звеня, скатились с неба. Юноша стремительно обернулся, а в круг света, образованный костром, ступила она, фейри. Фейри шла, не приминая травы, как будто плыла на лунном луче.

- Что, человече, хочешь подарка фейри?

- Хочу, светлая госпожа!

- А не боишься?

- Чего мне бояться, госпожа?

- Разве старики не говорили, что получивший подарок фейри навсегда оставляет в холмах свое сердце? Не говорили, что тоска по чуду будет омрачать каждый твой день? Стоит ли служение у фейри и ее подарок тоски по несбыточному до конца жизни?

- Стоит, госпожа моя.

- Тогда пойдем, человек.

Фейри протянула молодому охотнику руку, сжала прохладной ладошкой сильную ладонь человека, и через секунду только костер догорал на вершине волшебного холма.

А на рассвете снова взошел на холм молодой охотник. Только выглядел он намного старше и мудрее. Хорошо приняли мужчину в родной деревне, и не было равных ему в округе в добыче зверя лесного на месяцы пути. Но тоска глядела из глаз молодого охотника, тоска по светлой госпоже волшебного холма, умеющей ходить по лунной дорожке, не приминая травы.

Как-то темной осенней ночью, когда ярилась в небесах Дикая Охота Самхейна, раздался в доме охотника стук. А тоска уже так разъела его душу, что охотник, не спрашивая, открыл дверь. Он был готов унестись порывом бешеного ветра вслед за Дикой Охотой, чтобы хоть раз в году, во время Великого Гона видеть свою госпожу. На пороге стояла ОНА – его фейри. Стояла и улыбалась. Слишком сильна была любовь охотника к своей госпоже, слишком громок его немой призыв, что даже сердце фейри не выдержало.

- Принимай жену, господин мой.

Не успел отзвенеть нежный голосок фейри, как человек подхватил свою мечту на руки и внес в свой дом. И отступила тоска. Молодой охотник стал веселым и смешливым как раньше, до последнего похода в холмы. А его юная жена-чужестранка была заводилой на всех праздниках. И не было мастерицы по вышивке лучше ее на много-много дней пути.

Текли годы, наживала добра счастливая пара. Жили ладно и весело. Только в ночь Самхейна, когда уносила фею ввысь Дикая Охота, и в ночь Белтайна, когда уводили на болота за цветами папоротника фею болотные огоньки, охотник сидел в своем богатом доме один и пил хмельной мед без удержу. Пил и грозился, что в следующий раз запрет молодую жену в доме и запечатает окна и двери холодным железом, удерживая волшебную деву внутри.

И как-то раз запер. А сам уехал. Как ни рвалась фейри из дома, не выпускал ее заговоренный металл. И тогда расплакалась волшебная дева, рассыпалась звездной пылью и утекла в холмы туманом, чтобы никогда уже не вернуться в земли людей в человеческом обличии. Теперь фейри могла только плакать дождем да шептать ветром.

Вернулся охотник в пустой дом. Вернулся, осознав, что нельзя запирать мечту, что мечта должна быть свободной. Что даже любовью нельзя привязывать к себе другое существо, будь то просто человек или волшебная фейри. Но опоздал. Не вышла встречать охотника жена, не звенел радостью ее звонкий голос. Только эхо бродило по брошенному дому, из которого ушла душа.

И снова пошел охотник в холмы. Снова жег костры по ночам и звал свою госпожу. Но не могла к нему выйти его фейри. Могла только обнимать ветром своего любимого, шелестеть ему травой о любви и ронять украдкой ему на щеку дождевую капельку. И плакал бесстрашный охотник.

- Ты бы объяснила, любовь моя, что не могла не уходить. Объяснила бы, что без Дикого Гона и Танцев в Белтайн тебе не было жизни. Неужели бы я не понял?! Неужели бы не постарался разделить с тобой твою радость?! Я же люблю тебя, госпожа моя. И нет мне прощения.

Год ходил охотник в холмы. И в лютый зимний мороз, провожаемый волчьими песнями. И жаркой июльской ночью, когда в природе разлита сама любовь. А потом ушел, не оглядываясь. Ушел, пообещав, что каждую ночь в окне их опустевшего дома будет гореть свеча, показывая путь ветру или туману, которыми стала его фейри. Показывая, что муж любит и помнит свою госпожу. И горела свеча в окне долгих сорок лет. Горела, пока седой сгорбленный старик мог ее зажигать. А когда в ночь Самхейна не загорелась свеча в окне дома охотника, в горькой тоске взвыл ветер, сгустился туман в призрачную фигуру, которая быстро плотнела и приобретала человеческие очертания. Нарушив запрет, приняла фейри человеческий облик. Лишь для того, чтобы рассыпаться колючими ранними снежинками. Навсегда.

Это всего лишь сказка, рассказанная поздней осенней ночью…

Лера всхлипнула и вытерла слезинку.

- Все умерли?

- Все.

- Зачем тебе мама рассказывала такие плакательные сказки?

- Не все сказки, Лер, были такими грустными. Поверь.

- Все равно!

- Лерка, - рассмеялась Лена, – не ожидала, что какая-то сказочка заставит тебя расплакаться.

- Дура!

- Чтооо?

- Да фейри твоя дура! И охотник дурак!

- Почему?

- На фига он поперся в эти холмы? А? – продолжала переживать Лера. – Кто его просил? Люблю, не могу, а потом крылья подрезал – сиди дома и вари борщи? Сволочь он! А она идиотка полная! Зачем жизнь самоубийством-то кончать? Летала бы ветром над могилкой. Привыкла бы! А потом, глядишь, нашла бы себе мужичка из своих и жила бы в холмах припеваючи.

Лена ошарашено смотрела на подругу.

- Ну, ты, мать, даешь! Эк тебя пробрало-то!

- Вот даже сказки говорят, что не надо тянуться к несбыточному! Я считаю, что лучше не иметь совсем, чем потерять!

- Почему?

- Потому что терять слишком больно! И вообще, пошли спать!

Лера уснула быстро, а Лена лежала в постели, смотрела в потолок, слушала, как часы отсчитывают мгновения осенней ночи, и думала. Думала о своей любимой сказке, слушая которую в детстве было так здорово прижиматься к теплому маминому боку и изредка слышать голос отца, который громким шепотом спрашивал, заснула ли она, Лена. Думала о том, как странно перекликается старая сказка и ее жизнь.

«Ты бы объяснила, любовь моя, что не могла не уходить. Объяснила бы, что без Дикого Гона и Танцев в Белтайн тебе не было жизни. Неужели я не понял бы?! Неужели не постарался бы разделить с тобой твою радость?! Я же люблю тебя, госпожа моя…» - всплыли в голове девушки слова сказочного персонажа.

- Объяснила бы… - прошептала Лена.

И вдруг вскочила с постели, схватила телефон и, набрав номер, прижала к уху. Трубку сняли на втором звонке – он ждал.

- Лена!

- Витя!

- Леночка, милая…

- Тшшш... Не говори ничего. Просто забери меня домой. Я у Леры.

Лена сидела на полу в коридоре и ласково гладила телефонную трубку.

«Приди за мной. Просто приди. А я все объясню. Объясню так, чтобы ты понял. И никому из нас не придется жечь свечу на окне. Ведь…»

… это всего лишь сказка, рассказанная поздней осенней ночью…