Автобиография Месута Озила. Эпилог
Фотография с госпожой Меркель и мной, снятая в раздевалке берлинского Олимпийского стадиона в 2010 году, до сих пор висит в моём офисе на Королевской аллее в Дюссельдорфе. Там я храню несколько очень важных для меня сувениров. Я не тот, кто всё выставляет напоказ. Мой дом в Лондоне не богат на футбольные штуки. По факту, там нечего показывать. В Мадриде было так же. Ни коллекции футболок. Ни кубков. Я не считаю нужным показывать своим гостям, какой я крутой, кого я знаю, и где я играл в футбол. Это вызывает у меня отвращение. К тому же у меня не так много футболок. Я никогда не просил у игрока футболку после матча. Я не такой. Не хочу никого раздражать. Всё равно это мало для меня бы значило.
Может быть, я бы сделал исключение для Зинедина Зидана, ибо этот человек был футбольной легендой и игроком, которым я восхищался больше всего. Если бы мне посчастливилось сыграть против него, я бы определённо попросил у него футболку. Но только у него. Остальные футболки у меня в основном надевались мной же. Моя коллекция включает полный комплект формы с моей первой игры за «Шальке», а также с моих дебютов за «Вердер», «Реал Мадрид» и «Арсенал». И, конечно, комплект с каждого соревнования, где я играл за Германию. Ещё у меня есть футболка от Криштиану Роналду, которую он подписал для меня, когда я покинул Мадрид, а также одна от Серхио Рамоса, на которой он написал: «Для моего брата. Всего наилучшего. Было здорово играть с тобой в команде. Твой, Серхио».
Ноябрь 2010-го, почти месяц после того легендарного матча между Германией и Турцией, я в самолёте из Мадрида в Берлин. После десяти туров «Реал» на вершине таблицы. Я полон уверенности. В нашей недавней победе 2-0 над «Атлетико Мадрид» я забил со штрафного. В первых десяти играх сезона я сделал пять ассистов и забил три гола. И всё же, в этот самый момент, я чувствую себя крохой, и мою уверенность словно смыло. Мне скоро давать речь по ТВ в прямом эфире.
Я ёрзаю на своём месте. Снова и снова я репетирую в своей голове слова, которые я собираюсь сказать. Мои руки вспотели от нервов, и записи на моей шпаргалке размазались. Приходится снова всё переписывать, половина пути уже пройдена.
Я не из тех людей, кто делает длинные речи. Мне никогда не приносило удовольствия быть в центре внимания и говорить перед множеством людей. Это не моё, и, скорее всего, никогда не будет моим. Есть люди, которые рождаются ораторами. Которые могут зайти в зал на вечеринке по случаю дня рождения, открыть свой рот, и спустя секунды собранный народ прислушивается к каждому их слову, ибо они могут заставить свои слова звучать увлекательно. Я восхищаюсь такими людьми. Но я не думаю, что это большая трагедия, что это не одно из моих сильных сторон.
Но не в тот ноябрьский день в 2010-ом. Из берлинского аэропорта я еду на лимузине в Потсдам. «Пожалуйста, просто послушай ещё раз, Мутлу», – умоляю я своего брата, который, должно быть, прослушал мою благодарственную речь как минимум раз 20. А теперь 21-ый и 22-ой раз во время 40-минутной поездки.
Hubert Burda Media пригласили нас на премию «Бэмби» в павильон Бабельсберг Метрополис-холл. Мероприятие проводилось в 62-ой раз. Этим вечером я стану одним из лауреатов.
Сара Джессика Паркер, актриса из «Секса в большом городе», ведёт церемонию. Модельер Карл Лагерфельд один из гостей. Орландо Блум, английский актёр, который играл Уилла Тёрнера в «Пиратах Карибского моря», тоже здесь. Я могу видеть барабанщика Удо Линденберга и Барбару Шёнебергер, актрису и певицу. Поп-звезда Шакира, которая летела в ЮАР на том же рейсе, что я и остальная немецкая сборная, тоже здесь. Позже она споёт песню того Чемпионата Мира «Waka Waka».
Так много интересных людей. Но вместо того, чтобы разговаривать с ними, я держусь в компании своего брата и агента. Даже сейчас я особенно зол, что упустил шанс поболтать с Джейн Гудолл, которая тоже была на «Бэмби».
