Роберто Фирмино. «SÍ SEÑOR. Мои годы в «Ливерпуле»» Глава 19: Нежное прощание
***
3 марта 2023 года я начал набирать на мобильном телефоне прощальное сообщение, которое собирался прочитать своему тренеру Юргену Клоппу, другу, которого я приобрел в футболе и с которым за восемь лет добился очень многого. Как вы уже знаете, английский — не тот язык, которым я овладел полностью. Это был важный момент в моей жизни, поэтому я предпочел написать сообщение заранее; это было лучше, чем стоять перед Боссом и неудачно подбирать слова. «Встреча» — так называлась заметка на моем iPhone. Она состояла всего из четырех абзацев, чтобы сообщить ему, что я ухожу:
ВСТРЕЧА...
Прежде всего... Я хочу сказать спасибо Богу за то, что он объединил нас ради великой цели в этом удивительном клубе.
Вчера я поговорил со своей семьей и принял решение, что больше не хочу оставаться здесь, в клубе.
Я верю, что мой цикл здесь заканчивается...
Огромное спасибо...
Но я хочу сказать вам, что я все еще очень мотивирован и хочу продолжать упорную работу, и с нетерпением жду этих последних трех или четырех месяцев, чтобы достичь наших целей.
Эти слова ранили до глубины души. Потому что, по правде говоря, я не хотел уезжать из «Ливерпуля». Если бы кто-то сказал мне в июле 2022 года, что через год я буду писать книгу о своих восьми сезонах в «Ливерпуле», оглядываясь на подошедший к концу период в клубе, я, вероятно, рассмеялся бы. Я бы подумал, что это шутка. Я не видел себя за пределами «Ливерпуля»; шансов на то, что я уйду не было. Но не все в жизни идет по плану, потому что все контролирует Бог. Почему все так резко изменилось всего за короткий восьмимесячный период?
После нового разочарования от мадридского «Реала» в финале Лиги чемпионов УЕФА-2021/22 пришло время отпусков. Сезон для меня был ужасным с точки зрения травм и отсутствия выхода в стартовом составе во многих важных матчах, таких как финал в Париже. Пришло время очистить разум и дать отдых телу, так как на горизонте маячил чемпионат мира. Я уже говорил об этом раньше, но стоит повторить: для футболиста нет ничего лучше, чем представлять свою страну на чемпионате мира — по крайней мере, для нас, бразильцев. Прошел год с тех пор, как меня в последний раз вызывали в сборную, и мне нужно было быть готовым наверстать упущенное. Мы вернулись в Масейо с тремя дочерьми — Валентиной, Беллой и семимесячной Лиз. Вот-вот должен был начаться последний год моего контракта с «Ливерпулем», но, честно говоря, для меня это не имело значения. У меня не было и мысли о переезде.
В те дни, когда мы были в отпуске, со мной и Ларисой разговаривал Роджер Виттманн — партнер Rogon, агентства, которое всегда управляло моей карьерой. «Начни представлять, может быть, жизнь в других странах. Расскажи мне о своих мечтах. Где ты хочешь жить? Соединенные Штаты? Где-то в другом месте? Дай мне клуб, мечту, и мы пойдем за ней. Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я для тебя сделал». Как будто он уже знал, что мое время в «Ливерпуле» подходит к концу.
«Я хочу остаться», — ответил я.
И я действительно хотел остаться: мысль об уходе из «Ливерпуля» даже не приходила мне в голову. Я не хотел и слышать предложений или рассматривать другие варианты, не хотел даже думать о том, чтобы жить где-то еще. Во время тех же праздников в Масейо Господь предупредил меня о Своих планах через пастора Даниэля. Это событие произошло, когда я был в церкви, и Бог говорил со мной ясно, но я был упрям и не хотел слушать. Пастор сказал: «Да, сынок, ты уходишь, я знаю. Но ничего страшного. Бог все контролирует, и Он будет направлять тебя; Господь предоставит тебе лучшее место». Тогда я не придал этому значения; я вспомнил об этом разговоре, об этом предупреждении только много месяцев спустя, и тогда мне показалось, что в этом есть смысл.
