Эпохальный момент европейского футбола в 1992 году был связан не с образованием Премьер-лиги и не с переименованием Кубка чемпионов в Лигу чемпионов, а с правилом о пасе назад. Принуждаемая к действию катастрофически негативным чемпионатом мира 1990 года и растущей популярностью убивания времени на то, чтобы перепасовываться в обороне, после чего возвращать мяч вратарю, ФИФА постановила, что вратарь больше не может брать в руки мяч, если ему намеренно ногой его передает товарищ по команде. Последним крупным турниром по старым правилам был Евро-92, где Дания одержала победу благодаря оборонительной стратегии, которая в значительной степени зависела от Петера Шмейхеля, подбиравшего эти пасы назад.

Влияние изменения правила было в подавляющем большинстве положительным — вратари и защитники, теперь вынужденные выносить мяч куда подальше, стали более спокойно владеть мячом, а скорость матчей резко возросла. Кстати, первым крупным турниром по новым правилам стал футбольный турнир на Олимпийских играх 1992 года, в значительной степени зрелищное соревнование с золотой медалью, завоеванной на «Камп Ноу» испанской сборной при участии Пепа Гвардиолы.

Первоначально реакция на изменение правила была повсеместно негативной. Журнал World Soccer запустил кампанию «Спаси наш пас назад», в то время как более неожиданная критика исходила от Йохана Кройффа, человека, обычно решительного в продвижении техничного, быстро развивающегося футбола. «Я не вижу смысла в изменении в правиле, — взорвался он. — Все, что они делают, это усложняют жизнь судьям, тренерам и игрокам. То, что было сделано, является типичным продуктом людей, которые играют в футбол, сидя за столами в офисе, и которые никогда в жизни не выходили на поле». Но самым большим бенефициаром были именно голландцы и те, кто представлял «кройффский» футбол. В большинстве других европейских стран вратарям внезапно пришлось приспосабливаться и развивать свою игру ногами, в то время как рудиментарные защитники старой школы быстро вымерли. Голландцы, однако, уже выпускали технически одаренных вратарей и защитников.

Кройфф, возможно, больше, чем кто-либо в истории футбола, имел очень специфические и влиятельные представления о вратарях, что несколько любопытно, учитывая, что сам Кройфф не был вратарем. Но на самом же деле он был им. Таковы были разносторонние футбольные способности Кройффа, что он стоял в воротах за третью команду «Аякса» даже после своего дебюта в первой команде в 1964 году. Сейвы, ловля мяча и бросок рукой не были проблемой для Кройффа, который в детстве преуспел в бейсболе, проявив потенциал как питчера, так и кэтчера. Но для Кройффа вратарство не сводилось к использованию рук; это был «вопрос ви́дения», и в этом отношении мало кто мог соперничать с ним. Он считал, что вратарь должен действовать как 11-й полевой игрок, начиная атакующие действия и передвигаясь за выдвинутой линией обороны, и как вдумчивая и откровенная голландская суперзвезда, Кройфф оказал значительное влияние на тактический подход своих тренеров, действуя как катализатор для развития вратарской позиции.

Когда тотальный футбол изменил игру на чемпионате мира 1974 года, существовал прекрасный пример голландского подхода к вратарям. Действующий первый номер, Ян ван Беверен из ПСВ, был прекрасным голкипером, которого уважали во всей Европе, но он не был играющим ногами вратарем. «Я не умел играть ногами! Я был прирожденным вратарем: рефлексы, прыжки, сила», — признался он. Но Кройффа больше заботили скорость, интеллект и пас, поэтому он убедил тренера Ринуса Михелса отказаться от Ван Беверена, а также не обращать внимания на высоко оцененного Питера Шрайверса из «Твенте». Вместо этого Голландия выставила на поле Яна Йонгблуда, который играл за относительно малоизвестный «Амстердам» и 12 лет назад один раз сыграл за национальную сборную. Йонгблуд был быстр, спокойно двигался за своей защитой, хорошо обращался с мячом ногами и поэтому идеально подходил для тотального футбола. Таким образом, была создана модель для голландских вратарей, и с началом современной эры футбола в 1992 году голландцы приспособились лучше, чем кто-либо другой. Голландские вратари всегда были, в буквальном смысле, на несколько шагов впереди своих европейских соперников.

В 1992 году вратарем «Аякса» был Стэнли Мензо, который был типичным для многих игроков «Аякса» того периода; он был родом из бывшей голландской колонии Суринам, был воспитанником молодежной академии клуба и слыл разносторонним футболистом, а не специалистом, наделенным традиционным набором навыков для своей позиции. Мензо был футбольным вратарем в лучшей футбольной команде Европы и добился успеха в «Аяксе», потому что у него были отличные ноги. Его период в качестве первого вратаря «Аякса» начался под руководством Йохана Кройффа в 1985 году и закончился под руководством Луи ван Гала в 1994 году — с ними он выигрывал трофеи Эредивизи и Европейские кубки, и неудивительно, что сам называет их двумя величайшими тренерами, под руководством которых он работал. Оба любили его футбольные способности. Примечательно, но не совсем неудивительно, что у Мензо был большой опыт работы на другой позиции. «Я начинал как последний защитник, центральный защитник, но менее чем через год я начал играть голкипером, — сказал он. — Честно говоря, я мог бы играть на воротах, но я также мог бы играть и в поле. Я был и тем, и другим, я мог делать и то, и другое. И в конце концов... не мой выбор, но я стал вратарем».

