Автобиография Месута Озила. Глава 17. Чемпионы Мира в Бразилии
Думаю, я держал Кубок Мира так же аккуратно, как и своих племянниц.
Вдруг ни с того, ни всего, другие люди больше для меня не важны. Я даже игнорирую уведомления о сообщении на своём телефоне. Я не хочу смотреть на экран и отвлекаться прямо сейчас. Не хочу отпускать этот момент. Хочу уловить впечатления и просто наслаждаться этой невероятной красотой.
Я стою на ржавом пароме, проплывающем над Жоао де Тиба, рекой в Бразилии, к нашей базе Чемпионата Мира на курорте Кампо Баия.
Когда мы садились на самолёт LH 2014, «Fanhansa», во Франкфурте около 10 вечера, чтобы отправиться в Бразилию после нашей предтурнирной тренировки, я понимал, что начинается Чемпионат Мира. Но меня, по крайней мере, не сразу переполняло эмоциями. Мы знали, что следующие несколько недель будут особенными. Мы знали, что весь мир будет смотреть на нас. Но, в конце концов, это был просто один из многих-многих полётов, которые мы совершали каждый год. Ты взлетаешь, ешь, смотришь фильмы, поворачиваешься слева направо, справа налево, спишь, а потом где-то приземляешься. В этот раз в Салвадоре в 3:40 утра по местному времени. Пересадка. Не отличающийся от других аэропорт. Иногда пластиковые сиденья в зале ожидания зелёные, иногда серые, иногда жёлтые, иногда белые. Иногда удобное, иногда неудобные. Думаю, аэропорты одни и те же по всему миру. Для меня это не сюрприз, ведь пока что за свою карьеру я совершил 600, 700 или 800 полётов.
Вышел из самолёта, слоняешься без дела, обратно в самолёт. Новый рейс. Следующая остановка: Порту-Сегуру. На шаг ближе к Кубку Мира. Но всё ещё без сшибающего с ног всплеска эмоций. Слишком уж рутинно для этого. Собираешь вещи, взлетаешь, выходишь из самолёта, в автобус. Едущий на базу команды. После долгого путешествия, хотя очень удобного, ты просто хочешь наконец-то приехать, зайти в свою комнату и рухнуть на свою кровать.
Но теперь мы вдруг на этом пароме, несущем нас к нашей базе. Никто из игроков не остался в автобусе. Мы все снаружи наслаждаемся воздухом, который почему-то пахнет не так, как в Германии. Двигатель старого парома громко грохочет, испугав немало птиц в мангровом лесу. Несколько крабов пробрались на борт как безбилетники и прячутся под ржавыми железными балками. Солнце золотыми лучами освещало реку.
Мы проплываем мимо ярко накрашенных рыболовных судов с голубыми, зелёными и жёлтыми полосами. Мимо деревьев с гигантскими корнями, уходящими в воду.
Меня редко так переполняют чувства. Эти бразильские джунгли напомнили мне о моём африканском сафари и о чувстве свободы, которое я там испытал. «Это Кубок Мира. Теперь это Кубок Мира. Мы здесь», подумал я.
Во время Чемпионата Мира в Бразилии мы жили на Кампо Баия, прямо на пляже. Отличное место для подготовки к играм.
Наша система идеальна. И не только в лагере. Есть и технические новшества тоже. Например, Немецкий Футбольный Союз обеспечивает нас программами, которые мы все устанавливаем на телефон. Игроки могут сделать некую домашнюю работу на ближайших противников, не выходя из своих комнат. Всего пара кликов, и я знаю сильные и слабые стороны моего оппонента. Я могу получить столько информации о нём, сколько мне нужно. Я могу изучать его столько, сколько я посчитаю разумным.
Наш девиз на Кубке Мира, предложенный тренерским штабом, был: «Для хорошего начала нужен энтузиазм. А для хорошего конца – дисциплина». Итак, мы начали турнир полными энтузиазма. Против команды Португалии, за которую играет Пепе, Коэнтрау, Нани и, конечно же, Роналду.
Первый шанс забить был у Криштиану в начале матча, но Мануэль Нойер удар отразил. Потом Марио Гётце снесли в штрафной площади. Перейра смог его остановить, только придержав его. Томас Мюллер хладнокровно забивает последовавший пенальти.
