18 мин.

«Красную машину» придумали задолго до Тихонова и Ротенберга. Кто создал этот бренд и что он означает?

91

Непобедимая сборная по хоккею – славное советское прошлое. Команду, 7 раз побеждавшую на Олимпийских играх и 22 – на чемпионатах мира, часто называли «Красной машиной».

Это словосочетание так понравилось Роману Ротенбергу, что в 2015 году он официально вернул его в современный хоккей: «У «Красной машины» есть культура победы, в России нет другого такого бренда».

Сейчас уже сразу не вспомнить, откуда пошло легендарное прозвище и кто наградил им наших хоккеистов? Историк спорта Станислав Гридасов нашел ответ.

Синие водочные динамовцы

8 марта 1954 года утренние канадские газеты пришли в страшное замешательство: на чемпионате мира по хоккею в Стокгольме команда русских дебютантов, эти коммуняки, commies, красные победили Канаду со счетом 7:2. Ни одна канадская газета не командировала тогда своего корреспондента в Швецию: переплывать океан было слишком долго и дорого – да и зачем? Невнятный турнир, который европейцы называли «чемпионатом мира», мало интересовал болельщиков «Монреаль Канадиенс» или «Торонто Мэйпл Лифс». Престижными считались только Олимпиады, но и там родоначальникам хватало для победы не самых сильных любительских команд. Например, в 1952-м в Осло золото завоевали рядовые игроки из «Эдмонтон Меркьюрис» – команды, созданной в рекламных целях местным, провинция Альберта, дилером «форда». Часть игроков и торговала в салоне этими машинами – в основное, рабочее время.

Чемпионат мира-1953 канадцы вообще решили пропустить по ненадобности, а в Стокгольм за непременным первым местом отправились «Линдхерстс»из второго дивизиона хоккейной ассоциации провинции Онтарио – еще одна команда небольшого автомобильного салона, только теперь с окраины Торонто.

А с кем им там предстояло играть – бог весть. Без разницы.

Когда телетайп выдал финальный результат – 2:7, легко вообразить, что какой-нибудь газетный Билл из Ottawa Journal стукнул, как в плохом кино, кулаком по столу и сказал соседнему Джону: они там пьяные что ли в этом Стокгольме? Перепутали счет? Но нет, информационные агентства Canadian Press, AP, Reuters, ТАСС согласно кивали: СССР – чемпион мира.

Что это за русские хоккеисты, в Канаде не знали совсем. Во всех утренних газетах наших игроков называли московскими динамовцами – известный факт, а монреальская Gazette новость про советскую победу озаглавила Vodka Victory. С водкой более-менее понятно – русский, значит, пьяный, но почему the Dynamos?

Иногда считается, что турне футбольного «Динамо» по Англии в 1945 году произвело настолько сильное впечатление на мир, что с тех пор всех советских спортсменов почитали за границей как динамовцев, но я сомневаюсь во всеобщей твердости этой памяти. Где помнили? В Канаде? Которая не знала, кому она вчера проиграла в родной хоккей, но помнила – почти через 9 лет – о подвигах Боброва, Хомича и Бескова на полях европейского соккера? Объяснение, думаю, гораздо проще и надежнее.

В шведском бюро агентства Canadian Press могли запросто выяснить, что чемпионом СССР по хоккею в январе 1954-го стало московское «Динамо». Аркадий Чернышев тренировал и «Динамо», и нашу сборную в Стокгольме, а что такое «национальная сборная» (собранная из разных команд) в хоккейной Канаде еще не знали – она у них появится только в начале 1960-х, после двух подряд поражений на Олимпиадах.

Ну и какую тогда команду Советы прислали в Швецию? Ясно же – чемпионов страны, динамовцев.

