Косички Айверсона – главный атрибут его культурного влияния. Совладать с ними не смог даже Дэвид Стерн
Расселл или Чемберлен, Мэджик или Берд, Джордан или Леброн, «Буллс»-1996 или «Уорриорс»-2016: все это стандартные детали вечного баскетбольного пазла. Каждый норовит собрать его на свой манер, оперируя статистикой, персональными предпочтениями, историческими отсылками и всевозможными сравнениями.
Последняя деталь очень важна.
Во всех перечисленных примерах имеется нулевая точка отчета – сопоставление с кем-либо. Когда речь заходит об Аллене Айверсоне и его культурном влиянии на развитие НБА, то сложно подобрать равнозначного претендента.
Да, Берд и Мэджик стали ярким доказательством коммерческого потенциала лиги, но в противопоставлении двух стилистически разных игроков огромный вклад сделала лига и Дэвид Стерн.
Джордан вывел НБА на глобальный уровень и показал, насколько влиятельной может быть фигура атлета, но его имидж не имел ничего общего с чернокожим сообществом Америки: он одевался в дорогие костюмы, ездил на «Феррари», курил сигары «Монте-Кристо», а его ближайшее окружение по большей части состояло из квалифицированных адвокатов и финансовых советников. Джордан всегда был идолом и блистательной историей успеха, но не сюжетом о том, как «свой парень вылез из грязи в князи».
Удивительно, что таким персонажем стал Айверсон, боготворивший Джордана во всех его проявлениях.
Правда, едва ли у него был выбор. Неполная семья, сомнительное окружение, взросление в гетто, тюремное заключение довольно рано сформировали для Айверсона два основных жизненных критерия: необходимость заработка для содержания себя и близких, а также верность корням. Последним Айверсон не стал пренебрегать, даже когда его банковский счет позволил ему обеспечить не только три последующих поколения, но и купить родословную правителя какой-нибудь Замунды.
Айверсон транслировал ценности черной культуры через поведение, одежду и украшения, но наиболее аутентичным атрибутом стала его прическа
Когда речь заходит об Айверсоне, то первое, о чем начинают говорить – это ювелирка и пресловутый эластичный рукав, который игрок таскал во время матчей.
«У меня был такой в детстве. Робко надеялся на то, что, надев его, буду играть как Айверсон», – вспоминал Стэф Карри в интервью «Sports Illustrated»
С ювелирными украшениями, ботинками «Тимберленд» и мешковатой одеждой все еще проще. На вопрос журналистов GQ о том, удавалось ли Айверсону перещеголять кого-нибудь своим стилем, законодатели мод получили довольно прозаичный ответ.
«Не, мужик. Какой стиль? У нас же не было денег. Вся моя одежда была дерьмового качества, и, честно говоря, я даже не думал об этом. Все, что меня волновало – моя игра и кроссовки, в которых я выходил на площадку. Я готов был глаз себе выдрать за «Jordan 11 Concord», но при этом мог неделями таскать одни и те же джинсы».
Цацки появились у Айверсона после рекламных контрактов. На первую выплату от «Рибок» он купил бриллиантовую цепочку с крестом.
«Она была на мне в день драфта. Не стал вытаскивать ее наружу, но она была под рубашкой. Так я чувствовал себя солиднее и увереннее», – сознался Аллен все в том же интервью GQ.
Стремительный взлет Айверсона показал, что аксессуары и одежда дело наживное, а вот грамотного специалиста, умеющего плести косички или в простонародье «cornrows» (альтернативное название – «breds»), народный любимец в Филадельфии так и не отыскал. Ему приходилось либо летать на самолете в родной Хэмптон, либо вызывать мастера оттуда.
«Иногда случалось, что я не расплетал косички по три недели. Просто мыл голову губкой с шампунем, а прическа при этом продолжала выглядеть круто и стильно», – вспоминал Айверсон.
Девушка по имени Дион на протяжении долгих лет была единственной, кто получал доступ к шевелюре Айверсона.
В первом сезоне Аллен появлялся с косичками от случая к случаю, но премьерный показ состоялся на всезвездном уикенде.
«Матч новичков в 1997-м. У меня было 30 или 32 косички. Сейчас, когда я смотрю видеозапись, мне стыдно. Это дерьмо выглядело ужасно. Прическа попросту была не готова. Не хватило времени».
Слова о количестве и качестве здесь не случайны. Дело в том, что рисунок косичек и их количество напрямую соотносятся с историей прически. Термин «cornrows» (дословно «кукурузные ряды») возник между XVI-XIX веками в колониальной Америке и странах Карибского бассейна и напрямую связан с кукурузными грядками, на которых работали рабы. Часто плантаторы брили невольников либо наголо, либо одинаково коротко, чтобы лишить их идентичности и обезличить. Рабы, которые пользовались благосклонностью хозяев, получали возможность делать прически и тем самым становились выше в иерархии. Служанки с опрятно уложенными косичками часто использовались в качестве домашней обслуги.
В XVI-м веке в Колумбии сподвижники революционера и борца с рабством Бенкоша Биохо использовали прическу в качестве зашифрованных посланий. Извилистая геометрия косичек и их количество имитировали пути отхода при планировании побега из рабства. Люди с такими прическами служили чем-то вроде ходячего послания. Со временем прическа потеряла прикладную ценность, но укоренилась в качестве культурного кода и даже сейчас частенько служит предметом разбирательств. В 2009 году в школе Святого Георгия в Лондоне один из учеников подвергся дискриминации за ношение косичек. Директорат школы осудил ношение прически из-за ассоциаций с бандитскими шайками и «поощрения агрессивного менталитета». В итоге дело попало в суд, получило широкую огласку, а парень отстоял право на идентичность.
