Опыт олимпийской изоляции
Революционный шаг
В следующем, 2017 году российские – и наверняка не только российские – коммунисты, особенно старые, будут по-своему пышно отмечать столетие Октябрьской революции. А у нас тут как раз своя – сугубо спортивная – революция может подоспеть. Что не сделал МОК сегодня – то он может сказать завтра: «Мы отстраняем Россию от Олимпиады в Рио-де-Жанейро – как страну столь активно рвавшегося в этот город Остапа Бендера. Страну, в которой допинг является не просто массовым явлением, а ещё и благословлённым «сверху» мошенничеством. Извольте сперва сами надеть белые штаны».
Это, несомненно, будет новой вехой в истории олимпийского спорта. Конечно, бывало – и не раз – что от олимпийских стартов заранее освобождали сразу всю команду, состоявшую если не полностью, то во многом из махровых допингистов. Классический пример – нет, не российские легкоатлеты (хотя и они теперь станут классикой), а болгарские штангисты, которых отстранили от Игр в Пекине-2008 и опять же в Рио. Но то – всё-таки команду по какому-то конкретному виду спорта. А вот так, чтобы целую страну, абсолютно всю делегацию… Это, повторяю, будет первым таким случаем. Который и вправду войдёт в анналы истории.
В конце концов, «крышевание» допинга на высшем уровне вполне себе практиковалось и раньше – в первую очередь, в ГДР, где Штази действовала ничуть не хуже ФСБ. Однако от Игр в Лос-Анджелесе-1984 и Сеуле-1988 восточных немцев никто не отстранял – разве что они сами бойкотировали Олимпиаду в Лос-Анджелесе под давлением СССР. Зато немцев, бывало, отодвигали от других Игр. И отнюдь не за допинг. И отнюдь не только немцев. (Кое-что на эту тему здесь недавно рассказывалось, но далеко не всё.)
Вход воспрещён
В 1920 году Германию и её союзников по Первой мировой войне – Австрию, Венгрию, Болгарию и Турцию – не пустили на Олимпиаду в Антверпен. Собственно, и сама эта Олимпиада по изначальной задумке должна была проводиться не в Антверпене, а в Будапеште, но… в апреле 1919 года неугодный МОК (или лично Пьеру де Кубертену) венгерский город был без лишних колебаний сменён на бельгийский. Четыре года спустя на Олимпиаде в Париже немцам досталось ещё раз – всё за то же самое, только теперь уже им одним. А ещё немцев наряду с японцами не пустили на Игры в Лондон-1948 – думается, вы догадываетесь, за что.
В 1964 году перед Олимпиадой в Токио МОК решил несколько разнообразить себе жизнь: отстранил от участия в Играх ЮАР за официально проводимую этой страной политику апартеида. То же случилось и четыре года спустя перед Олимпиадой в Мехико. В 1970 году ЮАР и вовсе была исключена из МОК, а в 1973 году за ней последовала Южная Родезия – государство с похожим режимом. Олимпийские санкции против данных стран действовали до Игр в Барселоне-1992 и Москве-1980 соответственно. От Олимпиады в Сиднее-2000 был отстранён Афганистан – за талибанский запрет на занятия спортом (любым) для женщин.
История с Ираком перед Играми в Пекине-2008 в итоге завершилась благополучно – как и история с Кувейтом перед Играми в Лондоне-2012. Менее благополучной оказалась ситуация с Индией перед Олимпиадой в Сочи-2014: 4 декабря 2012 года МОК временно исключил из своих рядов и эту страну – за государственное вмешательство в выборы руководства местного НОК и избрание в состав последнего нескольких чиновников, подозреваемых в коррупции. В связи с этим индийским спортсменам пришлось маршировать на сочинском параде открытия под олимпийским флагом, однако уже 11 февраля 2014 года – после того, как новым президентом индийского НОК стал Нараяна Рамачандран – МОК свои санкции с Индии снял. В подобной ситуации – за активное государственное вмешательство в дела местных спортивных федераций – оказался нынче и Кувейт, который был вновь дисквалифицирован 27 октября 2015 года (кстати, его спортсменам уголовно (до 3 лет) запрещено выступать на Играх под олимпийским флагом).
