В «Шальке» целая культура штрафов – наказывали за трусы до подмышек, борьбу с клубом чтения Библии и тренировку без разминки
От редакции Sports.ru: Юрий Седых – главный специалист по «Шальке» на Трибуне. Подписывайтесь на блог, и тогда у клуба наконец-то все будет хорошо!
Для начала – знакомьтесь: Матиас Шобер, запасной вратарь «Шальке» на протяжении долгих лет. В этом статусе он увидел и победу в Кубке УЕФА-1996/97, и выход в четвертьфинал Лиги Европы-2012.
Шобер практически не выходил на поле, но был полезен в другом деле: заведовал командной кассой, так что ему есть что рассказать о штрафах в «Шальке».
При нем действовала система, когда игроки должны были вносить определенную сумму в кассу за какие-либо нарушения: опоздания на тренировки или желтые карточки за разговоры с арбитром. Минута опоздания стоила, например, от 10 до 20 евро. И разница в том, нет тебя по неуважительной причине или из-за пробок на дорогах, была. Как вспоминает ныне работающий в академии «Шальке» Шобер, «тот, кто проспал и не сообщил об этом, должен был заплатить больше».
– Сегодня вы уже можете раскрыть правду: кто же тогда был Обамеянгом от мира нарушителей в «Шальке», общеизвестным прогульщиком?
– Было бы неправильно сейчас, если бы я выбрал кого-то и сказал: «Он опаздывал постоянно». Но один особый случай я помню хорошо. Джефферсону Фарфану во время работы Феликса Магата пришлось заплатить очень внушительную сумму из-за того, что он присоединился к команде в тренировочном лагере на один или два дня позже. Сумма была настолько большой, что клуб вычел ее напрямую из зарплаты и деньги не пошли в командную кассу – иначе они бы просто ее разорвали (улыбается). Это было что-то!
– Наверное, вам приходилось «вытряхивать» деньги с коллег, ведь не все платили добровольно, не так ли?
– У нас с парнями на самом деле были отличные отношения: большинство платило сразу или хотя бы своевременно. Только если кто-то действительно не соглашался со штрафом, мне приходилось идти выше. Я обращался к тренеру или к Анди Мюллеру, нашему менеджеру в то время. В таких случаях суммы вычитались из зарплаты, а я позже получал деньги для командной кассы. Но это были исключения.
– Был ли кто-то, кому приходилось платить неоднократно?
– Да, Джермейн Джонс. Кстати, у него время от времени были немного трудные ситуации с оплатой. Было такое, что он уже отправился в аренду в Англию, но штраф так и «висел» неоплаченным. Однако деньги до меня все-таки дошли.
– Кто получил самый курьезный штраф, который вы можете вспомнить?
– Серен Ларсен и Мимун Азауаг. Это было во время выездного матча Лиги чемпионов: всего нас было 20 человек, но в заявку попали лишь 18. И как раз Серен и Мимун были отцеплены. Но до начала игры заявку еще можно изменить, однако к этому они оказались не слишком готовы. Перед матчем они уже устроились в VIP-зале и принялись к еде и выпивке. Оба в итоге получили суровые штрафы, которые также пошли в командную кассу. После этого случая они больше никогда так не делали.
– Если игрок сильно набрался и должен заплатить большую сумму, часто говорят, что она пойдет на благотворительность. Что случалось с деньгами, которые вы собирали? В любительских клубах обычно командную кассу разбирают по окончании сезона.
– Так было и у нас. Например, однажды по окончании сезона мы всей командой отправились в Нью-Йорк – это было при Хорсте Хельдте, и достали накопления именно там. Также я могу вспомнить большую рождественскую вечеринку, которую мы организовали с командой и использовали деньги из нашей кассы. В принципе, все так, как известно по любителям: в конце сезона деньги отправляются в путь. Если такого не случалось, мы просто переносили их на новый сезон.
– Какая сумма в итоге набиралась к концу сезона?
– Это я сейчас уже и не вспомню.
– Есть не только денежные штрафы, но и штрафы свободным временем: Мартин Шпанринг однажды должен был добираться до Нюрнберга на поезде с болельщиками. Что бьет по футболисту сильнее: когда речь идет о деньгах или о свободном времени?
– Зависит от типа человека. Кого-то жаба душит и он чувствительно воспринимает ситуации, когда нужно заплатить несколько евро. Для других поездки куда-либо с болельщиками – нечто глупое, поскольку они не настолько фанатичные. Но для таких парней, как Оливер Хельд или я, куда-то ехать с болельщиками – радость и вовсе не наказание. Теперь в работе с молодежью я заметил, что если ты хочешь наказать игрока из U19, то необходимый эффект можно достичь такими вещами, как сбор мусора.