РЕПЛИКА В СТОРОНУ. Два главных, первых, исторических поражения хоккейной Канады, любительской (2:7 в 1954-м) и профессиональной (3:7 в 1972-м), связаны с именем Всеволода Боброва. В Стокгольме он был капитаном советской сборной, в Монреале – ее главным тренером. Бобров до сих пор не включен в Зал хоккейной славы в Торонто, как и Чернышев, единственный в мире хоккейный тренер, побеждавший на четырех Олимпиадах. Совпадение? Вы думаете?

Нет там, кстати, и Тихонова.

За что канадцы полюбили Тарасова? Почему они его назначили в «отцы советского хоккея»? Кто на самом деле зарождал хоккей в СССР? Тарасов как миф и Тарасов как сказитель мифа. Подкаст Гридасова и Трушечкина – бесплатно на Яндекс.Музыка

Фотография с матча чемпионата мира-1954 СССР – Канада на обложке чехословацкого журнала. С шайбой Всеволод Бобров. Чешские колоризаторы не ошиблись. Против канадцев наша сборная, еще не машина, играла в синей, а не красной форме.

Лихая музыка Cossacks

22 ноября 1957 года сборная СССР впервые играла против канадцев в Канаде, и сразу в «Мэйпл Лиф Гарденс». Ее соперником был действующий обладатель Кубка Аллана «Уитби Данлопс» (Whitby Dunlops), молодой полупрофессиональный клуб из Онтарио, созданный при фабрике, производящей теннисные мячи. «Никогда еще за всю столетнюю историю хоккея коньки чужеземных хоккеистов не бороздили канадского льда», – патетически воскликнул руководитель советской делегации, председатель президиума Всесоюзной секции хоккея с шайбой (то есть президент федерации по-нашему) Павел Коротков.

Sports Illustrated, новомодный американский журнал о спорте, охоте и рыбалке, делегировал на матч 39-летнего журналиста Скотта Янга, страстного любителя хоккея, прошедшего Вторую мировую сначала военным корреспондентом, а потом и в рядах королевских ВМС. Когда советская команда выстроилась на синей линии и, стукнув об лед клюшками, выкрикнула непонятное приветствие, Скотту показалось, что свет погас, а трибуны погрузились во тьму. Его охватила дрожь. По регламенту, а на самом деле, будто желая развеять морок, зал затянул хором «Боже, храни Королеву» (и тогда, 63 года назад, и поныне – Елизавету II). Начинался не просто долгожданный матч-реванш за поражение канадцев на Олимпиаде 1956 года, публика ждала библейской мести, где око за око, а за каждый выбитый на площадке зуб выбивают два. Русские, посягнувшие на главную канадскую ценность – хоккей, должны были заплатить сполна. 

Это не мое запоздалое преувеличение. Так думал Скотт Янг, так думали 14 327 зрителей, собравшихся в «Мэйпл Лиф Гарденс», и все миллионы англо- и франкоязычных канадцев, объединившихся перед лицом общего врага – игру против «красных» транслировали в прямом эфире национальные телевидение и радио. Беспрецедентный случай для неофициального матча.

К концу второй минуты сборная СССР повела 2:0 после бросков Юрия Пантюхова и Вениамина Александрова. «Это было хуже, намного хуже, чем мы могли себе представить. Это была катастрофа», – писал Янг.

Grudge Game – назовет свой журнальный текст Скотт Янг. Grudge – недобрые чувства, злоба, обида. «Вихрь с Востока» – так переведет этот заголовок журнал «Спортивные игры».

РЕПЛИКА В СТОРОНУ. В конце 1970-х Скотта Янга, почтенного и популярного писателя, автора биографии Конна Смайта и одной из лучших книг про советско-канадское противостояние в хоккее War on Ice, переведут на русский язык. Его трилогия «Мой кумир – хоккей» о канадских мальчишках, мечтающих об НХЛ, заразит любовью и десятки тысяч советских детей (вы помните Билла Спунского?). Дети самого Янга при этом выберут не хоккей, а музыку. Самый известный из них Нил Янг – композитор и певец, обладатель двух премий «Грэмми».