В августе 2022 года, еще находясь на предсезонной подготовке, «Ливерпуль» сказал моим представителям, что они тоже хотят, чтобы я остался. Продление контракта не было чем-то, из-за чего я тогда потерял сон; это казалось формальностью, вопросом времени.
Правда, «Ливерпуль» подписал Дарвина Нуньеса в летнее трансферное окно, а до него, в середине предыдущего сезона, прибыл Луис Диас. Оба пришли из португальской лиги: Дарвин играл за «Бенфику», Луис — за «Порту». Некоторые люди уже предполагали, что я могу потерять игровое время, но я никогда не рассматривал их трансферы как угрозу, и мы встречали их с распростертыми объятиями. Наша семья была известна в «Ливерпуле» тем, что радушно принимала новых игроков и их семьи. Мы хотели отдать им то, что сами получили, сделать для них то, что сделали для нас Лукас, Филиппе Коутиньо и другие.
Луис органично интегрировался и присоединился к нашим ужинам. Дарвин присутствовал там несколько раз. Они подружились. Внутренняя конкуренция — это здорово, но она не должна перерастать в соперничество, иначе пострадает вся группа. Их всегда приглашали на дни рождения, барбекю и обеды. Мы встречались, чтобы поиграть в бильярд, послушать музыку, поболтать — все это было направлено на то, чтобы помочь им интегрироваться. Все были без ума от нашей бразильской версии хот-догов: с сосисками, беконом, винегретной заправкой, горошком, картофелем, тертым сыром, горчицей и нашим потрясающим домашним чесночным майонезом.
Диас вышел в стартовом составе в финале против мадридского «Реала» в Париже, а также в других важных матчах в конце сезона 2021/22. Как я уже сказал, для меня это был ужасный год с точки зрения травм. Я пропустил финал Кубка лиги и полуфинал Лиги чемпионов. Меня не вызывали в сборную Бразилии. Но я считал, что место, которое я потерял, было связано с травмами и физическими проблемами, а не с предпочтениями менеджера.
Трансферное окно также ознаменовалось продлением контракта с Салахом на три года и уходом Садио Мане в мюнхенскую «Баварию». Я был глубоко опечален уходом моего близкого друга, с которым я шесть лет играл вместе, пережил прекрасные моменты и научился любить. Это ознаменовало конец нашего исторического трио. Мои неоднократные травмы означали, что трио и так играло меньше, но теперь расставание было окончательным. Диас показывал, что может стать естественной заменой Мане на левом фланге. Диогу Жота был с нами уже какое-то время. Оглядываясь назад, можно сказать, что подписание Дарвина Нуньеса показало, что клуб ищет другую «девятку на ближайшие годы. Но я все равно чувствовал себя готовым продолжать. Я думал о том, чтобы остаться в клубе в качестве ключевого игрока и вернуть себе место в сборной Бразилии.
12 июля мы начали предсезонку товарищеским матчем с «Манчестер Юнайтед» в Таиланде. Мы проиграли со счетом 0:4. Мы стильно взяли реванш в Премьер-лиге, но, возможно, это был ранний признак предстоящего бурного сезона. И все же, если не считать первоначального разгрома, во время предсезонки все шло нормально до первого официального матча года: снова против «Манчестер Сити» за Коммьюнити Шилд. Мы начали игру с новым атакующим трио: Салах, Фирмино и Диас. Мы выиграли со счетом 3:1 и начали сезон с победы над нашими давними соперниками.
У Диаса немного другой стиль, чем у Мане, который больше действовал в штрафной и обладал голевым чутьем. Молодому колумбийцу еще предстояло пройти некоторый путь, чтобы адаптироваться к ритму Премьер-лиги и интенсивности игры, но он прогрессировал.
