Автобиография Месута Озила. Глава 3. Мир футбола не шоу талантов
Я часто возвращаюсь на своё любимое футбольное поле «Обезьянник» на Ольгаштрассе, где всё началось.
Начало моей карьеры пролетело так быстро, словно кто-то нажал кнопку перемотки на DVD-плеере. Так много новых впечатлений. Так много новых ощущений. Так много перемен в столь короткое время. Когда я перешёл в молодёжку «Шальке», всё стало иначе. Первые полгода чувствовались, как один месяц.
Летом 2005-го мы поехали на тренировочный лагерь в Биллербеке, за 70 километров от дома, и остановились в отеле. В таких отелях я раньше не был. Он был посреди парка, на вершине холма, с видом на весь город.
После того, как мы поселились в своих комнатах, наш тренер Норберт Эльгерт собрал нас в одном из конференц-залов. «По правде говоря, вам бы подошёл и молодёжный хостел», – начал он, все мигом замолчали, – «Вам здесь делать нечего. Ни одному игроку U19 не нужна такая роскошь. Но мы приняли осознанное решение привести вас сюда. Мы здесь, чтобы показать вам, что может быть в вашей карьере. Чего вы можете достичь. Как хорошо вы можете жить, если приложите все усилия. Моя семья долго вкалывала, и сейчас мы можем позволить себе оставаться в таких отелях. Вы тоже можете, если станете успешными игроками. Но мне важно, чтобы вы ценили это. Я хочу, чтобы вы правильно поняли наш жест. Никогда не воспринимайте это как должное. Будьте дружелюбны к персоналу. Я не хочу слышать от работников, что вы ведёте себя надменно, высокомерно и недружелюбно. Что не поздоровались с уборщиками. Будьте скромнее. Футбольные достижения ни чем не лучше достижении доктора, журналиста или уборщицы. Имейте уважение и будьте благодарны, что вам выпал шанс здесь остаться».
После этого Эльгерт дал нам два совета на память. Первый: «Ваши руки могут быть высоко в небе, доставать до звёзд, но убедитесь, что ваши ноги всё ещё на земле». И второй: «Мы в “Шальке” твёрдо убеждены в том, что подмастерья должны получать всё своим трудом. Ты начинаешь подмастерьем, потом ты ремесленник, и после долгих дней упорной работы ты становишься мастером ремесла».
В «Рот-Вайсс Эссен» я был на многих клубных встречах. Но такое было для меня в новинку. И мне это нравилось, как и мысль, что когда-нибудь я смогу позволить себе оставаться в отелях, как этот.
Никогда раньше не ночевал в отеле. До этого момента этот мир был закрыт для меня. Мы не ездили летом на каникулы с семьёй просто потому, что у нас не было денег. Я почти никогда не покидал Гельзенкирхен. Самая дальняя точка – это Мюльхайм-ан-дер-Рур, где живут мои бабушка и дедушка. 29 километров преодолевались быстро. Я раньше думал, что Гельзенкирхен – это мировой метрополис. Город казался таким большим, что я думал, что ему нет конца. Сейчас у меня, конечно же, другое восприятие.
После летних каникул я с другими детьми садился в полукруг, и все рассказывали о своём лучшем моменте этого лета. Один за другим, все рассказывали о своих отпусках. Кто-то был в испанском отеле. Кто-то был в виллах во Франции или в Турции. Были даже дети, которые со своими родителями летали в страны, о которых я даже не слышал. А мне нечего было сказать. По крайней мере, я не мог говорить о чудесных путешествиях и ночёвках в отелях.
После встречи Норберт Эльгерт дал нам задание. Мы были должны придумать кредо нашей команды, нарисовать на плакате, чего бы мы хотели достичь вместе, и как бы мы играли. Ещё он попросил нас сделать список «наказаний». «В сообществах всегда существуют правила», – сказал Эльгерт, – «Вы должны придумать их сами, не я. Вы должны разработать свой кодекс поведения».
