23 мин.

«Он разрывал АПЛ на части». Жизнь самого дорогого юниора Англии 90-х: безумные интервью, трансферные рекорды и борьба с раком

4 k

Денис Романцов – о Джоне Хартсоне. Он забивал за «Арсенал» в финале еврокубка, а в «Вест Хэме» стал одним из лучших снайперов АПЛ.

В молодости он не любил тратить время на сон. Партнер по сборной Уэльса Робби Сэвидж вспоминал: «Если я показывал какие-то признаки бодрствования, когда Джон возвращался в номер, он прыгал на меня с разбега.

Такая громадина! Представляете, каково мне было? 

Безопаснее было притвориться спящим, но заснуть по-настоящему он не давал – слонялся по комнате, с грохотом задевая мебель. 

А однажды, среди ночи, раздался стук: «Обслуживание номеров!» – «О, какая прелесть», – сказал Джон и принял поднос с бутербродами. 

Жевал так громко, что я простился с надеждой заснуть: «Ты что делаешь, Хартс?» – «Я часто подкрепляюсь в это время».

Произнес это с таким серьезным выражением лица, что я расхохотался. Хартс – сумасшедший и я люблю его до чертиков. То, как он боролся с болезнью, – возможно, самое вдохновляющее, что я видел в жизни».

В больнице Хартсон тоже мало спал, но уже не из-за гулянок. Боль оглушала и ослепляла. Он прикусывал губу, чтобы не застонать, а потом стискивал зубы. Не то засыпал, не то терял сознание.       

Чаще всего снился гол «Ливерпулю» на «Энфилде», что вывел «Селтик» в полуфинал Кубка УЕФА-02/03. 

А иногда в полубреду вспыхивал заголовок газеты The Sun: «Джон Хартсон — самый дорогой юниор в истории британского футбола!» 

На нем галстук с Микки Маусом, коричневый бомбер и чужая рубашка. Он жмет руку тренеру «Арсенала» Джорджу Грэму и подписывает контракт на 3250 фунтов в неделю — в 10 раз больше, чем получал в «Лутоне». 

«Арсенал» покупает его за 2,5 миллиона фунтов. «Мир у твоих ног, малыш», — говорит отец с валлийским акцентом.

За 2 года до дебюта в «Лутоне» Хартсона выгнали из клуба – за кражу банковской карты

Его отец работал в Суонси – в фирме, которая устанавливала таблички с надписью «Продается». Другая функция Сирила Хартсона — укладывать спать четырых детей: их мать работала медсестрой в ночную смену. 

Первые деньги Джон добыл в 13 лет — убирал посуду в баре Barons: 11 фунтов за смену плюс чаевые. Там их и оставлял — в игровых автоматах.

«Снова проигравшись, я — пока мама не видела — сунул руку в ее сумочку и нащупал кошелек. Открыв его, достал 50 пенсов. Я не считал это воровством — просто хотел еще несколько раз сыграть на автоматах», — признался Хартсон.

Через несколько лет возник более достойный заработок — футбольный клуб «Лутон», куда отец возил на просмотр в рабочем фургоне, предложил контракт на 26 фунтов в неделю.

В Лутоне он взялся за старое. Поселился в семье партнера по команде Скотта Гудфеллоу, стащил банковскую карту, снял 50 фунтов и скормил игровому автомату. 

Через неделю кража вскрылась — его отправили домой: «Ты что, предаешь мечту ради дешевого кайфа?» — спросил отец. Мать плакала — у нее не было слов.

Но все же повезло — простили, вернули, и через пару лет он забил в дебютной игре за первую команду «Лутона». Это было сказочно, но он не мог с собой совладать — игровые автоматы радовали так же, как голы. 

Через два месяца после дебюта в основе он остался без денег, хотя получал уже 350 фунтов в неделю.

Хартсон боялся отправки в наркологическую клинику, но вместо этого забил в финале еврокубка

А 12 января 1995-го – после 11 голов в 54 матчах за «Лутон» – его вызвал главный тренер Дэвид Плит. «Что я опять натворил?» – думал Джон, стуча в кабинет.

«Езжай к себе, оденься поприличней и побрейся, – велел Плит. – Мы едем на переговоры с «Арсеналом». 

Он помчался домой на маленьком форде, купленном отцом за 400 фунтов. Приличной одежды не нашел, так что взял рубашку домовладельца и напялил тот самый диснеевский галстук – подарок на Рождество. 

