«МЮ» выходит на поле под песню Иэна Брауна (Stone Roses). Он изменил британскую музыку, хотя мечтал стать футболистом
Денис Пузырев стряхнул пыль со старой кассеты.
Песни на стадионе – важнейшая часть британской футбольной культуры.
Трудно представить атмосферу на стадионе «Ливерпуля» без You never walk alone. Или «Вест Хэм» без песни про пузыри. Перед матчами «Манчестер Сити» плей-лист всегда наполнен хитами Oasis – самых известных болельщиков клуба.
Их соперники из «Манчестер Юнайтед» тоже используют творчество своих известных фанатов. Вот уже 20 лет игроки выходят на «Олд Траффорд» под песню This is the One группы The Stone Roses. Ее автор – солист Иэн Браун – говорит, что старается не пропускать домашние матчи и каждый раз испытывает волнение, когда заполненный стадион хором исполняет его песню.
На этой неделе легендарному основоположнику брит-попа исполнилось 60.
С детства за «Юнайтед»: пошел против семьи, ребенком караулил на улице Джорджа Беста
«Я написал эту мелодию в 1986 году, когда был на пособии по безработице. Я тогда даже не мог представить, что 20 лет спустя «Юнайтед» будет выходить на поле под нее, – рассказывал Иэн Браун в 2009 году в интервью The Guardian. – Когда я слышу ее на «Олд Траффорд», меня прямо накрывает каждый раз. Это удивительное чувство. И баннеры на трибунах с цитатами из моих песен… Я знаю парня, его зовут Тафти, который делает баннеры на фанатской трибуне. Когда он выложил «For Every Manc a Religion» («Религия для каждого манкунианца» – строчка из песни Брауна F.E.A.R. с альбома 2001 года), я не мог в это поверить. Это мой клуб, мой город, мой любимый клуб – а там моя лирика. А затем перед матчем стали включать This Is The One. И я каждый раз офигеваю, думаю что-то типа: «Вау… неужели я мог это написать».
Для Иэна Брауна песни, воплотившиеся в баннеры и чанты на «Олд Траффорд», не просто повод удовлетворить тщеславие, а нечто большее. Ведь он с раннего детства – яростный поклонник «Манчестер Юнайтед», фанат с 55-летним стажем, который ходил на этот стадион, когда еще зажигали Бобби Чарльтон, Джордж Бест и Деннис Лоу.
«Я помню день, когда начал болеть за «Юнайтед», – рассказывает Иэн. – Это было 29 мая 1968 года. Мне было 5 лет. За день до этого родилась моя сестра, а я загремел в больницу. В больнице было скучно, но там был телик, и по нему показывали финал Кубка европейских чемпионов. [«Манчестер Юнайтед» обыграл «Бенфику» на «Уэмбли» со счетом 4:1 в дополнительное время – Sports.ru]. Я был мелким пацаном, но этот матч до сих пор помню во всех подробностях. Домой я выписался уже фанатом «Юнайтед».
Дома выбору маленького Иэна были, мягко говоря, не рады. «У меня вся семья – болельщики «Сити», – рассказывает он. – Отец, мой родной брат, двоюродные братья, племянники – они все фанаты «Ман Сити». В доме у бабушки на стене была галерея из фотографий членов семьи – детей, внуков. А посреди всей этой композиции – портрет Джо Корригана [легендарный вратарь «Манчестер Сити», проведший 16 сезонов за клуб – Sports.ru]. Семья пыталась обратить меня в свою религию: дед с бабушкой вечно дарили какие-то сувениры с символикой «Сити», их флаги. А я не брал, говорил что-то типа «Уберите это, мне это не надо. Я за «Юнайтед». В общем был красной овцой в нашей семье».
Родителям пришлось смириться, и на свой 8-й день рождения Иэн получил от них по-настоящему ценный подарок – билет на «Олд Траффорд», где «Юнайтед» принимал «Саутгемптон». Та игра закончилась 5:1, а Иэн Браун стал завсегдатаем фанатского сектора «Юнайтед».