Игроки «Уитби Данлопс» атакуют ворота советской сборной, которые защищает Евгений Ёркин

Темповая игра советских хоккеистов, их прекрасное катание впечатлили уже первых канадских наблюдателей, присланных на чемпионат мира-1955 в Германию. И хотя тогда «Пентиктон Вис», двукратный чемпион лиги Оканагана, разгромил в последний игровой день сборную СССР со счетом 5:0, наша команда удостоилась уважительных похвал.

«Русские – это машина», – цитировала 28 февраля газета Globe and Mail неназванного чиновника международной федерации и в той же заметке нашла свой образ: The Red Raiders. Что по контексту ближе к «Красным захватчикам», похитителям главного сокровища Канады – первенства в хоккее. Raiders of the Lost Ark — так назывался дебютный фильм из серии про Индиану Джонса, у нас его обычно переводят как «В поисках утраченного ковчега».

Английское слово raider утвердилось в России 90-х с криминальным оттенком, но канадские хоккейные журналисты слышали в нем не только захват чужой собственности, но и конкретный способ — набег, налет, лихую музыку атаки. Впрочем, и наши 90-е тоже часто зовут теперь «лихими».

Неслась-летела тройка Бабич – Шувалов – Бобров, скакали грозные коззаки шашки наголо, ну в общем для той Канады мы были как половцы. Как печенеги. Чужие. Странные. Не такие.

В 1957-м в матче против «Уитби Данлопс» в Торонто наша атака быстро задохнулась. Новый тренер сборной Анатолий Тарасов (летом он сменил Чернышева) не учел ни трудностей акклиматизации после длинного перелета, ни того, что его хоккеисты не привыкли играть в закрытых дворцах на искусственном льду. Воздуха не хватило. Уже к перерыву наша команда пропустила пять шайб подряд, а весь матч был проигран 2:7.

Эта серия из восьми матчей – против лучших полупрофессиональных и молодежных клубов Канады – почти забыта сейчас, ее не хвалят словом «супер», о ней не помнит даже википедия, ну и зря, наша сборная ее выиграла (5 побед, 1 ничья, 2 поражения), победив в том числе и молодежки «Монреаль Канадиенс» и «Торонто Мэйпл Лифс». Но и правду же говорил армейский полковник Коротков. До ноября 1957-го иностранные команды никогда не играли в Канаде. Советская стала первой.

РЕПЛИКА В СТОРОНУ. В то время НХЛ состояла из шести команд (классическая The Original Six), в которых были собраны около 150 лучших хоккеистов со всей Канады, так что наши соперники в 1957-м – это клубы уровня современного Кубка Стэнли. А за молодежки «Канадиенс» и «Торонто», к примеру, играли тогда защитники Жан-Клод Трамбле (первый из семи Матчей всех звезд у него будет уже в 1959-м, а в 1974-м он сыграет за сборную ВХА в Суперсерии) и Карл Брюэр, который дебютировал в НХЛ именно в этом сезоне. В 1960-е Брюэр (по-тарасовски Бревер) возьмет три Кубка Стэнли с «Мэйпл Лифс», а в 1967-м сыграет за сборную Канады на чемпионате мира.

Программка к матчу сборной СССР в Торонто из коллекции Станислава Гридасова

Скажите, как ее зовут

В ноябре и декабре 1957-го советский хоккей впервые увидели не отдельные игроки, тренеры и журналисты, добравшиеся до Европы, а вся Канада, по телевизору и живьем: наши сыграли в восьми разных городах, и в небольшом Садбери, провинция Онтарио, и в столичной Оттаве, и в монреальском «Форуме». Скоростной и комбинационный стиль игры команды Тарасова накрепко записался на подкорку двум молодым, начинающим тренерам Скотти Боумэну и Фреду Шеро – собственно, до 1957 года о Тарасове в Канаде ничего и не слышали. Чуть-чуть знали Боброва.