Это соответствовало давнему, дальновидному подходу «Аякса» к вратарям, введенному Кройффом во время его игровых дней, и когда Кройфф был назначен тренером «Аякса» в 1985 году, атлетичный, быстрый Мензо был переведен из запаса, чтобы сменить Ханса Галье на посту №1 «Аякса». Мензо прославился своей агрессивной стартовой позицией и отличными дальними забросами мяча, и его постоянно осыпал похвалами Кройфф, который сказал, что он был самым важным игроком «Аякса» в кубке обладателей кубков 1987 года из-за того, как он распоряжался мячом. Мензо мог бы играть в поле, полагал Кройфф.

В то время как Кройфф был стереотипно самоуверен в отношении роли вратаря, он также оценил потребность в настоящем специалисте и назначил первого в истории тренера вратарей сборной Нидерландов Франса Хука, самого влиятельного в современную эпоху. В то время как он также управлял магазином на окраине Амстердама, в котором продавались исключительно вратарские принадлежности, первым учеником Хука был Мензо, и пара продолжала работать вместе в конце 1980-х годов и во время правления Ван Гала в качестве тренера «Аякса». Проблема, однако, заключалась в том, что Мензо был несколько эксцентричен в традиционном вратарском смысле. Упрямый идеолог Кройфф полностью прощал ему ошибки, заявляя, что футбольные способности Мензо компенсируют спорадические ошибки, но Ван Гал был более прагматичен. Последней каплей стало то, что защита «Аяксом» кубка УЕФА была неожиданно прервана «Осером» в марте 1993 года, когда Мензо совершил ужасную ошибку, забросив мяч с углового, поданного Паскалем Вахируа, в свои же ворота. Ван Гал убрал Мензо и обратил внимание на резервного вратаря «Аякса», ранее малоизвестного Эдвина ван дер Сара.

Ван дер Сар разделил первоначальный футбольный опыт Мензо — первоначально он играл в обороне, но когда постоянный вратарь его молодежной команды не явился на игру, Ван дер Сару вручили перчатки исключительно потому, что он был самым высоким игроком в команде; в итоге он вырос до 1,97 метра, огромного роста даже по стандартам Нидерландов, самой высокой нации в мире. Его ранний опыт игры в поле обеспечил ему превращение во вратарского революционера, поскольку он инстинктивно адаптировался к изменениям в правилах 1992 года. «Правило об пасе назад изменило мою жизнь, потому что я уже хорошо играл ногами», — вспоминал он после завершения карьеры.

«Мы посмотрели, какими качествами должен обладать вратарь "Аякса", и Эдвин уже обладал большинством из них, — сказал тренер вратарей Хук. — Он хорошо понимал пространство вокруг своих ворот и мог обыгрываться с защитниками. Для многих вратарей это было трудно, потому что большинство из них были «линейными голкиперами», которые оставались на линии ворот и в основном останавливали пущенные в их сторону мячи. Кроме того, он был высоким и, следовательно, обладал огромным размахом. Он был спокойным, стабильным и отличным фундаментом для построения розыгрышей. И что немаловажно, он был амбициозен и очень обучаем». Как описывает Джонатан Уилсон в своей книге «Аутсайдер» о вратарской истории, Ван дер Сар был «первым вратарем, который действовал как настоящий последний защитник».

Это может удивить тех, кто был свидетелем только окончания карьеры Ван дер Сара, которая продолжалась до 40 лет — к этому моменту он завоевал восемь чемпионских титулов и имел два трофея в Лиге чемпионов за «Аякс» и «Манчестер Юнайтед» и отстоял рекордные на тот момент 130 матчей за сборную. К концу своей карьеры Ван дер Сар был менее мобильным и более классическим вратарем; его короткий, неудачный период в «Ювентусе» заставлял его оставаться на линии ворот, а в «Манчестер Юнайтед» он также был более консервативен. Но Ван дер Сар ранней эпохи «Аякса» был известен своей храбростью и уверенностью в том, что касается позиционирования и распределения мяча, и он стал очевидным и выдающимся образцом для подражания для следующего поколения вратарей. Действительно, Ван дер Сар был настолько влиятельным человеком, что то, что считалось замечательным в его времена в «Аяксе», стало совершенно обычным делом ко времени окончания его карьеры.

«Одним из первых, кто привнес новую перспективу, был Эдвин ван дер Сар, который много играл ногами и позволил этой позиции вступить в новую фазу, — позже заявил выигравший чемпионат мира вратарь сборной Германии Мануэль Нойер. — Я был вдохновлен его стилем игры и наслаждался философией "Аякса"». Тибо Куртуа, Давид де Хеа и Винсент Эньема также называют его главным вдохновителем. Конечно, другие пытались играть в качестве последнего защитника; на чемпионате мира 1990 года экстравагантный колумбийский Рене Игита был, как известно, обезмячен далеко за пределами своей зоны Роже Милла, который забил мяч в пустые ворота. Но такие вратари считались сумасшедшими, а Игита, наиболее известный своим ударом скорпиона, получил известное прозвище «Эль Локо».