До того вечера я не знал, что она всемирно известный приматолог. Но потом я посмотрел уйму её фильмов. Как я уже сказал, я помешан на документалках. Я люблю их и постоянно смотрю фильмы о жизни шимпанзе, крокодилов и слонов или о путешествиях китов и пингвинов. Я смотрел фильмы Гудолл о древних лесах Танзании, где она изучала шимпанзе и с ними жила. Уверен, было бы приятно что-то узнать от неё самой.
Ханна Херцшпрунг выиграла в номинации «Лучшая актриса». Лучшим актёром стал Флориан Давид Фитц за роль в фильме «Винсент хочет к морю». Я слышу, как 800 гостей смеются над шуткой комика Михаэля Миттермейера. Но я пропустил её мимо ушей. Вечер проходит мимо меня. Я не всегда улавливаю, когда аплодируют люди. В своей голове я уже на сцене благодарю людей. Прожектора мерцают по залу. Мой галстук, который я привёл в правильную длину после 20 попыток, душит меня. Я пью из стакана воды, ибо чувствую, как засыхает моё горло. Как я должен говорить с сухим ртом? Когда мой брат заметил, как я снова тянусь к бутылке, чтобы наполнить стакан, он тихонько засмеялся. «Успокойся», – сказал он, – «С тобой всё будет хорошо». Но мне нужно не успокоение, а в туалет.
Потом вышла на сцену Назан Эккес. Теперь стало серьёзно. Я ещё раз глотнул воды. «Я родилась в Кёльне. Мои родители турки», – начала она. Она рассказывает о своих чувствах, когда она возвращается в Германию. Называет страну своим «домом». Страна дала ей возможности, которых у неё не было бы где-либо ещё.
Остальную речь Назан я тоже не слушал. Моё сердце колотиться так сильно, что я могу слышать каждое его биение. Я смотрю, как на сцене её рот то открывается, то закрывается. Как она улыбается. Как она делает задумчивое лицо. Я узнал, что она на самом деле сказала, только посмотрев видео с события на YouTube.
«Тем летом», – продолжает Эккес, – «Человек с немецкими и турецкими корнями показал нам, как легко и просто может протекать интеграция. Звезда Чемпионата Мира: Месут Озил. Сборная Турции тоже его хотела. Мы действительно его хотели. Но для Месута Озила уже всё было ясно. Он вырос в Германии, ходил здесь в школу. Здесь живут его друзья. И поэтому он играет за Германию. И всё же все мы, немцы и турки, гордимся им. Когда Месут Озил привёл немецкую сборную в полуфинал Чемпионата Мира, немецкие пабы и турецкие чайные домики устраивали ему овации. И немцам, и туркам здорово, что он сразу же стал основным игроком в «Реал Мадрид» среди лучших в мире. А те немногие с каждой из сторон, которые всё ещё не понимают, и хотят присвоить Месута Озила только себе, довольно одинокие люди. Они постоянно в тени настоящей радости, чувствуемой большинством. Однажды один из больших таблоидов был прав, когда написал: «Нам нужно больше Озилов». Пока не придёт тот день, давайте радоваться, что у нас есть тот самый Озил!».
Думаю, она сказала моё имя. Или, по крайней мере, я представил, как она говорит «Месут Озил». Я бросаю взгляд на Мутлу, он улыбнулся мне и кивнул. Пока я делаю ещё одну пару больших глотков воды, они включили клип. Они объявили меня примером успешной интеграции в Германии. И закадровый голос говорит: «Неважно, откуда вы, все горды этой очаровательной командой. Месут Озил, исключительный спортсмен. Его открытая привязанность к турецким корням и футболке сборной Германии – пример всем нам».
Любой зритель, смотрящий по ТВ, как я встаю спустя несколько секунд, иду к сцене и застёгиваю пиджак, может подумать, что я само спокойствие. Я должен подняться по шести ступенькам, чтобы встать рядом с Назан Эккес. Шесть маленьких ступенек, преодоление каждой из которых словно маленькое завоевание. Озил, который выходит из подтрибунного помещения, он как смелый лев, готовый преследовать мяч. Озил, который взбирается на сцену, ничем не лучше застенчивого котёнка.
К счастью, Назан в своей естественной манере мне всё упростила. Она берёт меня за левую руку, чтобы выразить свою поддержку. Всё нормально. Дав мне «Бэмби», она отправляет мне ещё один воздушный поцелуй.