По опыту предыдущих лет мы знали, что очень важно хорошо стартовать в Премьер-лиге. Нельзя позволять себе терять очки, даже в самом начале. Ставки были слишком высокими для этого. Но все было не совсем так. Правда в том, что первые два месяца сезона были ужасными. В Премьер-лиге мы выиграли только два из первых восьми матчей и потерпели поражение от «Наполи» со счетом 1:4 в нашем дебютном матче в Лиге чемпионов. К тому времени, когда мы проиграли «Арсеналу» со счетом 2:3 в октябре, мы отставали от лидера на 14 очков. Конечно, никто этого не хотел; равно как и никто не ожидал такого. Это было, безусловно, худшее начало года с момента прихода Клоппа.
Некоторые из наших игроков начали сезон уставшими, из-за напряжения, вызванного попыткой завоевать квадрупл в предыдущем сезоне. В сезоне 2021/22 мы сыграли все возможные матчи, и я видел, что некоторых игроков беспокоила чрезвычайно высокая интенсивность работы Клоппа и повторяющиеся тренировки. Это правда, что такие высокие требования дают результат — мы всегда выступали на высоком уровне — и такая интенсивность была отличительной чертой нашей команды в последние годы. Но я считаю, что усталость дала о себе знать. Я люблю бегать, работать, помогать товарищам по команде, но не все привыкли к немецкому менталитету, и те сезоны были очень тяжелыми. Игроки не против играть все время; неважно, серьезная это игра или не очень, является ли это более или менее важным соревнованием. Но тренировки — это совсем другая история, и, возможно, их влияние было неизбежно.
Но для меня это было не так. Я был далек от усталости: я пропустил четыре месяца вне игры из-за травмы, восстановился во время каникул и чувствовал себя готовым начать снова, полный решимости наверстать упущенное. Тем не менее, я видел, что другие устали, особенно морально, после многих лет неустанной, интенсивной работы, повторяющихся тренировок и стольких игр. Мы потеряли Мане, у Тиаго Алькантары были травмы, в команду вливались молодые ребята. Произошла смена, и команда еще не была на одной волне. Ей еще предстояло стать единой группой с единой целью и идентичностью; переходный период уже начался.
На личном уровне я снова начал находить свою лучшую форму. Я забил в единственных матчах, которые мы выиграли в начале Премьер-лиги: невероятные 9:0 против «Борнмута» и 2:1 против сильного «Ньюкасла» — в тот день у меня была исключительная игра. Через несколько дней был объявлен окончательный состав сборной Бразилии на товарищеские матчи перед чемпионатом мира, и я снова оказался в списке. Я чувствовал, что все начинает возвращаться на свои места.
Я был частью всего цикла после чемпионата мира 2018 года, начиная с Копа Америка, которую мы выиграли, и заканчивая отборочными играми в Южной Америке. Я считал, что травмы и Ковид не позволили мне попасть в последние вызовы, и теперь я преодолел это. Возвращение в форму и сентябрьский вызов показали, что я вернулся, мечта ожила. Было замечательно воссоединиться со своими товарищами по команде и провести столько благословенных моментов в желтой футболке. Мне нравятся игроки, атмосфера, разговоры — все, что связано с представлением моей страны. В те дни я отправил несколько сообщений своей жене, делясь своей радостью от того, что я здесь, и любовью, которую я испытываю к сборной Бразилии. Товарищеские матчи должны были состояться во Франции. Я с нетерпением их ждал.
Но я не сыграл ни одной минуты. В матчах с Ганой и Тунисом в сентябре я наблюдал за всем со скамейки запасных. Тренер Тите ничего не сказал, и в моей голове крутились вопросы. Всё или ничего. Зачем он меня вызвал? Если он не выпустил меня на поле, то это потому, что мне больше не нужно было ничего доказывать, и я уже был в составе сборной на чемпионат мира? Или... ну, я не хотел останавливаться на втором варианте. Это не имело смысла. Все, что я мог сделать, это продолжать работать и надеяться.