Известный теоретик хоккея Ллойд Персиваль во время турне измерил скорость наших игроков и вдруг выяснил, что Николай Хлыстов из «Крыльев Советов» бежит быстрее всех (абсолютно всех!) нападающих НХЛ, даже легендарного Макса Бентли, реактивщика из «Чикаго» и «Торонто» (три Кубка Стэнли, «Харт Трофи» 1946 года, дважды лучший бомбардир НХЛ). А менеджер «Чикаго Блэкхокс» Боб Уилсон внес 20-летнего армейца Вениамина Александрова, «нового Боброва», в negotiation list НХЛ (система драфта будет введена только летом 1963-го), что означало готовность его клуба к предметным переговорам. На пару дней «Чикаго» стал самым обсуждаемым клубом в хоккейной прессе. Об этой невозможной сделке писали в те дни даже чаще, чем про 18-летнего новичка «Блэкхокс» Бобби Халла, только-только выпустившегося из юниорской команды St. Catharines Teepees. Фантазия, конечно, но кто мешает представить нам сейчас такую первую тройку «Чикаго» 1960-х: Вениамин Александров – Стэн Микита – Бобби Халл.

«В нем действительно течет русская кровь». Канадский тренер, который учился хоккею у Тарасова

Уже тогда Канада искала верные слова, образ – с чем сравнить этот новый русский хоккей.

«Назвать – значит узнать, и следовательно, познать», – как указывал нам поэт Валерий Брюсов.

Русский, значит, – какой? Резвый?

Сплоченный?

Владелец команды «Торонто Мэйпл Лифс» Конн Смайт, артиллерийский офицер, воевавший в Первую мировую против Германии (на самом деле его звали Константин), впервые увидев советскую сборную, прибег к армейской метафоре: «Мне неоднократно приходилось наблюдать, как немецкие солдаты маршируют гусиным шагом. Казалось, никто не устоит перед ними. На самом деле это было не так. Стоило им сбиться с шага, и все впечатление грозной и неотвратимой поступи исчезало. Солдаты превращались в обычных людей, которых можно побить».

Шарж на советских хоккеистов из канадской газеты 1957 года, опубликованный перед матчем с командой «Садбери Вулвз». Sputnik, Laika, двойка удалая

Тарасов и колхозный строй

Советский коллективизм, высокие идейные и нравственные принципы, изначально присущие нашему хоккею, и, на другом полюсе, западный, буржуазный индивидуализм канадцев – это любимая идеологема тренера-коммуниста Тарасова. В ранних хоккейных работах конца 1940-х он опирался на заветы Ленина и Сталина, но и позже (да собственно всегда) настаивал на партийной подоплеке советского спорта.

В книге «Хоккей грядущего», вышедшей в Москве в 1969 году, Тарасов писал: «Здоровый дух и волю коллектива, роль коммунистов и комсомольцев в организации полноценных тренировок и в укреплении моральной собранности спортсменов в подготовительный период и в период ответственных игр трудно переоценить. И никогда тренер не добьется успеха в своей работе, если перестанет опираться на партийные и комсомольские организации, на коллектив, на самих спортсменов».

В чисто хоккейном применении это звучало так: «Нужна такая тактика игры, которая позволит наилучшим образом претворить индивидуальные качества игроков в коллективные действия всей команды».

«Единица – вздор,

единица – ноль,

один –

даже если

очень важный –

не подымет

простое

пятивершковое бревно,

тем более

дом пятиэтажный», –

соглашался с Тарасовым поэт Маяковский в поэме «Владимир Ильич Ленин».

Художник М. Соколов. «В.И.Ленин на Всероссийском субботнике в Кремле 1 мая 1920 года». Великолепная пятерка и вратарь!

Этот Collectivism, явленный в советском хоккее слаженной комбинационной игрой, и восторгал, и раздражал канадцев. В анамнезе The New Soviet Hockey man они видели и белые снега бесконечной Сибири, и рабский труд в колхозах, и военную муштру (Red Army назывался сильнейший хоккейной клуб СССР), а в конечном итоге – подавление свободной личности.

