Как же Шостакович любил футбол! Даже выплывал в центр озера с офицером КГБ – ловил радиотрансляцию «Зенита»
Вадим Кораблев узнал о второй страсти композитора.
В июне 2018-го, прямо перед чемпионатом мира, вышла книга «Шостакович и футбол: территория свободы». Скромный тираж – 700 экземпляров – раскупили мгновенно, сейчас можно заказать только английскую версию книги.
Ее написал искусствовед Дмитрий Брагинский, он работает в консерватории Римского-Корсакова в Петербурге: преподает теорию музыкальной литературы и разбирает с учениками произведения. В 2008-м Брагинский получил степень кандидата искусствоведения, его диссертация выделялась на фоне других: «Спорт в жизни и творчестве Шостаковича».
В исследованиях Брагинского объединились его главные увлечения. Он поклонник музыки Шостаковича и болельщик «Зенита»: смотрит все матчи, ходит на стадион и даже был на фанатском вираже. «Мне все время было интересно, как у Шостаковича уживались две страсти, – рассказывает Брагинский. – Оказалось, не только мне. Тема вызвала большой интерес на Западе, меня дважды приглашали в Лондон на научные конференции. Еще раз убедился, что в Англии обожают футбол».
Что нужно знать про Шостаковича?
• Он родился в 1906 году, прославился уже в 20 лет, когда написал первую симфонию. Она звучала на концертах в СССР, Европе и США. Через 10 лет его оперы и балеты шли в ведущих театрах мира.
• В 1932-м Шостакович написал оперу «Леди Макбет Мценского уезда», которую поставили под названием «Катерина Измайлова». За два первых сезона оперу исполняли в Москве и Петербурге более 200 раз, играли в театрах Европы и Северной Америки.
• В первые месяцы войны Шостакович находился в Ленинграде, работал профессором в консерватории и служил в добровольной пожарной дружине. Во время дежурств Шостакович писал одну из самых известных своих симфоний – Ленинградскую. Он закончил ее в эвакуации в Куйбышеве в конце декабря 1941-го.
• В августе 1942-го симфония прозвучала в блокадном Ленинграде. Чтобы сыграть композицию, написанную для двойного состава оркестра, музыкантов отзывали с фронта. Концерт длился 80 минут, из зала филармонии музыку транслировали по радио – ее слушали на улицах, в квартирах и на фронте.
• Ленинградская симфония стала известна всему миру, в июле 1942-го журнал Time вышел с портретом Шостаковича на обложке. Композитор был изображен в пожарной каске: «Пожарный Шостакович. Среди разрывов бомб в Ленинграде услышал аккорды победы».
• В 1948-м Шостаковича обвинили в «формализме», «буржуазном декадентстве» и «пресмыкании перед Западом». Композитора уволили из Московской консерватории и на год запретили его музыку. Потом он продолжил ездить с концертами за границу и судить иностранные конкурсы.
• В середине 1960-х сочинения Шостаковича 20-х годов вернулись в театры и оркестры, в том числе опера «Катерина Измайлова». Кроме балетов, опер и симфонических произведений Шостакович создавал музыку к фильмам («Простые люди», «Молодая гвардия», «Гамлет») и мультфильмам («Танцы кукол» и «Сказка о глупом мышонке»).
• В последние годы жизни Шостакович тяжело болел: страдал от полиомиелита. Он умер в Москве в августе 1975 года.
Ниже – интервью с искусствоведом Брагинским. Он объяснит, как футбол помог Шостаковичу не отчаиваться и писать музыку, которая вырвалась за пределы закрытого государства и теперь принадлежит всему миру.
Шостакович справлялся с давлением властей благодаря футболу. Он переписывался с игроками и считал их небожителями
– Почему «Территория свободы»?
– Это не мое название. Его придумала жена Шостаковича Ирина Антоновна, она руководит издательством «Дмитрий Шостакович» («DSCH» – сокращение имени и фамилии – Sports.ru). Книга предваряется ее небольшим вступительным словом, там есть такой фрагмент: «В футбольном мире Дмитрий Дмитриевич чувствовал себя очень хорошо и естественно, на этой территории он всегда оставался счастливым и свободным».
