Автобиография Майкла Каррика «Между Линиями». Глава 14. «Дэвид Мойес»
Сэр Алекс оставил нам наследие, которое мы должны были сохранить. Босс хотел бы, чтобы мы добились не меньшего успеха с Дэвидом Мойесом. Хотя он уже не был нашим тренером, я всё так же хотел, чтобы сэр Алекс гордился нами. Я отчаянно желал, чтобы у нас всё получилось. Я понимал, что ответственность высока. Дэвид был нашим новым тренером, заслуживающим наше уважение. Но мы понимали, что подобные чувства по отношению к сэру Алексу Фергюсону были для нас не менее значимым стимулом. Я видел, как другие клубы меняли тренеров словно перчатки, и мне казалось, что им не хватало достоинства. Мы — «Манчестер Юнайтед», и мне хотелось думать, что у нас есть класс и мы ведём честную игру. Мы приветствовали Дэвида Мойеса с энтузиазмом и были готовы на всё ради него.
Я всегда нормально общался с Дэвидом. Мы никогда не ссорились и не переходили на повышенные тона. Его переполняла энергия. У него было столько идей по поводу улучшения нашей игры. Помню, что на одном из первых собраний Дэвид сказал нам: «Я уверен, что я могу сделать вас лучше. Я знаю, что в прошлом году вы победили в Премьер-Лиге, и я, естественно, наблюдал за вашими выступлениями. Но я могу сделать так, что вы будете двигаться еще больше». Стоит отдать должное Дэвиду: он искал все шероховатости, все проблемные зоны и все наши слабости, чтобы исправить их и вывести нас на новый уровень. Мне кажется, что он просчитался в чём-то очень важном. Ведь в предыдущем сезоне именно мы победили в Премьер-Лиге с отрывом в 11 очков, да еще и разницей забитых и пропущенных +11 по сравнению с ближайшим соперником. Мы побеждали своих соперников, причем частенько со счётом 3:0, 4:0. Пусть мы и не были лучшими бегунами, но всё же мы могли отыгрываться по ходу матча и завоевали в таких играх 29 очков, что намекает на то, что наша физическая форма была всё-таки неплохой, как и нацеленность на победу. Наше умение забивать голы на последних минутах матча при сэре Алексе свидетельствовало об отличной физической и эмоциональной подготовке. Дэвид был прав насчёт преодолеваемой дистанции: мы не пробежали больше всех в Премьер-Лиге и не были даже в лидерах. Но достаточно проанализировать домашние матчи того периода, чтобы понять: хотя у наших соперников этот показатель и был больше, мы часто побеждали со счётом 2:0, 3:0, 4:0, при этом намного эффективнее распоряжались мячом.
Начало тренерской карьеры Дэвида Мойеса в «Манчестер Юнайтед» и не могло быть легким. В «Каррингтоне» существовал целый свод неписаных правил, которые годами регулировали каждый винтик целой огромной структуры: как нужно себя вести, что и в какое время делать, как именно должна играть команда. Нам же пришлось привыкать к новым лицам на базе: вместо Майка Фелана, Эрика Стила и Рене Меленстена пришли Стив Раунд, Крис Вудс, Джимми Ламсден и Фил Невилл. Ушли не просто наши друзья, но также опытные профессионалы. Дэвид предложил Гиггзи пост играющего тренера, но пока он не закончил карьеру, он оставался для нас партнером по команде, а не тренером. Его шкафчик всё так же находился возле моего. Полноценно к тренерским обязанностям он приступил, только завершив карьеру игрока. Я был удивлен решением Дэвида отпустить Майка, и это при том, что тому не нужно было говорить, как делать его работу. Всё, что было нужно: направлять и поддерживать его идеи. Не подумайте, что я не уважаю Дэвида. На самом деле, он меня восхищает, только вот было бы неплохо, если бы в начале тренерского пути в таком клубе как «Манчестер Юнайтед» рядом был человек, который имеет большой опыт и может дать дельный совет. Быть главным тренером такого клуба — задача не из простых, ведь нужно столько всего сделать, чтобы оставаться лучшим.
Дэвид основательно готовился к тренировкам, которые оказались весьма интенсивными. Он скрупулезно придерживался своего плана. Хотя нас и покорил его энтузиазм, после сэра Алекса Фергюсона, который предпочитал наблюдать за нашими тренировками со стороны, было непривычно видеть как Дэвид активно участвует во всех аспектах тренировочного процесса. Он очень тщательно готовился к каждому матчу. Помимо того, что мы намного больше времени стали тратить на стандарты, мы еще и погружались в детальный анализ каждого соперника. А ведь раньше нам настолько всё раскладывали по полочкам только перед действительно важными играми.
Дэвид прекрасно понимал, что его окружают люди с большими эго и серьезным влиянием на команду, имевшие опыт побед во всех турнирах. Он постоянно оговаривался: «Хотя вы и так знаете это лучше меня». Он буквально стремился угодить всем и каждому. Он хотел, чтобы его любили, хотел заслужить доверие и уважение ребят. Должно быть, ему было трудно найти баланс между тем, как всё работало раньше, и собственным видением игры. Было ощущение, что вместо движения вперед в поисках баланса, мы застряли где-то между прошлым и настоящим. А дальше внезапно начались активные разговоры о новых трансферах и возможном приходе именитых игроков. Слухов было непривычно много, и они противоречили друг другу. Чем ближе было закрытие трансферного окна, тем активнее звучали требование о покупке новых футболистов. Вся эта неопределенность стала большой проблемой.