Впрочем, бывали в истории МОК и несколько другие случаи. Дисквалификацией их не очень-то назовёшь, а вот демонстрационным и, разумеется, политически мотивированным игнорированием – вполне. Тут-то нам упомянутая в самом начале Октябрьская революция и пригодится.
Долг платежом красен
Советская Россия (РСФСР), а затем и созданный в конце 1922 года Советский Союз в межвоенный период находились, как известно, в политической и экономической блокаде. Можно долго спорить об эффективности «санитарного кордона» и необходимости его введения, но в сугубо олимпийском плане факт остаётся фактом: кубертеновский МОК определённо любил играться в политику. О переносе Игр-1920 из Будапешта в Антверпен я уже упоминал. Теперь следует рассказать о последствиях наших достославных революций 1917 года.
В 1920 году РСФСР (точнее, Главупрвсевобуч) попросила МОК о допуске 8 своих спортсменов на очередную Олимпиаду. МОК с большим удовольствием принял это заявление – с тем, чтобы напоказ отфутболить его: в Играх имеют право участвовать только члены МОК, а вы, большевики, отказались платить по долгам царской России и потому правопреемниками той страны – члена МОК – считаться не можете. Нам угодно считать российскими представителями в МОК князя Льва Урусова и других эмигрировавших на Запад спортивных деятелей царской России, а отнюдь не вас. Мы вам тут не эстонцы. (Мирный договор между РСФСР и Эстонией, заключённый в Тарту 2 февраля 1920 года, пробил первую брешь в «санитарном кордоне».)
При чём тут долги и спорт – мне лично непонятно. Например, аргентинских спортсменов от Олимпиады в Афинах-2004 никто не отлучал – а ведь «аргентинский дефолт» в XXI веке благодаря своей скандальности и вдобавок – множественности стал чуть ли не нарицательным словосочетанием. Опять же фактические дефолты Исландии и Греции – разве кому-то приходила в голову идея отстранить тамошних спортсменов от Олимпийских Игр?
Впрочем, на самом деле всё понятно: в МОК тех времён просто-напросто царила аристократия и столь характерное для неё презрение к представителям низших классов, а заодно – и «низших» рас и национальностей. (Так, последователи Пьера де Кубертена – Анри де Байе-Латур и Эвери Брендедж – были откровенными антисемитами, к тому же все трое вполне себе сотрудничали с нацистами.) Вдобавок МОК грезил тем, что большевики долго у власти продержаться не смогут, и вскоре всё вернётся на круги своя.
Фабрика грёз
Ближе к дате смерти В. И. Ленина становилось всё очевиднее, что большевистский режим в СССР – это всерьёз и надолго. И потому в 1924 году МОК решил втихаря посидеть и на втором стуле: оргкомитет Парижской Олимпиады (который, естественно, не мог предварительно не проконсультироваться у соотечественника – де Кубертена) послал приглашение советским спортсменам об участии в Играх в Высший совет по физической культуре РСФСР. Но сделал это не напрямую и уж тем более не устами МОК, а через посредника – Французский рабочий спортивно-гимнастический союз.
И теперь уже в Москве олимпийская бумажка ничего, кроме раздражения, не вызвала. Официальный ответ, правда, не содержал недовольства по поводу такого «недоприглашения», но от этого был не менее формальным: не хотим участвовать «в знак протеста против отлучения от Игр спортсменов Германии». Прямо как у Булгакова, не находите? «Вы не сочувствуете детям Германии?» Что за безобразие, в самом деле, уже во второй раз наказывать немцев за развязывание Первой мировой войны. Мы тут с ними, понимаешь, уже успели ряд соглашений заключить, несмотря на все ваши «санитарные кордоны», а вы всё продолжаете демонстрировать миру свою буржуазную сущность.
Реально же, сами понимаете, дело было вовсе не в «детях Германии» и не в том, что «полтинника жалко» на поездку спортсменов в Париж (подобной жадностью грешила как раз царская Россия – в 1896 и 1904 гг.), а в том, что просто «не хочу». Если у МОК грёзы насчёт восстановления монархии в России уже проходили, то у большевиков грёзы о мировой революции только начинались. К чему же нам тогда участвовать в «буржуазных» Олимпиадах? Гораздо перспективнее создавать им в противовес свои собственные игры – Спартакиады, куда будут допускаться только «правильные» спортсмены – представители рабочих союзов.