– Вы, как заведующий кассой, платили-то сами?
– Да, и даже на матче на «вражеской территории». Тогда я был на скамейке запасных и получил желтую карточку за то, что слишком эмоционально отреагировал на грубый фол на Иване Ракитиче. Я вскочил с места, огрызнулся на судью и немного выбежал на поле. И получил за это желтую. Порядок был таков: желтая карточка за привередничанье – нужно заплатить.
– Тренером тогда был Мирко Сломка?
– Верно. Перед сезоном мы с ним создали каталог штрафов. Желтая карточка за фол не стоила ничего, а вот за длинный язык и неспортивное поведение необходимо было заплатить.
***
За что и каким образом еще платили (или в итоге не платили) игроки «Шальке»? Рассказываем семь необычных историй из прошлого – от шестидесятых годов до нулевых.
Трусы до подмышек за тысячу марок
Полузащитник Торстен Легат перешел в «Шальке» из «Штутгарта» в январе 2000-го и провел во втором круге четыре матча. История со штрафом произошла, однако, летом.
Перед началом сезона-2000/01 команда делала командное фото. Легат стоял прямо по центру – рядом с экс-капитаном Олафом Тоном, который и предложил ему 500 марок, если Легат натянет спортивные трусы практически до подмышек.
Легат – шестой слева во втором ряду снизу
К пари с такой же суммой присоединился и стоявший в ряду над ними Андреас Меллер. «Если два одноклубника предлагают мне тысячу марок, то было бы глупо не сделать это», – вспоминает Легат.
Разумеется, эта акция не осталась незамеченной – Легата вызвал менеджер Руди Ассауэр. Торстен, конечно, ничего не сказал про спор с Тоном и Меллером:
«Мне выдали трусы восьмого размера, так что мне пришлось их так высоко натянуть».
Ассауэру отмазка не понравилась и он выписал Легату штраф: сам Торстен говорил о 20 тысячах марок, другие игроки вспоминают о 15 тысячах. Официальное заявление клуба было таким: деньги отправились на финансирование нового командного фото – старое непременно нужно было заменить.
В действительности же деньги были перенаправлены на благотворительность, так что благодаря этой истории небольшие деньги отправились на хорошее дело. В конце концов, ведь даже Легат получил свою тысячу марок от Тона и Меллера.
15 тысяч евро за слив из раздевалки
Не особо красивая история по отношению к «Шальке»: икона клуба Джеральд Асамоа попал под ложные подозрения и был несправедливо оштрафован.
Речь о сезоне-2008/09: боссы клуба удивлялись, что футбольные журналы сообщали об инсайдах из раздевалки – хотя внутренняя информация не должна вытекать наружу. Решили, что кротом обязательно должен быть кто-то из состава, и поиски привели к Джеральду Асамоа.
Игрок заявлял о своей невиновности, однако клуб больше верил не любимчику болельщиков, а своим детективным способностям. Асамоа выписали штраф в размере 15 тысяч евро, а деньги просто вычли из его зарплаты. Сообщалось, что у «Шальке» были «конкретные улики», которые указывали на Джеральда.
История всплыла через несколько лет. Свидетельские показания оказались ложными, а кротом оказался не Асамоа. Информатора так и не нашли, однако перед уроженцем Ганы извинились.
«Тогда мы просто неправильно поступили с Джеральдом. И было необходимо исправить эту несправедливость», – вспоминает финансовый директор «Шальке» Петер Петерс. 15 тысяч евро Асамоа вернули.
Становление Нойера благодаря религиозным разборкам
Необычный случай, связанный с религией, отношениями среди партнеров по команде и иронией судьбы. История о штрафе, которого не было, но который привел к чему-то более серьезному.
Осень 2006-го. В команде образовалась бразильская диаспора – Линкольн, Рафинья и Марсело Бордон, которые основали клуб чтения Библии и хотели широко распространять свою веру, в том числе на команду.
Эта идея нравилась не всем. В частности, экс-капитан Франк Рост, который передал капитанскую повязку как раз Марсело Бордону, был особенно недоволен кружком любителей веры. Бразильцы пожаловались на Роста, который пытался заглушать их интересы, руководству клуба: «Среди нас в раздевалке есть дьявол».
Конечно, импульсивный по своей манере Рост не мог сидеть на месте – он бурно сопротивлялся и неистовствовал: «Да они все глупые».