Шостакович испытывал большие трудности в отношениях с властью. Все началось в 1936 году, когда вышли сразу два крупных материала в газете «Правда». Зимой появилась статья «Сумбур вместо музыки», которая жестоко критиковала оперу «Катерина Измайлова». Буквально через месяц вышла еще одна статья под названием «Балетная фальшь» – с критикой его балетов. А в то время считалось, что каждое слово «Правды» – закон. И если газета так написала – значит, так и есть. Многие ждали, что Шостаковича арестуют и посадят в тюрьму. Он сам очень нервничал, есть сведения, что одно время он спал с собранным чемоданом, чтобы всегда быть наготове, если за ним придут.
Серьезные разногласия с властью были в 1948-м. Выходили тяжелые постановления, его называли космополитом, формалистом, несмотря на то, что его музыка звучала по всему миру.
Ирина Антоновна хотела подчеркнуть, что в мире футбола он всегда был абсолютно свободен и счастлив, потому что после этих постановлений, после того, как арестовывали его друзей и сажали в тюрьму, он стал другим человеком. Более замкнутым, осторожным. Это хорошо проявляется в его скупых письмах после 1930-х.
Но в письмах, где он рассуждал о футболе (их около 80), он не сдерживался. Это развернутые послания, написанные потрясающим живым языком.
– Правда, что в заголовке «Сумбур вместо музыки» – слова Сталина?
– Все-таки нет. Эта статья появилась в 1936-м, когда Малый драматический театр приехал на гастроли в Москву и в том числе привез оперу «Катерина Измайлова». Она очень не понравилась Сталину, потому что была написана современным, сложным языком. Была еще опера «Тихий Дон» Ивана Дзержинского – не родственника Феликса, просто однофамильца. Вот она достаточно примитивная, но благозвучная, основана на народных песнях. Сталину она понравилась.
Как раз в противовес необходимости быть все время под присмотром и контролировать себя, на стадионе он был раскован. Как-то сказал, что это единственное место, где можно говорить что хочешь.
– Когда Шостакович увлекся футболом?
– Есть свидетельства, что в 1927 году он был на стадионе имени Ленина (сейчас – «Петровский») с театральным режиссером Всеволодом Мейерхольдом. Мне удалось установить даже точную дату, вот фотография с этого матча. Где-то там стоит Шостакович, это игра с английскими футболистами.
Эта страсть у него с молодости. Как раз в 1936-м, когда когда у него начались жутчайшие сложности, прошел первый чемпионат СССР по футболу. Футбол стал психотерапевтической помощью.
– С родителями увлечение не связано?
– Родители были людьми 19 века. Отец у него очень рано умер, в 47 лет. Мама – домохозяйка. Телевидения не было, радио не было. Физкультурой они тоже не увлекались.
– За кого болел Шостакович?
– С 1930-х он болел за «Динамо» Ленинград, переписывался с футболистами. В книге мне удалось впервые опубликовать его письмо к игроку Петру Дементьеву по прозвищу Пека (играл за ленинградские «Динамо» и «Зенит», московские «Крылья Советов» и «Динамо» Киев – Sports.ru).
Я ездил в Англию и там познакомился с одной американской исследовательницей творчества Шостаковича, она слушала мой доклад. А спустя какое-то время написала: Дмитрий, тут на американском аукционе продается письмо Шостаковича, но сложно определить адресата, потому что оно без конверта. Начинается со слов «Дорогой Петя», и речь в нем идет о футболе. Сразу понять, кто такой Петя, было сложно. А когда я написал ей в следующий раз, она сказала, что письмо уже купил английский журналист, который живет в Париже. И дала мне адрес.
Я ему написал, мы сейчас в дружеских отношениях. Он издает на Западе журнал, посвященный Шостаковичу, – DSCH Journal, есть и страничка в фейсбуке. Он прислал мне скан письма, и я выяснил, что оно адресовано Петру Дементьеву, 1939-й год. Мне помог его атрибутировать известный в Петербурге историк футбола и журналист Юрий Лукосяк.