Когда мы закончили, мы не могли сдержать смех. Мы написали 15-20 пунктов и штрафы по ним. Забыл щитки – плати 20 евро. Опоздание каралось штрафом размером, если я правильно помню, 100 евро. Мы быстро договорились по суммам. Но Эльгерту они не понравились: «Нельзя быть такими строгими с размерами этих штрафов. Мы платим вам немного сотен евро карманных денег в месяц, чтобы вы могли сосредоточиться на ваших карьерах, а не искать подработку. Эта ваша единственная возможность накопить деньги, чтобы вы научились водить. Вы реально хотите обложить штрафом в 100 евро того, кто поздно пришёл? Это слишком много. Вы быстро останетесь без денег. Как насчёт сокращения штрафов наполовину? Всё ещё жёстко».
Несколько дней спустя он позвал меня поговорить тет-а-тет. У каждого игрока в лагере был такой диалог. Эльгерт хотел узнать меня ближе, как человека, о чём я мечтаю, и к чему я стремлюсь. Как он мне напомнил некоторое время спустя, мой ответ тогда был: «Я собираюсь начать профессиональную карьеру в “Шальке”. А потом играть в Испании за “Барселону” или “Реал Мадрид”».
Эльгерт оценил масштаб моих амбиций. «Мне это нравится», – сказал он, – «Но понимаешь ли ты, что я теперь от тебя ожидаю? Я пристально слежу за теми, кто говорит, что собирается играть за «Реал» или «Барселону». У тебя есть талант. Но одним талантом ты приблизишься только к порогу. Чтобы открыть дверь, тебе нужен правильный характер, правильный подход – ты должен быть умным и много работать». Потом он добавил: «Знаешь, в чём сейчас проблема? Все хотят стать кем-то, но никто не хочет прилагать усилия».
Затем он спросил меня, знаю ли я про реалити-шоу DeutschlandsuchtdenSuperstar (Германия ищет Суперзвезду). Тогда программа была ещё новая, вышло всего два выпуска. «Одно хорошее выступление, и эти люди уже колесят по миру», – сказал Эльгерт, – «Просто потому, что им разок удалось пробиться, они вдруг думают, что они лучше всех. Но за их успехом не стоит крепкая основа. А это самый важный элемент блестящей карьеры. На пике твоей карьеры тебя ждут много вещей, к которым ты должен подготовиться. Только крепкая основа может дать тебе длительный успех. Поэтому я советую каждому игроку подниматься по лестнице успеха медленно. Конечно, если у тебя есть, что нужно, ты можешь перешагнуть через лестницу. Это вполне возможно, и я не хочу никого от этого отговаривать. Но тебе не следует прыгать с самого низа на самый верх. Потому что чем быстрее ты взлетишь на орбиту, тем быстрее ты с неё упадёшь».
Я кивнул. Я понял, что хотел сказать Эльгерт. Но мне ещё часто говорили, что я должен быть уверен в себе, если я хочу преуспеть. Как эти советы сходятся? Я задал ему этот вопрос. Он ответил: «Уверенность в себе нужна, а то у тебя не будет шансов. Но помимо неё, у тебя должно быть чёткое понимание себя. Ты должен быть сильным, как бык, но ты должен адекватно оценивать свои способности, а не переоценивать их. Можно быть скромным и нетерпеливым, в этом нет противоречия. Чтобы преуспеть, надо быть терпеливо нетерпеливым».
Пока я переваривал его слова, Эльгерт продолжил: «Если всё рухнет для перспективного профессионального футболиста, потому что он не смог добиться желаемого, это хреново. Но ещё хреновее, когда ему наплевать на собственный прогресс, и он апатично думает: Да, когда-нибудь я достигну своей цели».