Мне хорошо. Тони Кроос отдаёт мне замечательный пас, который я принимаю в штрафной площади португальцев. Гётце начинает забегать; он в лучшей позиции, чем я, поэтому я пасую ему. Но его удар заблокировали, иначе бы он точно стал голевым.
Однако вскоре голова Матса Хуммельса делает счёт 2-0. А потом продолжается великолепное шоу Томаса Мюллера. Сначала он выигрывает борьбу против португальских защитников и забивает третий мяч, а затем вколачивает ещё один, сделав счёт 4-0. Хет-трик в нашей первой игре.
Такие матчи могут вдохновить тебя. Успешная первая игра придаёт тебе уверенности и чувство лёгкости. Это значит, что наш план сработал, и мы не должны задавать себе много вопросов о нашем выступлении.
Трудно было в нашей второй игре против Ганы, где мы даже проигрывали 2-1, но всё же мы смогли выцепить ничью 2-2. В заключительном матче группового этапа мы победили США 1-0 и застолбили место в 1/8 финала.
Там Алжир необъяснимым образом дал нам бой. Они создали нам немало проблем, и мы не смогли победить в основное время. Если бы в нашей команде не было Мануэля Нойера, который, как и во всём турнире, выдал шикарнейший перформанс, нас бы ждало полное фиаско.
Но мы не сдались. Через две минуты после начала экстра-тайма Андре Шюррле забивает левой пяткой. На 119-ой минуте я делаю счёт 2-0. С 5 метров я луплю по воротам так сильно, что вратарь Раис М’Боли не успел поднять руки, а мяч пролетает между головами Маджида Бугерра и Эссаида Белькалема. Всё решили миллиметры. Слава небесам, ибо на последней минуте экстра-тайма алжирцы благодаря Абдельмумену Джабу смогли забить и сделать счёт 2-1.
Международная пресса распинает нас. «За 120 минут Германия лишись статуса фаворита Чемпионата Мира», – пишет бразильская газета OGlobo. NeueZürcherZeitung: «Фавориты споткнулись, но не упали». А швейцарский Tages-Anzeigerпришёл к выводу: «Из-за шокирующих ошибок в обороне Германию чуть не выбили из Чемпионата Мира. Теперь боевой дух развеялся».
Прямо после матча у Пера Мертезакера интервью с репортёром ZDF Борисом Бюхлером. Его первый вопрос был: «Поздравляю с выходом в следующий раунд, 1/4 финала. Почему игра Германии была такой тягучей и уязвимой?». Ответ Пера и интервью в целом получили статус культового. «Мне по барабану», – ответил сварливо он, – «Мы в четвертьфинале, только это имеет значение».
Между продолжающим критиковать Бюхлером и противостоящим ему Мертезакером накаляется спор. В один момент Пер раздражённо спрашивает: «Думаете, 1/8 финала – это карнавал?». Потом наконец-то заканчивает интервью словами: «Что вы хотите? Чтобы мы преуспели на Кубке Мира или с красивой игрой вылетели? Я… я просто не понимаю всё эти вопросы. Мы прошли дальше, мы очень счастливы, мы отдали все силы на поле, а теперь будем готовиться к Франции».
Реакция Пера поистине поразительна. Я никогда не смогу стать таким остроумным. По существу, эти вопросы и комментарии об игре не были плохими. В другое время, может быть, следующим утром, Пер скорее всего бы ответил на них в более расслабленной манере. Думаю, он бы даже согласился с Бюхлером, что мы должны были играть лучше. Но вопрос был задан не вовремя. Просто представьте, что боксёр Владимир Кличко дерётся на ринге против Дэвида Хэя. Каждому из них здорово достаётся. Оба еле стоят. Следующий удар может обоих уложить на настил. Вопрос победителя всё ещё открытый. В последний момент Кличко удаётся сделать хук и отправить Хэя на пол. Не должен ли первый вопрос быть, как он смог выполнить этот потрясающий последний удар, вместо разговоров о его слабой защите?
На протяжении 120 минут против Алжира мы были на волоске от вылета. Игроки противника выжали из нас всё. С ними было сложнее, чем мы думали. Конечно, для нас это было неожиданно. Конечно, игрой в целом нельзя любоваться. Но когда ты провёл 120 минут в бегах, подкатах, отборах, твои мускулы горят и уже наполнены молочной кислотой, ты не хочешь поначалу говорить о плохих аспектах игры. Потому что, какой бы напряжённой и равной ни была бы игра, мы были в четвертьфинале. И в конце концов только это было важно.