«Через несколько часов я стал самым дорогим и бесспорно самым безвкусно одетым юниором в истории английского футбола, – признал Джон. – Я подписал четырехлетний контракт, а папа, заменявший мне агента, еще и договорился о подъемных – 50 000 фунтов. 

Когда он обмолвился об этом, тренер «Арсенала» Джордж Грэм сразу согласился, и мы потом думали: «А если бы попросили 200 тысяч?»

Из-за травмы Алана Смита Хартсон сразу заиграл в старте, забил дважды в трех первых играх, а в четвертой нарвался на удаление за снос защитника «Шеффилд Уэнсдей» Дана Петреску. Пока отбывал дисквалификацию – Грэма уволили за получение взятки от норвежского агента Руне Хауге. 

Тревогу Хартсона усилила публикация в воскресном таблоиде – его лутонский приятель разболтал, что, отдыхая на Ибице в прошлом году, Джон не ограничился алкоголем и принял кое-что посерьезней. 

Полузащитник Пол Мерсон только что вернулся из наркологической клиники, и Джон боялся уехать в обратном направлении, но «Арсенал» проигнорировал скандал. 

Не до того было: временный тренер Стюарт Хьюстон пытался скрасить провал в АПЛ (12 место) победой в Кубке Кубков. В финале Хартсон забил «Сарагосе», но феноменальный удар экс-полузащитника «Тоттенхэма» Найима сокрушил «Арсенал».

Хартсон заявил в интервью, что в «Арсенале» к нему относятся как к собаке

Через месяц Джона утешило назначение нового тренера – Брюса Риока. Хартсон играл за молодежку «Лутона» с сыном Брюса Грегом и часто гостил у Риоков. 

«Он включал нам видеозаписи матчей и давал интересные советы, – хвастался Джон. – Относился ко мне с добротой и дружелюбием». 

Казалось, с таким тренером Хартсон станет лидером «Арсенала». Все к этому шло. 

«Брюс уважал брутальный футбол, – вспоминал Мерсон. – Однажды Хартсон ударил на тренировке Тони Адамса, и Брюс закричал: «Блестяще, Джон!»

Остальные игроки в шоке переглянулись: Джон чуть не разрубил нашего капитана пополам!»

Но начался сезон, и с Ианом Райтом в атаке заиграл купленный в «Интере» Деннис Бергкамп, а Хартсон во многих матчах осени-1995 не попадал и на лавку. 

«Сейчас понимаю, что оказаться в 20 лет позади Райта с Бергкампом – не так страшно, – говорил Хартсон в середине нулевых. – Но тогда во мне кипела обида, потому что Риок не объяснял, чем я хуже. 

Он вообще меня почти не замечал. Требовал только взвешиваться дважды в неделю. Его опасения насчет веса подрывали мою уверенность в себе. И в итоге я совершил большую ошибку». 

По совету агента Стива Дэвиса Хартсон дал интервью – правда, не Пирсу Моргану, а Тони Стенсону из Daily Mirror, но тоже интересное: «Я прохожу здесь через ад. Ко мне относятся как к собаке. Я заслуживаю большего. Раньше чувствовал, что взлетаю, а теперь – что падаю без парашюта». 

В ответ Риок наорал на Хартсона, устроил часовую выматывающую тренировку и вернул в старт, а Джон забил три мяча в трех играх. 

На руку сыграл новый, более серьезный конфликт тренера – с Райтом. Устав от претензий Риока, Иан швырнул в него майку в перерыве матча с «Шеффилд Юнайтед». 

Хартсон вернулся в состав, но вскоре тренер сменился. 

«Все прошло как-то тихо, – вспоминал Джон. – В утренней газете появилось фото Венгера и Райта, который как бы приветствовал француза от лица игроков. Хотя, как мне сказали, Иан просто случайно оказался тогда на «Хайбери».  

Хартсона бесил подход Венгера к тренировкам и питанию. Зачем нужна растяжка после тренировки? Почему нельзя просто поехать домой? Зачем есть курицу и морковь, а не стейк с картошкой?

Джон злился, но, скорее, на самого себя. «Он пытался соответствовать новым требованиям, но ничего не мог поделать с лишним весом», – объяснил Иан Райт. 

А еще Джон снова подсел на азартные игры. Сосед по комнате Мартин Киоун следил, чтобы Хартсон переводил часть зарплаты в пенсионный фонд, но все остальное Джон нес в букмекерскую контору. 