Канадцы держались за Individualism, только у них к концу 1960-х возникла серьезная проблема: эта твердая поступь советского хоккейного человека окончательно стала победоносной. Ни любители из автосалонов, ни молодежь из «Канадиенс» и «Мэйпл Лифс», ни сборная лучших канадских непрофессионалов, даже усиленная ветеранами из НХЛ, больше не могли конкурировать с Советами.

На Олимпиаде-1968 в Гренобле сборная СССР под руководством Чернышева и Тарасова в шестой раз подряд завоевала золотые медали чемпионов мира и второй раз подряд – золотые олимпийские. Сборная Канады осталась третьей, проиграв нашим 0:5.

Авторитетный американский журнал Sports Illustrated писал тогда о Nonstop Ice Machine.

На чемпионате мира-1969 сборная СССР победила в седьмой раз подряд. В 1970-м – в восьмой.

Машина, штампующая победы – как на конвейере.

До красной – оставался лишь один шаг.

РЕПЛИКА В СТОРОНУ. «Красной машиной» иногда называли в североамериканской прессе Красную (Советскую) армию еще в годы Второй мировой, когда мы были союзниками. Этот военный образ, лишившийся всякой комплиментарности в годы холодного противостояния двух политических систем, можно найти и в русско-спортивной литературе. Писатель-эмигрант Василий Аксенов в повести «Свияжск», написанной от лица тренера баскетбольной команды, жалил ЦСКА Гомельского: «Уже несколько сезонов мы проигрываем «Танкам» без всякой борьбы, а раньше хоть и проигрывали этой военной машине, но всегда дерзко, наступательно, а то и выигрывали иногда».

Советские баскетбольные диссиденты. Баскетбольный «Спартак» Кондрашина против «танков» Гомельского. Подкаст Гридасова и Трушечкина

Для красного словца

«Почему они сравнивают нас с машиной? Мы – живые люди!» – возмутился Виктор Тихонов, когда январским утром 1983 года, находясь в Миннеаполисе, взял в руки за завтраком местную газету. «Красная машина прошлась по нам катком», – гласил заголовок на первой странице. Накануне сборная СССР разгромила местный клуб «Квебек Нордикс», а еще раньше – «Монреаль». Это было очередное североамериканское турне».

Так – или почти так – обычно описывают в нашем интернете ПЕРВОЕ упоминание хоккейной «Красной машины» в североамериканской прессе.

На самом деле, все было, конечно, не совсем так.

То январское утро предшествовало матчу Суперсерии-1982/83 против «Миннесоты Норт Старс», а накануне наша сборная играла не с «Квебеком», а с «Калгари Флэймс», и не выиграла, а проиграла со счетом 2:3, а сам Тихонов, чересчур энергичными жестами объяснивший судье из НХЛ Брайану Льюису, как тот не прав (в третьем периоде канадцы грубо завалили Михаила Васильева), заработал для команды 10-минутный штраф – живые мы люди, не роботы! Вот Тихонов и разозлился, и высказал свое недовольство местному, штат Миннесота, корреспонденту, пришедшему к нему в гостиницу за интервью.

Газетный заголовок с «Красной машиной» действительно появился тогда в одной из газет, но, конечно, не после проигранного матча в Калгари, а раньше, когда сборная разгромила 1 января 1983 года «Монреаль Канадиенс» – 5:0 (блистал Третьяк, две шайбы забросил Васильев – Михаил, канадские журналисты называли его обладателем советского Calder Trophy). И это не было ПЕРВЫМ в истории, как принято считать и писать (даже в википедии) названием команды Тихонова «Красной машиной».

Все уже было. И Третьяк-скала, и монреальский «Форум», и разгром: в сентябре 1981-го после поражения в финале Кубка Канады монреальская Gazette писала о Big Red Machine. Вот доказательство.

