Нерукопожатные. Биатлонное сообщество Германии в ожидании решения IBU
В эти минуты, IBU принимает одно из самых спорных решений за всю свою историю. После публикации знаменитого "Доклада Макларена" и "передачи информации из WADA" в Международный Союз Биатлонистов, общественность была взбудоражена новостью о том, что с допинг-пробами 31 российского спортсмена возможно проводились манипуляции во время игр в Сочи.
За последнее время на эту тему было сказано много нового и не очень, и, безусловно, каждый имеет свое субъективное мнение на эту проблему. Сегодня же, хотелось бы поделиться тем, как видится данная проблема здесь, в Германии.
Самая обсуждаемая тема - возможный бойкот российского этапа Кубка Мира.
Первым высказался телехолдинг ARD, которому принадлежат права на телетрансляции биатлона в ФРГ. Директор Спортивных Программ холдинга Аксель Балкауски отметил, что "несмотря на прискорбность всей ситуации и подозрения в отношении 31 биатлониста, канал не будет отменять трансляции этапа КМ в Тюмени, если он там состоится. Баулкаски отметил, что, несмотря на то, что несколько лет назад канал применял бойкот веломногодневки Тур де Франс, все же, подозрения 31 спортсмена хоть и выглядят некрасиво, но не сопоставимы по масштабам с допинг-скандалом в велоспорте".
Биатлонист сборной Германии Арнд Пайффер, в свою очередь заметил, что "есть много завсегдатаев, которые говорят, что современный спорт не возможен без допинга, я же отмечу, что дело спортсмена тренироваться, а не соревноваться в словесности по поводу бойкотирования соревнования".
Лидер Общего Зачета Кубка Мира среди мужчин Мартен Фуркад четко высказался по поводу его позиции относительно этапа Кубка Мира в Тюмени.
Лидер женского тотала Лаура Дальмайер не была так категорична: "Это естественно, что я в шоке от масштаба манипуляций с допинг-пробами, но чистые спортсмены не должны расплачиваться за нечистоплотность функционеров".
В свою очередь, немецкие ведущие издания в один голос уверяют, что наказания за положительные допинг-пробы для федераций слишком малы. Во время прошлого скандала, напоминает Focus, тоже связанного с русскими биатлонистами, СБР "отделалось" штрафом в 50.000 евро. (максимально допустимый штраф составляет 100 000 евро). По мнению издания, если бы подняли сумму штрафа за положительные допинг-пробы, функционеры "тысячу раз подумали бы, прежде чем допускать таких спортсменов до соревнований".
Газета SZ отмечает, что ныне "все накинулись на русских, вырывая их проблему из общего контекста борьбы с допингом". В недавно проведенном расследовании, было установлено, например, что проблема связей допинговых спортсменов и функционеров федераций - это не только проблема России. Пока набирает мощь скандал "списка Макларена", например, спокойно возглавляет Оргкомитет этапа КМ в Антерсельве\Антхольце бывший вице-президент IBU и бронзовый призер ОИ в Калгари Готлиб Ташлер, который был замешан в допинг-скандале с его сыном Даниэлем. Более того, Ташлер является президентом оргкомитета ЧМ по биатлону 2020 в Южном Тироле.Газета задает риторический вопрос, адресуя его, в частности и тем спортсменам, кто кричит о бойкоте этапа КМ в Тюмени - если русские "нерукопожатные", то чем Ташлер и биатлонный клуб Антерсельвы лучше? Почему не быть последовательными и не бойкотировать Антхольц?
Главный Тренер мужской сборной России Рико Гросс, в своем интервью изданию Focus отметил: "Моя совесть чиста. Я могу авторитетно заявить, что Антон Шипулин и его коллеги по команде никогда не принимали допинг. Прошу ваше издание не поливать грязью моих спортсменов. Более того, из знаменитого "доклада Макларена" я еще не услышал ни одной фамилии, тем более моих спортсменов. Что касается "подмен проб" в Сочи, то, думаю, это профонационные заявления. Я очень сомневаюсь, что мой коллега Пихлер, работавший на олимпиаде в Сочи в качестве главного тренера женской команды мог практиковать нечестную борьбу. Или молчать об этом. Мы все живем рядом и все видим. Те, кто голословно обвиняют спортсменов и тренеров, могут и сами подвергнуться бойкоту".
Было бы странно, хотя, если бы он, будучи тренером сборной что то другое говорил