Придумал драфт, основал «Иглс» и умер на матче любимых команд. Берт Белл — человек, который сделал НФЛ великой
Сегодня есть повод рассказать о Берте Белле. Это не просто бывший комиссионер НФЛ, владелец «Иглс» и «Стилерс», а самый настоящий архитектор лиги, благодаря работе которого профессиональный американский футбол стал спортом №1 в США.
Де Бенневилл «Берт» Белл родился в Филадельфии. Его отец Джон был главным прокурором штата Пенсильвания, обожавшим футбол ещё со студенческих времён. Первую игру Берт посетил в шесть лет и остался ею очарован, хотя футбол начала XX века весьма отдалённо напоминал тот вид спорта, что мы знаем сейчас.
Отец привил Берту не только любовь к самой игре, но и страсть к организаторским процессам. После отставки с поста генпрокурора Джон Белл стал спортивным директором университета Пенсильвании и помог организовать НСАА — структуру, регулирующую студенческий футбол. Будущее сына он формулировал вполне ёмко: «Берт отправится либо в Пенн, либо в ад».
В команде университета Пенсильвании Берт Белл был квотербеком, защитником, пантером и возвращающим. Не сказать, чтобы выдающимся по игровым навыкам, но многое он компенсировал лидерскими качествами. Учёба в колледже была омрачена смертью матери в 1916 году, а по окончании сезона–1917 недоучившийся Белл поступил врачом на службу в армию и отправился во Францию. Боевые действия в Европе не обошли Белла стороной, и за проявленную смелость он получил медаль и закончил службу в ранге первого сержанта.
В двадцатые Белла изрядно помотало — юноша искал своё место в жизни, пробовал тренировать профессиональные футбольные команды, полез в брокерский бизнес, прогорел и в итоге устроился простым администратором в престижный отель Риц-Карлтон. Свободное время проводил с друзьями — Тимом Марой (основатель «Нью-Йорк Джайентс»), Артом Руни (будущий основатель «Питтсбург Стилерс») и Джорджем Престоном Маршаллом (основатель «Вашингтон Редскинс»). Вот уж действительно скажи мне, кто твой друг.
Беллу тоже предлагали основать команду — во-первых, он всё-таки был родом из состоятельной семьи; во-вторых, в те времена это было посильным финансовым вложением. Однако Берт, внимательно следивший за профессиональным футболом, видел, как возникают и тут же пропадают клубы во время Великой депрессии и не очень верил в развитие НФЛ. Вплоть до начала тридцатых.
В 1933 году Белл загорелся идеей создания профессионального футбольного клуба в родной Филадельфии. Возникло юридическое препятствие — для того, чтобы НФЛ смогла обосноваться в Пенсильвании, нужно было всего лишь… изменить законы штата, запрещающие спортивным командам играть по воскресеньям. Здесь организаторские способности Белла оказались востребованы, он обошёл все инстанции, позвонил нужным людям и решил всё в свою пользу. Затем взял денег в долг у театральной актрисы и комедиантки Фрэнсис Аптон (на которой вскоре женился) и основал команду, которую назвал «Иглс».
Первые несколько лет Белл сам тренировал «Иглс», но без каких-либо успехов. Посещаемость матчей была низкой, команда постоянно проигрывала, и этот лузерский статус не позволял приглашать сильнейших футболистов-студентов. Тогда владелец «Орлов» предложил коллегам распределять студентов по очереди, и чтобы слабые клубы выбирали раньше сильных. Ему удалось убедить остальных, что в долгосрочной перспективе соревновательный паритет выгоден всем. Так в НФЛ появился драфт.
В 1939 году Белл со своим другом, владельцем «Стилерс» Руни (кстати, Руни смог создать команду тоже только благодаря хлопотам Белла) наложил вето на вопрос о создании клуба НФЛ в Лос-Анджелесе, мол, слишком далеко ехать на матчи. Пока просто запомним этот момент.
Руни и Белл были не только друзьями, но и «соседями» — их команды находились в одном штате. В 1940 году оба владельца стали участниками истории, которая известна в футбольном мире как Пенсильванская полька. Руни продал свою команду «Стилерс» бизнесмену Алексису Томпсону и приобрёл 50% «Иглс». Одним из условий проведения сделки был мини-драфт, в результате которого 7 игроков «Сталеваров» стали «Орлами», а 11 проследовали в обратном направлении. Но это ещё не полька, это только первые танцевальные па.
Руни засомневался в правильности своих действий и предложил новому владельцу «Стилерс»… поменяться городами. То есть, «Иглс» переехали из Филадельфии в Питтсбург и стали «Стилерс», а «Стилерс» переехали в обратном направлении и стали «Иглс». Поскольку НФЛ признаёт бренды, то история и титулы никуда не переехали, но по факту владельцы поменялись командами. Руни стал генеральным менеджером «Стилерс», а Белл — главным тренером.