Но Ван дер Сар ни в коем случае не был сумасшедшим. Ван дер Сар был скучен, практичен и деловит. Когда он закончил игровую карьеру, он не выбрал тренерскую или экспертную деятельность, а вместо этого стал генеральным директором «Аякса». Когда ему предложили написать автобиографию, он забеспокоился, что у него не хватит материала, чтобы заполнить книгу. «Извините, я просто не очень рок-н-ролльный», — настаивал он. Но его сдержанное спокойствие идеально подходило для продвижения роли «играющего в поле вратаря», демонстрируя, что это логичное, ценное начинание, а не самодовольный эксперимент. При построении пасовых комбинаций «Аякс» использовал своего вратаря значительно больше, чем другие европейские команды высшего эшелона, потому что немногие команды были так привержены построению атаки от вратаря. Обратный пас вратарю широко считался последним средством, тем более что вратарь просто выбивал мяч далеко вперед в поле. Но полевые игроки «Аякса» относились к Ван дер Сару как к одному из своих, уверенные в том, что он не потеряет владение мячом.

Ван дер Сар, безусловно, был лучше своего предшественника Мензо в традиционном вратарском смысле, но он не совершал много эффектных сейвов по сравнению, например, с Петером Шмейхелем или Давидом де Хеа, двумя другими самыми знаменитыми вратарями «Манчестер Юнайтед» эпохи Премьер-лиги. Ван дер Сар однажды объяснил свой долг очень просто: «останавливать мячи, которые как ожидают люди, вы спасете». Его единственным фактом неприменения была пара пенальти, когда «Аякс» громил мелюзгу в Эредивизи — он спас один удар с точки против роттердамской «Спарты», а затем еще один против «Де Граафсхапа», хотя он был раздосадован тем, что впоследствии не отыграл сухой матч, на последней минуте пропустив гол — матч закончился со счетом 8:1.

Самое впечатляющее проявление «игрового» мастерства Ван дер Сара проявилось в начале знаменитого гола «Аякса», забитого на выезде «Маастрихту» в мае 1995 года, незадолго до их триумфа в Лиге чемпионов. Защитник Микаэль Райцигер оказался под давлением в зоне правого защитника, и его неудачный пас назад означал, что Ван дер Сару чтобы дотянуться до мяча пришлось бежать в сторону от своих ворот, почти к бровке. Общепринятая практика для вратарей в этой ситуации проста: запусти мяч на трибуны, выкрикни непристойности в адрес нужного защитника и яростно бросайся назад к воротам. Но не Ван дер Сар. Вместо этого он опередил нападающего соперника, ушел от единоборства и спокойно отдал ответный пас на Райцигера, который теперь находился рядом с угловым флажком. То, что произошло дальше, продемонстрировало важность хладнокровия вратаря.

Райцигер обыграл соперника и отпасовал вперед на Литманена, который отдал мяч на Роналда де Бура. Тот уклонился от подката и передал пас налево Эдгару Давидсу, который также промчался мимо соперника, после чего отдал пас вразрез на ход атакующему защитнику Данни Блинду, который несся к воротам на позиции правого инсайда и сделал пас в ноги левому вингеру Марку Овермарсу, который забил гол под дальнюю штангу. Это был замечательный командный гол, величайший итог футбольного стиля «Аякса» под руководством Ван Гала, и все началось с самообладания Ван дер Сара. Нападающие «Аякса» бросились праздновать — но не с забившим гол Овермарсом, и который выглядел смущенным отсутствием товарищей по команде рядом с ним и неловко повернулся, чтобы в одиночку поприветствовать болельщиков, а вместо этого бросились к защите, потому что именно они устроили эту комбинацию из глубины. Восхищенный Ван Гал поднялся со своей скамейки с восторженными аплодисментами по поводу замечательного командного гола. Это был «Аякс» во всем: опускающиеся глубоко нападающие, защитники бегут к воротам, быстрые передачи и, более всего, играющий ногами вратарь.

Когда «Аякс» выиграл Лигу чемпионов, смотревший на это Кройфф предположил, что их ключевым игроком был Ван дер Сар. Кройфф был полон решимости внедрить голландскую модель вратарей в «Барселоне», но был разочарован выступлениями Андони Субисарреты. С точки зрения характера, «Суби» можно сравнить с Ван дер Саром; он был чрезвычайно профессиональным и способным, сыграл в рекордных на тот момент 126 матчах за сборную Испании, а позже стал спортивным директором «Барсы». Но во вратарском смысле Субисаррета был явно старой закалки, который рад оставаться на своей линии, и Кройфф часто критиковал его за отсутствие технических навыков, что стало более очевидной проблемой после изменения правила паса вратарю. «Кройфф не изменил меня как вратаря, но он изменил мою позицию», — сказал Субисаррета скорее подводя итог. Кройфф велел ему действовать как последний защитник, но в глубине души он был чистым голкипером, «серьезным, надежным типом вратаря», по собственным словам баска. Во время тренировочных матчей Кройфф размещал его в центре поля, отчаянно пытаясь повысить его уверенность во владении мячом.