Когда матчей не было, он с приятелями околачивался в центре города рядом с магазином модной одежды Edwardia, который принадлежал Джорджу Бесту, кумиру фанатов «Юнайтед». Целью пацанов было просто увидеть Беста, который часто заезжал в свой магазин.
«Там рядом была парикмахерская, и мы целыми днями висели в ней, поджидая Джорджа. Нам было тогда лет семь-восемь. Помню, как-то Джордж подъехал к магазину на желтой Lotus Europa с какой-то блондинкой. Мы высыпали смотреть. А там за углом был кондитерский магазин, Бест купил нам мешок ирисок и сказал: «Пацаны, вы не можете торчать здесь весь день. Найдите себе какое-нибудь нормальное занятие».
Занятием, которое нашел для себя юный Иэн, стал спорт. Первым делом он попробовал себя в футболе. «В начальной школе воображал, что я новый Джордж Бест, однако после перехода в среднюю школу быстро понял, что здесь как минимум человек 50 играют лучше меня», – признавал он.
Следующим увлечением стали восточные единоборства. Под впечатлением от боевиков Брюса Ли он записался в секцию карате и почти дошел до черного пояса. «У меня уже был коричневый пояс, и я 18 месяцев тренировался, чтобы сдать экзамен на черный, – вспоминал Браун. – Но когда до него оставалось несколько недель, я решил бросить карате. Это было вроде бунта против преподавателей. Я подумал: да кто они такие, чтобы ставить мне оценки. Очень глупый поступок, как я сейчас понимаю. Но я чувствовал себя бунтарем и хотел идти против правил».
Возможно, на решение Брауна повлияло то, что к этому времени он уже мечтал о славе другого рода – за год до расставания с карате, он вместе со школьным приятелем Джоном Сквайром создал группу The Patrol. Группа играла популярный тогда панк-рок в духе The Clash и не оставила в истории рок-музыки особого следа…
За исключением того, что ее основатели Браун и Сквайр спустя несколько лет соберут новый состав музыкантов, который назовут The Stone Roses.
В конце 80-х Манчестер стал центром альтернативной музыки. Пост-панк был ответом стадионному року
Во всем мире Манчестер известен не только как важнейшая точка на футбольной карте, но и как центр альтернативной музыки конца прошлого века. И ключевым элементом музыкальной «манчестерской волны», захлестнувшей мир, стали именно The Stone Roses. По мнению музыкальных критиков, именно они определили путь развития, по которому шла британская сцена в начале 1990-х и вплоть до середины 2000-х, став прародителями явления, получившего затем название «брит-поп».
У человека из 2023 года, впервые услышавшего дебютный альбом The Stone Roses 1989 года, могут возникнуть вопросы, почему эта 48-минутная запись, наполненная вроде бы простенькими и мелодичными песнями, считается одним из величайших альбомов мировой поп- и рок-музыки. Чтобы это понять, важно знать исторический контекст.
80-е были не самыми продуктивными годами для музыкальной индустрии. На вершине чартов обосновались исполнители диско, стараниями больших компаний превратившегося в максимально коммерческое направление поп-музыки. В рок-чартах доминировали представители так называемого Arena Rock – группы, ориентированные на широкомасштабные стадионные шоу. Их появление во многом было связано с технической революцией – новейшие модели усилителей и звуковых систем позволяли организовывать концерты на гигантских площадках без потери качества звука.
Этим воспользовались промоутеры: шоу на стадионах перед десятками тысяч зрителей давали значительно большую выручку, чем в традиционных концертных залах или клубах. Учитывая масштаб аудитории, в лидеры жанра выходили группы, исполнявшие максимально облегченные версии хард энд хэви или прогрессив-рока с привязчивыми мелодиями и гимновыми припевами. Музыкальный разброс групп этой волны был весьма широк: от затянутых в лосины глэм-металлистов типа Mötley Crüe и Poison до Queen, использовавших стандарты симфонического прогрессив-рока, но сумевших добиться более понятного звучания для массовой публики.