Весь тот сезон был кошмарным сном, но я никогда не винил только Дэвида в наших проблемах. Думаю, что мне и другим игрокам стоит взять большую часть вины за худший сезон в новейшей истории «Манчестер Юнайтед». Мы должны были играть лучше.
Если бы в нашем клубе меняли тренеров так же часто, как в других, — раз в несколько лет — мы, возможно, привыкли бы к такой ситуации, и это не стало бы такой проблемой. Но мы чтили наше прошлое и искали там вдохновение. Когда я по какой-то причине играл хуже, то сразу начинал задавать себе вопросы в духе: «Что я делал такого, когда играл хорошо? О чем я думал? Что мне нужно делать теперь, чтобы вновь заиграть хорошо?» Я знал, что должен выступать лучше. В ноябре мне предложили заключить новый контракт до 2015 года, в который добавили опцию продления ещё на год. Дэвиду не пришлось долго меня уговаривать, да я особо и не раздумывал, когда мне предложили возможность и дальше играть за любимый клуб. Я и представить не мог себя в другой команде. Я знал, что ещё многое могу дать «Манчестер Юнайтед». Но тот сезон был очень трудным для всех. Вся эта ситуация заставила задуматься над тем, как сложно оставаться на вершине, а мы были там очень долго. И теперь настала наша очередь сражаться, чтобы вернуться туда, где идут настоящие бои за титулы и трофеи. Если бы Дэвид получил команду, которая находилась не в лучшей форме и была далека от борьбы за чемпионство, то он мог бы спокойно утверждать: «Итак, сейчас мы будем делать все так, потому что ваши старые методы не работали».
Но он принял очень глупое решение, начав менять то, что до его прихода работало отлично. Задача заменить сэра Алекса на посту главного тренера «Манчестер Юнайтед» по умолчанию не была простой. Неизвестность стала очень большой проблемой, справиться с которой оказалось всем нам не по плечу. Дэвиду было очень трудно. Если авантюризм был частью натуры сэра Алекса, и он обожал риск, то Дэвид предпочитал действовать намного осторожнее. Это было его коньком и давало результат в «Эвертоне».
Многие эксперты до сих продолжают анализировать тот сезон. Однако что-то сравнивать и анализировать намного проще, когда это уже свершившийся факт, а ты не находишься в эпицентре бури, и тебе не нужно было принимать решения. Такова жизнь: за взлетами неизбежно следуют падения. К сожалению для всех нас, мы упали очень низко. После ряда разочаровывающих результатов на нас со всех сторон посыпалась критика. До какого-то момента я надеялся, что вот сейчас что-то щелкнет, и мы будем вновь хорошо играть. Но мы так и не смогли справиться с ситуацией, и давление на тренера достигло колоссальных размеров. За высокими стенами «Гудисона» Дэвиду удавалось разрешить любую ситуацию, какой бы трудной она не была. При этом вне зависимости от сложности ситуации он даже и не думал паниковать. Но после прихода в «Манчестер Юнайтед» он оказался на совершенно незнакомой территории, где события развивались крайне быстро. После пары поражений он оказался под прессом критики и не смог с этим справиться. В «Эвертоне» ни у кого не возникало вопросов по поводу манеры управления клубом, ведь он отлично справлялся со своей работой. Если же возникала трудная ситуация, ему давали время, что взять её под контроль. Но в «Манчестер Юнайтед» никто не был готов к кризису, поэтому никто не знал, с какой стороны подойти к проблеме, и с чего лучше начать.
Дэвид находился в постоянном стрессе. Самым трудным для нас стал март: при родных трибунах «Олд Траффорд» в рамках Премьер-Лиги мы уступили «Ливерпулю» и «Манчестер Сити» с одинаковым счетом 3:0. Нельзя допускать, чтобы наши главные соперники торжествовали на «Олд Траффорд». Я считаю это неприемлемым. Но всё было именно так. Стоит отметить, что несмотря на разочаровывающие результаты наши болельщики продолжали нас поддерживать. Они, естественно, не были довольны нашей игрой и активно критиковали нас, но они не опускались до проявления неуважения. Они гордились своим клубом, подчеркивая свой класс. Их посыл был прост: «Мы не отвернемся от своего клуба. Оставим это болельщикам других команд, ведь мы выше этого. Мы к своему тренеру так не относимся. Именно благодаря нашей поддержке наша команда добилась невероятного успеха в течение последних 20-30 лет». Но за пределами «Олд Траффорд» — в социальных сетях, прессе и на телевидении — давление на Дэвида было немыслимым. Мы продолжали борьбу в Лиге Чемпионов, и именно это было нашим единственным лучиком надежды. Накануне первого выездного матча против «Олимпиакоса» в Афинах, 25 февраля 2014 года, мне приснилось, что мы проиграем 2:0. Так оно и случилось. Порой мне снятся вещие сны. Бывало, что мне снился результат следующего матча, и он полностью совпадал с реальностью. Матч против «Олимпиакоса» не стал исключением.