Дома Дарвин Нуньес также хорошо начал сезон, и Клопп начал чередовать нас в составе на матчи. Конечно, меня это немного беспокоило. В отличие от того, что происходило много лет назад, теперь Босс не давал особых объяснений по поводу выбора меня в состав — или не выбора — в качестве игрока стартового состава. Раньше Клопп говорил, что щадит меня, сохраняя свежесть для важных моментов сезона. Обычно он говорил утешительное слово, какое-то объяснение, зная, что я ненавижу сидеть на скамейке запасных. Но теперь он ничего не сказал. Возможно, он не чувствовал себя обязанным объяснять принятые им решения. Я чувствовал, что у нас нет той свободы общения, которая была раньше.
Тем временем мои представители вели переговоры с клубом о продлении контракта, и начали возникать разногласия. Клуб смотрел на вещи с одной стороны, а мы — с другой. Но я не хотел ничего об этом знать. Я просто хотел играть, усердно работать, забивать голы, помогать команде и отправиться на чемпионат мира с Бразилией. Я не хотел отвлекаться на эти обсуждения, тем более, что уход из «Ливерпуля» просто не был вариантом для меня и моей семьи.
Я не выходил в стартовом составе ни в первых двух матчах Лиги чемпионов, ни в игре с «Арсеналом», но вышел на поле на «Эмирейтс» и вскоре вернулся в состав. Мы разгромили «Глазго Рейнджерс» со счетом 7:1 в Шотландии. Мы пропустили первыми, но я оформил дубль, переломив ход матча, и ассистировал Нуньесу на третий. Мы вдвоем начали эту игру вместе, тактический вариант, который Босс еще не пробовал.
На тот момент у меня было восемь голов в девяти матчах. До чемпионата мира оставалось меньше двух месяцев, и Клопп вызвал меня на разговор в свой гостиничный номер перед матчем. «Мы действительно хотим удержать тебя», — сказал он. Он настаивал на том, что если бы мы просто разобрались с зарплатой, то могли бы ускорить процесс продления. Я с ним согласился. Это не должно быть проблемой. Я сказал ему, что обсудим этот вопрос со своими агентами и попрошу их завершить сделку. Он протянул руку, проявил интерес, и я был счастлив. Это никак не могло пойти не по плану.
Не в последнюю очередь потому, что на поле дела шли лучше. Мы снова обыграли «Манчестер Сити» со счетом 1:0, что стало признаком того, что у нас есть все необходимое для того, чтобы снова стать конкурентоспособными. В Лиге чемпионов нам удалось восстановиться, выиграв пять матчей подряд после тяжелого поражения в Неаполе. Последний матч группового этапа снова был против «Наполи», и мы выиграли со счетом 2:0 благодаря голам Салаха и Нуньеса. Тите, тренер сборной Бразилии, присутствовал на матче, чтобы понаблюдать за нами. После игры Алиссона, Фабиньо и меня направили в комнату Клоппа на стадионе. Её предоставили Тите для беседы с нами. Диалог получился довольно интересным. Он указал на ошибку планирования, неправильное использование игроков и извинился за то, что я не играл в тех сентябрьских товарищеских матчах против африканских команд. Я был удивлен. Я сказал: «Все в порядке». Я еще раз повторил, что очень уважаю его работу, что мы давно вместе и доверяю решениям тренерского штаба. Позже Фабиньо упомянул, что в начале разговора он думал, что Тите скажет мне, что я не поеду на чемпионат мира. Но позже, с извинениями и тем, как развивался разговор, он вышел из комнаты, произведя противоположное впечатление — что я буду в команде.
Все знали, что Алиссон и Фабиньо войдут в список из 26 игроков на чемпионат мира в Катаре, поэтому было легко представить, что тренер приехал в Ливерпуль специально, чтобы посмотреть на мою игру и оценить мое физическое состояние. На поле я не зацикливался на этих мыслях, а играл в свою обычную игру, участвуя в ней на всех участках поля. То, чем я занимался всю свою жизнь, привело меня в сборную, так что не было необходимости в театральности, не нужно было меняться. Мне просто нужно было быть собой. Игра с «Наполи» не была ни лучшей, ни худшей. Это была обычная игра. Через неделю был объявлен состав на чемпионат мира в Катаре.