Руководство клуба вмешалось и выписало Росту внушительный штраф, который скорее послужил только успокоением Бордона и его компании. Росту платить штраф не пришлось, и бразильцы об этом в итоге даже не узнали. В конце концов, скептицизм Франка не был преступлением, достойным наказания.
Более важными были следующие последствия: именно по этой причине Рост потерял место в основном составе в домашнем матче против «Баварии» 5 ноября 2006 года, и с тех пор основным вратарем «Шальке» был Мануэль Нойер. Что было дальше – уже история.
30 тысяч марок за пьянство
В 1991–93 годах за «Шальке» выступал югослав Радмило Михайлович, и вокруг него всегда творилось что-то экстравагантное: его возбуждающе красивая жена Зорица, тогдашний президент «Шальке» Гюнтер Айхберг и деньги, очень много денег.
Югославский нападающий за два сезона в Гельзенкирхене провел 60 матчей и забил 12 мячей – последний из них был 5 июня 1993 года в ворота «Баварии» (3:3). Это был заключительный матч сезона, и на ужине после игры он попрощался с командой, которая этому была весьма удивлена. И ведь было чему удивляться: на следующий день у «Шальке» был запланирован товарищеский матч, а контракт югослава истекал лишь в конце июня. Но Михайловича это не волновало, и одноклубникам он ответил: «Завтра я уже не появлюсь».
Менеджер Руди Ассауэр оценил это как оскорбление команды и клуба и угрожал штрафом, но угрозами югослава не испугать. В воскресенье Михайлович действительно оказался пьян, на что Ассауэр публично заявил: «Его ждет наибольший штраф, который когда-либо был в «Шальке».
Речь шла о 30 тысячах марок.
Михайлович (справа)
Но еще более легендарно то, как Михайлович вообще стал игроком «Шальке». В январе 91-го «Шальке» играл во второй лиге, а югослав – в «Баварии». Радмило не хотел переходить в гельзенкирхенский клуб и запросил очень много денег, чтобы просто сорвать трансфер. Однако президент «Шальке» Гюнтер Айхберг хотел приобрести Михайловича за любую цену, поэтому ускорил переговоры в своем стиле: «Послушай, парень. Я сейчас выйду ненадолго, а когда зайду, ты уже впишешь необходимую сумму в контракт».
Михайлович запросил зарплату 500 тысяч марок, миллион долларов подъемными, дом без арендной платы и Mercedes 500 за 145 тысяч марок.
Капитан и чемпион мира должен платить больше
История о на самом деле дружественной подколке партнеров по команде над одним из лучших игроков «Шальке».
Летом 1994 года Олаф Тон вернулся в «Шальке» из «Баварии» в качестве чемпиона мира и Германии. Зимой 1995-го «королевские синие» проводили турнир в зале, во время которого капитан «Шальке» Тон сбил противника и увидел перед собой красную карточку.
Перед началом сезона команда установила каталог штрафов, по которому за такое нарушение полагалось заплатить 500 марок.
«С Ивом мне всегда было непросто. Он – ходячее шоу. Он всегда был очень особенным», – вспоминает Тон о своем экс-коллеге Иве Айгенраухе. При чем здесь Айгенраух?
Именно он считал, что этого штрафа недостаточно для такого человека, как Олаф Тон.
«Ив настаивал, чтобы я заплатил в два раза больше, потому что я был капитаном команды и чемпионом мира», – рассказывает Олаф.
Такие опытные игроки, как Инго Андербрюгге и Йенс Леманн, согласились с Айгенраухом. «Все они приятные парни, но даже с ними не всегда было легко», – говорит Тон. После бесконечных дискуссий и жестких переговоров стороны пришли к компромиссу, а Тон подытожил эту историю так: «Думаю, что в итоге я заплатил 750 марок. Может быть, политики могут взять с нас пример. Иногда поиск компромисса, которым все могут быть удовлетворены, работает».
Штраф за очень усердную тренировку
Возможно, вы даже не догадываетесь, что такие штрафы вообще есть, но следующая курьезная ситуация приключилась с Майком Бюскенсом и Антуаном Хейем в сезоне-1992/93.
Майк Бюскенс
Эта молодая парочка только-только перешла в «Шальке» из дюссельдорфской «Фортуны» и по полной старалась влиться в жизнь нового клуба. Утром одного дня желания, вероятно, было слишком много: Бюскенс и Хей пришли на тренировку и вышли на поле раньше своих одноклубников. Воспользоваться свободным временем они решили, стреляя мячи по пустым воротам «со стопроцентной силой». Чуть позже на поле вышел помощник главного тренера Юпп Койтка и, увидев двух футболистов, вмешался. Он отругал их за то, что они не провели необходимую разминку и рисковали получить мышечные повреждения.