Белл оказался никудышным тренером на профессиональном уровне. Команда демонстрировала ужасные результаты, и Руни пришлось просить друга (и совладельца) подать в отставку. Белл снова стал маяться и искать себе применение. Его финансовые обстоятельства были скромнее, чем у Руни, и со временем ему пришлось продать всю свою долю в клубе.
К 1943 году 40% футболистов НФЛ были завербованы армией США и принимали участие во Второй мировой войне. Владельцы клубов стали обсуждать возможность остановки лиги до окончания войны. Белл стал резким противником этого шага — он понимал, что через несколько лет лигу можно будет уже и не восстановить, к тому же Главная бейсбольная лига продолжала функционировать.
МЛБ была серьёзным конкурентом, с которым в НФЛ тогда и не мечтали тягаться. Тем более, на горизонте нарисовался прямой конкурент — профессиональная футбольная лига ААФК. Там очень резво стали забирать сильных студентов, что привело к росту зарплат профессиональных футболистов. Положение ухудшалось как для «Стилерс», так и для всей лиги.
В 1946 году Берт Белл в память об успехе с драфтом был избран комиссионером НФЛ. Ему сразу же пришлось решать сложный вопрос — владелец «Рэмс» Дэн Ривс очень хотел перевезти команду из Кливленда в Лос-Анджелес, поскольку самой популярной командой Кливленда были «Браунс» из той самой ААФК. Беллу удалось найти компромисс, и в результате были образованы «Лос-Анджелес Рэмс». Чтобы команда получила право аренды стадиона «Колизеум», клуб был обязан подписать контракт с футболистом Кенни Уошингтоном — первым чернокожим игроком в НФЛ. Расовая сегрегация в лиге продлится ещё 20 лет, но это был поворотный момент.
Следующей важной задачей для комиссионера стало изменение расписания регулярного сезона. Одни владельцы хотели играть матчи с громкими афишами в начале сезона, чтобы забивать стадионы, другие хотели играть в начале против слабых команд, чтобы набивать статистику побед. Беллу удалось протолкнуть свой вариант расписания: сначала слабые играют против слабых, а сильные против сильных. Таким образом к концу сезона лучшие из слабых команд зарабатывали впечатляющие результаты, это работало на интригу в матчах и привлекало больше зрителей к концу осени, который прежде считался мёртвым сезоном.
Перед финалом сезона–1946 стало известно, что двоим игрокам «Джайентс» дали взятку, чтобы те сдали игру. Белл отстранил футболистов, но дал провести матч. Перед следующим собранием он был уверен, что не сохранит пост комиссионера, но вместо этого получил 5-летний контракт с зарплатой в 30 тысяч долларов в год. Вдохновившись этой поддержкой, Белл уговорил владельцев ввести правило золотого тачдауна в овертайме во время плей-офф.
По следам истории с подкупом игроков Белл стал проводить жёсткую антиставочную политику. Он получил право пожизненно отстранять всех работников НФЛ, кто был замешан в ставках на игру, скрывал имена назначенных на матчи судей и обязал команды публиковать списки травмированных игроков за несколько дней до матча (да, вот откуда растут ноги у отчётов о травмированных).
В конце сороковых НФЛ на протяжении 3 лет подряд работала в убыток. Белл стал активно работать в двух направлениях — объединение с ААФК и телевизионные контракты.
Препятствий на пути объединения двух лиг было много, в основном из-за территориальных притязаний («это наш штат и мы его доим»). В итоге Беллу удалось найти компромисс: команды «Кливленд Браунс», «Сан-Франциско Фотинайнерс» и «Балтимор Колтс» присоединялись к НФЛ, команда «Лос-Анджелес Донс» сливалась с «Лос-Анджелес Рэмс», а оставшиеся три команды ААФК — «Баффало Биллс», «Бруклин Янкис» и «Чикаго Хорнетс» — расформировывались.
Распри между двумя лигами широко освещались в прессе, и маркетинговое чутьё комиссионера подсказало ему начать сезон–1950 с матча двух чемпионов — «Иглс» из НФЛ против «Браунс» из ААФК. Успех был грандиозный, и получивший новый контракт Белл впервые купил дом для себя и своей семьи.
В том же году Белл продавливает одно из самых спорных своих решений — запретить показывать матчи НФЛ по телевизору в радиусе 120 км от места их проведения. «Нельзя давать болельщикам бесплатный матч по телевизору и ожидать, что они поедут на стадион», — объяснял он. Это решение не только не встретило понимания у некоторых владельцев и болельщиков, но и привело к судебным искам от Департамента юстиции США.
