Автобиография Майкла Каррика «Между линиями». Глава 5. Путь «Вест Хэма»: Часть 3
В последнем туре сезона «Вест Хэм» встречался с «Бирмингемом». Чтобы не вылететь, нам нужно было не просто победить, но и сделать это с большей разницей в счете, чем «Болтон Уондерерз» в игре против «Боро». Я все ещё был травмирован, поэтому отправился с Яном Пирсом на игру, чтобы поддержать команду с трибун. За несколько минут до конца матча Ди Канио сравнял счёт (2:2), но это не помогло, ведь «Болтон» победил в своем матче на «Рибок Стэдиум». Итак, наш вылет стал свершившимся фактом. Мы начали спускаться вниз по трибуне. По пути нас то и дело пинали болельщики «Бирмингема». Тычки сыпались на нас со всех сторон, а ведь я даже играл за них когда-то! Вполне возможно, в тот момент они об этом совершенно забыли. Мы не могли защититься, поэтому старались спуститься как можно быстрее.
В коридоре у раздевалки мы увидели наших игроков. Они были подавлены и от шока не могли говорить. Никто из нас не мог отрицать суровую реальность: мы подвели наш клуб и болельщиков. Летом ряд игроков покинул команду. К моему возвращению на «Чадуэлл-Хит» нас было 10 или 11. Мы потеряли очень важных игроков: Ди Канио ушёл в «Чарльтон», Фредди Кануте — в «Тоттенхэм», Лес Фердинанд — в «Лестер», а Тревор Синклер — в «Манчестер Сити». Глен Джонсон, который буквально взялся из ниоткуда — из молодежки — и провел за команду всего четыре месяца, покинул команду и присоединился к Коули в «Челси». Также, как и Фрэнк Лэмпард, покинувший клуб за год этого. Рио Фердинанд уже давно отправился на север. Это казалось концом эры «Вест Хэма». Практически сразу после финального матча сезона Джермейн Дефо подал прошение о трансфере. Я понимаю, почему он сделал это, но момент был неподходящий. Думаю, что он и сам это сразу же понял. Я смотрел, как мои талантливые друзья покидают клуб, но мне не в чем было их винить. Они должны были думать о своей карьере. Я практически не принимал участия в битве за выживание и вообще провел кошмарный сезон, так что я считал своим долгом остаться и помочь. Можно сказать, что я остался больше из-за чувства вины, чем преданности клубу.
В моих услугах был заинтересован «Ньюкасл», но у них не было денег. «Мы предложим за тебя два миллиона, но это будет возможно только в рамках следующего трансферного окна. Так что тебе придётся подождать», — сказали они мне. Странная манера вести дела, будто они не были полностью уверены в том, нужен ли я им. Так что я решил остаться в «Вест Хэме».
Во время предсезонной подготовки на «Чадуэлл-Хит» царила печальная обстановка. Ужасно было наблюдать за тем, как люди теряли работу, оказавшись жертвами последствий вылета из элиты. Мне было жаль видеть в этом списке знакомые имена. «О, их уволили», — только и звучало в ответ. Я ненавидел саму мысль о том, что моя игра повлияла на их собственную жизнь и их семьи, что она стоила им денег и нервов. Я ещё больше хотел как можно быстрее поправиться, чтобы помочь «Вест Хэму» вернуться в Премьер-лигу. Меня всё также беспокоили боли в зоне паха. Я боялся, что всегда теперь буду жить с этой болью, поэтому в августе отправился в Лестер к мистеру Дэвиду Ллойду, хирургу, который прооперировал меня по другой технике. Отличие было ключевым, ведь благодаря этому я был вне игры всего две недели. Его техника заключалась в небольших надрезах на мышце для оценки уровня ее напряжения. Это помогло мне, и с тех пор я чувствовал себя лучше.