Почему это важно: представьте великого композитора, лауреата пяти Сталинских премий, который переписывался и находился в дружеских отношениях с футболистами. Очень нетипично.
Не совсем понятно, как письмо оказалось в Америке. Но все, что касается Шостаковича, очень дорого стоит. Думаю, за него отдали порядка 3-4 тысяч долларов.
– Шостаковича звал на футбол и Валентин Федоров, который играл за «Динамо» 15 лет. Композитор делал ответные жесты?
– У него было много друзей из этой команды, он устраивал для них дома вечеринки, играл партии.
С Федоровым он точно был в переписке, но, к сожалению, найти письма не получилось. Они попали к наследникам, а те уже что-то с ними сделали. Может, где-то лежат. Может, выбросили.
Но с Федоровым они точно общались, потому что в письмах Шостаковича к другим людям были подобные фрагменты: «Я написал два письма Валентину Федорову…». И так далее.
Мне забавную историю рассказывал Кирилл Набутов, его отец Виктор был известным вратарем в 1930-40-е годы. Мама – музыковед, окончила консерваторию, работала на радио. Она регулярно подтрунивала над отцом, что он спортсмен.
И вот однажды они сидели на лавочке у знаменитого дома отдыха в Репино. Вдруг мама Набутова видит, что вдоль моря идет Шостакович. Замерла. Она его просто боготворила. Неожиданно Шостакович повернулся и начал присматриваться к ее мужу. Затем радостный подошел к нему, почтительно поздоровался и завел разговор о футболе.
Тогда муж неимоверно вырос в ее глазах.
– Она уже, наверное, сама готовилась бежать к Шостаковичу.
– Скорее всего, она бы даже не решилась этого сделать. Была в серьезном потрясении, для нее Шостакович – это небожитель, а муж – простой футболист, как она считала.
Шостакович же видел небожителей в футболистах.
– Он писал только про наш футбол. Следить за другим было просто невозможно?
– Трансляций иностранных матчей не было. Лукосяк сказал, что в конце 1960-х какие-то подборки европейского и американского футбола показывали только в кинотеатрах. Более-менее приличное освещение началось после 1970-х.
А в 1950-е интересоваться, например, английским чемпионатом он точно не мог, железный занавес все-таки. Он жил советским футболом, любил ходить на стадионы. В Ленинграде был на стадионе имени Ленина, на «Динамо», даже на экзотических вроде стадиона Кировского завода. Больше стадионов в Москве, там он тоже посетил почти все.
Где был футбол, туда Шостакович и шел.
– Как он смотрел матчи?
– Довольно сдержанно, не особо любил кричать. Скажем так: очень интеллигентно.
Написал два футбольных номера. Один – для балета, другой – для ансамбля НКВД ко дню рождения Берии
– Шостакович написал музыку для балета «Золотой век». Там есть футбольный номер.
– Сюжет в духе 1930-х годов. Советская команда попадает на Запад и соревнуется с буржуазными спортсменами. Главный номер – это как раз «Футбол». Наши играют против западной команды. Понятно, кто победил.
– Можете максимально просто объяснить, как звучит «Футбол»?
– Как битва, война, сражение. Музыка очень напряженная, подчеркивает столкновение отечественного футбола и западного. Нешуточную борьбу.
Костюмы для балета «Золотой век»
В 1944-м он еще написал номер «Футбол» для Лаврентия Берии и ансамбля НКВД, который выступал на Лубянке. Там вроде до сих пор есть помещение, только выступает команда «Росгвардии». В том номере футбол написан по-другому: очень изящно и легко.
– Писать для Берии он ведь сам вызвался?
– Да. Великий режиссер Юрий Любимов, основатель театра на Таганке, в 1944-м работал артистом в том ансамбле. Берии исполнялось 45 лет, и Любимов вспоминал, что вся эта программа была подарком. Как-то зашла речь, что Берия любит футбол. А он действительно очень любил...
– Есть слухи, что даже играл.
– Пишут, что играл, но, думаю, это миф. Хотя Старостин писал, что «Спартак» приезжал на матч с «Динамо» Тбилиси, и чуть ли не Берия выступал за «Динамо». Но это на уровне апокрифов.