В следующем раунде нам тоже пришлось опуститься глубоко против команды Франции, где играет мой друг Карим Бензема. Мы быстро открыли счёт голом головой Матса Хуммельса, но упустили шанс сделать счёт 2-0. Йоги Лёв заменил меня на 83-ей минуте, чтобы убить немного времени.
С тренерской точки зрения, эта замена совершенно понятна. Я не такой высокомерный, чтобы злиться на него из-за этого. Особенно когда Йоги Лёв и я глубоко доверяем друг другу. Для меня он больше, чем тренер. Он всегда готов выслушать; даже вне поля он превосходный слушатель. Есть люди, с которыми у тебя только профессиональные связи и больше ничего. Но с Йоги Лёвом по-другому. Например, он приехал ко мне в Лондон. Так как я знал, что он тренировал в Турции, включая «Фенербахче» из Стамбула, я пригласил его в мой любимый турецкий ресторан Likya. Лёв был словно в своей тарелке, он даже заказывал на турецком. Он до сих пор довольно хорошо говорит на нём, хотя и с забавным акцентом. Тем вечером он схлюпал целый литр турецкого чая.
Йоги Лёв для меня больше, чем тренер.
Хотя я и не капитан команды, я чувствую, что Лёв ценит моё мнение. На этом ужине он рассказал мне о нескольких молодых игроках и хотел узнать, могут ли они быть полезны Германии. Видел ли я в них будущих сборников. Однако мне трудно оценивать молодых ребят в Бундеслиге, потому что я нечасто смотрю на их матчи и очень редко против них играю.
Когда Йоги Лёв заменил меня в игре с Францией, оставалось ещё семь минут. Семь минут, которые были для меня настоящей агонией, несмотря на то (или потому), что я провёл много времени на поле на этом Кубке Мира. Во всех семи матчах я выходил в стартовом составе, и в четырёх из них я был на поле всю игру. Но меня сводит с ума, что я больше не могу быть активно вовлечённым. Нет ничего хуже для футболиста, чем смотреть и быть не в состоянии помочь партнёрам. Это сидение на скамейке почти пытка. Особенно во время напряжённой концовки. Особенно когда игра на острие ножа. Конечно, у меня стопроцентная вера в своих товарищей по команде. Конечно, я знаю, на что каждый из них способен. Но ты всё равно хочешь быть вовлечённым. Ты хочешь идти в отбор и останавливать атаки. Или поставить точку в игре ещё одним голом.
Я люблю сидеть перед телевизором. Или перед игровой консолью. Но я ненавижу сидеть на скамейке в такой ситуации. Ибо с того удобного ракурса я должен смотреть, как Франция идёт в последнее наступление на 4-ой минуте компенсированного времени. Лоран Косельни, мой одноклубник по «Арсеналу», делает пас в сторону наших ворот. Мяч приземляется у ног Бензема, который после стенки с Оливье Жиру внезапно оказывается никем не опекаемым против Мануэля Нойера. Левой ногой он бьёт по мячу с 6 метров.
Я задерживаю дыхание. Пожалуйста, только не экстра-тайм. Я видел, как Бензема забивал 81 гол за всё наше время вместе в Мадриде. 13 из них забиты левой ногой. И это только голы в матчах. На тренировках он забивал сотнями. Но в этом эпизоде теперь не Германия против Франции; это Бензема против Нойера. Мяч летит к Мануэлю быстро, как стрела, запущен сильно, как пушка. Будь я на его месте, я бы, скорее всего, уклонился из-за страха, что мяч может оставить меня без сознания. Но Мануэль ни на миллиметр не сдвинулся. Он стоял там, словно колосс. Ноги раздвинуты. Тело полностью напряженно. Ни знака страха и сомнения. Его глаза каким-то образом были сфокусированы на мяче. А потом поднимает свою правую руку вверх. Он смог отбить мяч и сохранить наше преимущество. Матч закончился, и мы в полуфинале.
Где нас ждут бразильцы. Хозяева турнира. Мои друзья рассказали мне о шумихе, заполонившей всю Германию. Они сказали, что некоторые компании, такие как «Фольксваген» в Вольфсбурге, освободили своих работников минимум на время игры.