Субисаррета играл до 1994 года, прежде чем Кройфф обратился к уже давно играющему запасному вратарю Карлесу Бускетсу, отцу будущего полузащитника «Барселоны» Серхио. Он был значительно более восприимчив к тактике Кройффа, играя в километрах от своей линии ворот с типично разными результатами. Первая крупная игра за «Барселону» Бускетса прошла, когда Субисаррета был дисквалифицирован в финале европейского кубка обладателей кубков 1991 года, проиграв «Манчестер Юнайтед» со счетом 1:2, и эта игра характеризовалась тремя его серьезными ошибками. Сначала Бускетс выбежал из своей штрафной за высоко-пущенным мячом, но неверно рассчитал, и Ли Шарп из «Юнайтед» промахнулся по пустым воротам. Затем он был пойман в полупозиции при первом голе «Юнайтед», наполовину выйдя из ворот, чтобы забрать далеко посланный со штрафного удара мяч, но запоздало передумал. Стив Брюс головой переправил мяч над ним, и бывший нападающий «Барсы» Марк Хьюз занес его в ворота. Хьюз удвоил преимущество «Юнайтед» семь минут спустя, когда получил пас вразрез и сразу же столкнулся с Бускетсом, который вышел на 23 метра от своих ворот, делая отчаянный скользящий подкат. Хьюз обошел его и снова пробил в пустые ворота.

Кройфф вложил огромную веру в Бускетса. Он был относительно невысок для вратаря, 1,81 метра, но был невероятно уверен при владении мячом и любил разыгрывать пасы на своих товарищей по команде над нападающими противника. Однако на вкус большинства наблюдателей он все еще играл невероятно бессистемно. Вскоре после замены Субисарреты в качестве №1, он совершил характерную ошибку при решающем голе в шокирующем поражении со счетом 1:2 в Гетеборге, бросившись со своей линии, чтобы перехватить длинный пас. Подойдя к краю своей штрафной и не зная, бить головой или выбить мяч рукой, он не сделал ни того, ни другого, и Йеспер Блумквист, вингер, едва ли известный своим мастерством при игре в воздухе, головой направил мяч в пустые ворота. Это было типично для стиля Бускетса, и такой ошибки великий Субисаррета никогда бы не допустил. Что еще более важно, игровые навыки Бускетса были далеки от совершенства, и его слишком часто ловили на владении мячом. Даже его одежда действовала на нервы, так как он настаивал на том, чтобы носить длинные штаны от спортивного костюма, и в сочетании с грязевыми покрытиями той эпохи означало, что он выглядел слишком неряшливо, чтобы внушать большое доверие.

Журналисты постоянно связывали Кройффа с переходом Ван дер Сара, на что Кройфф дипломатично отвечал, указывая, что у него не осталось свободных мест для иностранных игроков. Кроме того, он прощал ошибки футбольных вратарей, полагая, что более тонкий положительный вклад от подчищения и распределения мячей компенсировал странные дешевые ошибки. В «Барселоне» это стало мантрой, и подход Бускетса считался настолько важным, что позже он стал тренером вратарей клуба, наставляя таких, как Пепе Рейна и Виктор Вальдес, и гарантируя, что ви́дение Кройффа футбольного вратаря останется неотъемлемой частью пути «Барселоны».

Есть один последний, забытый вратарь «Барселоны» того периода, который заслуживает запоздалого признания: Хесус Ангой. Еще один вратарь-гоняла из академии «Барселоны». В период с 1991 по 1996 год он сыграл всего девять матчей в Ла Лиге, в основном без отличий, выступая в качестве дублера Субисарреты, а затем и Бускетса. Но по двум не связанным с футболом причинам, он важен: во-первых, он был женат на дочери Кройффа Шанталь, предполагая, что привязанность Кройффа к футбольным вратарям была каким-то образом генетической. Когда Шанталь родила, сияющий новоиспеченный дедушка Йохан сказал СМИ, что у новорожденного «большие ноги и большие руки — ноги для игры в футбол, а руки для того, чтобы получать зарплату», даже не задумываясь о том, что руки могут быть полезны для того, чтобы последовать за отцом на вратарскую стезю. Во-вторых, Ангой покинул «Барсу» в 1996 году одновременно с Кройффом, но остался в городе, чтобы продолжить свои игровые дни на «Олимпийском стадионе». Однако Бускетс не перешел в соперничающий с «Барсой» «Эспаньол»; он сменил спорт и подписал контракт с «Барселона Дрэгонз» из НФЛ Европа. Можно подумать, что для вратаря это был бы естественный переход, так как американский футбол — это спорт про ловлю и бросок, но Ангой на самом деле был кикером «Дрэгонз» — и очень хорошим. Он завершил свою вторую карьеру в качестве второго по величине бомбардира в истории НФЛ Европа и отказался от перехода в «Денвер Бронкос», потому что хотел остаться в Барселоне с Шанталь. Даже в спорте, который в подавляющем большинстве предполагает использование рук, бывший вратарь «Барсы» специализировался на роли, связанной с использованием ног. Его тесть, по-видимому, это одобрял.