К тому моменту Гленн Рёдер уже вернулся в клуб. Я восхищался им. Он мог бы отказаться от всего и жить без этого давления. Учитывая все события, такое решение было бы вполне логичным. Но он любил игру и скучал по ней. Мне нравились его тренировки, и вообще он был чертовски классным тренером. К сожалению, когда команда провела третий матч сезона без видимых улучшений, правление решило его уволить.
Тревор Брукинг вновь вернулся в статусе исполняющего обязанности главного тренера. Перед выездным матчем против «Дерби» 4 октября 2003 года он вызвал Роба Ли, одного из опытнейших игроков команды, чтобы узнать его мнение обо мне. Меня все ещё беспокоил дискомфорт после операции. Трев спросил: «Как думаешь, Майкл уже готов вернуться завтра в игру?» Роб ответил: «Да, он нам нужен. Так что вам необходимо его использовать». Роб думал, что мы будем вместе играть в центре поля, но Тревор потом сказал: «Отлично. Спасибо, Роб. Я думаю, что ты прав, и поэтому ты завтра начнёшь матч на скамье запасных», — и ушёл. Роб рассказал мне всё, ничего не скрывая. Это было забавно, но Роб особо не смеялся. Представляете? Мы обыграли «Дерби». Вскоре после матча — в сентябре 2003 года — команду возглавил Алан Пардью. Его тренировки были резкими, насыщенными и хорошо организованными. Уверен, что такой уверенный в себе тренер, как Алан, согласится со мной. Потрепанному и прореженному составу «Вест Хэма» как раз и нужен было достаточно эгоцентричный лидер на тренерском мостике. Его личностные качества позволили ему мотивировать команду. Он хорошо относился ко мне и стремился дать как можно больше игрового времени. Тем не менее, было очень трудно. Мне было всего 22 года, и я не особо хотел играть в этом дивизионе, находясь вне поля зрения СМИ и света софитов. Я понимал, что нахожусь на распутье. Мне было очень больно просматривать списки игроков, вызванных в сборную, и не находить там свое имя. Тяжело было следить за успехами Гленна Джонсона и Коули в «Челси». Я все задавался вопросами... А как же я? Почему я остался здесь? Что меня ждёт дальше в карьере? В Первом дивизионе было ужасно много борьбы и подкатов. Все очень хотели показать себя в игре против «Вест Хэма», павшего гиганта. У меня до сих пор остался сувенир на память в виде шрама. В декабре мы играли против «Сток Сити», и один из игроков соперника — Джон Эстес — пришёлся шипами по моей лодыжке. В перерыве доктор наложил мне несколько швов, чтобы рана не разрасталась. Мне следовало покинуть поле, но я не хотел заканчивать игру таким образом. Я доиграл матч до конца, хотя это и было очень трудно. Прозвучал финальный свисток, и болельщики «Вест Хэма» начали лишь недовольно свистеть. Я же мог думать лишь о том, что практически не чувствую лодыжку. Кровь была везде. Я отдал все, что мог, но поддержки и благодарности за это можно было не ждать. Я все задавался вопросом, а достаточно ли я хорош? Болельщики «Вест Хэма» не знали, что я играл через боль и продолжали кричать: «Ты недостаточно хорош. Ты играешь без страсти». Вот так вот: я жертвовал своим телом, а меня все равно упрекали. Всю карьеру мне неприятнее всего было слышать о том, что я играю без страсти. То, что в определенный момент я не могу играть хорошо, не значит, что мне все равно. Это был один из тех случаев, когда обвинение «в твоей игре недостаточно страсти» действительно вывело меня из себя.
Когда же болельщики «Вест Хэма» были с нами, они просто гнали нас вперёд. Я до сих пор слышу шум трибун на «Аптон Парк», когда в полуфинале плей-офф Первого дивизиона мы принимали «Ипсвич Таун». В первом матче на «Портман Роуд» мы проиграли со счётом 1-0, и «Аптон Парк» жаждал реванша. Я чувствовал этот настрой и надежду, это практически отчаянное желание пройти в финал. В искусственном освещении вечерний «Аптон Парк» выглядел великолепно. Когда мы ехали по Грин Стрит, у меня перехватило дух от вида сияющего стадиона. Большие матчи делали такие вечера еще более особенными.