Музыкальные критики были не в восторге от такого мэйнстрима, отмечая, что стадионные группы больше внимания уделяют визуальной стороне шоу – ярким костюмам, макияжу, пиротехнике и т.д., в то время как музыка остается на заднем плане. Другая претензия – растущая дистанция между раскрученными рок-звездами и публикой. Их песни и внешний вид не имели ничего общего с тем, чем жили простые люди, приходившие на концерты. Рок, появившийся как музыка протеста, как социально-культурный феномен, в 1980-х вписался в каноны общества потребления.
Одним из этих рассерженных критиков был молодой тележурналист из Манчестера Тони Уилсон. В июне 1976-го он был среди трех десятков зрителей первого концерта Sex Pistols, состоявшегося в Манчестере и считающегося стартом панк-рок движения. Выступление стало для Уилсона отправной точкой музыкальной карьеры. Спустя два года он организовал в Манчестере вечеринки под названием Factory Night. На них выступали местные панк-группы. Для их раскрутки он запустил звукозаписывающую компанию Factory Records, первым альбомом которой стал Unknown Pleasures манчестерской группы Joy Division.
Joy Division, которых называют основоположниками пост-панка, к тому времени уже засветились на телевидении и имели предложения от крупных рекорд-лейблов из Лондона. Однако они выбрали Factory: во-первых, те не пытались пригладить их звук, делая его более приемлемым для аудитории. А во-вторых, Уилсон предложил группе не фиксированный гонорар, а 50% от будущих продаж пластинки, заверив, что так они заработают больше.
На волне успеха двух пластинок Joy Division Уилсон вместе с музыкантами группы New Order (создана участникам Joy Division после самоубийства солиста Иэна Кертиса) открыл клуб The Haçienda в центре Манчестера. The Haçienda стала центром музыкальной жизни города, вокруг которого постепенно формировалась особая сцена, которая впоследствии получит название Madchester – микс только что пришедшего в Англию эйсид-хауса и местной гитарной музыки, развивавшейся под влиянием главных городских рок-звезд New Order, The Smiths и James.
The Stone Roses стали голосом поколения и предопределили курс британской музыки на 15 лет вперед
Одной из групп, выступавшей в The Haçienda, были и The Stone Roses. К выходу первого альбома в 1989 году они уже считались большими звездами в Манчестере, но были практически неизвестны за пределами города. Их концерты собирали в Манчестере огромные толпы. Одним из фанатов Roses был 20-летний безработный, участник хулиганской фирмы «Манчестер Сити» Maine Line Crew Ноэль Галлахер.
«Когда я впервые услышал Sally Cinnamon [первый хит-сингл The Stone Roses – Sports.ru], я понял, какова моя судьба, – вспоминал позже создатель Oasis. – До этого я считал, что для того, чтобы играть в группе, надо получить музыкальное образование или учиться в колледже. И быть каким-то особенным. А потом я увидел The Stone Roses и понял, что эти парни выглядят точно так же, как я, и играют музыку, которая звучит и у меня в голове. И в этот момент для меня изменилось все».
Феноменальный успех первого альбома The Stone Roses был связан с тем, что они сумели органично соединить в музыке и своем имидже все важнейшие тренды того времени. Их музыка создала шаблон, который в разной степени будут использовать все главные британские группы 1990-х. Основными составляющими стали простые мелодии в духе ранних The Beatles, гитарные риффы Сквайра, позаимствованные из психоделического рока 1960-х, на которые были наложены фанковые танцевальные ритмы в исполнении бас-гитариста Гэри Маунфилда (Мэни) и барабанщика Алана Рена (Рени). И все это венчал неортодоксальный, несколько отстраненный вокал Иэна Брауна.