Игра от вратаря, конечно, не сводилась исключительно к тому, чтобы голкиперы чувствовали себя комфортно во владении мячом, и голландский футбол делал большой акцент на защитниках, которые предлагали, по словам Ван Гала, «больше, чем просто оборонительные навыки». Английские футбольные болельщики были ошеломлены, когда бывший обладатель золотого мяча Руд Гуллит, атакующий полузащитник мирового класса, в 1995 году подписал контракт с «Челси» Гленна Ходдла и сразу же заявил о своем намерении играть в качестве последнего защитника, на позиции, на которой он играл в подростковом возрасте. «Как центральный защитник я мог бы перейти в центр поля и оттуда выброситься в атакующую позицию», — сказал он. Но эксперимент в «Челси» длился всего пару месяцев, потому что товарищи по команде Гуллита просто не были с ним на одной волне. «Я подбирал сложный мяч, брал его под свой контроль, освобождал пространство и отдавал отличный пас на ход правому защитнику, — вспоминал Гуллит. — А он, видите ли, не хотел получать этот пас. В конце концов Гленн сказал мне: "Руд, было бы лучше, если бы ты делал нечто подобное в центре поля"». Голландцы были далеко впереди в этой игре.

Это было важнейшей особенностью тотального футбола в 1970-х годах: когда появлялась возможность защитники рвались вперед, а полузащитники и нападающие обеспечивали прикрытие, отступая назад. Однако, чтобы сделать это сто́ящим, «Аякс» и сборная Голландии 1970-х годов требовали, чтобы защитники были по-настоящему хорошими футболистами, способными использовать свою свободу для внесения решающего вклада в финальную треть. Из-за важности прессинга, тем временем, им также нужно было предлагать скорость, играть с высокой оборонительной линией и прикрывать пространство сзади.

Когда в 1970-х годах голландцы приняли эту политику, она была поистине революционной. Их лидером в обороне был Руд Крол из «Аякса», великолепный футболист, обладавший тремя качествами, которыми прославились голландские защитники — интеллектом, скоростью и умением играть с мячом. Он прекрасно читал игру, подчищал за спинами своих товарищей-защитников и выбивал длинные диагональные пасы на вингеров, порой делая все это за один заход. Он был единственным защитником, кроме легендарного Бобби Мура и Франца Беккенбауэра, который был избран в тройку лучших на получения Золотого мяча в 1970-х годах, таково было его влияние на клуб и страну, и он также представил наиболее краткое изложение голландского подхода к защите. «Мы старались удержать нашего противника в центре поля, — говорил он. — Наша позиция заключалась в том, что мы не защищали свои собственные ворота — мы атаковали среднюю линию».

Крол играл на позиции левого защитника во время матча сборной Голландии в финале чемпионата мира 1974 года, и трое его коллег по обороне также были особенно склонны к атаке. Правый защитник Вим Сурбье, также из «Аякса», был известен больше своей скоростью и выносливостью, чем своими защитными способностями, и постоянно носился по флангу. В центре Голландия превратила Вима Райсбергена из «Фейеноорда» из правого защитника в центрального и, что наиболее важно, перевела Ари Хана из «Аякса», надежного полузащитника, на позицию четвертого защитника команды, хотя он никогда ранее не играл в обороне. Это также говорит о том, что единственные два значительных иностранца, которые выступали за «Аякс» в этот период, югослав Велибор Васович и немец Хорст Бланкенбург, оба играли физическую роль крутых парней старой школы, потому что сам «Аякс» просто не производил таких защитников. «Иностранные игроки привнесли нечто иное», — признал Кройфф об «Аяксе» 1970-х годов. Такого рода заявления в Англии или Италии были бы о том, что иностранцы привносят шик, но в Нидерландах речь шла об иностранцах, приносящих борьбу.

К тому времени, когда команды Кройффа и Ван Гала доминировали в Европе в 1990-х годах, обе были полны решимости продвигать концепцию играющего на мяче защитника, чему способствовала реформа паса вратарю. Кройфф даже после своей отставки продолжал говорить о важности атаки в центре поля, а не защиты ворот, жалуясь на то, что «защитники бегут назад к своим воротам, когда теряют мяч, вместо того, чтобы двигаться вперед, чтобы оказывать давление на владеющих мячом игроков». Его «Барселона» больше, чем любая другая команда 1990-х годов, пыталась играть на половине поля соперника.