В том матче против «Ипсвича» результативными ударами отметились Мэтти Этерингтон и Кристиан Дейлли. Мэтти забил великолепный гол в верхний угол ворот. Мы отправились в Кардифф на финальный матч против «Кристал Пэлас». Эта игра стала для меня судьбоносной. Я решил для себя: если мы обыграем команду Яна Доуи, я останусь в команде и проведу ещё один прописанный в контракте сезон. Если я вернусь в Премьер-Лигу с «Вест Хэмом», то смысла уходить не будет. «Молотобойцы» нуждались в деньгах, и возвращение в Премьер-Лигу принесло бы 30 млн фунтов, лишив клуб необходимости проводить распродажу игроков. Думаю, на «Миллениуме» собралось не менее 35 тыс болельщиков «Вест Хэма». Они знали, насколько важен этот матч для команды. Я же понимал, что он значил лично для меня: если мы побеждаем, я остаюсь, проигрываем — ухожу. Моя совесть была чиста. Я отдал всего себя «Вест Хэму». Я создал шанс для Бобби Замора, но он им не воспользовался, а ведь нам как раз нужно было отыгрываться. За семь минут до конца матча за фол на мне нам должны были давать пенальти. Я был в штрафной площадке и уже прокинул мяч мимо Микеле Лейгертвуда, когда он зацепил меня за щиколотку. 100% пенальти, тут и сомнений нет. Я все еще сидел на газоне, пытаясь совладать с чудовищной болью в щиколотке, когда Грэм Пол дал жест продолжать игру. Ситуация с лодыжкой была точно такой же как тогда во время аренды за «Бирмингем». У меня получилось встать, но лодыжка болела так сильно, что я не мог двигаться ещё несколько минут. Мы уже использовали все свои замены, поэтому я еще 10 минут страдал, оставаясь на поле. Одно неверное решение может повлиять на будущее игрока и целой команды. Если бы Пол дал тот пенальти, мы могли бы вернуться в игру и даже выиграть. «Вест Хэм» бы вышел в Премьер-Лигу, а я бы остался в команде.
Чтобы выбросить всё из головы и принять решение касательно своего будущего, я с Лизой отправился в Дубаи, где мы остановились в гостинице Мина А’ Салам Мадинат Джумейрах. Первым человеком, которого я там встретил, был Ян Доуи. Даже в 5 000 километрах от дома я не смог сбежать от плей-офф. Я сказал ему несколько слов, поздравив с победой и попытался скрыть свою боль от результата и чувство неопределенности по поводу своего будущего. Я и «Вест Хэм» оказались в ужасной ситуации. Если бы мы вернулись в Премьер-Лигу, люди потерявшие свою работу из-за вылета могли её себе вернуть, но увы. Как бы грубо это не звучало, но пришло время мне позаботиться о себе, своём будущем и своих амбициях. Я провел хороший сезон и даже был назван лучшим игроком Первого дивизиона по версии ПФА. Чтобы принять правильное решение, я решил посоветоваться с Дэвидом Гейсом.
Меня познакомили с Дэвидом, когда мне было 17 лет. Я только подписал свой первый профессиональный контракт, мне нужен был советник. Так как футбольный мир был для моих родителей совершенно незнаком, они поддержали меня в этом решении. Я сталкивался с агентами, которые следовали за мной по пятам, подкарауливали моих родных после матчей, сулили мне золотые горы. Но в каждом случае мне было некомфортно, а для принятия важных решений я привык прислушиваться к себе, проявлять терпение, и всё получалось так, как нужно. Я всегда думал, что моя главная задача — хорошо играть, если я не буду этого делать, то никакие агенты мне не помогут. Дэйв, бухгалтер по образованию, здраво смотрел на вещи, поэтому я был уверен, что мои финансы будут в порядке. К нам на тренировки приходило много людей с разнообразными предложениями для инвестиций, но я в этом не особо разбирался и понимал, насколько это было опасно. Мне было очень важно, чтобы главным приоритетом для него были именно мои интересы. Он смотрел в будущее, это было важнее всего. Я вспоминаю прошлое и понимаю, как мне повезло познакомиться с Дэвидом на столь раннем этапе карьеры и работать с ним всё это время. Он стал для меня другом семьи, а не просто «агентом».
