Aussie Grit: My Formule One journey. Глава 2. Бессмысленные чудеса. Часть 1

Конец 1994 года был непростым для моего отца. Ему нужно было определиться, стоит ли и дальше вкладывать деньги в мою карьеру гонщика. В тот период он занимался финансированием лично, без чьей либо помощи, но вряд ли он потянул бы еще один год, не найдя хоть какой-то поддержки и без каких либо моих результатов.

На первом этапе австралийского чемпионата «Формулы-Форд» 1994 года в Амару Парке, всем, включая меня с отцом, был представлен новый сотрудник чемпионата, отвечающий за связи с общественностью. Помню, сказал тогда ей: «Значит, вы должны быть важны для нас!»

Но вряд ли я тогда осознавал, насколько Энн Нил станет важна в моей гоночной карьере и жизни в целом. В первую нашу встречу я произвел на нее впечатление умного подростка: «Мне нравилось его смелость и нахальство», - говорила она. - «И насколько он был зрелым. Когда я спросил кого-то, сколько ему лет, я была действительно  шокирована, услышав в ответ цифру 17».

Энн родилась в Англии. В автомобильно-спортивную журналистику она попала благодаря своим работам для журналов и местных газет об овальных гонках. Ее интересовали подвиги Дерека Уорика, за которыми она лично наблюдала в гонках «Суперстокс». Дерек стал одним из немногих гонщиков, которые пошли на повышение из этой серии. Когда Энн познакомилась с ним, ей представили его младшего 10-летнего брата Пола. Пол хотел подражать своему старшему брату, и когда он попал в «Формулу-Форд», она последовала за ним, работая с прессой и пиаром. Одна вещь привела к другой: ее познакомили с Майком Томпсоном, основателем автомобилей «Квест Формула-Форд», который попросил ее присмотреть за средствами массовой информации для молодого водителя, Джонни Херберта, в 1986 году. Джонни как раз только выиграл престижный фестиваль «Формулы-Форд».

В ноябре 1987 года Энн вышла замуж за австралийца Рода Барретта. Он, как и многие другие австралийцы, поехал в Великобританию в поисках славы и удачи в качестве гонщика, но работал он в знаменитой школе Джима Рассела. Род жил в Норфолке, так сказать, месте, которое приютило многих молодых международных гонщиков. В то время много молодых австралийцев пробивало себе дорогу через Британию, таких как Пол Стокелл, Рассел Ингалл и другие. После того, как они поженились, купили себе дом в Кенте, а Род стал директором СМИ на «Брэндс-Хэтче». Энн также работала в медиа-команде «Брэндс-Хэтча», что в целом выливалось в четыре гонки за сезон, одна из которых - Гран-при Великобритании. Несмотря на это, она не была большим поклонником «Формулы-1», предпочитая массовые гонки.

Следующей работой Энн стала компания по связям с общественностью, в которой она занималась интересами автоспорта большой нефтяной фирмы «Дакхэмс». Тем не менее, она также работала от имени «Форд», и одним из их проектов была «Формула-Форд». «К 1989 году «Формула-Форд» не могла привлечь молодых водителей, потому что появилось так много других видов гонок, которые имели лучшие призовые фонды и открывали больше возможностей. Я подготовила отчет для компании, который они восприняли всерьез и взялись реализовывать. Я же взяла на себя роль медиа представителя в 1991 году», - говорила она.

«Невероятно ужасное событие произошло тогда в 1991 году», - вспоминает Энн. - «Пол Уорик ушел из жизни угодив в аварию на знаменитом гоночном треке Олтон Парк в графстве Чешир на северо-западе Англии. Я была в другом месте в тот день по долгу «Формулы-Форд», на шестом месяцев беременности моим сыном Люком к тому же, и не могла присутствовать на гонке Пола. Через неделю Род запустил в производство седан в «Брэндс-Хэтче», и мы решили, что больше не хотим заниматься автоспортом».

Но Род не мог со всем сразу завязать в силу своего контракта, так что Энн пришлось отработать и сезон 1992 года. А затем они эмигрировали в Австралию, после ее последнего дня, которым стал фестиваль «Формулы-Форд». Его выиграл молодой датский гонщик Ян Магнуссен, чей менеджер позвонил Энн на следующий же день и спросил, не заинтересована ли она в работе с Яном. Она, конечно же, объяснила ему, что находится в самолете из Великобритании и не думает о возвращении на Туманный Альбион в ближайшее время. Те, кто смотрят «Формулу-1», знают, что сын Яна, Кевин, дебютировал в «Формуле-1» за «Макларен» в 2014 году на «Альберт-Парке» и финишировал на подиуме. После того же фестиваля к Энн обращался и Джон Баттон, отец будущего чемпиона Ф1 Дженсона, с просьбой занять ту же роль медиа-представителя для своего сына, но тоже получил отказ.