Меня не было в списке.
Когда я пишу, слова с болью слетают с моих пальцев. Это было глубоко, неожиданно больно. Я был так разочарован. Я был частью предыдущего цикла Кубка мира, частью цикла Кубка мира 2022 года, стартовой «девяткой» в течение почти трех лет. Это было трудно понять и принять.
Сегодня, оглядываясь назад, я, возможно, смогу понять сомнения тренера по поводу моего физического состояния. В предыдущем сезоне 2021/22 я четыре раза выбывал из строя из-за травм. Во время одного из таких периодов я был вызван играть в отборочном матче чемпионата мира за Бразилию, но был вынужден отказаться от участия из-за травмы. В двух других случаях я только-только возвращался после месячного перерыва, и вполне естественно, что Тите не вызывал меня. Но в сезоне Кубка мира, в течение трех месяцев, предшествовавших вызову в сборную — в августе, сентябре и октябре — я играл и играл хорошо. Без травм. Я летал!
Тренер моего клуба, Клопп, был очень удивлен, публично заявив, что это решение было «сумасшедшим». По сей день, когда я пишу свою книгу и рассказываю свою историю, я ни разу не получил ни одного сообщения или телефонного звонка от Тите, и это причиняет мне глубокую боль. Мы провели много лет вместе, разделив много моментов радости и печали, товарищества.
Через неделю после объявления состава я получил аудиосообщение от Сезара Сампайо, бывшего игрока сборной Бразилии, который входил в тренерский штаб Тите и является одним из братьев-христиан. Сезар поблагодарил меня за все эти годы и сказал: «Это никогда не бывает легко, но тренерский штаб должен принимать такие решения». Он также попросил меня быть готовым и бдительным; я был первым резервистом, если кому-то придется уйти. Нельзя надеяться на то, что кто-то получит травму. Эта нить надежды была гораздо меньше, чем печаль, которую я испытывал. Друзья из «Ливерпуля», Алиссон и Фабиньо, также присылали мне сообщения, в которых говорили, что меня не будет хватать в Катаре. И Клаудио Таффарел, вратарь, выигравший чемпионат мира в 1994 году и тренирующий Алиссона в «Ливерпуле», сделал то же самое. Другие игроки мне не звонили и не писали.
Я считал, что всего, что я сделал за все предыдущие годы, и той формы, в которой я находился в течение сезона, должно было быть достаточно, чтобы заслужить доверие Тите. С этой новостью мне казалось, что мир рушится вокруг меня. Я думал о многих вещах, пытался найти ответы. Так много мыслей крутится у тебя в голове, так много причин, почему это могло произойти. Ты ищешь что-то, чтобы понять смысл всего происходящего. И чем больше ты думаешь, тем больше это причиняет боль, тем больше это тебя разъедает.
Я никогда не играл за большой бразильский клуб, поэтому не пользовался особым вниманием прессы на родине, которая в такие моменты больше сосредоточена на внутреннем футболе и чаще отдает предпочтение футболистам, которых видит каждый день. Не было никакой поддержки, никакого давления со стороны СМИ или общественности. Возможно, я отчасти виноват в этом, в том, что не из тех парней, которые добиваются внимания или пытаются построить отношения с журналистами, чтобы они меня лоббировали. Я не давал интервью, редко появлялся на публике, мало говорил. Такой уж я. Я был слишком застенчив для этого и никогда не верил, что мне это нужно; мне это даже в голову не приходило. Наверняка те, кто внимательно следил за футболом, знали, что я хорош, знали, на что я способен? Были ли другие интересы, которые шли против меня? Я не знаю.
Именно так хотел Господь; таков был Его план.
Я не поехал в Катар.
Пришло время положиться на Иисуса Христа и мою семью, которая снова будет расти. Лариса была беременна еще одной девочкой: на подходе была София.