Бразильцы, конечно, тоже обезумели. Наш автобус на пути к стадиону, где будет полуфинал против хозяев турнира, сопровождают девять полицейских мотоциклов и две полицейских машины. Над нами летит вертолёт. Наш автобус пробирается через зелёно-жёлтое море. Практически никто в этой массе людей не был одет нормально. Я видел раскрашенные тела, парики, флаги.
Наш автобус легко узнать как автобус сборной Германии. Это не так, как в Лондоне, где автобусы «Арсенала» неотличимы от других. Каждая английская команда едет на стадион в одинаковой модели, без меток. Снаружи невозможно узнать, какая команда в каком автобусе.
Я всегда сижу сзади. Так я делал в «Реале». Так я делаю в «Арсенале». Так я делал и в школьном автобусе. Я всегда сижу на заднем сидении.
В большинство поездок я мало что беру с собой. Я сижу на своём месте и слушаю музыку. Некоторые игроки уже в собственном мирке, думая о матче. Тогда как я всё ещё смеюсь над шутками в просматриваемых мной программах. Я всё ещё могу веселиться. Но я с уважением отношусь, если партнёры уже проходят через свои собственные, индивидуальные рутины подготовки. Я оставляю их в покое, чтобы они могли делать своё дело.
На пути к полуфиналу я выглядываю из окна чаще, чем обычно. Потому что я очарован этой игрой зелёного и жёлтого снаружи. В той же ситуации в «Реале» я бы наверно подумал о фанатах «Барселоны»: «Сегодня вам не видать праздника!». Но люди здесь просто блестящие – как уверенно и радостно они идут на стадион! Поразительно, как каждый без исключения топит за свою команду. И как они исполнили с командой национальный гимн перед игрой тоже. Вместе, словно крупнейший хор в мире. Даже у меня мурашки по коже.
Кажется, что я вечность смотрю на эти замечательные трибуны. Осталось почти две минуты до того, как судья даст стартовый свисток, и Мирослав Клозе, который стоит в центре, сможет сыграть в мяч. В строгом расписании ФИФА нет указания, что можно начать игру раньше, если все готовы. В таких турнирах всё расписано до секунды. Всё, чтобы обеспечить идеальное развлечение. Игра начинается ровно в 17:00.
Бразильцы хотят осадить нас с первых минут игры. Они сразу же забрели на нашу половину и заработали угловой всего за 42 секунды. Тренерский штаб нас об этом предупредил. Бразилия забила с угловых против Чили и Колумбии. Один гол от Давида Луиза, другой от Тьяго Силвы, но он пропускал игру этим вечером из-за двух жёлтых карточек. Как и Неймар с его опасными угловыми, который сломал поясничный позвонок после столкновения с коленом колумбийца Хуана Суньиги.
На третьей минуте Марсело бьёт по нашим воротам с 18 метров, но не попадает всего на метр. Потом Мюллер получает мяч и кроссит мне с правого фланга. Майкон не заметил, что я ускользнул от него, и не может перехватить кросс. Краешком глаза я вижу, как впёред несётся Хедира, и пасую мяч ему. Он идеально исполнил удар. Только спина Тони Крооса не позволила нам открыть счёт.
Мяч летит взад-вперёд в первые несколько минут. Мы выясняем, что позволяет нам соперник. Потом случается то, что никто не мог предвидеть. Бразилия теряет контроль над игрой. Над своим домашним матчем. Невзирая на поддержку целой страны. После 9 минут и 40 секунд Халк гарцует немного на левом фланге, но сторонится отбора Филиппа Лама. Он перекидывает ответственность в форме мяча на Марсело, который пасует его в пустоту, где Сами Хедира его подбирает. С этого момента игра наша. И мы её не отдадим.
На одиннадцатой минуте у нас угловой. Его исполнит Тони Кроос, ибо он часто их практиковал прошедшие пару недель. Включая вратаря, в штрафной находятся девять бразильцев. А нас всего четверо. Но наше преимущество в том, что мы точно знаем, куда будет двигаться каждый из нас. У нас тайное знание; бразильцы могут только реагировать. Теперь мы определяем ритм игры. Владеем ситуацией. Если Тони подаст угловой, куда нужно, Томас Мюллер будет там.