Дэвид был болельщиком «Вест Хэма», но мы оба понимали, что пришло время покинуть команду. Я должен был вернуться в элиту, а «Вест Хэм» нуждался в деньгах. «Вест Бромвич» и «Портсмут» были заинтересованы в моих услугах, и Ян Доуи хотел видеть меня в «Пэласе». Я не общался с представителями этих клубов, ведь это всё казалось неправильным. «Эвертон» также хотел меня, и я даже говорил с Дэвидом Мойесом по телефону, но дальше это не пошло. После пары недель «Портсмут» вновь вышел на меня. Тогда это была достойная команда, крепкий середняк Премьер-Лиги, которую тренировал Харри, а исполнительным директором был Питер Сторри, знакомый мне по «Вест Хэму». Предсезонка уже близилась к завершению, поэтому я согласился встретиться с Харри.
«Я хочу определиться. Я хочу вернуться в Премьер-Лигу, провести хороший сезон и посмотрим, что будет», — сказал я Дэвиду. Мы отправились на встречу с Харри и Питером в гостинице недалеко от «Хитроу» 6 августа 2004 года, за несколько дней до Коммьюнити Шилд. По дороге туда Дэвиду поступил очень неожиданный звонок от Дэвида Дина. Дин был главным в «Арсенале» и приближенным Арсена Венгера. Не было ничего конкретного, и мы не понимали, насколько они заинтересованы в моих услугах. И все же это был «Арсенал»! Всего лишь звонок, и ничего убедительного, поэтому мы всё-таки приехали на встречу с Харри и Питером. Харри сказал: «Приезжай завтра в „Портсмут“. Пройдешь медосмотр». Казалось, что всё уже решено — я перехожу к «помпи». Однако по дороге домой нам вновь позвонили представители «Арсенала». Меня пригласили на встречу с Арсеном Венгером. Мы оказались недалеко от его дома в северном Лондоне, потому договорились о встрече там. И вот, час спустя с сидел в гостиной Арсена Венгера и пытался ущипнуть себя. Это вообще реально? «Арсенал»! Я действительно близок к тому, чтобы стать частью «Непобедимых», команды не проигравшей ни одного матча? Арсен Венгер тогда правил в британском футболе. Он был гигантом тренерского цеха. Когда я общался с ним, всё еще не мог поверить, что это действительно происходит. И вот он сидя напротив меня спросил: «Майкл, какие твои сильные стороны? Какие у тебя есть слабости?» Всё казалось настолько официальным, будто пришел на собеседование в госучреждение. Это резко контрастировало с расслабленной беседой, которую я вёл парой часов ранее с Харри.
«Окей, начнём», — сказал я и перечислил свои сильные стороны. Рассказывая о себе, я старался не преувеличивать свои достижения, не желая показаться высокомерным Арсену Венгеру. Я понимал, что он хотел увидеть, каков я, вот и задал такой вопрос. Мы проговорили о футболе почти час, и это при том, что уже на выходных «Арсенал» Венгера должен был играть матч Коммьюнити Шилд. Это ведь значит, что Арсен Венгер действительно хотел подписать меня, не так ли? «Давай мы встретимся с тобой в понедельник, уже после игры с „Кардиффом“», — сказал он на прощание. Все происходило так быстро, что мне нужно было время, чтобы в это поверить. Всю следующую ночь я просидел на полу у своей кровати и разговаривал с Лизой, оценивая свои шансы. Это предложение возникло из ниоткуда. Голова шла кругом. «Арсенал» заканчивал сезон Премьер-Лиги либо на первом, либо на втором месте. Лиза знает, что я не особо люблю говорить и обычно держу всё в себе, но это был не тот случай. Моё решение влияло на наше с ней будущее.