Сами музыканты на сцене не были похожи на рок-звезд в концертных костюмах. Они предпочитали уличный стиль и были одеты так же, как и те, кто приходил на их выступления: кроссовки, мешковатые джинсы, лонгсливы, неизменная панама на голове барабанщика Рени. Так одевались футбольные фанаты – выходцы из рабочего класса.
Появление альбома удачно совпало с тем, что британские газеты окрестили «вторым летом любви» – выходом из подполья молодежных субкультур, взращенных на подпольных хаус-вечеринках, футболе и популярности так называемых танцевальных наркотиков MDMA, так же известных как экстази [употребление наркотиков – это очень плохо, никому не рекомендуем – Sports.ru]. The Stone Roses оказались живым воплощением этого движения, ставшего слишком массовым, переросшим подпольные тусовки в манчестерских клубах.
Группа сразу обрела культовый статус и стала флагманом Madchester – направления, подарившего миру Happy Mondays, Inspiral Carpets, The Charlatans и оказавшего влияние на огромное число музыкантов (от Blur и Oasis до Kasabian и Arctic Monkeys).
Браун пел о любви, бунте и одиночестве, обильно приправляя тексты метафорами и отсылками, в том числе и к Библии. Припев песни This is the One, которую включают на «Олд Траффорд», – это почти прямая цитата из Евангелие от Иоанна, где Иоанн Креститель узнает в Иисусе Христе спасителя мира и говорит: «Это тот, кого я имел в виду» (This is the one I meant). Для болельщиков «Юнайтед», хором подпевающих этой песне на стадионе, игроки любимого клуба и есть собирательный образ Мессии, пришествия которого они ждали.
Но заимствования из Священного писания вовсе не делают The Stone Roses какой-то группой христианского рока. Их другие композиции прославляют восстание против системы – Bye Bye Badman посвящена студенческой революции 1968 года во Франции. К ней же отсылают и дольки лимонов на обложке альбома: их брали с собой на баррикады, чтобы нейтрализовать действие слезоточивого газа.
А в композиции Elizabeth, my dear, текст которой наложен на музыку старой английской баллады, Браун обращается к королеве Елизавете II и обещает, что не успокоится, пока она не потеряет свой трон. Для его родного Манчестера антимонархическая риторика всегда была актуальна.
«Моим любимым зарядом на «Олд Траффорд» был «He plays on the left, he plays on the right, that boy Ronaldo makes England look shite» [Он играет справа, он играет слева. Этот парень Роналду заставляет Англию выглядеть дерьмово]. Вот что мне всегда нравилось в «Юнайтед»: мы – Республика Манкуния [также название крупнейшего фанатского сайта «МЮ» – Sports.ru], всем здесь насрать на Англию. Еще одна моя любимая песня – «You can stick yer fucking England up yer arse» [Ты можешь засунуть свою гребаную Англию себе в задницу], которую мы заряжаем на играх с «Челси» и другими лондонскими клубами. Я обожаю это. Когда у нас появился Тевес, родился заряд «Аргентина» – болельщики других клубов стояли просто с открытыми ртами. Какой еще клуб в Англии мог бы заряжать про Аргентину? Никто. Я люблю это».
Браун ходит на фанатскую трибуну и жалеет о пропущенных финалах ЛЧ
В отличие от Ноэля Галлахера, у которого есть собственная ложа на стадионе «Манчестер Сити», Иэна Брауна иногда можно встретить с сыновьями в толпе болельщиков по пути к «Олд Траффорд». У него абонемент на старую фанатскую трибуну за воротами, известную как Stand K. «Поначалу было много ажиотажа, особенно в перерыве, все хотели получить мой автограф или сделать селфи, – рассказывает Браун. – А потом все само собой поутихло – народ на секторе один и тот же, все, кто хотел сделать селфи, уже сделали».