Таков был акцент на защитниках, играющих на мяче, Ван Гал называл их словом, ранее предназначенным для атакующих полузащитников. «В современном футболе игроки по центру оборонительной четверки — номера 3 и 4 — в действительности стали плеймейкерами, — сказал он. — Вот почему Данни Блинд и Франк Райкард были так важны для "Аякса". "Десятку", конечно, нельзя назвать плеймейкером, потому что пространство, в котором она действует, слишком ограничено... Сегодняшних плеймейкеров можно найти в центре защиты. Это, конечно, означает, что вы больше не можете использовать старомодного, твердолобого игрока на этих позициях. Вы должны использовать технически и тактически одаренных игроков, таких как Блинд и Райкард». Блинд, капитан «Аякса», семь лет играл вместе с Ван Галом в роттердамской «Спарте» и был спокойным, технически одаренным футболистом. Но его партнер по обороне Райкард был настоящей звездой, которого Кройфф в своей автобиографии назвал «одним из лучших универсальных футболистов, которых я когда-либо видел — он умел защищаться чуть ли не лучше всех, он организовал полузащиту, и в нем все еще был голевой потенциал. Все это в одном человеке, у которого также был правильный склад ума и хороший набор мозгов».

Райкард был любопытной, сдержанной фигурой, постоянно страдающей от какой-то формы кризиса идентичности. Многие считали его бандитом за то, что на чемпионате мира 1990 года он в буквальном смысле плюнул в Руди Феллера, но на самом деле был одним из самых дружелюбных футболистов. Он казался прирожденным лидером, но когда тренер «Аякса» Кройфф захотел, чтобы он больше был вовлечен в деятельность команды вне поля, Райкард ушел, хлопнув дверью и отказался снова играть под его началом. Он стал знаменитостью благодаря своим футбольным способностям, но все же находил славу удушающей. Позже он стал успешным тренером, выиграв в 2006 году Лигу чемпионов с «Барселоной», но ушел с тренерской стези в 50 лет, сказав: «Я не считаю себя настоящим тренером. Я уже около 16 лет занимаюсь тем, что мне не подходит». Но, что наиболее важно в этом контексте, Райкард был выдающимся защитником, который хотел не только защищаться.

Конечно, для голландских защитников в этом не было ничего нового, но случай Райкарда был особенно экстремальным. Он окончил академию «Аякса» и стал выдающимся, дальновидным защитником, став партнером Роналда Кумана на Евро-88 и заняв третье место в голосовании на Золотой мяч в том году. В то время как голландцы привыкли к атакующим качествам Райкарда, другие тренеры, казалось, были удивлены. «Это лучший центральный защитник, которого я видел за последние несколько лет, — восхищался тренер сборной Аргентины Карлос Билардо. — Он выигрывает в воздухе все, он отлично опекает, хорошо читает игру, у него отличный длинный пас и отличный удар. Он идеальный защитник, рожденный для сегодняшней игры». Ирландский босс Джек Чарльтон повторил похвалу. «Он может все! В Англии он был бы на вес золота. У нас вряд ли найдется такой, как он, игрок, который может блестяще и защищаться и атаковать».

В 1988 году Райкард перешел в «Милан», и поскольку Арриго Сакки создал самый грозный оборонительный квартет той эпохи — Мауро Тассотти, Франко Барези, Алессандро Костакурта и Паоло Мальдини — Райкаард начал играть в центре поля вместе с другим будущим тренером, выигравшим Лигу чемпионов, Карло Анчелотти. Это стало устоявшейся позицией Райкарда; он выиграл Кубок чемпионов 1989 года, играя в центра поля и снова был признан третьим в голосовании за Золотой мяч, а затем помог «Милану» сохранить Кубок чемпионов, забив единственный гол в финале, вырвавшись вперед из центра поля, получив пас вразрез от Марко ван Бастена и хладнокровно завершив атаку. Райкард теперь был полузащитником от штрафной до штрафной [бокс-ту-бокс]. Но в сборной Голландии он играл в качестве центрального защитника на чемпионате мира 1990 года, а полузащита базировалась вокруг слабо тогда игравшего Руда Гуллита, его товарища по «Милану» и друга детства. Пребывание на позиции центрального защитника расстроило Райкарда и способствовало его решению покинуть национальную команду. Он хотел быть плеймейкером, а не персональным опекуном, и вернулся к игре за сборную только тогда, когда ему пообещали роль полузащитника.

По возвращении в «Аякс» в 1993 году Райкард был менее мобильным, более зрелым и более счастливым, играя в обороне — поэтому позиция, которую Ван Гал предназначил для него, была идеальной. В 3-4-3 «Аякса» он играл на позиции «четверки», по сути, закрепляя центр поля располагаясь перед капитаном Блиндом, но отступая, чтобы при необходимости стать защитником. Но что особенно важно, для игрока, который всегда хотел быть плеймейкером, это именно то, чего требовал от него Ван Гал, и, хотя его просили отслеживать нападающих противника, Райкард также мог присоединиться к атаке.