В Инстаграм я опубликовал сообщение, в котором пожелал своим друзьям удачи в их стремлении к шестому титулу чемпиона мира, а затем забыл, что у меня есть социальные сети. Я хотел изолировать себя от мира. Такие печали делают меня невыносимым: меня все раздражает, и я становлюсь капризным. Мы рассматривали несколько направлений, мест, куда можно было бы уехать от всего этого, но почти во всех из них было ясно, что убежать от футбола невозможно. В итоге мы улетели, чтобы очистить свой разум и насладиться отдыхом на Мальдивах вместе с детьми. Глубокая печаль и желание быть в Катаре сделали невозможным для меня просмотр чемпионата мира по футболу. Два самых больших горя, которые у меня были в футболе, — это поражение в первом финале Лиги чемпионов против мадридского «Реала» в 2018 году и не вызов в сборную в 2022 году. Я смотрел результаты на своем мобильном телефоне, но видеть матчи не хотел. Я чувствовал себя отвергнутым всеми.
На Мальдивах я снова почувствовал себя любимым; место большого гостеприимства, люди там относились ко мне с настоящей добротой. Это был также период более глубокой связи с Иисусом, когда я обрел внутренний покой. Я научился доверять плану, который Господь для меня приготовил. Чтение Библии стало для меня привычным делом.
Отдохнув после короткого отпуска, пришло время снова начать думать о «Ливерпуле». Клуб организовал учебно-тренировочный сбор в Дубае. Там, конечно, нельзя было не увидеть футбол или чемпионат мира. Избежав стартовых матчей, я с некоторыми из своих товарищей по клубу посмотрел четвертьфинал Бразилия – Хорватия. Меня охватило очень странное чувство. Честно говоря, я не знал, хочу ли я, чтобы Бразилия выиграла ту игру и кубок, или нет. Это не давало мне покоя; глубоко внутри это беспокоило меня. Представлять национальную сборную — мечта каждого мальчишки. Я так много болел за Бразилию на многих чемпионатах мира, играл на одном из них, и я горжусь тем, что могу сказать всем, что забил гол на чемпионате мира в желтой футболке, что послужил своей стране. И мне стало плохо в тот момент: я чувствовал, что эгоизм и обида пытаются завладеть моим сердцем. Я перестал смотреть игру и поднялся в свою комнату, чтобы помолиться. Я просил Бога просветить меня, убрать из меня это плохое чувство и помочь мне преодолеть его.
Когда я вышел из комнаты и спускался по лестнице обратно в зону, где транслировалась игра, один из сотрудников «Ливерпуля» сказал мне, что Бразилия выигрывает в дополнительное время, что Неймар забил. И я был очень счастлив. Я думал о своих близких друзьях, о том, что значит национальная сборная, и чувство, охватившее меня, было радостью — и облегчением от того, что я счастлив.
Но дальше была только печаль. Еще до того, как я добрался до телевизора, Хорватия сравняла счет. Я смотрел всю серию пенальти, в которой Бразилия вылетела. После этого я больше не смотрел матчи чемпионата мира. Сложилась ли история иначе, если бы я был в Катаре? Кто знает? Я из тех, кто любит смотреть вперед, а не назад. И на мой взгляд, это означало только одно: «Ливерпуль».
Мы вернулись из Дубая, и тогда пришло время окончательно разобраться с моим контрактом, что всегда было моим желанием. Я ясно изложил свои намерения своим агентам. Я хотел остаться. Я не хотел слышать о предложениях от других европейских клубов или из других частей света. Моя жизнь была в Ливерпуле, моя семья была хорошо адаптирована к городу, мои старшие дочери ходили в школу, третья была еще младенцем, а четвертая была в животе моей жены. У нас там были друзья, церковь, которая родилась в Манчестере под нашей опекой, любовь этих людей. Конечно, люди говорят, что Ливерпуль и Манчестер — серые, дождливые города, но нас это никогда не беспокоило. Ливерпуль был домом. Клопп уже вызвал меня в свой гостиничный номер, чтобы сказать, что хочет, чтобы я остался в клубе, и в интервью в январе сказал, что не видит никаких проблем с продлением контракта: «Бобби очень важен для нас, он знает свою важность, и такие переговоры совершенно нормальны».