Я был очень рад, что «Арсенал» заинтересовался моими услугами, но всё равно постарался отнестись к Харри с максимальным уважением. Я позвонил ему и сказал: «Харри, простите, но я не могу к вам присоединиться. Это было бы неправильным решением, ведь сейчас я могу думать лишь о одном. Мной интересуется „Арсенал“. Извините, Харри, но мы должны закончить наши переговоры». Харри настолько спокойно это принял, что мной даже овладело чувство вины. Он знал, насколько привлекательно предложение «Арсенала». Когда я приехал в субботу на «Чадуэлл-Хит», то к своей радости узнал, что Дин и Терри Браун уже успели уладить все финансовые моменты. Вау! Это означало, что я перехожу в команду элитного дивизиона, выступавшую в Лиге Чемпионов. Я слышал, что Виейра покидает клуб, и в центре поля появилось вакантное место. Казалось, что уже всё решено, и в понедельник утром я стану игроком «Арсенала». Я отправился на тренировку. Она прошла отлично, ведь там был Грэм. Рич бросил мне красную манишку. «Красный? Очень смешно!» Он знал об интересе «Арсенала».
В воскресенье я поудобнее расположился перед телевизором дома в Трейден Боис, Эппинг. Я следил за тем, как в рамках Коммьюнити Шилд играли моя будущая команда и «Манчестер Юнайтед». Я увидел, что на месте Виейра в старте вышел 17-летний паренёк Сеск Фабрегас, который великолепно отыграл. Но я не особо задумывался о важности этого события. Я сидел дома и ждал звонка, чтобы обговорить все нюансы встречи на следующий день. «Арсенал»! Я не мог дождаться. Я все ждал и ждал, но телефон так и не зазвонил. В понедельник вместо «Арсенала» я отправился на тренировку «Вест Хэма». По дороге мне позвонил Дэвид, чтобы в общих чертах передать мне слова Дина: «Я извиняюсь, но тренер считает, что Майкл нам больше не нужен. У нас есть Фабрегас. Извините, но сделки не будет». Игра Фабрегаса заставила Венгера передумать насчёт меня. Я был полностью разбит. Я так надеялся, что очень скоро окажусь в «Арсенале», где буду играть с такими талантливыми игроками. Мой мир разрушился. «Арсенал» изменил мои планы, а теперь я даже не представлял, что делать дальше.
Когда я приехал, Алан хотел меня видеть. «Майкл, мы хотим предложить тебе контракт на два года».
«Спасибо, но я сейчас не могу думать об этом. Для меня и для всех будет лучше, если я уйду».
«Ты не получишь предложение от клуба из топ-4, Майкл. Они не придут за тобой. Тебе либо нужно перейти в один из клубов Премьер-Лиги, которые заинтересованы в твоих услугах, либо подписать новый контракт с нами. Мне нужно, чтобы ты поскорее принял решение». Алан хотел, чтобы в случае решения покинуть команду я сделал это как можно быстрее, чтобы всё не затянулось, и ему не пришлось искать замену в последнюю минуту. Я понимал, что он хочет решить всё как можно быстрее, но торопиться из-за этого у меня не было никакого желания. Я хотел выбрать правильный клуб, потому что он будет правильным именно для меня, а не просто потому, что нужно как можно быстрее что-то решить. Алан был прав по-своему. Я только что провел сезон в Первом дивизионе, но почему-то всё равно надеялся, что команда, выступающая в Лиге Чемпионов, будет заинтересована в моих услугах. «Арсенал» подарил мне надежду. Когда я покинул офис Алана, я позвонил Дэвиду и спросил: «Что будет, если я не уйду сейчас? Я ведь уже и так потерял год. Я все-таки должен уйти». Но куда? Я не хотел переходить в клуб, который будет бороться за выживание. В голове был бардак.