Райкард сыграл решающую роль в победе «Аякса» в финале Кубка чемпионов 1995 года над «Миланом» благодаря своей голевой передаче на Патрика Клюйверта, но, возможно, более значительным был тот факт, что он взял под контроль раздевалку «Аякса» в перерыве, обрушившись на Кларенса Зеедорфа и сплотив своих товарищей по команде — момент, который Ван Гал неоднократно приводил в качестве примера того, как товарищ по команде активизировался и взял на себя роль лидера. Райкард закончил карьеру футболиста сразу после триумфального финала — что означало, что его первый уход из «Аякса» в 1987 году произошел после того, как его тренер Кройфф пожаловался на отсутствие у него лидерских качеств, а его второй уход в 1995 году произошел после того, как его тренер Ван Гал был от них в восторге.

Наряду с Блиндом и Райкардом был Франк де Бур, способный играть левого защитника или левого центрального защитника и, следовательно, идеально подходящий для гибкого характера защиты «Аякса». Он замечательно распределял мяч по полю, особенно когда делал длинные диагональные передачи на центрального нападающего, который перемещался в противоположный коридор. Классическим примером был самый знаменитый голландский пас 1990-х годов, точный заброс на 55 метров по диагонали на Денниса Бергкампа на последних секундах четвертьфинала чемпионата мира 1998 года против Аргентины. Это был хороший пас, превратившийся в отличный благодаря необыкновенному подвигу Бергкампа, который принял мяч, обыграл Роберто Айалу, тремя быстрыми касаниями отправив мяч в сетку. Но любимый гол Бергкампа был всем обязан его существующим отношениям с Де Буром, как он объяснил, описывая, как он получил пас. «У тебя был зрительный контакт… Франк точно знает, что он собирается сделать. Происходит контакт, ты наблюдаешь за ним. Он смотрит на тебя, ты знаешь язык его тела: он собирается отдать пас».

Бергкамп знал, потому что Де Бур так часто отдавал ему этот пас на клубном уровне, лучший пример был в День Святого Валентина 1993 года на выезде против ПСВ. Де Бур двинулся вперед слева от защитной позиции «Аякса» и отправил идеальный закрученный пас в правый коридор на Бергкампа, который ответил типичным трюком с тремя картами: принял мяч правым бедром, затем пробросил мяч мимо защитника левой ногой, после чего перебросил мяч через вратаря правой. Если отбросить контекст и посмотреть исключительно на задействованные технические навыки, он был, возможно, более впечатляющим, чем гол в ворота сборной Аргентины. «Это было непросто сделать, но я так часто совершал это с Деннисом, когда мы вместе играли в "Аяксе", — вспоминал Де Бур, говоря о голе в ворота Аргентины. — Когда вы смотрите кадры с Деннисом в "Аяксе", я, должно быть, отдавал ему такие передачи три или четыре раза. Нам было хорошо вместе — когда он шел вперед, я знал, что он хочет получить пас из глубины, и наоборот... все проходило хорошо, и пас был прекрасен. Но это была одна из моих сильных сторон, и шансы на то, что пас попадет на меня выше, чем если бы там были другие игроки». Это потому, что Де Бур был просто отличным распасовщиком, и этот специфический диагональный пас, от Де Бура к центральному нападающему, стал привычной частью атаки «Аякса» под руководством Ван Гала.

Последний защитник «Аякса», игравший справа Микаэль Райцигер, был совершенно другим типом футболиста: менее креативным, но чрезвычайно быстрым, что означало, что он был самым эффективным защитником, покрывающим пространство сзади, и гибким и хитрым, когда рвался вперед. Райцигер был еще одним продуктом академии, и когда его отдали в аренду в «Гронинген» — он был задействован в качестве правого нападающего, таковы были его атакующие навыки. «Он быстр, обладает хорошим предвидением и достаточными способностями для участия в позиционной атаке, — сказал Ван Гал, выразительно выбрав слово "достаточными". — Изначально его игра в обороне была не так хороша, но этому аспекту можно быстро научиться — я даю такому игроку, как он, больше времени, чтобы заиграть в команде. Это не такая уж большая авантюра, мы играем почти у центра поля, так что у Райцигера есть время использовать свою базовую скорость, чтобы исправить любые ошибки».

Крайне важно, что Ван Гал предположил, что защите можно «быстро научиться», в то время как для освоения моделей пасовых комбинаций «Аякса» требовалось больше времени. Поэтому было гораздо проще превратить нападающего в защитника, чем наоборот. По правде говоря, Райцигер порой казался слабым звеном «Аякса», но важность его скорости не следует недооценивать в сочетании с хитростью его коллег по обороне, а атлетизм и адаптивность означали, что Ван Гал однажды объявил его «символом этого "Аякса"». В целом, это был самый технически одаренный футбол с четырьмя защитниками, который когда-либо кто-то видел. Примечательно, что трое из них позже отправятся в «Барселону»: Райцигер в 1997 году, Де Бур в 1999 году и Райкард в качестве тренера в 2003 году.