После матча меня попросили дать интервью. Хотя мне на самом деле никогда не было трудно общаться с прессой, даже при неблагоприятном результате, но делать это куда проще и приятнее, когда твоя команда победила, а ты ещё и забил пару голов. После таких матчей игроки даже стремятся поговорить с журналистами. Мы проиграли «Олимпиакосу» 2:0 на выезде в 1/8 Лиги Чемпионов, поэтому что бы я не сказал, реакция на мои слова была прогнозируема. Мне и говорить то было нечего, поэтому я просто попытался пережить всё это. В эфире какого-то канала Рой Кин раскритиковал то интервью, да и мою игру в матче тоже. Это было нормально, но Лизу задели слова Роя, и она решила вступиться за меня. Она отправила Рою Кину гневное послание в твиттере. Реакция людей была невероятной. Лиза почувствовала на себе всю силу социальных сетей и всю жестокость людей. Я уже привык к этому, а вот Лиза оказалась совершенно не готова. Я возвращался с игры на автобусе, когда она позвонила мне и начала извиняться, что поставила меня в неловкое положение. Она переживала, что это всё негативно отразится на мне, однако мне не было до этого никакого дела. Я мог думать только о результате игры. Реакция Лизы даже почему-то заставила меня улыбнуться. Спустя несколько лет мы стали вспоминать всю эту историю с улыбкой. А Рою так и вовсе было абсолютно все равно.
К счастью, Робин ван Перси спас нас на «Олд Траффорд», и мы вышли в четвертьфинал Лиги Чемпионов, где жребий свел нас с мюнхенской «Баварией».
После ничьей в первом матче на «Олд Траффорд», в выездной игре, которая состоялась 9 апреля, нас ждало болезненное разочарование. Перед игрой в Мюнхене мы посетили мемориал, посвященный Мюнхенской трагедии. Мы возложили венок, в котором было 58 красных и 23 белых розы — по розе для каждой жертвы той авиакатастрофы. Я никогда не забуду, как группа из 20 болельщиков «Манчестер Юнайтед» начала петь We'll never die, we'll never die, Man United will never die... Ком прочно засел у меня в горле. Я до сих пор храню несколько фото с того дня у себя в телефоне. Это был очень личный момент. Эти люди пели так будто их было не 20 человек, а 20 тысяч.
На «Альянц Арене» «Бавария» оказалась слишком сильным соперником для нас. Европа сулила нам спасение, но и там у нас ничего не получилось. А потом мы проиграли «Эвертону» на выезде. Это поражение наверное стало самым болезненным для Дэвида. На следующий день — в пасхальный понедельник — появились слухи о том, что Дэвид покидает команду. Источников было столько, что я поверил в их правдивость. Не могу сказать, что эти новости меня шокировали. Я хотел бы, чтобы всё было иначе, но всё шло к тому, что увольнение Дэвида казалось неминуемым.
На следующий день Эд Вудворд, который фактически заменил Дэвида Гилла, в 8 утра прибыл в «Каррингтон», чтобы встретиться с Дэвидом и сказать ему: всё кончено. Мы переодевались на тренировку, когда Дэвид вошёл в раздевалку, пожал всем руки и сказал, что уходит. Возможно он думал, что его подвели. Я действительно сочувствовал ему. Я понимал, что в сложившейся ситуации есть и моя вина. Ему могло казаться, что я где-то недостаточно хорошо тренировался и играл, или же экономил силы во время матчей, чем мешал ему воплотить в жизнь свои планы. Но это не так. Я действительно старался выкладываться на все 100%. Я знал, что всё-таки порой допускал ошибки, и постоянно корил себя за это. «Почему я не ушёл в подкат в той ситуации?» «Почему я не отдал пас?» «О чем я вообще думал?» «Почему я отпустил соперника?»
Все были расстроены тем, как ситуация сложилась для Дэвида. Но все трудности не заставили нас разделиться или того хуже — восстать против тренера. Мы слишком любили «Манчестер Юнайтед» и были настоящими профессионалами. Именно вместе мы добились успеха. К тому же, мы все понимали, что каждый из нас провел слабый сезон. Вся кампания нанесла серьезный урон нашей гордости. Мне было жаль, что Дэвиду пришлось пройти через всё это, а потом он вообще потерял работу. «Манчестер Юнайтед» — гигант мирового футбола, которому чуждо чувство пресыщения, он огромен и безжалостен. Когда на менеджера оказывается такое безжалостное давление, ему явно не позавидуешь. С тех пор, как мы подняли над головой трофей, не прошло и года, поэтому мы все были готовы сделать что угодно, чтобы как можно быстрее повторить свой успех. Но мы даже не представляли, что делать дальше, чтобы играть лучше. Я задавал себе вопросы, ответы на который никак не мог найти. Это был ужасный период. Мы были не просто далеки от борьбы за титул, он был недосягаем.