Люди в зале встают на ноги и аплодируют. Внезапно звук больше не приглушён. Я слышу всё как оно есть. Я вижу счастье на лицах людей. Улыбку тяжелоатлета и олимпийского чемпиона Маттиаса Штайнера, например. Это чувствуется так же, как овация фанатов на стадионе после своего забитого мяча.
«Прежде всего, хочу поблагодарить вас за эту огромную честь», – слышу я самого себя. Слова будто сами вываливаются из моего рта. «Я очень счастлив. Интеграция значит стать частью целого. Не теряя своей самобытности. Интеграция значит взаимное уважение, а это особенно важно. Интеграция приводит к чему-то новому, к более красочной Федеративной Республике Германия. Danke schön. Teşekkürler. Gracias. Thank you».
Моя благодарственная речь длилась 32 секунды. Я ненадолго запнулся, но не думаю, что кто-то заметил. Потом я сделал это. Это сумасшедшее чувство – выходить со сцены с этим призом. Я горжусь этим, хотя должен сказать, что Сами Хедира заслуживает «Бэмби» не меньше, чем я. Его мать немка, а отец тунисец. Они встретились в Хаммамете, на севере Туниса. Но, как и я, Сами родился в Германии и вырос в городке под названием Фелльбах-Эффингем, где-то в земле Баден-Вюртемберг. Он не менее интегрирован, чем я.
Я не говорил долго и не сказал много на «Бэмби». Но я очень осторожно обдумывал свои слова. Я не стал просто повторять хорошо звучащие фразы, я выбрал слова, в которые я верил и до сих пор верю.
Интеграция хорошая штука. Интеграция важна. Я бы хотел, чтобы интеграция всегда была, как наш полуфинал Чемпионата Мира в 2014-ом, когда мы победили Бразилию 7-1. Мы играли в идеальной гармонии. Каждый пас срабатывал. Нашей игре не мешал эгоизм, она была вдохновлена чувством единства. Так должно работать и в обществе тоже, неважно, откуда твои соотечественники. Вместе всё будет работать. Всегда.
Благодарности
Не думаю, что для выражения благодарности всегда нужны высокие слова. Знаю, что я ничего бы не добился без помощи, доверия и поддержки многих людей. Если бы у меня был выбор, и будь бы это возможно, то я бы сыграл с этими 22 людьми в «моём» обезьяннике. В месте, где всё началось. Где я весело и беззаботно влюбился в футбол. На самом красивом (для меня) футбольном поле в мире. Хотя это и была просто смесь грунта с гравием, загороженная металлическими столбами. На этой ухабистой поверхности 50-60 шагов в длину и примерно 30 в ширину. Где мяч не укатывался, а просто отскакивал. Где мы боялись упасть зимой, чтобы не ободраться об замёрзшую землю. Где я, и это не преувеличение, забил, по крайней мере, три тысячи голов за 12 лет, когда я играл в футбол на этом поле на Ольгаштрассе в Гельзенкирхене.
Мне всё равно, кто в какой команде. Неважно, кто на какой позиции играет. Кто победит, не имеет значения. Это был бы особенный товарищеский матч. С 22 другими людьми, которые очень-очень важны для меня. Спасибо вам за всё! Я непомерно благодарен.
Ваш, Мезут.
1. Гулизар (Мама) 2. Мустафа (Папа) 3. Мутлу (Брат) 4. Несе (Сестра) 5. Дуйгу (Сестра) 6. Ханифе (Бабушка по линии мамы) 7. Мюневвер (Бабушка по линии папы) 8. Сердар Озил (Кузен) 9. Барис Чифтчи (Команда) 10. Эркан Тункали (Команда) 11. Рамазан Ягчиоглу (Команда)
1. Эрдаль Эраслан (Команда) 2. Эркут Сёгут (Команда) 3. Губерт Рашка (Команда) 4. Жозе Моуринью 5. Йоахим Лёв 6. Норберт Эльгерт 7. Сами Хедира 8. Серхио Рамос 9. Вернер Кик (Легенда «Рот-Вайсс Эссен») 10. Кристиан Краббе (Учитель) 11. Михаэль Кульм («Рот-Вайсс Эссен»)
Запасные: Кай Псотта (Соавтор), Ларс Шульце-Коссак (Литературный агент), Рамона Егер (Редактор)
Конец