Ничего серьезного не случилось, но Койтка выписал им штраф. «Вроде где-то около 50 марок», – вспоминает Бюскенс спустя более чем четверть века.
Деньги были выплачены, но в наиболее изощренной манере: игроки положили на стол Койтки небольшой денежный мешок. «Мы не упустили ни пфеннига, но заплатили самыми маленькими монетами, которые только могли найти», – с ухмылкой вспоминает Бюскенс.
Гонка на ипподроме задолго до Феликса Магата
Последняя история не совсем о штрафе – хотя такую дисциплину и особый тренерский подход можно назвать наказанием.
Началось все ранним утром, когда шалькеры обычным образом готовились к нормальной тренировке. Позже прибыл главный тренер Руди Гутендорф и посадил игроков в несколько микроавтобусов. Когда выяснилось, что они едут в направлении ипподрома, настроение у футболистов лишь повысилось – в те времена люди из «Шальке» часто были желанными гостями известных заездов в Нинхаузен Буш. Легендарный вратарь Норберт Нигбур вспоминает: «Некоторые думали, что мы проведем несколько непринужденных кругов в двуколке».
Но затем к ним со своей лошадью подошел Вилли Рот из успешной тогда конюшни Kurier, а игрокам было приказано присоединиться за его повозкой. У Гутендорфа была слабость ко всему быстрому – к рысистым бегам в том числе. Он дал старт Роту и кричал своим сбитым с толку игрокам: «Отстаете! Быстрее, быстрее!».
«Гонка» продолжалась два-три круга по полосе с глубоким песком, на котором каждый шаг давался особенно тяжело. Норберт Нигбур рассказывает: «Все мы были полностью убиты. Лишь про Аки Люткебомерта мы думали, что скоро он догонит лошадь». Полузащитник Люткебомерт, умерший в 45 еще в 1993-м, на поле всегда был самым выносливым игроком и рекордсменом по пробегу.
Позже Гутендорф объяснил эту поездку: «Когда вы бежите по глубокому песку, это придает вам сил». Тренер, работавший в «Шальке» с 1968-го по 1970-й, всегда выступал за особые идеи – будь то тренировка на ипподроме или на шахте.
Тренировку перед шахтой Нигбур помнит, но вспоминать не любит: «Мы должны были сделать несколько гимнастических упражнений перед воротами в шахту. И к нам тогда присоединились несколько работяг».
Правда, эта идея принадлежит не Руди Гутендорфу, а легендарному координатору команду Эде Лихтерфельду. Нигбур лишь качает головой: «До сих пор не понимаю, что это было».
Тренировку на ипподроме Нигбур любит гораздо больше – и неслучайно. В итоге тот самый хозяин конюшни Вилли Рот стал другом легендарного вратаря, а позже и свидетелем на его первой свадьбе.
История брата и сестры из Косова: от норвежского гражданства и бегства с родины до «Шальке»
Фанат «Шальке» пережил плен в донецких шахтах, а спустя 70 лет ездит за командой по Европе
«Как мы могли быть настолько слепы?» О том, как «Шальке» без вратаря играл
Вступайте в сообщество болельщиков «Шальке» в ВК и подписывайтесь на Telegram-канал о «Шальке»
Фото: Gettyimages.ru/Christof Koepsel/Bongarts, Patrik Stollarz/Bongarts, Alexander Hassenstein/Bongarts, Mark Sandten/Bongarts, Anja Heinemann/Bongarts; globallookpress.com/augenklick/firo Sportphoto, imago sportfotodienst
1. В случае с Легатом "Шальке" явно погорячилось. Вероятно, тут на первый план вышла немецкая педантичность. Так-то клуб мог бы еще и заработать на этом фото спустя время. Впрочем и сам Легат мог бы, допустим, выпустить 500 экземпляров данного фото с автографом и нумерацией (1/500 и далее по списку), и выручить за это приличную сумму.
2. Асамоа спустя несколько лет должны были вернуть не 15.000 евро, а ту сумму, как если бы он положил деньги на банковский счет под проценты. Ошибки случаются, но и исправлять их надо должным образом, а не в формате чисто формального "извини"
Крутые истории, чего стоит одна командная фотка!
2. В Германии, насколько помню, настолько низкие процентные ставки по вкладам, что, получив свои 15 тысяч через несколько лет после штрафа, Асамоа, скорее всего, всё равно остался в плюсе.