Но обе стороны отдалялись друг от друга, вместо того, чтобы приближаться. Возникло расхождение во мнениях о моей роли. По мнению моих представителей, я был игроком топ-уровня в мировом футболе, и мне нужно было дать контракт, который отражал бы это. С точки зрения бизнеса клуба, пик Роберто Фирмино прошел. Моя зарплата была достаточно высокой, были сделаны значительные инвестиции в новых игроков и некоторые продления контрактов. Также ожидалось, что доходы клуба сократятся, поскольку обеспечение места в Лиге чемпионов выглядело менее вероятным.
Ситуация осложнялась еще и тем, что я не мог играть. После короткого отпуска на Мальдивах, еще в декабре, я повредил икроножную мышцу на тренировке, и время восстановления оценивалось в две недели. Мне не терпелось играть, и через десять дней я чувствовал себя хорошо. Я пошел на растяжку перед тренировкой и снова порвал икроножку, что означало еще пять или шесть недель восстановления. Моя жена пыталась открыть мне глаза и все время говорила мне: «Роберто, ты не можешь показать свой футбол. Как будто что-то всегда стоит на пути, мешая тебе. Бог не позволяет нам остаться. Он не дает нам такой возможности. Он закрывает двери, чтобы исполнилась Его воля».
В январе был подписан контракт с Коди Гакпо, молодым голландским игроком, который блистал на чемпионате мира и обладал такими же игровыми характеристиками, что и я. По мнению клуба, будущее было обеспечено Гакпо, Дарвином, Луисом и Диогу Жотой. И, конечно же, Салах продлил контракт.
Я все еще думал, что в этой атаке есть место для меня. У меня был опыт и глубокая связь с клубом; команда прибавляла, когда я был на поле. Я мог бы помочь молодым ребятам и, конечно, играть — график требует от команды многого. Клопп сказал руководству, что хочет, чтобы я остался, но клуб считал, что я больше не буду главным героем. И, честно говоря, я не знаю, хотел ли Босс вступить в бой с руководством, любой ценой меня поддерживая. Сезон складывался не лучшим образом, у него были другие заботы, к тому же на него оказывали давление, требуя лучших результатов.
Я согласился на более короткий контракт — один год вместо двух. Я сказал клубу, что соглашусь на значительное снижение зарплаты. Это не было проблемой. Деньги не имели значения. Но связь была запутанной, а ответы — медленными. Одна неделя... три недели... месяц. Мы продолжали идти на компромиссы, но не было похоже, что с другой стороны было реальное желание завершить переговоры. Дело затянулось на январь и февраль. К тому моменту мои агенты сказали мне, что они продолжают переговоры с клубом только из уважения к моему желанию остаться и любви, которую мы испытывали к «Ливерпулю».
На поле я уже не был тем, кем был, моя хватка за место становилась все более шаткой. Я вернулся на поле в феврале после травмы икроножной мышцы и оставался на скамейке запасных в каждом матче. Моя жена может рассказать вам, каково было терпеть мое плохое настроение в течение последних двух сезонов в «Ливерпуле», насколько я был раздражителен, потому что проводил больше времени, сидя на бровке, чем где-либо еще.
Я был готов. Я вернулся, но не играл. Теперь Босс избегал меня. Я хотел потребовать объяснений по поводу происходящего, но не смог привлечь его внимания. Эти недели были наполнены страданиями для меня и моей семьи из-за неопределенности. Если раньше чемпионат мира был моим главным приоритетом, то теперь это мое будущее в «Ливерпуле». Проблема, которой раньше не существовало, возможность, которую я никогда не мог себе представить, становилась реальной. Может быть, я им действительно не нужен. Может быть, все и вправду закончилось.
Последней каплей стал матч с «Вулверхэмптоном», в котором я вышел на замену на последней минуте. Вот и все. Там я все понял. Как говорят в Бразилии, до меня допёрло.