И за четыре месяца с Венгером ни разу не забил в АПЛ.

Радиоведущий назвал Хартсона ослом и призвал болельщиков освистать Джона в первом матче за новый клуб

«Арсен сказал, что ценит мой стиль, и посоветовал остаться, чтобы многому научиться в работе с Бергкампом и Райтом, – вспоминал Хартсон. – Но меня беспокоило, что буду резервистом. Хотелось играть каждую неделю».  

Переход в «Вест Хэм» за 3,3 миллиона фунтов увеличил зарплату вдвое. Теперь он делал ставки по телефону. Долги? Ерунда. За 85 тысяч фунтов продал Bentley, купленный полгода назад за 115 тысяч, и снова звонил букмекерам.

А на него поставил Харри Реднапп: «Команда была на дне, – признал главный тренер «Вест Хэма». – Ставка на иностранцев – Футре, Рэдучою, Думитреску – не оправдалась. Избавившись от них, мы имели слишком мало игроков для борьбы за выживание. 

Я присматривался к Пьеру ван Хойдонку, но он любил опускаться глубоко и бить издали, а мне требовался нападающий для штрафной – такой, как Хартсон. Большой и сильный. Мы договорились с Джоном за 10 минут. 

Журналисты сочли покупку Хартсона и Китсона из «Ньюкасла» за огромные для «Вест Хэма» 5,5 миллиона безрассудной авантюрой, а радиоведущий Дэнни Бейкер даже назвал Джона ослом и призвал болельщиков освистать его в первой игре. 

Но, во-первых, после продажи Билича в «Эвертон» за 4,5 млн мы могли пойти на такие траты. Во-вторых, «Вест Хэм» шел 18-м, и именно голы Хартсона спасли нас от вылета. 

Правда, в той самой первой игре Джон ударил головой защитника «Дерби» Игора Штимаца – в честной борьбе, но хорват зашатался и упал как раненый солдат. Хартсон получил предупреждение, которое с учетом его прошлых грехов (7 желтых в 10 первых турах!), привело к бану на два матча. 

Я в восторге от того, как Джон оправдал мои инвестиции, но, когда через год [весной 1998-го] он врезал тому же Штимацу так, что получил красную, я назвал его идиотом». 

Реднапп так любил Хартсона, что брал на ипподром Уолтемстоу: «Мы делали пару ставок на незначительные деньги и много общались – о собаках, лошадях, семьях, футболе, – вспоминал Хартсон. – Возможно, так он присматривал за мной». 

В чем-то это помогло, но не во всем. В сезоне-97/98 Хартсон стал одним из лучших снайперов АПЛ с 15 голами, но посреди чемпионата загремел на ночь в камеру из-за драки в баре и стал героем расследования газеты The News of the World, выяснившей, что Джон должен букмекерам 130 тысяч фунтов. 

«Он играл с таким желанием и преданностью, что я прощал ему почти все, – говорил Реднапп. – Мощный, напористый, ненасытный – в сезоне-97/98 английские защитники были бессильны против него. Даже великий Сол Кэмпбелл. 

Джон просто разрывал АПЛ на части». 

Разрывал так, что второй тренер «МЮ» Брайан Кидд настаивал на покупке Хартсона вместо Йорка – это стало одной из причин его конфликта с Фергюсоном.  

Хартсон прибавил 15 кг и ударил одноклубника ногой в голову

Потом — снова полицейский участок и суд: нападающий сборной Уэльса пинает декоративную корзину с цветами в центре Суонси!

Дальше Хартсон притащил на предсезонку-1998 15 кг лишнего веса. Реднапп объяснил это стрессом из-за ставок, выпивкой и дурным влиянием друга – Винни Джонса.

Харри велел помощнику – Фрэнку Лэмпарду-старшему – поработать с Хартсоном индивидуально, но ничего не вышло: «Я бежал со скоростью 50-летнего мужчины, но он не поспевал за мной, а потом рухнул как бревно», – сказал Лэмпард.  

Реднапп просил Джона образумиться, но вместо этого тот ударил на тренировке партнера по атаке Эяла Берковича (ранее они поругались на командном собрании). 

«Меня трудно шокировать, но Хартсону это удалось, – говорил защитник «Вест Хэма» Нил Раддок. – Думаю, даже у Реднаппа волосы на парике встали дыбом! 

