5 мин.

Глава седьмая. Точка невозврата

13

Люди говорят, что все спринтеры одинаковые. Что нам нравятся девушки, быстрые машины и видеоигры. Еще, что мы любим поспать. Не знаю применимо ли это к каждому, но по-моему эти стереотипы довольно сильны. Особенно когда речь идет о том, чтобы подольше поспать.

Хотите чтобы я тренировался до полудня? Забудьте об этом. Хотите устроить мне фотосессию для спортивного журнала на рассвете? К черту. Я ненавидел рано вставать. И если мне все же приходилось это делать, я ходил как зомби в течении нескольких часов.

На старте сезона 2006 моя лень начала серьезно беспокоить тренера. Если раньше мы балансировали нагрузки, чтобы я лучше себя чувствовал, то теперь пришло время хорошенько поработать над физической формой. Тренер увеличил количество и интенсивность упражнений и у меня срузу стали болеть живот, спина и подколенные сухожилия. Работа на треке также сильно нагружала ноги и легкие, но спортзал был настоящей мукой. Мне нужны были дополнительные силы для преодоления виража на двухсотметровке, а также для эффективного финиша.

Я мог выдержать новый режим, но тренер решил что мы должны больше заниматься по утрам. Работа до полудня была более эффективной для моего тела. Это была плохая новость. Теперь я вынужден был вставать рано каждое утро, я не мог с этим справиться.

Работа в зале продолжалась, но через некоторое время я перестал выполнять всю программу. Я часто стал пропускать силовые тренировки, а когда все таки приходил на них, занимался не прикладывая особых усилий. Я тренировался в фитнесс клубе Спартан в учебном центре Кингстона и это было отличное место чтобы поболтаться по окрестностям, вместо упражнений в спортзале.

В некотором смысле я стал жертвой собственных успехов. Изменения, которые привнес тренер позволили мне подойти к стартам в хорошей форме и при этом держать под контролем состояние спины. В 2006 я выиграл много забегов, причем это были соревнования очень высокого уровня. Вместо прошлогодних чемпионата Центральной Америки и Карибского Бассейна я поехал на турниры в Америке и Европе, где моими соперниками были Тайсон Гэй, Уоллес Спирмон и Ксавье Картер. Там же я смог установить личный рекорд — 19,88. В конце сезона я занял третье место во Всемирном легкоатлетическом финале и финишировал вторым на Чемпионате мира в Афинах.

Казалось бы, эти успехи должны были вдохновить меня на усердную работу, но вместо этого я использовал их для оправдания своей лени.

«Знаете что? Мои дела в порядке. Я могу иногда пропускать тренировки».

Довольно часто по утрам, вместо того чтобы пойти в зал, я оставался лежать в постели. Все это сказывалось на моих выступлениях. В марте я должен был участвовать в эстафете на Национальном стадионе в Кингстоне. Против меня бежал мой старый соперник Кит Спенсер, и я чувствовал себя очень уверенно. Но выйдя на вираж, я тут же почувствовал острую боль в подколенном сухожилии. В этот раз я не смог продолжить забег, так же как в Хельсинки, может потому, что ставки были не так высоки. Я схватился за ногу и поплелся к врачам.

Я смотрел на тренера в толпе, но подойдя ближе к трибуне услышал только «Бууу». Все громче и громче. Толпа выглядела рассерженной, я слышал их крики даже когда ушел в подтрибунное помещение. Многие говорили, что я сошел с дистанции потому что не хотел напрягаться. Они издевались, пародируя мою хромату.

«Что за черт?» — думал я, мне было на самом деле очень плохо. — «С чего они это взяли?»

Мой мир рухнул, я не мог поверить что это происходит на самом деле. Я слышал истории, как люди сидят в переполненном зале среди озлобленных людей и что они при этом чувствуют. Я пережил то же самое, но в гораздо большем масштабе. Я и представить не мог, что эти люди — мои соотечественники, которые приветствовали меня после победы на Юношеском чемпионате мира, будут однажды освистывать меня.

Я совершенно забыл о боли в колене, теперь меня мучила совсем другая боль. Мне было всего 19 и я получил сильный психологический удар. Я всегда чувствовал поддержку ямайских болельщиков, поэтому такое отношение на родине стало шоком для меня. Я уходил со стадиона в очень плохом настроении. Мне показалось, что поездка на машине до дома длилась целую вечность. В моей голове крутились разные мысли, одна хуже другой.

Самая главная — я не слишком хорош для этого спорта.

«Я был освистан собственными болельщиками на переполненном национальном стадионе в тот момент, когда на самом деле старался показать лучшее, на что способен. Может теперь так будет всегда?»

«Три года назад я получил свою первую травму и с тех пор я постоянно травмирован. Может все это не работает? Нужно ли мне продолжать? Не важно как я стараюсь, результат один и тот же. Это слишком тяжело для меня...»

Тренер пытался успокоить меня.

«Ты должен лучше знать ямайских болельщиков, Усэйн» — сказал он. — «Если ты работаешь усердно и добиваешься успехов — они любят тебя. Если же нет — они будут недовольны. Это Ямайка. Ты должен понимать, что делаешь это в первую очередь для себя самого. Болельщики на втором месте. Ты не можешь просто сидеть и волноваться о том, что о тебе думают другие люди. Если ты этого не поймешь, вся предыдущая работа не имеет смысла».

Тренер прекрасно знал, что такое критика, потому что испытал ее на себе. После неудачи в прессе начались нападки на него. Его обвиняли в том, что под его руководством я разбазарил свой талант и несмотря на мои успехи в 2005 году, мы работаем неправильно. Они призывали меня сменить тренера, но они и понятия не имели о наших долгосрочных планах. Это все его не волновало.

«Когда мы начнем показывать результат все изменится, они поймут на что мы способны».

Я долго обдумывал эти слова. Я знал, что тренер прав, что я не должен обращать внимание на критику. Я подумал:

«Знаете что? К черту всех. Я сделаю это для себя».

Теперь на треке я старался в первую очередь выполнить свою работу, не думая больше ни о чем.

logoУсэйн Болт
Бег