Мирослав Клозе, Матс Хуммельс и Бенедикт Хёведес бегут навстречу мячу. Но не Мюллер. Он делает пару шагов в противоположном направлении, и опекающий его Давид Луиз за ним не последовал. Я стою на краю штрафной на случай, если мяч выбьют, или если Томас до него не доберётся.
Угловые немного похожи на шахматы, только множество фигур передвигаются одновременно. Если все ходы сработают идеально, это шах и мат, т.е. гол. Как и случается в этот момент в Белу-Оризонти.
Ни один немец раньше не забивал гол против Бразилии на Чемпионате Мира. Единственная встреча между двумя командами была в финале ЧМ-2002, где Германия проиграла 2-0.
Теперь забивает Мюллер. Потом, между 23-ей и 26-ой минутами (или в промежутке 178 секунд, если быть точнее) Мирослав Клозе забивает гол, а Тони Кроос оформляет дубль.
Это самый невероятный период игры, через который я когда-либо проходил на футбольном поле. Каждый пас срабатывает. Каждый забег идеален. Каждая идея гениальна. Мы превосходим себя с каждым успешным подходом к воротам. В то же время мы лишаем бразильцев последних крупиц уверенности. Каждый из нас хочет мяч, потому что у него есть план. Никто из бразильцев не хочет мяча, потому что они слишком бояться допустить ошибку.
Вы, может быть, ожидаете такое доминирование, если основа «Реала» играет против команды девятого дивизиона. Но не здесь. Я до сих пор не могу объяснить, почему полуфинал прошёл так, как прошёл. Я не знаю, что так напугало и растревожило бразильцев. Этих великолепных футболистов с их индивидуальным мастерством. Всё решило отсутствие Неймара? Или он слишком много играл в их головах? В любом случае, перед гимнами Луиз и Сезар подняли вверх его футболку. Один онлайн-журналист из DailyTelegraph дал комментарии во время игры: «Бразилию будто обстреляли транквилизаторами».
Всё это я нахожу нереальным. Несомненно, это не может быть правдой. После второго гола Тони я смотрю вверх на табло и действительно вижу четыре гола у нас и ни одного у бразильцев. За менее, чем полчаса игры. Такого никогда раньше не случалось в истории Чемпионатов Мира. Ни в одном, как я прочитал позже, из 832 встреч с 1930 года.
После Давид Луиз сказал, что он думал, что застрял в кошмаре, от которого очень хотел проснуться.
Когда я оглядываюсь вокруг, вижу бразильцев, покидающих стадион в отчаянии. Во время аута я стою прямо на бровке и смотрю на человека с заплаканными глазами. Накрашенные флаги на его щеках размазались. Мне жаль его. Как и всю страну, это море слёз, которое в конце должно переварить поражение 7-1. Мы разрушили их мечту о титуле. Каждый гол был, словно нож в сердце этой гордой нации с их огромной репутацией и их самба-футболом, вдохновившем все приезжие народы. Немецкая «машина» катком проехалась над беспомощной сборной Бразилии всего за 4 минуты.
Конечно, меня брали гордость и восторг, что мы вышли в финал. Но превосходство, с которым мы унизили бразильцев, было историческим уничтожением, которое страна не заслуживала. Я чувствовал, что должен был как-то компенсировать их разрушенную таким образом мечту о Кубке Мира. Я хотел выразить то, что многие из нас на самом деле чувствовали. В коротком сообщении длиной 140 символов, которое нельзя отменить и изменить, я твитнул: «У вас красивая страна, прекрасные люди и замечательные футболисты. Надеюсь, этот матч не сломит вашу гордость! #Brasil».
Наше уничтожение хозяев турнира, сборную Бразилии, со счётом 7-1 было близко к идеалу.
Это было сообщение от всего сердца, которым я действительно хотел поделиться. Это было коллективное чувство, которое я искренне от всей души выразил людям. Более 92.000 человек лайкнули мой твит, и более 124.000 им поделились, что значит, что моё сообщение, написанное мной на английском, стало самым просматриваемым твитом года.
Что запомнилось больше всего, так это реакция бразильцев, когда мы возвращались в Кампо Баия. Ни следа ненависти. Никакого гнева от того, что мы разгромили их команду. Несмотря на грусть от вылета, они умеют проигрывать и проявили к нам уважение. Время от времени, но редко, ты сталкиваешься с презрением фанатов команд, которые ты победил. Но в Бразилии с нами такого не было.