Через шесть месяцев Род возвратился к своему старому работодателю, «Кока-Кола», в качестве менеджера. Проблема состояла в том, что речь шла о Западной Австралии, которую Энн находила слишком далекой. Но вскоре «Кока-Кола» отправила Рода в Сидней, и, наконец, открылись возможности для работы. Несмотря на смерть Пола, Энн все же вернулась к автогонкам. Она приняла предложение стать координатором по связям с прессой австралийского чемпионата «Формулы-Форд». Но как только они начали поселяться в Сиднее, «Кока-Кола» сделала Роду предложение, от которого он не мог отказаться - работа в Малайзии.

Оглядываясь назад, Энн говорит: «Я больше не хотел отказываться от своей карьеры. Я не для того мигрировал в Австралию, чтобы потом жить в Куала-Лумпуре. Мы пытались сохранить отношения на расстоянии, переезжая туда и обратно, но это никогда не работало. Род и я, в конце концов, развелись. Это было трудно, но мы стали хорошими друзьями после и являемся такими уже много лет, Род иногда даже присоединялся к нам с Марком на Гран-при».

Энн отлично помнит нашу первую встречу и мою фразу о ее важности. Она даже может вспомнить, что на мне было надето: полосатая красно-зеленая майка, одна из тех, что носили поклонники «Бенеттона». После этой первой встречи мы поддерживали связь. Моя семья иногда встречалась с Энн и Люком на выходных, и я постарался, чтоб она компенсировали свои пробелы в «Формуле-1» благодаря моим записям на кассетах! В качестве мести, она бы могла заставить посмотреть все ее записи с британской «Формулы-Форд».

В те ранние дни Энн и Люк не находились в Австралии очень долго. Люк был ребенком, у которого не было хоть каких-то австралийских родственников или кого-то из близких ему людей в Австралии, поэтому ему было очень интересно увидеть жизнь в сельской части страны такой, какая она есть. Особенно на семейной ферме, ведь данный образ жизни он никогда не встречал! Кое-что, что многие дети в Австралии считали само собой разумеющимся, для Люка было новым, необычным. Здорово, что мы смогли показать ему то, что мы по факту все из себя представляли.

В конце 1994 года папа поинтересовался у Энн, может ли она помочь нам найти спонсоров. Это была не та работа, которой она наслаждалась, но она много времени проводила с нами, видела наши попытки найти свою ношу в автоспорте, потому в итоговом счете она согласилась.

«Встретив Марка, мне показалось, что это гонщик, с которым я могла бы справиться, - говорила она. - «Это был вызов для меня: работая с Джонни Хербертом, когда он пробирался из «Формулы-Форд» в «Формулу-1», я хотела посмотреть, смогу ли я подойти к «Формуле-1». Когда я познакомился с Марком, я понял, что у нас много общего, в том числе желание добиться успеха. В один из октябрьских дней в Батхерсте, куда мы отправились смотреть «Великую гонку», он сказал: «Я хочу что-то сделать со своей жизнью». Он уже знал, что Квинбиан – это не его предел. Он  желал большего, он был голоден, и это запомнилось мне. Я не думаю, что он особенно знал, чего он хочет от жизни, и он, конечно, не знал, как сделать карьеру в автоспорте, но тот факт, что он хотел чего-то, дал мне отличную основу для работы».

***

К этому моменту я получил немного одобрения от родителей. Мама настояла, чтобы я окончил школу и получил соответствующее свидетельство об образовании. Естественно, я сделал это, но оценки оказались совсем не такими, на которые она рассчитывала. В глазах папы получение результатов на треке было приоритетом. В противном случае мне пришлось бы получить «реальную» работу. Я даже тогда понимал, насколько мне повезло, я всегда мог вернуться к работе с папой, я был в некой безопасности от безработицы, даже где-то подсознательно я считал, что на каком-то этапе жизни мне придется вернуться к этому.

Но я был заинтересован сфокусироваться на гонках. А это означало сделать первый серьезный шаг в моей жизни – уехать из Квинбиана. Да, я уехал жить в Сидней. Мы встретили Спенсера Мартина в 1994 году, когда его сын Мэтт гонялся вместе со мной в «Формуле-Форд». Когда мы пошли на первое собрание в Амару Парке, только увидев Спенсера, отец сказал мне: «Марк, я расскажу тебе об этом человеке через минуту, но сейчас нам нужно разместиться как можно ближе к ним».

Он хорошо знал историю Спенсера и считал его одним из лучших пилотов, которых явила миру Австралия. Спенсер дважды становился чемпионом Австралии по автогонкам в 1966 и 1967 годах, но затем вынужден был сделать перерыв, на первый план вышла семейная жизнь. Он женился, но не мог отказать себе в двух заездах серии «1000 км. Батхертс»: в 1979 в Харди-Феродо на «Вольво» и 1983 году в Тухи на «Тойоте». Среди прочих интересных фактов, Спенсер работал механиком у Грэма Хилла в серии «Тасман», да и вообще знал все, что нужно было знать о начале карьеры гонщика. Папе сразу понравился Спенсер, он увидел в нем некое сходство с семейством Дюков, которых отец считал хорошими людьми. В принципе, мы с ними и сейчас выходим порой на связь. «Еще одно хорошее решение старого Ала!», - часто любит повторять отец. Когда я переехала в Сидней, как раз семья Мартин меня и приютила, я остался с ними вплоть до первой поездки в Великобританию в конце 1995-го года, целью которой было посещение фестиваля «Формулы-Форд».