До этого мы уделали «Ливерпуль» в АПЛ, но проиграли в Кубке Лиги «Нортхэмптону» – вот Джон и вспылил. Он сбил Эяла в подкате, а тот упал и отмахнулся. В ответ Джон ударил Эяла левой ногой.

По видео кажется, что прямо в голову, но я был в нескольких метрах и знаю: удар пришелся в плечо, и только потом бутса задела лицо. 

Иначе Беркович до сих пор бы лечился.

Конфликт остался бы внутри команды, но именно в тот день кто-то пустил на тренировку болельщика, а тот притащил видеокамеру и продал запись журналистам. 

Когда мы пропустили в одном из следующих матчей, игрок соперника встал на колени, а автор гола изобразил удар по голове».

«После той истории на тренировке Беркович два дня не мог нормально есть, – добавил Реднапп, – но я все равно утверждаю, что такой поступок – не в характере Джона. Обычно он не хулиганил. Его сердце почти такое же большое, как он сам. 

Но, видимо, из-за проблем с азартными играми он был тогда не в себе. Мы оштрафовали его на двухнедельную зарплату (10 000 фунтов), и перевели деньги в фонд борьбы с лейкемией». 

Хартсону светила и долгая дисквалификация, но Беркович заявил в интервью Daily Mirror: «Мы с Джоном в прекрасных отношениях, и их не испортит досадный психологический срыв. Оставьте Хартсона в покое. Он не заслуживает наказания».

«На меня давили, требуя вышвырнуть Джона из клуба, – вспоминал Реднапп. – Но футбольные менеджеры – прагматики, а Джон был слишком ценным игроком, чтобы выкидывать его просто так. 

Сначала нужно было привести его в форму. Я отвел Джона к французскому фитнес-тренеру Тибиусу Дера, который помогал Венгеру в «Арсенале», и тот сразу перешел к делу: «У меня нет времени на такого идиота, как ты. Если не готов вкалывать – до свидания». 

Тренер увез Хартсона во Францию, будил в 6 утра, четырежды в день изнурял занятиями и через полторы недели вернул подтянутым и счастливым. 

Когда [в январе 1999-го] «Уимблдон» предложил за него аж 7,5 миллиона, я охотно согласился. Джон – один из моих любимых игроков, но я чувствовал, что слабости помешают ему раскрыть потенциал». 

Карьеру Хартсона спас лидер «МЮ» 80-х

Хартсон с радостью пошел в «Уимблдон» – и не только потому, что в последних играх за «Вест Хэм» был освистан, а в новом клубе получил 20 000 фунтов в неделю вместо прежних 12 000. Он еще и давно знал тренера Джо Киннира – сдружились на собачьих бегах. 

Новые партнеры посчитали такой вызывающий трансфер концом настоящего «Уимблдона» и при знакомстве искромсали Джону костюм от Armani. 

И это только начало. Через два месяца Киннир перенес сердечный приступ и покинул команду, а в конце сезона-98/99 владелец клуба Сэм Хаммам, который опекал Джона и посетил крестины его дочери, продал клуб норвежцам, и те наняли тренером Эгиля Ульсена.

Хартсон пропустил из-за травм почти весь второй круг сезона-99/00, а возвращение отметил красной карточкой в провальной игре с «Брэдфордом» (0:3). «Уимблдон» вылетел, а Джон публично раскритиковал Ульсена.

Не боялся сжигать мосты – Джордж Грэм звал в «Тоттенхэм». Но и там, и в «Чарльтоне», и в шотландском «Рейнджерс» Джон не прошел медосмотр из-за проблем с коленом. 

В 25 лет карьера казалась вконец испорченной. 

«Я почти сдался и послал все к черту, – сообщил Хартсон. – Когда долго не играл, арендовал ложу на стадионе «Селхерст-Парк» и водил туда друзей. Делал ставку, развлекался, после матча спускался в бар и выпивал с игроками, а потом ехал на такси в Лондон». 

Но нашелся тренер, который поверил в Хартсона больше, чем врачи и он сам. Гордон Стракан из «Ковентри». 

«Я слышал от кого-то, что будь Джон скаковой лошадью – его давно бы пристрелили, – шутил Гордон. – Речь, конечно, о травмах, сорвавших столько трансферов. Многие говорили, что как первоклассный игрок он закончился, но я считал иначе и настоял на трансфере. 