И вообще, мол, не мы первые начали – это сделали чехи ещё в 1921 году, проведя у себя так называемую Рабочую Олимпиаду, и именно в противовес обычной, антверпенской. Правда, российских спортсменов туда вновь никто не позвал – всё тот же проклятый «санитарный кордон» был в действии. (Впоследствии – в 1937 году – Рабочую Олимпиаду проведёт у себя и Бельгия, пригласив на неё заодно и советских спортсменов, которые с радостью приедут.) К тому же чехи провели эти Игры неофициально. Официально же – под эгидой международного Люцернского рабочего спортивного интернационала – первыми провели Рабочую Олимпиаду немцы. Сделали они это в 1925 году, т. е. опять-таки до того, как в СССР начали проводиться Спартакиады (правда, у немцев это было одноразовое мероприятие, в то время как Спартакиады проводились на регулярной основе). И хотя эти Игры были проведены явно «в отместку» за Париж-1924, советским спортсменам после получения отказа в допуске пришлось проникать на них «чёрным ходом». Вот такая вот немецкая благодарность и солидарность. (Также в данных «рабочих» начинаниях была замечена в 1931 году Австрия, а в 1936 году – Испания.)
Великий нехочуха
В 1928 году СССР свою первую Спартакиаду и вправду организовал – аккурат в противовес Олимпиаде в Амстердаме. Любопытно, кстати, что и в самой Голландии нашлась весьма высокопоставленная особа (да чего уж там – первое лицо государства), которая была резко против проведения на её земле праздника молодёжи всего мира, – сама королева Нидерландов Вильгельмина. (Игры в конце концов пришлось открывать её супругу – принцу Хендрику Оранскому.) В чём же была причина недовольства её величества? А в том, что я, если вы забыли, – истая христианка! Что «завещал» нам римский император Феодосий в плане Олимпийских Игр? Правильно – запретить эти языческие игрища навсегда! На дворе, между тем, уже давно не 394-й, а 1928 год, поэтому – no comment.
В 1930-е годы, можно сказать, сам Бог, в которого СССР официально не верил, велел товарищу Сталину держать своих спортсменов в четырёх стенах, а лучше сказать – застенках. В 1929 году грянула Великая депрессия (ударившая в итоге и по СССР), а между тем Олимпиада-1932 должна была состояться в США – в Лос-Анджелесе. Теперь-то уж точно «полтинника жалко» было, к тому же со Штатами у нас тогда ещё не были установлены дипломатические отношения. (А ведь приглашение от Оргкомитета Олимпиады советским спортсменам было прислано – правда, наверняка не от хорошей жизни, а от банальной нехватки участников.) Ну, а про 1936 год и говорить нечего – Игры организует нацистская Германия в Берлине. В свою очередь, в 1940 году Олимпиаду планировалось провести в Токио, но с этим городом МОК поступил точно так же, как в своё время с Будапештом, – в связи с нападением Японии на Китай в 1937 году. Игры были перенесены в Хельсинки, но финнам помешал уже сам товарищ Сталин – с помощью той войны 1939 – 1940 гг., которую в СССР старались не вспоминать.
В 1948 году начал действовать другой булгаковский закон: «Никогда ничего не просите – сами предложат!» СССР по-прежнему не являлся официальным членом МОК, но, тем не менее, приглашение участвовать на Олимпиаде в Лондоне получил – как же было обидеть столь великую послевоенную державу! Однако зализывавшая раны страна по-прежнему не спешила с принятием подобных приглашений. Подумать надо, просчитать, взвесить…
Концепция поменялась
А взвешивать было что. Во-первых, 5 марта 1946 года Уинстон Черчилль, как известно, произнёс свою знаменитую фултонскую речь, ознаменовавшую начало «холодной войны». Хотя в 1946 – 1948 гг. сэр Уинстон официально не был премьер-министром Великобритании (его, так сказать, временно подменял на этом посту Клемент Эттли – лидер неожиданно победивших на выборах 1945 года лейбористов), имя Черчилля оставалось именем Черчилля. Возникает вопрос: зачем же «в новых условиях» лишний раз ездить в представляемую им страну – тем более что это не связано с какими-то сугубо дипломатическими целями?