Когда мы летели назад, Вольфганг Нирсбах, президент Немецкого Футбольного Союза, взял микрофон и обратился к нам: «Не будет преувеличением сказать, что это исторический результат. Спустя годы и десятилетия вы можете сказать вашим детям, когда они у вас будут, и вашим внукам, что 8 июля 2014 года в Белу-Оризонти: я был там. Через десять, двадцать, тридцать лет люди всё ещё будут спрашивать, как такое стало возможным».
Приятно, когда тобой восхищаются со всех сторон. И, конечно, мне было лестно услышать такие слова. Но в тот момент в глубине души меня они не волновали. Ибо среди всей этой эйфории мы не должны были забывать, что мы выиграли только полуфинал. Может, мы и сделали это незабываемо, но я не хотел говорить своим детям победе 7-1 в полуфинале. Мне хотелось рассказать своим детям о победе на Чемпионате Мира. Каково это держать этот золотой трофей в своих руках.
Какой прок был бы от того, что ты наслаждаешься этим моментом и чувствуешь себя царём горы, если через пять дней снова пойдут дискуссии о немецком гене неудачника? О нас, неженках? О поколении, неспособном выиграть титул? Перед полуфиналом против Испании в 2010-ом мы тоже заработали немало уважения за свои выступления. Но тогда победила Испания.
Поэтому я не придал особого значения словам Нирсбаха, по крайней мере, на время. Йоги Лёв и его штаб внушили нам, что мы пока ничего не достигли. И именно в таком духе мы продолжили работать перед финалом. Никто не относился к тренировкам легкомысленно. Никто не был высокомерным и не думал расслабляться даже на секунду.
Хотя победа 7-1 и придала нам уверенности на тренировках, она не забрала наше чувство реальности.
Когда мы покидали базу в 13:50 13 июля 2014 года, чтобы отправиться на стадион Маракана на финальный матч против Аргентины, ощущения почему-то были не такими, как обычно. Нервозность будет неправильным словом. Думаю, что люди на трибунах, игроки на скамейке, ведущие и журналисты были больше на нервах, чем мы перед финалом. Я действительно верю, что никто из наших игроков особо не нервничал. Потому что нервозность нехороший попутчик. Нельзя выходить на финал нервным.
Надо выходить на финал, зная, что каждый миллиметр имеет значение. Что важен каждый отбор. Что необходим каждый подкат. Что важно оставаться позитивным и быть за своих партнёров. И, конечно, нужно быть абсолютно уверенным, что игру можно выиграть.
Тем не менее, в моей голове в тот день пролетало больше мыслей, чем обычно. Например, «Сегодня ты можешь стать легендой». Хочется увести прочь такие мысли и не держать их у себя в голове. Хочется оставаться спокойным, но не получается. Езда на автобусе кажется дольше обычного. Внутри кипит жизненная сила, едва сдерживаешь свою энергию, так велико желание начать бежать вокруг, пасовать и бить. В автобусе чувствуешь себя запертым. Втиснутым между сиденьями.
Так как Йоги Лёв не позволяет нам использовать мобильники в раздевалке, я пишу маме СМС с автобуса. «Помолись за меня, чтобы я был здоров, и за нас, чтобы мы победили». Спустя секунды, будто у неё уже был телефон в руках, она отвечает: «Месут, я всегда молюсь за тебя. Перед каждой игрой. Мы любим тебя. Ты сделаешь это». А потом она прислала улыбающийся смайлик.
В раздевалке громче, чем за всю мою карьеру. 74.738 зрителей издают шум, проникающий вниз. Даже с закрытой дверью мы можем слышать пение и рёв. Оно слабое, но всё ещё находит свой путь в раздевалку.
Из-за атмосферы на Маракане становится так жарко, что можно почти не разминаться. В соседней комнате я играю в «удержи мяч» с Пером Мертезакером и Юлианом Дракслером. Босиком. Просто немного веселимся перед решающей схваткой.
Есть люди, которые отрицали, что у нас есть необходимая воля к успеху национальной сборной. Они думали, что мы ещё не созрели для победы в самом крупном турнире из всех.
Любой, кто смотрел в глаза немецких игроков в тот день, знает, что такие заявления полная чушь.