Футбол он смотрел, опекал команды общества «Динамо». Были даже мутные истории с переигровкой полуфинала Кубка, когда тбилисское «Динамо» уступило «Спартаку». Москвичи уже успели выиграть и финал, но Берия назначил переигровку. «Динамо», правда, все равно проиграло.
Написать музыку Шостакович действительно сам вызвался. Он любил футбол, и для него это не составляло труда.
– А это не было попыткой сгладить отношения с властью?
– Да, такой компромисс. Но вряд ли кто-то может его за это пристыдить. Он же не написал в партитуре, что номер посвящается дорогому товарищу Берии.
Во время войны написал две статьи про футбол. Обожал статистику: вел дневники с таблицами и результатами матчей
– «Я очень люблю спорт, особенно футбол. Будет понятно поэтому то большое удовольствие, которое я испытал в первый же день моего приезда в Ленинград, присутствуя на матче ленинградских футбольных команд «Динамо» и «Зенит».
Поразительно, что Шостакович написал это для одной из газет в декабре 1944-го – номер вообще-то был посвящен снятию блокады.
– Он следил за футболом и во время войны. Тогда активнее всех играло «Динамо», они лучше всех жили. Формально игроки числились сотрудниками НКВД, получали хорошие зарплаты, спецпайки, квартиры.
В 1942-м он выдал статью «Ленинградские футболисты в Москве», она была посвящена матчу «Динамо», которое приехало в Москву. Можете представить: блокада, их везли через Ладожское озеро, добирались чуть ли не неделю.
Собрался полный стадион, матч был таким политическим ходом, власти было важно показать: несмотря на войну, на все ужасы, жизнь продолжается, а спорт не замирает.
Кубок же еще проходил, в 1944-м «Зенит» выиграл. Для людей это имело большое значение.
– Вы впервые опубликовали две статьи Шостаковича, написанные во время войны. Как их удалось найти?
– Целая история со второй статьей – «Выдвигать новых игроков». О ней было короткое упоминание в литературе: вот, когда-то он такое написал в газете «Красный спорт». Здесь, в библиотеке Салтыкова-Щедрина (находится в Петербурге – Sports.ru), нет этой копии, потому что в блокаду газеты в Ленинград не поставлялись. Я поехал в Москву в библиотеку имени Ленина, у них есть целый отдел. Начал листать подшивку и нашел. Там я и познакомился с Лукосяком, он мне дал координаты разных людей, которые занимаются историей футбола. В том числе Олега Кучеренко – он [с 1990-го по 2004-й] был главным редактором издания «Футбол-Хоккей».
Я ему позвонил, спросил, не публиковал ли что-то «Футбол-Хоккей» про Шостаковича. Он сказал, что текстов не было, но есть газетная вырезка. Попросил перезвонить через полчаса. Нашлась.
Правда, сразу определить, из какой газеты вырезка, было невозможно. Но заголовок такой: «Выдвигать новых игроков», 1944 год. Я стал думать, что это могла быть за газета. Точно не «Правда», потому что она не писала такое, не «Известия». Начал искать в архивах и обнаружил – «Вечерняя Москва».
Интересно, что под «Выдвигать новых игроков» была заметка детского писателя Льва Кассиля. Он очень любил футбол, у него, кстати, есть знаменитый очерк про Дементьева «Пекины бутсы».
А «Ленинградские футболисты в Москве» опубликована в «Красном спорте», главной спортивной газете того времени. Было три гиганта: «Правда», «Известия» и «Красный спорт» (сейчас это «Советский спорт» – Sports.ru).
– Почему эти две статьи написал именно Шостакович?
– Это идеологический момент. Статью 1942-го он написал, потому что состоялась премьера его знаменитой блокадной симфонии. Он тогда был символом Ленинграда. Конечно, сам он не мог сказать: я хочу написать. Такое было невозможно. Попросили. Знали, что он любит футбол, видели на стадионах.