Харри не сдавался и вновь позвонил мне: «Я уже выехал и хочу встретиться с тобой».
«Харри, прошу, не нужно».
«Я уже в машине».
«Правда, Харри. Нам не нужно встречаться. Я не хочу вас обидеть, но я не вижу смысла в нашей встрече». Это была чистая правда. Я не хотел показаться неуважительным. Посреди разговора стало совсем тяжело, но мне все же удалось разрешить всё с Харри. Я просто понимал, что «Портсмут» не для меня.
И вот совершенно неожиданно нам позвонил Фрэнк Арнесен, спортивный директор «Тоттенхэма». «Мы ищем талантливых юных игроков по всей Британии и мы заинтересованы в тебе, Майкл». Я узнал, что в «Вест Хэм» уже прибыли представители «шпор» Пол Робинсон и Шин Дейвис. «Тоттенхэм» действительно хотел подписать меня, что оказалось весьма кстати. Враги «Арсенала» были заинтересованы в моих услугах! Я видел, как играет «Тоттенхэм», и был уверен, что их манера игры подойдет мне. Так я получил свой спасательный круг. Я сразу же позвонил Лизе, а потом и родителям, которые были на отдыхе вместе с родителями Лизы. «О, кстати, я перехожу в „Тоттенхэм“!» — «Отлично!»- ответили мне расслабленно.
По сделке с «Тоттенхэмом» нужно было утрясти ещё некоторые моменты. Дальнейшие переговоры с клубом проходили как-то странно. Во-первых, всё происходило в телефонном режиме, а во-вторых, все звонки начинались после 11 вечера. Мне звонил Дэвид и начинал пересказывать разговоры с представителями «Тоттенхэма»: «Я только что вновь говорил с Фрэнком Арнесеном...». Это было безумие. Весь день — тишина, а как только пробило 11, мой телефон не умолкал: мне попеременно звонили Фрэнк и Дэвид.
Пока длились переговоры, Алан отправил меня в резервную команду, благодаря чему у меня появилась возможность поиграть вместе с Грэмом, который как раз только перешёл в «Вест Хэм». Помню как Грэм позвонил домой родителям и сказал: «Папа, я завтра буду играть за резервную команду против „Норвича“, и Майкл как раз восстановился после травмы, так что мы будем вместе играть в полузащите!»
«Отлично, сын», — папа никогда не позволял чувствам овладеть собой. Но все же это было особенное событие: мы могли провести матч за одну команду. Когда мы уже ехали на автобусе в гости к «Норвичу», мне позвонили и сказали, что я не буду играть, сделка уже близка к завершению. «Вест Хэм» убрал меня из состава, поэтому мне оставалось лишь сидеть на трибуне. Грэм не мог в это поверить. Мы оба надеялись, что мы наконец сыграем вместе, но таково было решение клуба. На следующий день я должен был стать игроком «Тоттенхэма», и «Вест Хэм» не хотел рисковать сделкой в 2,75 млн фунтов. Все деньги испарились бы, получи я травму. Родители отправились поддержать нас и посмотреть, как мы играем вместе, но в итоге я всю игру просидел рядом с ними. Обидно, что я так и не провел ни одного матча с Грэмом.
На следующий день, 24 августа, я наконец-то стал игроком «Тоттенхэма». Для меня то лето было временем упущенных возможностей. Я был так близок к переходу в «Арсенал», а в итоге оказался в стане их врагов. Если бы мне не позвонили представители «Тоттенхэма», я бы принял предложение Харри и перешёл в «Портсмут». Где бы я оказался потом, когда в ноябре «Портсмут» погряз в финансовых проблемах? Главной странностью в моем переходе в «Тоттенхэм» был тот факт, что за всё это время я ни разу не общался со своим новым тренером. Жак Сантини вообще не принимал участие в переговорах, но я так хотел перейти в «Тоттенхэм», что даже не придал этому значения.