На поле за несколько секунд до самой важной игры моей жизни я чувствую себя маленьким Месутом. Мальчиком, который любил играть в футбол каждый день в «обезьяннике», как называли наше поле в Гельзенкирхене. Который по утрам в школе с нетерпением ждал игры в футбол со своими друзьями днём. Который забывал о времени и о том, что он голоден. Которого не заботило, какая на улице погода, и правильной ли длины газон. Который просто хотел играть и побеждать. Без всякого давления и обязательств, просто ради веселья.
Люблю это чувство беззаботности. Ибо оно делает каждую игру такой простой. Такой спокойной. К счастью, оно осталось со мной на протяжении всего матча. Я чувствовал свободу всё время. Не был под давлением ни на секунду. Не думал о том, что нужно что-то всем доказать. Не думал, что против меня такие игроки, как Лионель Месси. Меня не волновало, на что способен этот исключительный футболист.
Чемпионы Мира! Мишель Платини попросил у меня футболку. Кто я такой, чтобы отказывать легенде?
Мануэль Нойер в форме всей своей жизни. Бенедикт Хёведес защищается блестяще. Джером Боатенг всегда на правильной позиции. Матс Хуммельс даёт нам чувство безопасности. Филипп Лам излучает спокойствие и уверенность. Бастиан Швайнштайгер борется, как раненный лев, который отказывается умирать. Тони Кроос всегда знает, что делать с мячом. Хотя Кристоф Крамер этого не понимает, он играл действительно важную роль, пока его не заменили. Томас Мюллер заставляет Аргентину дрожать. Мирослав Клозе полон решимости.
Каждый на поле играет матч своей жизни. Когда Андре Шюррле навешивает на Марио Гётце на 113-ой минуте, я сразу почувствовал, что произойдёт нечто волшебное. Марио грудью останавливает мяч, бьёт левой ногой и забивает решающий гол. 1-0 в нашу пользу.
Я до сих пор не могу объяснить, что произошло потом. В момент свистка я полностью ошеломлён. Игроки в голубых футболках падают на землю, зарыв свои лица в траву. Мужчины в белых футболках тоже падают на землю, но от радости. Из-за того, что они выиграли, у них произошёл взрыв эмоции.
Не могу вспомнить, что я делал. Кого я когда обнимал. Что я кому говорил. Я знаю только, что всё кружится. Я хочу кричать и плакать. Не хочу, чтобы этот момент заканчивался. Пеле, легенда бразильского футбола, однажды сказал: «Без Мараканы я бы не стал тем, кем я являюсь». Без Мараканы никто из нас не был бы тем, кто мы есть сейчас – первой европейской командой, выигравшей Чемпионат Мира в Южной Америке.
Мне действительно хочется подобрать правильные слова, чтобы описать, каково это поднимать золотой трофей. Но я не могу. Ибо это чувство такое сильное, что его невозможно описать словами, или, по крайней мере, невозможно для меня.
Той ночью в моей голове царил хаос, хотя хаос в хорошем смысле. В один момент ты стоишь на поле, в другой тебе надевают на шею медаль, а в следующий момент Филипп Лам поднимает кубок, и над нами извергаются фейерверки.
Столько всего происходит, что моя голова не может одновременно всё обрабатывать.
Внезапно передо мной стоит Мишель Платини. Понятия не имею, откуда он появился. Три года подряд, с 1983 по 1985, Платини становился обладателем «Золотого Мяча». С «Ювентусом» он выиграл практически все трофеи. «Я не беру футболки игроков», – сказал мне тем вечером Платини, – «Но я бы хотел взять твою. Это было бы для меня честью».
Когда такой великий футболист просит твою футболку, ты её даёшь. Слова Платини были, наверно, самым большим комплиментом, который мне когда-либо давали в моей карьере. Это было проявлением уважения между нами. Действительно интимный момент.
Поэтому я был рад рискнуть получить больше критики с некоторых уголков медиа. Потому что я единственный немецкий игрок на фотографии чемпионов мира, стоящий с голым торсом. Некоторые думали, что я пытался выпендриться своими мускулами. Полный бред. Когда я впервые прикоснулся к кубку, странные мысли посетили мою голову. Почему оно меньше кубка, который дают победителям Лиги Чемпионов? Высотой 73,5 сантиметра, серебряный кубок Лиги Чемпионов почти в два раза выше и значительно тяжелее. Но вообще мне неинтересен ответ, и вопрос стёрся так же быстро, как и появился.