И спортивную прессу он очень уважал. Выписывал «Красный спорт», потом – «Футбол-Хоккей». Его ученики вспоминали, что когда он жил в Репино – там ему было удобно работать, – они привозили ему газеты в коттедж.
– Кто-то из коллег увлекался футболом так же, как Шостакович?
– Композитор Матвей Блантер, он написал «Футбольный марш». Шостаковичу эта музыка очень нравилась. Есть фотография, где они с Блантером сидят на трибуне, они постоянно обсуждали футбол, активно болели.
Шостакович и Блантер
Не все, конечно, разделяли страсть к футболу. Музыканты – особая порода людей. Обычно они интересуются только музыкой.
– После войны Шостакович говорил, что Союзу не хватает спортивных песен, и в этом виноваты не только композиторы, но и футболисты. Он часто критиковал их?
– Нет, но считал, что они должны лучше играть, чтобы вдохновлять композиторов.
– Он фанател от статистики. Когда это началось?
– Статистика была очень важной частью его жизни. Он все записывал в специальную книгу под названием «гроссбух» – это такой бухгалтерский термин. Вел гроссбух с 1938-го (возможно, начал чуть раньше) и где-то до начала 1960-х.
Зарисовывал таблицы с расположением команд, фиксировал очки, разницу мячей. Считал голы лучших бомбардиров.
Еще у него была другая тетрадка, называлась Diary (дневник). В 1945-м Шостаковичу ее подарил знаменитый скрипач Давид Ойстрах. В Diary композитор составлял расписание матчей на сезон вперед, потом вписывал счет. Грубо говоря, садился в мае и расписывал матчи до октября. А потом, когда матчи проходили, заполнял. Это легко доказать, потому что он использовал разные чернила. Сетку рисовал синей ручкой, а потом или фиолетовой, или красной, или черной вписывал результаты.
Diary он всегда брал с собой на футбол. Однажды на трибунах поспорили два подвыпивших болельщика про счет какого-то давнего матча. Шостакович услышал их ругань, достал Diary, нашел ту игру и рассудил спор. Был очень горд и доволен.
Оба дневника хранятся в Москве в личном архиве Шостаковича. Ирина Антоновна разрешила мне с ним поработать, за что я ей очень благодарен.
– Самая безумная история про любовь Шостаковича к футболу.
– Ее мне рассказал Владлен Чистяков, ученик Шостаковича. В 1960-е они вместе ездили на знаменитый курорт в Венгрию, на озеро Балатон. В какой-то день Шостакович очень забеспокоился: в Ленинграде играл «Зенит», а он не мог настроить радиотрансляцию. Вдруг ему кто-то сказал, что сигнал будет лучше ловить, если отплыть вглубь озера.
И Шостакович начал искать лодку. Чистяков вспоминал, что там был сопровождающий из КГБ, он пришел в дикий ужас: Шостакович ищет какую-то лодку, может, он вообще сбежать захотел. В итоге Шостакович нашел лодку, этот КГБшник поехал с ним, чтобы контролировать. И действительно: когда они отплыли от берега, радио ловило намного лучше.
Счастливый Шостакович сидел и слушал трансляцию. «Зенит» вроде с ЦСКА играл.
– Он ведь даже хотел стать судьей?
– Еще в 1930-е записался на курсы судей, но их не окончил. Правда, все равно получил удостоверение судьи республиканской категории – выдало министерство спорта в 1960-е. Просто потому, что он был известным болельщиком.
Значок позволял бесплатно проходить на любой стадион страны, и он сидел в ложе для почетных гостей. Раньше беспокоился о билетах, а с этим удостоверением везде пускали.
Судья ведь должен много бегать, а Шостакович не очень это любил. Но правила знал наизусть, сын Максим вспоминал, что как-то на отдыхе в Комарово они решили сделать ворота из двух сосен – прибить между ними перекладину. Нашли какого-то рабочего, и Шостакович сразу назвал точные размеры ворот – высоту и ширину.
– Но сам он спортом не занимался?
– Физкультурником его не назвать. Шостакович был эстетом, любовался.
– А что еще любил?