Сказанное Эльгертом многое значит для меня. Эльгерт был ключевой фигурой в моей карьере. Он увидел во мне то, чего другие раньше не замечали. Он всегда желал мне всего самого наилучшего и всегда оказывал поддержку. Я узнал от него так много вещей. Мне не терпелось сыграть – каждый раз хотел узнать, что я мог сделать лучше. Но часто я бегал по полю, как безголовый цыплёнок. От Эльгерта я впервые узнал, что в футболе существует тактика. Многие люди не поймут это сравнение, но Норберт Эльгерт очень похож на Жозе Моуринью. Он всегда говорит, что думает. Он всегда чем-то недоволен! Он научил меня самым ценным урокам и подготовил меня к моей профессиональной карьере. Например, в первые недели в «Шальке U19» он наорал на меня за то, что я мало возвращаюсь назад. «Если не будешь чаще этого делать, – угрожал он, – будешь сидеть на лавке».
Норберт Эльгерт, мой первый настоящий тренер-ментор, вручает мне награду Laureus-Medien за вклад в общество.
Но Норберт Эльгерт не единственный, кто пытался содействовать моей карьере. Особенно в начале, люди, которых я раньше не встречал, говорили, какие у них грандиозные на меня планы. Говорили мне, к чьим советам я должен прислушиваться в этом сложном футбольном бизнесе. Говорили мне, следует ли переходить в другой клуб. Когда ты молодой игрок, ты всегда встречаешь людей, готовых помочь и обещающих горы всего. Но если твой восход слишком стремительный, ты можешь обжечься ещё до того, как всё начнётся. Жизнь не голливудский фильм, никому просто так не даётся длительный успех. Это значит, что молодому игроку следует быть осторожным, какие предложения принимать, а в каких отказывать.
В январе 2006 года я с «Шальке-04» поехал в Зиндельфинген на Mercedes-Benz Junior Cup, молодёжный турнир, проводящийся ежегодно с 1991 года. Нас просматривали Дунга, Хейко Херрлих, Ральф Рангник и Гвидо Бухвальд. Йоахим (Йоги) Лёв тоже там был и смотрел, как я несусь по полю. Команды со всего мира собрались в Зиндельфингене. Была даже команда из Вьетнама. Поскольку эти парни ни разу не видели снег, они поначалу боялись выйти из автобуса в эту массу белых хлопьев.
До начала турнира все команды по очереди заходили в зал. Как в олимпийском параде, мы заходили под аккомпанемент барабанов африканских музыкантов и повсюду мигающие лазеры.
На мне была надета футболка с номером 11. Она была больше похожа на мешок, потому что свисала с моих узких плеч.
В групповом этапе мы играли с «Галатасараем», «Порту-Алегри», «Вердером» и «Боруссией Дортмунд» и закончили его без поражений. В четвертьфинале мы победили сборную ЮАР U19 по пенальти 6-4. В полуфинале мы прошли «Вердер», снова по пенальти. В финале мы разгромили «Базель» 3-0 и стали чемпионами. Мой партнёр Ральф Ферманн был признан лучшим игроком турнира. Я стал лучшим бомбардиром с 5 мячами. После я дал своё первое интервью. «Прекрасно быть лучшей командой, – сказал я, – «Я рад, что забил пять голов. Я очень доволен». Маловато слов, но всё же.
Вместе со вниманием СМИ я заинтересовал другие клубы. Например, Томас Штрунц, победитель Евро-1996 и бывший игрок «Баварии», связался с моим отцом. Его тогда только назначили спортивным директором «Вольфсбурга», и он очень хотел меня подписать. Так отец поехал в Вольфсбург и слушал, что Штрунц мне может предложить. Они сидели в его офисе на втором этаже Фольксваген-Арены. Оттуда видна парковка стадиона, Среднегерманский канал и железная дорога в Берлин. Не в таких местах я мечтаю играть. И моего отца «Вольфсбург» не впечатлил, так он сказал, когда вернулся. А в «Реал Мадрид» несколько лет спустя всё было по-другому. Из комнаты, где мы подписали контракт с Лос Бланкос, виден весь Сантьяго Бернабеу.