[Зимой 2001-го] «Уимблдон» просил неподъемную для нас сумму, но из-за финансовых проблем и необходимости вывести Хартсона из зарплатного листа все же принял наши условия – 200 тысяч фунтов и миллион с будущего трансфера Джона.

Да, он потяжелел и мало бегал, но как контролировал мяч и понимал игру! К тому же его малоподвижная манера пошла на пользу другому нашему валлийскому форварду Беллами. 

Крейгу не хватало физической силы, чтобы бодаться с защитниками, но это взял на себя Хартсон, а Беллами свободно носился по всему фронту атаки. 

Мы, правда, все равно вылетели, но Хартсон подарил нам надежду на спасение, забив 6 мячей в 9 играх». 

После мощного отрезка в «Ковентри» Джон примкнул к «Селтику».

В Шотландии Хартсон забил больше 100 мячей и встретил новую любовь

«То, что «Рейнджерс» отказались от него в августе 2000-го, он назвал самым унизительным моментом карьеры, – утверждал шотландский журналист Пол Каддихи. – Джон был впечатлен, когда тренер «Селтика» Мартин О’Нил сказал, что подпишет его даже с дырой в сердце. 

Болельщики не понимали, зачем при Ларссоне и Саттоне нужен еще один форвард. А Хартсон еще и не забил в десяти первых матчах. Но потом сделал хет-трик в игре с «Данди Юнайтед» и стал вторым снайпером чемпионата после Ларссона. 

Он не обладал техникой Хенрика и тонкостью Любомира Моравчика, но, получая мяч в штрафной, таранил любую оборону». 

В Шотландии Джон забил больше ста мячей (больше всех в ворота «Рейнджерс» – 8), но последний сезон омрачился новым скандалом.

Вскрылась связь с учительницей рисования Сарой Макманус, и он развелся с женой, потерял из-за этого полтора миллиона фунтов, увяз в депрессии, стал объедаться по ночам, поправился и во время отпуска на Майорке был продан в английский «Вест Бромвич».

Посыпались новые проблемы: он громко храпел по ночам, и Сара стала спать в другой комнате. Измученный головными болями и сонливостью, Джон обнаружил две шишки на теле. 

Сара уговорила показаться врачу «Вест Бромвича», но тот не выявил ничего определенного, и Джон решил, что все нормально.

Оставив футбол, он вернулся в Суонси. Жил рядом с детьми, поступил на тренерские курсы и влился в команду комментаторов канала Setanta Sports. Поболтать-то всегда любил, тем более про футбол. 

Канал вскоре обанкротился, но Джон так здорово себя проявил в паре с Терри Бутчером, что получил предложения от Sky Sports и ESPN. 

С 2009 года Хартсон боролся за жизнь

За полторы недели до первого дня рождения дочери Сара позвонила Джону в Дублин, где он встречался с болельщиками «Селтика» – сообщила, что снова беременна. Радостная новость временно отвлекла от головной боли, но игнорировать ее становилось все труднее. 

Таблетки не помогали. Он ненадолго проваливался в сон, просыпался разбитым и замечал, что портится зрение.

9 июля 2009-го снова потащился к врачу. В четыре часа дня узнал, что у него злокачественная опухоль правого яичка, а в шесть должен был комментировать матч Лиги Европы «Лланелли Таун» — «Мазеруэлл» для канала S4 °C. Продюсеру канала пришлось сообщить о диагнозе раньше, чем Саре.

Через пару дней выяснилось, что рак распространился на мозг. «Я буду жить?» — спросил он доктора. — «Пока непонятно, что будет дальше». И еще несколько туманных слов вместо «да».

Сару предупредили: из-за лекарств возможен стероидный психоз — галлюцинации, странные высказывания.

«Где папа?! — закричал Джон. — Опять в баре? Как он может, когда я здесь?!» — «Папа рядом, в больнице, а здесь нет бара». 

Не дослушав Сару, он скинул одеяло, вскочил и стал выдергивать из себя трубки: «Я ухожу отсюда. Прочь с дороги». Прибежали родители с медсестрой, попытались сдержать, а он растолкал всех, споткнулся и ударился лицом о металлическую тележку с лекарствами.

Он погружался в сон, но через минуту просыпался от храпа. Вставал у кровати и вел себя так, будто играет в казино. Потом кричал отцу: «Я знаю, что они задумали. Хотят отрезать мне руки и ноги. Пожалуйста, не позволяй им этого».