Полтора года Белл судился и в то же время договаривался о телевизионных контрактах. Когда он добился первого контракта с общефедеральной сетью DuMont Television Network, то закрепил распределение доходов поровну среди всех участников лиги. При этом он прописал в контракте запрет на критику качества игры в футбольных матчах, а также на показ потасовок и травм. «Комментаторы — это продавцы американского футбола. Мы не хотим, чтобы дети считали драки естественным элементом нашей игры», — говорил он.
Конечно, комиссионера обвинили в распространении цензуры. А он просто смотрел на трансляции как на большой рекламный ролик. Когда в 1956 году права на трансляции приобрели CBS и NBC, Белл запретил и представителям клубов публично критиковать качество игры или работу судей. Зритель должен получать продукт высшего качества или хотя бы иметь меньше поводов сомневаться в его качестве.
Суд против Департамента юстиции США Белл, кстати, выиграл. На радостях от этого события он зачем-то придумал Матч звёзд, но не может же человек быть идеальным во всём.
Вскоре прилетел и ещё один иск — от бывшего футболиста Уильяма Радовича. Он обвинял НФЛ в нарушении антимонопольных законов и достучался аж до Верховного суда. Радович и образованный недавно профсоюз футболистов требовали отменить драфт, поскольку он нарушает право человека на свободу выбора и на труд. Когда Белл почувствовал, что Конгресс встаёт на сторону Радовича, то признал существование профсоюза и согласился вести с ним переговоры.
Последним изменением, которое ввёл Белл, было увеличение времени таймаута с 60 секунд до 90 и введение нескольких обязательных телевизионных таймаутов во время матчей. Журналисты распекали комиссионера за жадность, но все подобные решения позволили лиге стать самой преуспевающей на планете в финансовом отношении, и обогнать тот же бейсбол по популярности.
Правда Белл этого уже не увидел. В 1959 году он пережил сердечный приступ на фоне горя из-за смерти близкого друга Тима Мары. Врачи запретили Беллу посещать футбольные матчи и волноваться, но комиссионер ответил: «Я лучше умру во время просмотра футбола, чем лёжа в кровати».
11 октября Белл вместе с детьми смотрел футбольный матч на стадионе «Фрэнклин Филд» — встречались «Иглс» и «Стилерс», две его бывших команды. «Иглс» перед каждым домашним матчем предлагали Беллу бесплатное место в вип-ложе, но тот всегда отказывался, покупал билеты самостоятельно и смотрел игру сидя рядом с простыми болельщиками. В четвёртой четверти матча с Беллом произошёл ещё один сердечный приступ, который он уже не пережил.
Но закончить рассказ стоит, упомянув другой футбольной матч, который случился годом ранее. В финале сезона–1958 встречались «Нью-Йорк Джайентс» и «Балтимор Колтс». Игру показывал телеканал NBC — по всей стране, кроме самого Нью-Йорка, где действовало правило блэкаута. Стадион «Янки» был забит битком, а у экранов собрались рекордные для того времени 45 миллионов человек.
Матч получился богатым на события — в первой половине игроки несколько раз теряли владение мячом, «Джайентс» вели 14–3 к перерыву, но затем «Колтс» организовали камбэк. Квотербек номинальных гостей Джонни Юнайтес провёл важный драйв в концовке, что позволило кикеру сравнять счёт за 7 секунд до конца основного времени. Игра перешла в овертайм, и совершенно ошалевшие от интриги зрители стали свидетелями, как «Колтс» вырывают победу, выдержав натиск «Джайентс» в защите и занеся тачдаун. Увидевший этот матч по телевизору бизнесмен Ламар Хант загорится идеей завести свой клуб в НФЛ, а когда не сможет этого сделать, то станет инициатором создания лиги АФЛ, которая ускорит развитие американского футбола.
Главный герой этого матча, ресивер «Балтимора» Раймонд Берри набрал 178 ярдов на приёме — рекорд, который продержится 55 лет. После финального свистка, обнимаясь с одноклубниками, он увидел вышедшего на поле Берта Белла. Комиссионер НФЛ плакал как ребёнок. Не только потому, что увидел прекрасный футбольный матч, который войдёт в историю под скромным названием «Величайшая игра в истории». Не только потому, что «Колтс» в НФЛ, матч на NBC, овертайм в финале — всё это его рук дело. Он увидел будущее американского футбола, игры, которую он так любил. Пройдёт ещё несколько десятилетий прежде, чем такие матчи станут распространённым явлением. Но футбольные боги не могли расстаться с Беллом, не показав результат его трудов.