Теперь я знал.
Я позвонил своим агентам. Роджер Виттманн и Кристиан Рапп встретились со мной с глазу на глаз. Мы вышли из гостиной и отправились в мою комнату: только я, Кристиан, Роджер и Лариса, никаких отвлекающих факторов. Кристиан и Роджер были абсолютно откровенны обо всем, что происходило, и о том, как клуб смотрит на мое будущее. Это не была война. Это была просто разница в понимании того, что я могу предложить «Ливерпулю».
Я много размышлял и понял, что Божий план состоял в том, чтобы привести меня куда-то еще. Все признаки были налицо после того разговора с пастором Даниэлем в Масейо. Я был упрям. Бог не хотел, чтобы я оставался в «Ливерпуле», но я настаивал. Я не слушал. Но я больше не мог этого избежать. Пора было смириться. Я решил, что пришло время искать для себя другой вызов, другую цель. Мое время в «Ливерпуле» подошло к концу.
Это была красивая история, которую я хотел закончить правильно. Мы очень благодарны за все, что мы пережили в Англии; все наши мечты, мои и моей семьи, сбылись. Мы испытали величайшие радости и триумфы; всё это было так интенсивно. И мы не хотели уезжать с горечью, гневом или обидой.
Если им было трудно сказать, что ж, тогда я скажу так: «Я не останусь. Я уйду». Если в глубине души они не были уверены в продлении моего контракта, если они не знали, что делать, то ради всеобщего блага я принял решение уйти.
И вот мы подошли к 3 марта 2023 года. Я сам написал сообщение Клоппу, на своем мобильном телефоне, и позволил своему сердцу направлять мои пальцы.
Потом я пошел на тренировку.
После тренировки я пошел в кабинет Босса и спросил его помощника, свободен ли он. Когда я вошел в комнату, Клопп сидел за своим столом и пил кофе. Он посмотрел на меня и сказал: «Кажется, я знаю, о чем ты хочешь поговорить». Я не уверен, знал ли он. Может быть, он думал, что я буду жаловаться на то, что не получаю много игровых минут. Может быть, он знал, что темой может быть мой отъезд. В руке у меня был телефон. Я открыл заметку под названием «Встреча». Но мне даже не нужно было её читать. Я так много раз практиковал свою речь, что выучил ее наизусть. Мне показалось, что прошла целая вечность, но потребовалось всего несколько секунд, чтобы она сорвалась из моих уст. Наш разговор длился не более пяти минут.
«Есть вещи, которые не в моих руках. Я не контролирую все», — сказал Босс. Он принял решение очень быстро. Один из моих страхов заключался в том, что он будет настаивать на том, чтобы я остался. Я уже принял решение, руководимый Богом и не хотел отступать от него. Было достаточно трудно зайти так далеко. Несколько лет назад он сражался за то, чтобы удержать моего друга Филиппе Коутиньо; я не хотел, чтобы со мной случилось то же самое. Теперь, наконец-то смирившись с неизбежным, я сделал шаг, на который вообще не хотел идти.
Но нет, Клопп не настаивал. В тот момент казалось, что он уже знал или смирился с этой идеей. Продления контракта не будет. Все было кончено. Я много хвалил тренера, говорил, что он лучший тренер, с которым я когда-либо работал, и благодарил его за возможность, которую он дал мне в «Ливерпуле». Я думаю, что он чувствовал себя неловко, и это был самый эмоциональный момент разговора.
Сразу после него он сказал, что пока не хочет прощаться. Ведь до конца сезона оставалось еще три месяца. Именно это я и хотел донести. Необходимость продолжать и бороться до конца была в том сообщении, которое я написал на своем телефоне. Несмотря на то, что мы расставались, наше мышление оставалось прежним. «Давай немного подождем, Бобби. Мы попрощаемся позже».
Нужно было поиграть в футбол. Мы пожали друг другу руки, и я вышел из комнаты.
***
Если хотите поддержать проект донатом — это можно сделать в секции комментариев!
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
Антон, спасибо за перевод!