Я получил временную работу инструктора по вождению в «Оран Парке», а тем временем Энн активно искала нам спонсоров. Ее успех был относителен: она собрала шесть спонсорских предложений, хотя я не добился многого в 1994 году. Одно из таких предложений следовало от Боба Коппа, директора «Желтых страницах». Он немедленно вызвал нас. Итак, на следующей неделе Энн полетела в Мельбурн, где базировался Боб, но вылетела в одиночку, потому что мое присутствие на этом этапе не требовалось.

Так Энн начала работать со мной. Работая в очень мужской индустрии, Энн всегда считала, что ей нужно сделать что-то более жесткое или важное, чтобы ее воспринимали всерьез. Но когда она обеспечила спонсорство «Желтых страниц», у нее было то, чем она могла гордиться, другими словами – серьезный результат.

Тем не менее, сейчас я могу с уверенностью сказать, что наше обоюдное сотрудничество было взаимовыгодным. Боб Копп понимал необходимость омоложения имиджа компании в эпоху «Интернета». Он также знал, что третья часть читателей (если не больше) «Желтых страниц» имеют отношение к автомобильному бизнесу, некоторые из них даже принимали участие в «Батхерсте». И он знал, что автоспортивное будущее не связано с туристическими автомобилями, поэтому я со своими амбициями появилось очень вовремя. У меня была молодость, в то время как инновации и технологии - ключевые составляющие профиля «Желтых страниц». Боб Копп искал таланты, Энн верила, что я и есть таковым.

Специально для второго года в «Формуле-Форд», мы запустили автомобиль в новой ливрее «Желтых страниц», который выглядел великолепно. Для маленькой команды «Уэббер», как мы стали себя называть, это было здорово и одновременно ознаменовало начало потрясающих отношений с компанией.

158 очков и четвертое итоговое место в чемпионате (на 128 пунктов больше года предыдущего) – отличная демонстрация нашего прогресса в 1995-м. Но справедливости ради, 1994-й был также лучше дебютного, да и этот успех не столь однозначный, он скорее демонстрирует нашу непоследовательность. Все та же заезженная пластинка – мы вообще не могли работать с настройками автомобиля. Мы начали работать с парнем, которого рекомендовал отцу Пиви, но наша первая встрече в начале февраля 1995 года с самого начала пошла наперекосяк. Мы даже не смогли выехать на прогревочный круг в первой из двух гонок, потому что машина была слишком медленной! В тот же день папа снова позвонил Пиви.

Несмотря на всю драму, я начал сезон с хорошей победы в той гонке. Я вырвался в лидеры на довольно мокрой трассе, а затем постепенно увеличивал отрыв от Брайта и Монагана, который на финише составил почти милю. Вторая гонка того уик-энда также была дождевой, но меня развернуло после контакта уже на втором круге. Конечно, я боролся всю дистанцию, вырвался на второе место и… Гонка была прекращена из-за погодных условий. Тем не менее, отец был успокоен моими усилиями, а Пиви принес ему еще большее облегчение, познакомив нас с Гарри Гэллоуэйем.

Гарри был одним из первых в Австралии, кто понял важность аэродинамики, когда речь шла о гоночных автомобилях. Он был блестящим конструктором, хотя он никогда и не работал с такими маленькими коллективами, как наш. Мы наслаждались потрясающей работой с Гарри, он оказал громадную помощь.

Гонка на острове Филлип стала очередной дождевой в моей карьере молодого пилота. Уже тогда я полюбил дождь! Идеальные условия: я атаковал других гонщиков, но они просто не были творческими персонами, они к тому же не чувствовали свои автомобили в тех условиях. Чем тяжелее дождь, тем меньше видимость, тем больше я наслаждался заездом. На острове Филлип было так тяжело, что они отменили гонку «Суперкаров», но рискнули провести «Формулу-Форд»! Небольшая осечка в квалификации откинула меня на восьмое место, но я возглавил гонку уже по результату первого круга. Неведомо кто поместил на моем автомобиле камеру и пленку «7 канала», а она загорелась! Мне пришлось вынужденно остановиться, папа рисковал жизнью, срывая ту пленку. Но только вернувшись на трассу, я словно полетел. Мой отрыв от ближайших преследователей составлял более 20 секунд всего за 8 кругов после небольшого пожара.

Но плохие провальные результаты в следующих двух раундах обошлись мне слишком дорого. Отсутствие последовательности было моей главной проблемой: я либо выигрывал 20 секунд у второго места, либо угождал в аварию. Брайт и Монаган были более опытными, хорошими гонщиками «Формулы-Форд», которые были не только быстрыми, но и знали, что им нужно сделать, чтобы победить.

Увы, тогда я этого не знал.