Во-вторых, согласитесь, негоже, чтобы такая великая держава участвовала в Играх только по специальному приглашению («уайлд-кард», как бы мы сейчас сказали) – журналисты ведь засмеют. И засмеют ещё больше, если скажут, что СССР был приглашён как правопреемник старого члена МОК – царской России! (В 1951 году СССР наконец-то вступил в МОК сам.)
В-третьих, если в межвоенный период на советских спортсменов власти смотрели как на потенциальных защитников Родины (отсюда и введение норм ГТО в 1931 году), то после Великой Отечественной на них стали смотреть по-другому – как на пиарщиков. Докажем, мол, наше величие не только на поле брани: пусть весь мир и на спортивных полях увидит, что социализм лучше капитализма, так как обеспечивает лучшее физическое развитие человека. (О лучшем умственном развитии пусть позаботятся другие спортсмены – шахматисты, а также учёные и прочие деятели.)
Это желание всем всё доказать пересилило сталинский изоляционизм, особенно обострившийся именно в послевоенный период, – как в связи с началом «холодной войны», так и ввиду всё ухудшавшегося здоровья вождя. Однако для добывания нужных доказательств требовались Спортсмены с большой буквы. А где их взять, если одни полегли на фронте, другие погибли в концлагерях, третьи умерли от голода, четвёртые за годы войны «состарились», пятые изранены, шестые отощали и т. д.? Придётся всё (или многое) начинать сначала. И участвовать в таких условиях на Олимпиаде, где нужно всем и всё доказывать, – явный авантюризм.
А теперь что?
Рассказывать про восстановление спорта в СССР в конце 1940-х – начале 1950-х гг., про требование обязательных побед, про политическую обработку спортсменов и т. п. я здесь не буду – это отдельная обширная тема (на которую, кстати, могут найтись и другие желающие – например, кост). Скажу лишь, что с тех пор СССР пропускал Олимпийские Игры только один раз – в 1984 году (почему – вы знаете не хуже меня).
И вот 32 года спустя – новая история. Что же делать, если таки осуществится худший вариант? Идти под олимпийским флагом, как Югославия в 1992 году (из-за санкций ООН)?
Организовать соревнования по типу «Дружбы-1984» – этакий открытый чемпионат России с приглашением второстепенных иностранных атлетов (опыт, слава богу, есть)?
Обидеться и запереться в стенах своих собственных Спартакиад довоенного типа?
А может, просто высмеивать в газетах каждого участника, каждую медаль, каждый организационный минус Олимпиады в Рио – благо возможности для этого будут широчайшие?
Видите, сколько вариантов я вам сходу набросал. Выбирайте. Ну, или предлагайте свои :)
Хотите моё мнение?
Кто виноват, что вопрос встал ребром, - допинг или политика? Скажу то, что, по-моему, никто не говорил (или я не заметил): и допинг, и политика. В какой пропорции они распределялись - не знаю, но наверняка было и то, и другое. Я вообще сторонник той точки зрения, что ни у одного серьёзного события не бывает какой-то одной причины. Только несколько причин, ударивших одновременно, могут привести к чему-либо серьёзному.
Почему МОК не решился на максимально жёсткую меру? Опять-таки - причин несколько: и стратегическая политика, и тактические финансы, и общее спортивное хозяйство. Американский политический диктат давно уже встал поперёк горла отнюдь не только россиянам. Экономика Бразилии - и вообще, и в Рио в частности - находится сейчас... совершенно верно, там, где вы подумали, поэтому лишаться больших потенциальных денег от российских туристов (и не только), мягко говоря, не хочется. И если с Россией поступить жёстко - наверняка кто-то будет следующим: Турция, Кения, Беларусь, Казахстан, Китай... Этак уже не Россия, а сам МОК рискует вернуться в кубертеновские времена.
Поздравлять, конечно, особо тоже не с чем, - основные претенденты на награды в Рио всё равно не поедут, - но всё равно, конечно, got to live a little longer. А противоположной стороне можно теперь сказать: don’t you ask me why, don’t you start to cry - got to be a little stronger...
https://www.youtube.com/watch?v=Lexgq4POYOs