Но голландский оборонительный стиль уже был навязан на «Камп Ноу» Кройффом в начале 1990-х годов, и, естественно, лучше всего воплотился в голландце, великолепном Роналде Кумане, который продемонстрировал решимость атаковать, как и немногие другие центральные защитники в истории. Наиболее примечательной особенностью его карьеры — посреди восьми чемпионских титулов, двух европейских кубков, чемпионата Европы и 78 игр за сборную — является его выдающееся количество забитых мячей на клубном уровне, в общей сложности — 239. Он даже стал лучшим бомбардиром Лиги чемпионов 1993/94, забив восемь мячей. Три из них были с пенальти, и Куман также забил некоторое количество штрафных ударов за всю свою карьеру — самый значительный из которых это победный гол финала Кубка чемпионов 1992 года против «Сампдории», но 239 остается ошеломляющей цифрой для игрока на его позиции. Это на 39 больше, чем у Клюйверта, и всего на 25 меньше, чем у Бергкампа. Куман считается самым результативным центральным защитником всех времен.

«Я был защитником, который на самом деле не был защитником, — объяснил Куман. — Я забил так много голов, потому что раньше часто выходил вперед из обороны, и мои тренеры просили и ожидали, что я это сделаю. Мои стандартные положения тоже были большой силой, но даже в обычной игре я находился на таких позициях, что мог бы совершать дальние удары». Его величайшим наставником явно был Кройфф, под руководством которого он играл в «Аяксе» в 1985/86 годах, а затем, после спорного перехода в ПСВ, вернулся в «Барселону» в 1989 году. Его раскатистые диагональные пасы стали обычной чертой игры «Барсы», особенно при передаче мяча левому нападающему Христо Стоичкову, и Кройфф питал особое доверие к Куману которое, возможно, соперничало лишь с его привязанностью к Пепу Гвардиоле. «Куману нравится футбол, о котором я проповедую, — сказал Кройф. — Он идеальный человек сзади, защитник, который способен забивать по 15 голов за сезон. Он может играть на этой позиции, потому что мне нужны такие игроки, как он, которые могут делать решительные ходы на крошечных пространствах».

«Куман был одним из первых центральных защитников, обладающих качествами не только для того, чтобы защищаться, — сказал Гвардиола, которого Куман взял под свое крыло в "Барсе". — Я думаю, Йохан Кройфф купил Роналда Кумана, чтобы показать нам, научить нас, зачем нам нужен центральный защитник, такой как Роналд... Главным качеством было его позиционное чутье, удивительные длинные забросы на сорок метров, быстрые пасы. Он один из лучших центральных защитников, которых я когда-либо видел в своей жизни». Регулярные проходы вперед от Кумана редко раскрывали «Барселону» в оборонительном плане, потому что они могли положиться на самоотверженную, умную игру Гвардиолы на позиции опорного полузащитника. Это было особенно важно, когда Кройфф играл схемой 3-4-3, с Куманом в качестве центрального защитника и Гвардиолой в качестве опорного полузащитника. Гвардиола, часто носивший футболку с №3 на этом этапе карьеры, фактически становился главным защитником «Барселоны», прикрывая своего атакующего товарища по команде в оригинальной манере тотального футбола.

В то время как Гвардиола общепризнан глубоко опускающимся полузащитником, Кройфф часто называл его защитником. «Как игрок он был тактически совершенен, но он сказал мне, что не может защищаться, — сказал Кройфф. — Я ответил: "Могу согласиться, но в ограниченном смысле. Ты плохой защитник, если тебе нужно охватить всю эту область. Но если тебе придется защищать маленькую территорию, то ты лучший. Убедись, что есть люди, которые прикроют другие области. Пока ты с этим справляешься, ты можешь быть очень хорошим защитником". И он действительно стал очень хорошим». Кройфф иногда использовал Гвардиолу в качестве традиционного центрального защитника; в конце 1991 года Кройфф даже поручил ему работу в качестве человека, опекающего выдающегося нападающего «Реала» Эмилио Бутрагеньо, лучшего бомбардира чемпионата. Возможно, наиболее показательным примером стала выездная ничья в Кубке УЕФА со счетом 2:2 против мюнхенской «Баварии» в апреле 1996 года; идея о том, что Гвардиола, полузащитник, будет задействован в обороне, окажется особенно дальновидной, учитывая его собственное использование Хавьера Маскерано и Хави Мартинеса, когда он позже тренировал эти два клуба.

Кройфф настаивал на том, что Куман и Гвардиола, два игрока, которых он хвалил в первую очередь за их пасовую игру, были идеально функциональной парой из-за их позиционной силы и интеллекта. «Как центральный оборонительный дуэт, они не были быстрыми и не были защитниками», — признал Кройфф. Но он считал, что «Барсе» нужно беспокоиться только о трех пасах: мячи сверху будут перехвачены вратарем, агрессивным Бускетсом; мячи поперек поля будут обработаны быстрыми защитниками Альбертом Феррером и Серхи Бардхуаном, продуктами академии и преобразованными вингерами; мячи по центру, между тем, не будут проблемой, потому что Кройфф был уверен, что Куман и Гвардиола хорошо взаимодействовали и были безупречны в позиционном смысле. Иногда он называл этот дуэт «полузащитник-защитник», что обобщало голландскую интерпретацию защитников — на самом деле они вовсе не защитники.

***

Приглашаю вас в свой телеграм-канал — переводы книг о футболе, статей и порой просто новости.