«Это было душераздирающе. Он был напуган, как ребенок», — вспоминала Сара.

В день рождения дочери Джона врач Джанфилиппо Бертелли сообщил, что рак распространился на легкие. 

Он перестал дышать, и требовалась срочная операция на мозге. Бертелли объяснил родственникам: нужно просверлить череп и откачать лишнюю жидкость. «Сейчас главное — спасти его жизнь. Лечение рака уже на втором месте».

После операции он снова задышал и перенес курс лучевой терапии. Сара включила его любимую песню Use Somebody группы Kings of Leon и сказала: «Я чувствую, как двигаются твои пальцы. Знаю, ты меня слышишь. Помнишь, как в день рождения ты пообещал забить «Хартсу». 

Когда матч начался, я так нервничала, но ты выполнил обещание уже на четвертой минуте. Кажется, ты забил Крейгу Гордону. Я не разбиралась в футболе, но так гордилась тобой. И сейчас горжусь».

Он медленно открыл глаза, и Сара продолжила: «В тот день «Селтик» стал чемпионом, и мы праздновали всю ночь. В ресторане отключили электричество, мы вышли на улицу, и тысячи людей пели: «Есть только один Джонни Хартсон!»

Когда показалось, что ему полегчало, снова начались галлюцинации и проблемы с дыханием. Он сказал — хотя скорее прохрипел — старшему брату: «Я больше не могу. Я проиграл». 

А тем временем ежедневно приходили открытки. На одной из них было его фото в форме «Арсенала» и подпись: «Продолжай сражаться, Джон. Желаем тебе всего наилучшего. Арсен и ребята».

Через несколько дней он попросил мороженое — обросший, исхудавший, он две недели не ел самостоятельно. Медсестра разрешила, и его кузен Марк побежал за мороженым с такой скоростью, будто забыл в магазине кошелек и документы. «С шоколадной крошкой, пожалуйста», — просипел Джон вслед.

«Я чувствовал себя инвалидом. Не мог поднять пульт от телевизора и даже встать с постели, чтобы сходить в туалет. Я сгорал со стыда, когда мне помогали с туалетом симпатичные 20-летние медсестры», — признался Хартсон.

Когда его на день отпустили домой, он увидел себя в зеркале отцовского фургона и поразился: глаза впали, а спортивный костюм висел как на вешалке. За несколько недель потерял больше 30 кг. 

«Если б ты похудел так немного раньше, я бы снова тебя подписал», — сказал при встрече Гордон Стракан.

Дальше — трехмесячный курс химиотерапии. Пропал аппетит, тошнило, клонило в сон, началась диарея, выпали брови и ресницы. Окончание курса совпало с датой, когда Сара и Джон могли узнать пол будущего ребенка. Снова девочка — как и хотели.

Задумались о дате свадьбы. Сара рассчитывала на июль 2010-го, через несколько месяцев после родов, но Джон настоял: раньше, как можно раньше. 

В начале декабря предстояло медобследование, которое показало бы, как организм воспринял химиотерапию. «Я хотел, чтобы в случае моей смерти Сара была миссис Хартсон, – объяснил Джон. – Не хотел доставлять ей лишние хлопоты из-за того, что не успели расписаться».

За два дня до свадьбы Джон узнал от доктора Бертелли, что близок к выздоровлению.

Он пережил еще несколько операций (на легких) и снова стал комментатором канала S4 °C, а летом 2012-го вошел в тренерский штаб сборной Уэльса, с которой через четыре года достиг полуфинала Евро. 

Месяц назад я увидел 47-летнего Хартсона в Дохе: борода, шрам на темени – но все равно напоминал чем-то мальчика в бомбере и галстуке с Микки Маусом, что предвкушал трансфер в «Арсенал». 

Джон комментирует на ITV и в конце ноября 2022-го дебютировал на чемпионате мира. Он снова выглядел взволнованным и счастливым.

Фото: Gettyimages.ru/Stu Forster, Stephen Munday /Allsport, Anton Want/ALLSPORT, Shaun Botterill/ALLSPORT, Mark Thompson/Allsport, Tom Shaw/Allsport, Ben Radford/Allsport, Mike Finn-Kelcey/ALLSPORT, Julian Finney

logoСелтик
logoВест Хэм
logoУимблдон
logoсборная Уэльса по футболу
logoДжон Хартсон
logoКовентри
logoЛутон
logoГордон Стракан
logoАрсенал
logoХарри Реднапп