– В 1940-е ходил на хоккей с мячом – зимой сидел на морозе по 2-3 часа. Очень пристально следил за шахматами. А благодаря другу-художнику Владимиру Лебедеву ходил на бокс.
Вот хоккей с шайбой не любил, как-то даже сказал, что из-за плохого зрения не видит шайбу. Да еще и телевизоры черно-белые. Зрение у него тогда было слабое, тяжело углядеть.
Мечтал поехать на ЧМ-1966 в Англию. Перед смертью звал жену смотреть футбол
– Шостакович так и не съездил на крупный турнир.
– В 1966-м он дал интервью «Известиям», сказал, что собирается на чемпионат мира в Англию. Дословно: «Верю в успех наших футболистов, иначе не ехал бы в Лондон, чтобы посмотреть матчи. Хочу подчеркнуть, что футболом увлекается немало советских композиторов. В июле собирается лететь большая группа музыкантов и членов союза».
Но весной у него случился инфаркт после концерта в малом зале филармонии. Он тогда еще сам играл. Как-то очень сильно волновался, перенервничал и после концерта перенес тяжелый инфаркт. Мечтал посмотреть финал, но увы: до сентября был в санатории при кардиологическом центре. Слушал репортажи по радио, читал про матчи в газетах.
Очень жаль, что так вышло. И для меня это было бы интересно с точки зрения исследования, и для англичан – они были бы счастливы, что он побывал у них на футболе.
– Уехал бы спокойно?
– Ну, он летал же в 1940-е на конгрессы мира, в Вашингтоне был. В 50-е в Германию активно ездил, в другие страны Европы. В Англии ему вручили мантию почетного доктора «Кембриджа». Но с ним всегда посылали КГБшников, конечно.
– Правда, что перед смертью он только смотрел футбол?
– Родственники говорят, что да. Ирина Антоновна вспоминала текст письма в последний день: «Приходи в больницу, будем вместе смотреть футбол».
– В 2016-м на «Петровском» был шикарный перфоманс, посвященный Шостаковичу. Вы имели к нему отношение?
– Нет, но я был на том матче, а потом встречался с людьми, которые все это устроили. Отмечалось 110-летие со дня его рождения.
– Что почувствовали, когда посмотрели на вираж?
– Я много езжу по Европе и не могу представить, чтобы в другой стране на футбольном стадионе посвятили перфоманс композитору. А здесь все здорово исполнили, сейчас пересматриваю видео на ютубе – прекрасно.
Пусть и звучит высокопарно, но испытал невероятную гордость за наших ребят. За наш город.
***
Друзья, Шостакович слушал радиотрансляцию матча в лодке на озере вместе с сотрудником КГБ. А вы в каких необычных местах следили за игрой любимой (или не очень) команды? Нам безумно интересно почитать. Автору самой удивительной истории отправим книгу «Шостакович и футбол: территория свободы». Вперед!
Фото: предоставлены Дмитрием Брагинским; Gettyimages.ru/Erich Auerbach / Stringer, Evening Standard / Stringer
Глоры московских политпроектов: « да кому был интересен ваш Зенит до Газпрома» ))
Большое спасибо за статью, я слышал, что Шостакович увлекался футболом, но вот уж не думал, что настолько.
Поразительно, что человек, на которого сыпались несправедливые нападки, никогда не терял чувства юмора. В 1936 году вышла печально известная статья «Сумбур вместо музыки», а в 1948 травля возобновилась. Но Шостакович ответил на все это просто выдающимся музыкальным троллингом. Всем советую послушать его сатирическую монооперу «Антиформалистический раек», в которой он виртуозно разоблачает невежество и никчемность людей, руководивших в то время страной. Впрочем, сейчас ситуация не сильно изменилась:
https://www.youtube.com/watch?v=eubEQ664rcs
---------------
ну может тогда хоть фамилию композитора мировой известности можно правильно написать?)
Шостакович
если уж такие претензии к аудитории..)