Помня, как в детстве он пошел против футбольных пристрастий семьи, Браун с детства брал сыновей на выездные игры против «Сити». «Просто хочу показать им, что эти болельщики «Сити» про нас думают, чтобы парни не строили иллюзий. В итоге мы полтора часа слушаем отборнейший мат и проклятья в нашу сторону. Это такая «анти-Сити» терапия».
Браун старается не пропускать домашних игр «МЮ» и порой ездит на гостевые матчи в еврокубках. Однако оба победных финала Лиги чемпионов он пропустил, о чем говорит с сожалением.
«На игру в Барселоне в 1999-м мне было не попасть – у меня в этот вечер был концерт в Белфасте, который традиционно считается городом с большой поддержкой «МЮ». Начало задержали, потому что мы все за сценой смотрели финал. Помню, настроение было кошмарное – мы уже думали, что все кончено, а надо еще на сцену идти после этого. А потом Тедди [Шерингем] забил, потом Оле [Сульшер]. И все – это был настоящий экстаз. Лучшая игра «Юнайтед». Я вышел на сцену и зарядил: «Number one is Georgie Best!» И толпа сошла с ума – они тоже были в курсе результата.
А вот в Москву на финал 2008 года я должен был попасть. У меня есть приятель из Adidas, и он позвал меня с собой на частном самолете с билетами в VIP-ложу. Но у моего старшего сына на следующий день был выпускной экзамен в школе, и мне как-то было перед ним неловко, что я буду отрываться, а он не сможет составить мне компанию. В общем я не полетел. А когда мы смотрели финал по телевизору, сын мне сказал: «Ты должен был быть там, папа. Почему ты не полетел?». И я подумал, что все-таки надо было соглашаться на частный самолет».
****
The Stone Roses оказались не слишком плодовитой группой: они выпустили всего два номерных альбома, плюс сборник ранее выходивших синглов. Группа распалась в 1995 году, оставив после себя три десятка песен. Но и почти тридцать лет спустя эти песни распевает «Олд Траффорд», а легендарный трек Fools Gold засветился в классическом фильме Гая Ричи «Карты, деньги, два ствола» и использован в FIFA 2004, GTA: San Andreas и даже баскетбольном симуляторе NBA 2K8.
После распада группы Иэн Браун сделал вполне успешную сольную карьеру, выпустив семь альбомов и оставаясь культовой фигурой в пантеоне легенд британской музыки. В 2012 году, когда участники группы объявили о воссоединении для мирового тура, 150 тысяч билетов на два концерта в Манчестере были распроданы через 14 минут после старта онлайн-продаж – абсолютный рекорд продаж билетов в Великобритании.
Он до сих пор выступает: на лето намечены концерты вместе с другими старичками из Манчестера Happy Mondays. Дедам – Иэну и солисту Mondays Шону Райдеру – уже за 60, но они продолжают собирать аншлаги, потому что они – живые воплощения порочного и беззаботного лета любви 1989 года, когда мир стоял на пороге перемен и жил надеждой на лучшее.
Фото: Gettyimages.ru/Kevin Winter, Michel Linssen, Brian Rasic, Ash Donelon, Andy Willsher/Redferns; thesun.co.uk/News Group Newspapers Ltd; fourfourtwo.com; en.wikipedia.org
Прекрасная статья, как и всегда, спасибо!
был на концерте Брауна в Москве...
сам я с середины 80-х болею за Ливерпуль... а все мои любимые музыканты болеют за всё, что угодно, кроме Ливерпуля )))
Спасибо за статью! 💖
Какое ещё диско в 80-е?
у Брауна есть небольшое камео в "Гарри Поттер и Узник Азкабана", где он читает книгу Стивена Хокинга
https://i2-prod.mylondon.news/incoming/article22126507.ece/ALTERNATES/s615b/0_MV5BMjkyYWEwZjktMjc1MS00ZmU1LTk1ZjgtYWE1ZWU0NmZhY2IzL2ltYWdlL2ltYWdlXkEyXkFqcGdeQXVyMjk3NTUyOTc_V1_.jpg
Спасибо за статью!