Джо Познански «Почему мы любим футбол: 100 моментов истории». #76. Гимн Уитни

#76. Гимн Уитни

«Надежда. Нам нужна была надежда, понимаете?»

Уитни Хьюстон

———

27 января 1991 г.

Накануне Супербоула XXV в Тампе Эл Майклз и его партнёры по вещанию на ABC, Фрэнк Гиффорд и Дэн Дирдорф, были вызваны на неожиданную встречу. Они вошли в конференц-зал отеля, где их встретили сотрудники Секретной Службы и спецназ.

И им объяснили, как действовать в случае взятия в заложники.

«Я правильно понял, заложники?» — спрашивал Майклз. «Нас? Телеведущих могут взять в заложники?»

Такой была паника перед Супербоулом между «Баффало Биллс» и «Нью-Йорк Джайентс», за десять лет до 11 сентября, задолго до того, как американцы привыкли снимать обувь на контроле безопасности в аэропорту и освобождать карманы на матчах, осознавая, что их подстерегает реальная опасность.

За десять дней до игры коалиция стран во главе с Америкой начала военную кампанию, чтобы заставить Ирак вывести войска из соседнего Кувейта. Это была первая крупная военная кампания Соединённых Штатов со времён войны во Вьетнаме. Угроза терроризма казалась более реальной, чем когда-либо за многие годы.

Особенно напряжённой была обстановка вокруг Супербоула. Люди долгое время представляли Супербоул в центре опасного кризиса. В середине 1970-х годов не один, а целых два фильма — «Двухминутное предупреждение» с Чарльтоном Хестоном и «Чёрное воскресенье» с Робертом Шоу — строили свои сюжеты вокруг терактов во время Супербоула.

«Чёрное воскресенье», — предупреждал постер фильма. — «Оно может наступить завтра!»

Теперь угрозы казались вполне реальными. Дирижабль Goodyear остался на земле. Над стадионом кружили военные самолёты. У каждого входа были установлены металлоискатели и собаки, ищущие взрывчатку. Вокруг стадиона были построены и установлены бетонные заграждения, чтобы отделить потоки людей от открытых пространств. Людям рекомендовали оставить пейджеры дома [1].

Вечеринка комиссара по случаю Супербоула, всегда одно из самых важных событий Недели Супербоула, была отменена.

Сам комиссар, Пол Тальябу, пришёл на игру в пуленепробиваемом бронежилете.

«Мы никогда ничего подобного не видели», — говорит Майклс. «Сейчас это нормально. Но тогда всё было очень напряжённо. Помню, был мрачный день. И в толпе царило странное чувство из-за того, что происходило в мире. Я имею в виду, что мы были как будто на войне».

За несколько мгновений до игры по стадиону разнесся голос Гиффорда: «А теперь, в честь Америки, особенно отважных мужчин и женщин, служащих нашей стране в Персидском заливе и по всему миру, пожалуйста, присоединитесь к пению нашего национального гимна».

Начались аплодисменты. Аплодисменты, размахивание флагами, и снова аплодисменты.

Гиффорд сказал, что будет пролёт истребителей F-16. Снова аплодисменты. Он сказал, что гимн будет исполнять Флоридский оркестр. Снова размахивание флагами.

Затем Гиффорд добавил: «И его споет обладательница премии «Грэмми» Уитни Хьюстон».

Ей тогда было двадцать семь лет, и она была в расцвете сил. Национальный гимн на Супербоуле не всегда привлекал звёзд. Лесли Истербрук, сыгравшая Ронду Ли в телевизионном шоу «Лаверн и Ширли», спела его однажды. Так же, как и Шерил Лэдд, которая заменила Фарру Фосетт в «Ангелах Чарли». В один год его исполнила а капелла группа из Университета Колгейта, а в другой – семидесятилетняя певица биг-бэнда Хелен О’Коннелл. В 1978 году для исполнения песни была выбрана студентка Юго-Восточного университета Луизианы Филлис Келли.

Однако, к 1991 году Супербоул стал самым грандиозным событием в Америке, и каждая его часть должна была быть грандиозной. Никто не мог затмить Уитни Хьюстон [2]. Она была в белом спортивном костюме и помахала толпе рукой. И затем она начала.

Позже выяснилось, что песня была записана заранее. Организаторы шоу Супербоула сочли невозможным исполнить её вживую из-за громкого шума толпы. Хьюстон пела в неработающий микрофон, пока звучала её запись.

«O say can you see...» – начала она своим неповторимым голосом. Она выбрала более медленный ритм. Позже выяснилось, что некоторые организаторы Супербоула посчитали песню СЛИШКОМ медленной и попросили её перезаписать песню, чего она, к счастью, не сделала. Темп был идеально подходящим для момента.

Повсюду на стадионе люди размахивали своими флагами и подпевали ей, пока она исполняла начало песни. Затем она достигла кульминации — «И красный отсвет ракеты!» — и казалось, будто всех приподняло на фут над землёй. Пока она двигалась к финальной части — «О скажи, разве звёздно-полосатый стяг ещё развевается?» — люди плакали и пели во весь голос.

В барах по всей Америке посетители скандировали: «США! США!»

Меньше чем за две минуты — а точнее за одну минуту и ​​пятьдесят шесть секунд [3] — Хьюстон очаровала и вдохновила всю страну. Конечно, тогда она этого не осознавала. Она поднялась в роскошную ложу и посмотрела игру.

«Только через день или два, — сказала она, — я поняла, что вся страна в шоке». Радиостанции по всей Америке просили копию песни, чтобы поставить её своим слушателям. Три дня спустя агентство Associated Press опубликовало статью, которая разошлась по всей стране под заголовками вроде: «„Знамя, усыпанное звёздами“ в исполнении Хьюстон — настоящий хит».

Вскоре после этого песня была выпущена синглом, выручка от продажи которого пошла в Красный Крест. Она поднялась до 20-го места в чартах. Это единственный случай, когда запись национального гимна попала в двадцатку лучших. Профессиональный футбол давно переплетается с американским патриотизмом, иногда с неприятными последствиями. Но это было время, когда голос прозвучал в унисон обстоятельствам и дал стране именно то, что ей было нужно.

«На стадионе я видела, как росли страх, надежда, напряжение, молитвы, понимаете?» — скажет Хьюстон о том дне. «И я просто почувствовала: так и нужно».

1 - Для детей напомню, что в старые времена, например, в 1991 году, у очень немногих были мобильные телефоны. Вместо них люди носили с собой пейджеры — чудеса техники, позволявшие звонящему послать сигнал («бипнуть») с обратным номером телефона. Получивший «бип» должен был найти телефон-автомат, чтобы перезвонить. Позже я расскажу подробнее о понятии «телефон-автомат».

2 - После Хьюстон практически ВСЕ поп-супердивы спели гимн — Бейонсе, Шер, Мэрайя Кэри, Дженнифер Хадсон, Леди Гага и т. д.

3 - Пол Циммерман, легендарный футбольный журналист Sports Illustrated, тщательно замерял время исполнения национального гимна перед каждой игрой. Он сказал, что самая медленная запись, которую он когда-либо измерял, была сделана Перл Бейли перед игрой Мировой серии в 1978 году. Она увеличила длительность песни до двух минут и двадцати восьми секунд.