В прошлом году сплавлялся на катамаране по реке Сысола. У нас на севере погода переменчивая и утренняя жара с сопутствующим сплаву купанием резко сменилась шквалистым ветром с дождем. Ветер сильно затруднял скорость сплава и мы не успели достичь финиша к началу Того Самого Матча с Испанией. Пришлось тем, кто не работал веслами (а это были девушки), включать на своих смартфонах трансляцию и к тому же комментировать происходящее для гребцов, перекривая ветер. Кто хоть раз слышал женский комментарий – поймет) Но более интересного, а главное эмоционального повествования я пожалуй не слышал) Ко второму тайму удалось попасть в фан-зону и увидеть все своими глазами, но до сих пор интересно: а что если бы и серию пенальти прослушать на реке с теми эмоционально-девчячьими комментариями?)
а Шостакович велик)
Мои расчёты оказались верными: я удобно расположился на центральной площади Румы возле главного городского фонтана, заказал кофе, подключился к сети и стал ждать. Но дальше началось что-то непонятное. Мой Зенит (как и Дмитрий Дмитриевич, я всю жизнь болею за Зенит), претендовавший на золото, вдруг развалился прямо на глазах и начал пропускать мячи один за другим. Да-да, это была та самая игра с Динамо, закончившаяся перформансом Гулливера, беспорядками и техническим поражением 0:3!
От депрессии и лишних переживаний меня спасла только дальнейшая дорога по красивым местам.
Очень конкурентное состязание...
ЧЕ в Англии исключением не стал. Я посмотрел матч открытия, схватил рюкзак и грустно потрюхал на вокзал, впереди был весь июнь шатаний по дождливым карельским лесам вдали от цивилизации. Иногда, конечно, на пути встречались какие-то деревеньки на пару хижин, и если наша стоянка оказывалась неподалёку, мы после ужина пытались добежать обратно к этим деревням, чтобы выпытать у испуганных бабулек как там румыны сыграли, но они, как правило, футболом интересовались мало.
Одна из первых таких стоянок была одной из самых познавательных в моей жизни. Правда, ближайшая деревня оказалась вымершей, но зато я узнал, что клещи кусаются не так больно, как они вытаскиваются потом, что наша палатка не держит даже средний дождь, что если выдвинуть спиннинг и упереть его в крышу палатки, то течь будет только по краям, а в центре как раз останется место для трёх мелких пацанов с вещами, и, самое главное, что на какой-то старый полутрофейный радиоприёмник с одним наушником, который каким-то невероятным образом у нас оказался, изредка можно поймать сигнал с телевизора.
Нормально поймать мы смогли только один матч, это был Италия-Россия. Так как наушник был один, то поочерёдно, через каждые 5 минут, наушник передавался соседу, который слушал репортаж и пытался выдавать в эфир всё, что слышит, получалось плохо, и что-либо разобрать по вскрикам, обрывкам слов и фразам "ай, #####" было довольно сложно, но это был один из самых напряжённых матчей в моей жизни. Впервые урезанную видео-версию этого матча я увидел пару лет назад, и теперь очень жалею - слабое подобие радио-трансляции.
Живете по принципу: добро - это когда я ограбил соседа, а зло - это когда сосед ошрабил меня? )
"Сумбур вместо музыки" начался после ареста Тухачевского, с которым Шостакович был очень дружен. Конечно это чудо, что его тоже тогда не арестовали. Очень интересная книга о Шостаковиче есть, "Шум времени" Джулиана Барнса. Там обо всем этом подробно. Правда про футбол я там ничего не припоминаю.)
Самый эмоциональный момент был после победы над Нигерией в 1/8 финала, так как наши любимые датчане попали на Бразилию. Все всё сразу поняли и готовились к тяжелым физическим приключениям. Вечером мы прильнули к радиоприемнику, уже был отбой, но спать никто не собирался. На удивление, Дания дала серьезный бой. Сколько же было эмоций, когда они сравняли счет!.. Но не судьба. Мы конечно думали, что после столь удачного турнира и такого достойного поражения от чемпионов мира, наш тренер будет доволен, но не тут-то было, на следующее утро пыхтели на ОФП. Р.S.История может и скромная, но это самое счастливое время в жизни, время, когда мы были одной командой.
Шостакович - гордость Ленинграда!
а Шостакович велик)