Но и эта печать «Красной машины» не была первой.

Ее поставили десятилетием раньше, еще при Чернышеве и Тарасове.

Тренер-новатор, диктатор и борец с алкоголем – вместе с хоккейным комментатором Федоровым обсуждаем первый, «рижский» этап карьеры Тихонова и его назначение в ЦСКА и сборную

В 1970-м канадцы готовились прервать советскую хоккейную гегемонию – очередной чемпионат мира должен был пройти в Виннипеге и Монреале. Последнее золото Олимпиады они взяли в 1952-м. Последние золотые медали чемпионов мира повесили на себя в 1961-м. Годом раньше в Стокгольме-1969 любительская сборная Канады и вовсе стала четвертой, проиграв не только СССР (1:7, 2:4), но и Швеции (1:5, 2:4) с Чехословакией (1:6, 2:3).

Канадцы тщательно готовились, составив удобный – под себя – график матчей домашнего чемпионата.

Через международную федерацию они продавили изменения в правилах любительского хоккея – теперь силовая борьба была разрешена по всей площадке (Тарасов возмущался этим фактом).

Да и какие еще «любители», злились канадцы – подстава, шулерство! – когда под видом «офицеров», «студентов» и «рабочих» Советы (да и чехословаки) присылают профессионалов, играющих и тренирующихся 11 месяцев в году. И требовали допуска на чемпионат мира своих профессионалов, если не из НХЛ, то хотя бы из низших лиг, если не всех, то хотя бы девятерых (Тарасову очень не нравилась эта идея).

Этот план у канадцев сорвался, и в знак протеста они вышли из международного хоккейного движения. Сборная СССР победила на чемпионате мира, экстренно перенесенном из Канады в Стокгольм, в восьмой раз подряд. В 1971-м в Швейцарии – в девятый. Вот именно тогда, в марте 1971-го, корреспондент агентства Canadian Press, передавая новость из Берна, и написал впервые про Big Red Machine, команду, лучше которой нет в хоккее. В любительском хоккее.

По крайней мере, более ранних следов сравнения сборной СССР с «Красной машиной» мне найти пока не удалось.

К 1972-му, когда в Суперсерии впервые сыграли друг против друга лучшие профессионалы из НХЛ и СССР, образ большой красной (коммунистической) машины в канадской прессе уже устоялся.

Подробнее о «Большой Красной машине» и об истории советско-канадского противостояния в хоккее в подкасте Гридасова и Трушечкина – бесплатно на Яндекс.Музыка

P.S. Ну а про то, что еще в 1969 году журналист Боб Герцель из Cincinnati Enquirer стал называть «Большой красной машиной» бейсбольную команду «Цинциннати Редс», подробно можно прочитать в википедии. Именно это, про бейсбол и североамериканскую традицию никнеймов, про слаженность и непобедимость, и объяснял журналист Виктору Тихонову январским утром 1983 года в Миннесоте, а вовсе не про первый в истории в истории заголовок с Big Red Machine. Всеволод Кукушкин тому свидетель.

Вместо эпилога

Из книги историка мирового хоккея Брюса Берглунда The Fastest Game in the World. Hockey and the Globalization of Sports:

«Сегодня эту характеристику российского хоккея как машины с гордостью утверждают сами россияне. Однако во времена холодной войны канадцы и американцы не собирались делать коммунистам комплименты. Российскую машину уважали за ее дизайн и эффективность, но она была также бесчеловечной, холодной и сокрушительной».

Все подкасты Станислава Гридасова и Романа Трушечкина на сервисе Storytel

Подписаться на telegram-канал «Гридасов с бородой»

logoсборная СССР
logoСборная России по хоккею с шайбой
logoСборная Канады по хоккею с шайбой
logoАнатолий Тарасов
logoАркадий Чернышев
logoВиктор Тихонов
logoВсеволод Бобров
logoРоман Ротенберг
logoЧМ по хоккею
logoолимпийский хоккейный турнир