Штрунц – пятикратный чемпион Германии в составе мюнхенской «Баварии». Он выигрывал кубок Германии и кубок УЕФА, и он хотел привнести менталитет победителя в «Вольфсбург». «С такими талантами, как Месут, мы хотим сформировать новую идентичность, – сказал Штрунц, – «”Вольфсбург” в Бундеслиге всего восемь лет, а клуб уже брендовый. За ним стоит целостность и непрерывность. “Вольфсбург” уже был один раз в кубке УЕФА, четыре раза в кубке Интертото и ни разу в борьбе за выживание». По его словам, это было невероятное развитие. Он спросил: «А сколько времени потребовалось «Байеру», чтобы достичь этой стадии?».
Мой отец слушал, он не был впечатлён, потому что он и так всё это знал. Но ему нравилась уверенность в речи Штрунца. «”Вольфсбург” возглавлял турнирную таблицу восемь раз в этом сезоне», – директор продолжал, – «Команда победила и “Шальке”, и “Штутгарт”. Здесь никому не нужно скромничать». Он заявлял, что у клуба огромный потенциал, и что «с Месутом на борту мы можем достичь многого. Почему мы должны довольствоваться пятым местом и ниже? Мы хотим большего. И мы можем достичь большего. Только высокими целями можно чего-то добиться».
Штрунц сразу же предложил нам профессиональный контракт. То, чего у меня тогда не было. Ещё он обещал моему отцу должность в клубе. И целой семье предложил переехать в Вольфсбург. Клуб был готов оплатить затраты на переезд.
Лестное предложение. Заставило всех нас задуматься. Но в то время я не хотел покидать «Шальке». Норберт Эльгерт так сильно меня поддерживал. Гельзенкирхен был моим домом. Я там родился и вырос, и я хотел начать профессиональную карьеру там. Я любил «Шальке». Он был моим самым любимым клубом Германии. Так что мы отказались.
Разговор с Томасом Штрунцем был одним из многих у моего отца в ближайшие месяцы. После первых игр за «Шальке U19» и моего появления в Зиндельфингене, люди ломились ко мне с предложениями. Футбольные агенты постоянно контактировали с моим отцом и говорили ему, какой у меня исключительный футбольный талант, и какое будущее меня ждёт с их помощью.
Было забавно, когда эти незнакомцы заходили к нам в квартиру и сидели в зале. Некоторые были в костюмах и парковали свои крутые тачки прямо около дома. Я тогда надеялся, что с ними ничего не будет. Думал, что один из соседей из зависти поцарапает корпус. У некоторых детей в районе хватало наглости такое сделать, а я трусил, потому что боялся быть арестованным полицией.
«Если я буду представлять Месута», – напыщенно говорит один из них, – «То через три года он будет играть за «Баварию». Или любой другой клуб, какой захотите. Я могу пристроить вас куда угодно». Обещания агентов звучали почти одинаково. Каждый заявлял, что у них есть связи с лучшими клубами мира. У этих людей в нашей гостиной, о которых мы вообще ничего не знаем, есть безупречные ораторские навыки. Они рассказчики? Пегие дудочники? Или они вправду такие влиятельные и успешные, как они говорят?
Я не мог их судить. Я видел машины, дорогие часы, которыми некоторые из них хвастались, поднимая свои рукава. И я постоянно слышал «Манчестер то», «Арсенал это», «Бавария завтра», «Реал Мадрид послезавтра».
Поэтому я оставил это на усмотрение отца. Мы очень хотели, чтобы Норберт Эльгерт был моим агентом, но он отказался, потому что эта работа несовместима с его должностью в «Шальке». К сожалению, пришлось искать кого-то другого.
Однажды мой отец в возбуждённом состоянии собрал всю семью. Он встретил агента, который предложил 50000 евро, чтобы присмотреть за моей карьерой. Неэтичное предложение, но мы не могли его так просто отклонить. В конце концов, много денег мы не зарабатываем. 50000 евро мгновенно изменили бы нашу жизнь. С такими деньгами мои родители могли заплатить аренду за квартиру за шесть лет или купить новый автомобиль. Чтобы заработать 50000 евро, моей маме пришлось бы работать 12 часов в день годами.