К сожалению, я пока не знаю, каково это родителю поднимать своего ребёнка в первый раз. На этот момент мой единственный опыт – это то глубокое чувство, когда я впервые держал своих племянниц Миру и Лину. Думаю, что я держал Кубок Мира так же аккуратно, как и двух своих племянниц. Всё, о чём я думал, было: «Красота».
Поездка на автобусе обратно в отель, вечеринка и рейс обратно в Германию прошли мгновенно. Мы напеваем одни и те же песни. Даём друг другу пять. Фотографируемся с кубком на память. Но я не уловил, каково это на самом деле быть чемпионами мира, пока мы не проехались по улицам Берлина и не отпраздновали у Бранденбургских ворот. Я никогда не представлял себе, что мы можем привести в восторг так много людей нашей игрой. Что мы можем обрадовать так много людей, дав им эйфорию, удовлетворение и счастье. В тот день нам улыбались много, много людей.
Однажды я был на концерте Майкла Джексона. Я восхищался тем, как идеально он выставил своё шоу и хореографию. Аудитория сходила с ума и кричала ему с заразительной страстью. После концерта мне стало интересно, каково это должно быть стоять там на сцене и испытывать такое почитание.
Что ж, я испытал это в Берлине. Этот момент стоил всего. Каждой изнурительной тренировки. Каждого жёсткого разноса в раздевалке. Каждой резкой критики. Трудности с турецкими властями над документом. Каждого свистка. Каждого критического комментария.
Всё это привело к тому, что сегодня я могу стоять на этой сцене перед этими замечательными людьми. Я хотел вкусить это чувство снова летом 2016-го. Впитать эту футбольную эйфорию ещё раз, снова испытать то чувство принадлежности к сплочённому коллективу. Восторг.
Мы могли стать чемпионами Европы. Мы были лучшей командой во Франции. Нам удалось выбить нашего заклятого врага Италию. И в полуфинале мы играли в действительно отличный футбол.
После получаса французы уже были вялые, на волоске от краха. Неважно, был ли это Гризманн, Жиру или Погба – все они пыхтели, как лошади, которые должны были проделывать борозду по полю без воды. Когда я пробегал мимо них, я слышал, как громко они дышат, громче слышать мне раньше не доводилось. Они ловили воздух так, будто их головы были под водой целую минуту. Мы много-много вещей делали правильно. Мы были на пути к попаданию в историю.
Но иногда даже делать много-много вещей правильно – мало. Пенальти, забитый Гризманном за секунды до свистка на перерыв, вдохнул обратно жизнь в шатающуюся французскую команду. В раздевалке они зарядились новой энергией. Её было так много, что в конце они победили нас 2-0. После матча Жиру, сам не веря в происходящее, спросил меня, что мы сделали с ними в первом тайме. После вылета я ревел, мак маленький ребёнок, потому что это поражение вызвало невыносимую боль. Мы должны были стать чемпионами Европы в 2016-ом. У нас был такой большой шанс.
На обратном рейсе я едва проронил слово. Из Франкфурта я сразу же сел на следующий самолёт в Лос-Анджелес. Ещё один побег. Ещё раз я откладываю телефон. Не хочу читать ободряющие СМС и выслушивать соболезнования. Никто не сможет подобрать правильные слова.
Я не смотрел финал. Не хотел смотреть, как две команды, которые, я уверен, мы могли победить, играют друг с другом. В 2016 году мы упустили огромную возможность. Но это не единичный случай. Эта немецкая сборная всё ещё имеет необходимое качество для взятия Евро. Оно придёт в 2020-ом. Я убеждён в этом. Как и в том, что моя личная коллекция трофеев на клубном уровне ещё не собрана.
Я выигрывал титулы в трёх странах. Выиграл чемпионат Испании с величайшим клубом мира. И я выиграл самый большой трофей, который можно выиграть в футболе. Значит ли это, что я доволен своим количеством трофеев? Нет! Потому что их может быть больше. Я точно хочу выиграть титул чемпиона АПЛ. Я точно хочу взять трофей Лиги Чемпионов в свои руки.
Но больше всего я хочу чувствовать магию этой чудесной игры футбол как можно дольше.