Айверсон тоже не избежал подобных упреков, а спустя какое-то время его отповедь легла в основу короткого, но четкого ролика «Рибок».
«Не знаю. У людей так много стереотипов о том, кто я. И чаще всего представляют меня с мрачной стороны. Но я не такой. Я не гангстер и не бандит. Не пытаюсь делать вид крутого парня. Если речь идет о баскетболе, да, тут я крут и неуступчив. Но я не хочу, чтобы мои дети говорили, что их папа – гангстер, что он суров с людьми. Это не тот имидж, который я стараюсь показать.
Просто потому, что я выгляжу так, как я выгляжу, веду себя так, как веду, одеваюсь так, как одеваюсь, люди думают, что я какой-то негодяй. Я же просто демонстрирую то, кем являюсь в повседневной жизни, то, откуда я родом. Все, что я могу сделать – быть лучшей версией себя. Быть лучшим Алленом Айверсоном».
Желание быть лучшей версией Аллена Айверсона подразумевало наличие идеальной прически.
«Если игра была на национальном телевидении, готов был делать прическу час-два. Если обычная игра, то можно было сделать что-то попроще», – уверял Айверсон.
Правда, и в том, и в другом случае, прическа должна была выглядеть на все сто. Даже если возникала необходимость подшаманить прямо в ходе матча.
Дресс-код НБА заставил Айверсона мудрить с одеждой, но от прически он отказался лишь спустя 8 лет и по собственной инициативе
17 октября 2005 года комиссионер НБА Дэвид Стерн ввел дресс-код, и достаточно отметить его основные положения, чтобы понять, на кого ориентировалось руководство лиги при его составлении.
Запрещены:
• Майки без рукавов
• Шорты
• Футболки, майки или другая атрибутика спортивной направленности (исключение – случаи, одобренные лигой. Например, при участии команд в тренировочном лагере и благотворительных активностях)
• Головные уборы (кепки, шапки, банданы, дюраги)
• Ювелирные изделия поверх одежды (медальоны, кулоны, цепи)
• Темные очки (запрещены при нахождении в помещении)
• Наушники (исключение – командные самолеты, автобусы и раздевалки)
Айверсон сказал, что готов драться за то, чтобы носить удобную одежду. Стерн в своем послании был хладнокровнее и убедительнее.
«Если у определенных игроков действительно есть с этим какие-то проблемы, то им нужно принять решение касательно того, связывают ли они свою взрослую жизнь с выступлениями в НБА или нет», – пояснил комиссионер.
Сейчас Айверсон говорит, что дресс-код не изменил его отношения к одежде, а лишь заставил адаптироваться.
«Давайте так. Вот вы видите преуспевающих гангстеров типа Ники Барнса, Фрэнка Лукаса или Аль Капоне. Что у них появляется сразу же, как только они достигают успеха? Правильно! Шикарные костюмы! И я говорю о настоящих криминальных авторитетах. А обо мне говорили, как будто я один из них, только потому, что я был одет в мешковатые джинсы, ботинки «Тимберленд» и бейсбольную кепку. А я всего-то приходил на матчи в тех же шмотках, в которых затем шел в клуб после игры.
Введение дресс-кода всего лишь привело к тому, что я начал шить одежду на заказ. Вот и все. Она тоже была просторной, только выглядела чуть иначе. Блейзеры, свитера, большие рубашки с воротниками, джинсы. Я подогнал новые условия под себя. Приезжал на игру в джинсах, ботинках, свитере, а потом просто менял свитер на толстовку и ехал отвисать в клуб. Дресс-код никак не повлиял на мое видение стиля и комфорта в одежде. Более того, считаю, что после той ситуации мы с Дэвидом Стерном, да покоится он с миром, стали лучше понимать друг друга. У меня никогда не было с ним проблем, только взаимное уважение. Я любил Дэвида Стерна», – вспоминал Айверсон «войну стилей» начала 2000-х.
На что Стерн никак не мог покуситься, так это на прически Айверсона, посредством которых он изощрялся на протяжении большей части карьеры.
Изменил Айверсон своим предпочтениям разве что однажды. Да и то сделал это с иронией и на стиле. Перед Матчем звезд-2009 Аллен обрезал волосы. За процессом, естественно, внимательно следили представители «Рибок». Близкие отговаривали Айверсона по телефону, даже когда парикмахер уже вовсю орудовал машинкой.
Эффект от появления в раздевалке был соответствующий.
«Что это за Стефон Марбэри у нас тут завелся», – хохмил Дуэйн Уэйд, памятуя о сравнениях двух разыгрывающих в середине 90-х.
«13 лет», – недоумевал Леброн, озвучивая время, которое Айверсон носил косички.
Самому Аллену оставалось только смущенно причесываться и размахивать дюрагом (головной убор, используемый в том числе и для ровной укладки косичек).
Сейчас едва ли можно назвать игрока НБА, хотя бы раз не рискнувшего позаигрывать с культурным наследием Айверсона. Кармело Энтони, Дуэйн Уэйд, Джеймс Харден, Стеф Карри, Джимми Батлер и вообще все те, у кого хотя бы номинально присутствует растительность на голове, изощрялись в плетении косичек.
Не обходилось даже без подобных прецедентов.
Фаны НБА запиливают рейтинги с хайлайтами игроков, увенчанными данной прической.
Существуют отдельные пособия по тому, как заплести косички в стиле Айверсона.
Так что даже после ухода Ответа на заслуженную пенсию, его влияние на стиль НБА столь же многообразно, ажурно и затейливо, как его игра и прически.
Фото: East News/AP Photo/Dan Loh; Gettyimages.ru/Tom Pidgeon, Ezra Shaw