Несмотря на всё это, мы отказались. Мой отец думал, что «продаёт меня». Странная мысль. Кто знает, как сложилась бы моя карьера в руках этого человека? Понятия не имею, действовал бы он в моих интересах, или бы он проворачивал самые выгодные для себя трансферы.
Недолгое время моим агентом был Роджер Уиттман. Но у меня не было чувства, что я был важен для него. Потом моими делами занялся Михаэль Беккер. Тогда он представлял капитана сборной Германии Михаэля Баллака, а также Бернда Шнайдера и Оливера Нойвилля, которые тоже играли за Германию. Его девиз был «посредственность – отстой», чем нас и привлёк. Однако и Беккер продержался недолго. Когда он дал мне футболку Михаэля Баллака, в меня прокралось то же чувство, что и с Уиттманом. Совсем не понял этот жест. Что мне делать с футболкой Баллака? Я не хотел её. Я не его фанат! Я хотел, чтобы Михаэль Беккер представлял мои интересы, давал советы, помогал сделать великолепную карьеру. Для этого мне нужен человек, видящий во мне что-то особенное, а не джерси Баллака.
Не считаю плохим менять агентов по несколько раз. Ты растёшь как человек. Ты растёшь как личность и футболист. Ты меняешься, ты взрослеешь. Иногда после двух, трёх, четырёх встреч ты чувствуешь, что агент, сидящий напротив тебя, подходящий человек. Но после пятой встречи, ты осознаешь, что хотя у тебя с ним хорошие отношения, прогрессировать с ним ты уже не можешь. У футболиста карьера одна, и ты не должен губить её необдуманными решениями. Поэтому я прекратил сотрудничество с Михаэлем Беккером довольно быстро.
Пока переговоры о моём будущем идут за моей спиной, я пытаюсь играть как можно лучше. Мой первый сезон в «Шальке» подходит к концу. Ранним летом 2006-го мы были в полуфинале чемпионата Германии U19. Нам предстояло сыграть против берлинской «Герты» не с кем иным, как Жеромом Боатенгом. В первом матче в столице мы проиграли 2-0. Моя мечта о чемпионском титуле вот-вот разобьётся. Только победа 3-0 в ответном домашнем матче могла спасти нас. Но после берлинской порки никто из игроков не верил, что нам это удастся.
Когда мы оделись, в раздевалку влетел Норберт Эльгерт. В его руке была золотая гантель, которую он положил посреди комнаты. «Послушайте, – сказал он, и все обратили взор на него, – «Я расскажу вам историю, реальную историю. Я был квалифицированным фитнес-инструктором и в этом качестве я посетил FIBO, торговую ярмарку фитнеса и бодибилдинга. Там проводилось соревнование, неофициальный чемпионат Германии по фитнесу, и я принял в нём участие. Пятиборьё, в которую входят жим лёжа, прыжки через скамью, упражнения на пресс, подтягивания и трёхминутная езда на велотренажёре. 50 участников. Десятка лучших попадает в финал. Я был одиннадцатым, в шаге от вылета. Я висел на турнике, думая: “Я не могу больше подтянуться”. Мои руки горели, а мой разум говорил: “Сдавайся. Вылетай. Другие лучше тебя”. Но я не слушал. Я боролся со своим внутренним голосом. Постоянно твердил себе: “Я не сдамся. Никогда! Отвали!”». И он смог подтянуться ещё раз. И ещё раз, и ещё. «Я дал пинка под зад своему внутреннему ублюдку», – сказал Эльгерт, а мы слушали, затаив дыхание, – «Угадайте, какое место я занял?», – он толкнул локтём одного из игроков, ожидая ответа.
«Второе?», – робко сказал он.
«Нет, конечно. Я выиграл! Я уделал их всех!».
Вдруг раздался стук в дверь. Судья попросил выйти на поле. «Матч начинается», – сказал он.
Но Эльгерта это мало заботило. «Не сейчас!», – заорал он, хлопнув дверью перед носом судьи.
«Теперь он тоже против нас», – сказал Эльгерт, смеясь, – «Знаете, почему я вам рассказал эту историю? Чтобы показать вам, что всё возможно, если у вас есть вера. Я был на грани вылета, но я сделал это. И вы сделаете это тоже. Поражение 2-0 в Берлине не повод сомневаться в себе. Провалы делают нас сильнее». Затем он поднял золотую гантелю над головой и прокричал: «Это наш сегодняшний символ. Мы сделаем это! Финал, жди нас! А теперь на выход, ребята!».
После такой истории мы никак не могли проиграть. Я чувствовал себя сильным, как бык. Быстрым, как гепард. Совершенным, как Зинедин Зидан. Эльгерт так зажёг нас, что мы выиграли у «Герты» 3-0 и попали в финал чемпионата, где нас ждала «Бавария». Южные немцы одолели «Фрайбург» в полуфинале. Томас Крафт был в воротах «Баварии», Матс Хуммельс в защите и Сандро Вагнер на острие атаки. В моей команде Ральф Ферманн, Бенедикт Хёведес и Себастьян Бёниш.
Когда Эльгерт увидел, с какой уверенностью разминались баварские игроки, он собрал нас вместе и сказал: «Давайте соберёмся в круг подкатов». Мы образовали 15-метровый круг и подкатывали друг к другу по очереди. Один из нас стоял в середине, бежал к игрокам в круге и делал подкат. В последний момент они прыгали от подкатывающего. Пока мы делали это упражнение, мы кричали, как сумасшедшие, и всячески привлекали к себе внимание. Каждый смотрящий на нас думал, что мы друг другу голени ломаем, чего мы, конечно, не делали, они должны были думать, что мы психи. Идея Эльгерта о круге подкатов была блестящей. Она не только нас завела, но и запугала игроков «Баварии».
После 34 минут счёт был 2-0, благодаря голам Писано и Бёниша. Баварцы смогли забить только один. Мы чемпионы Германии U19.
Мой первый титул. После него была моя первая настоящая вечеринка. Мы начали праздновать в отеле Courtyard недалеко от стадиона. Потом двинулись в клуб. Моя первая дискотека. Папа разрешил остаться только до часа ночи. Когда я гордо сказал своим одноклубникам о моём комендантском часе, они рассмеялись мне в лицо. «В час ночи всё только начинается», – сказали они, – «Ничего особенного до часу не происходит».
Я чувствовал себя полным идиотом, потому что не знал правил тусовок. Когда я молил папу остаться подольше, он не уступал. «Час ночи твой крайний срок», – сказал он, – «Не вернёшься домой к этому времени, у тебя будут проблемы». Я кивнул и пошёл веселиться. Разумеется, когда стукнул час ночи, к выходу я не тянулся. Мы тусили, мы танцевали, мы пили. Я окончательно потерял счёт времени. Когда я посмотрел в часы и увидел, что уже два, я понял, что утром меня ждут большие неприятности. Ну ладно, подумал я, разницы никакой, если вернусь домой к шести. Моему старику всё равно, опоздаю ли я на один час, три или четыре.
Я никогда не был заядлым тусовщиком. Так как мои друзья тоже мечтают стать профессиональными футболистами, мы не провоцируем друг друга. Все мы привыкли к футболу. Почти всё наше время мы проводим на поле. А когда мы не играем, мы поднимаем тяжести или бегаем. Я упорно работал по принципам, важность которых подчёркивал Эльгерт. Женщины и вечеринки не могли меня от этого отвлечь. Мой отец тоже это понял, поэтому выговор следующим утром был не таким строгим.
4 июня 2006. Мой первый титул. Мы с «Шальке» выиграли чемпионат Германии U19, победив в финале мюнхенскую «Баварию».
