Out of Their League. Глава пятая. Часть первая
Перевод книги «Out of Their League» бывшего игрока «Сент-Луис Кардиналс» Дэйва Мэггиси, которая позволяет увидеть изнанку профессионального и студенческого американского футбола.
1. Глава первая
2. Глава вторая
3. Глава третья
Глава пятая. Часть первая
Вернувшись в Солон, я начал искать работу в строительстве. Моя речь звучала так: «Я футболист из Университета Сиракьюз и ищу работу, которая поможет мне вырасти за лето. Я буду хорошим работником, если вы дадите мне шанс». Мне не везло с трудоустройством, и мистер Дэвидсон сказал, что на собеседование нужно приходить одетым в костюм с галстуком, в начищенных до блеска ботинках, с подстриженными волосами и ногтями. Это не имело смысла, учитывая специфику работы, которую я искал, но я последовал его совету и пришёл в таком виде на стройплощадку рядом с Акроном. Вокруг было грязно, и в своём костюме я выглядел как лорд Фонтлерой во время уличной драки. Я подошёл к будке управляющего и представился.
«Думаю, бетонщикам нужен человек, иди поговори с Иззи», - сказал он, и я отправился на поиски этого Иззи. Рабочие сказали, что он на крыше, где в это время заливали бетонную подставку для системы кондиционирования. Я забрался на крышу и обратился к нему, перекрикивая шум оборудования:
«Иззи я ищу работу!»
Он медленно осмотрел меня и сказал: «Ладно».
Управляющий стройкой периодически появился и говорил: «Эй, Мэггиси, это тебе не в футбол играть, да?». И это точно не было похоже на футбол. Мы заливали секции шириной 6 метров и обычно стояли по щиколотку в бетоне. Это была по-настоящему тяжёлая работа.
Тем летом я впервые познакомился с работой профсоюзов. Тогда я уже работал на равных или лучше любого из парней в бригаде. Однажды мы заливали форму немного глубже обычного, поэтому работа шла тяжелее, и я обливался потом. Агент профсоюза подъехал к стройке на белом «Империале» и вышел, одетый в шëлковый костюм и туфли из кожи аллигатора. Не сказав ни слова, он сунул мне под нос визитку. Я уже собирался вмазать ему лопатой по голове, но между нами встал Иззи. Агент сказал, что я должен явиться в его офис в 8 вечера, и ушёл. У меня не было намерения видеться с этим парнем снова, но Иззи сказал, что если я не вступлю в профсоюз, то лишусь работы. Вечером я поехал в Акрон и вступил в организацию.
Я посетил несколько собраний профсоюза и увидел, как его лидеры распоряжаются средствами профсоюзного фонда. Трое из них садились впереди и начинали что-то бормотать. В итоге они говорили нечто вроде:
«Есть предложение передать $5000 приюту для мальчиков «Сент-Винсент». Кто-то хочет обсудить?» Как правило, обсуждений не было.
«Кто против?» Никого. «Все «за», отлично, предложение принято».
Мне было ясно, что часть денег уходит в чей-то карман. Я никогда не был против профсоюзов, но с тех пор я был против большинства профсоюзных лидеров.
Оглядываясь назад, я вспоминаю то лето как безмятежное время. Я получал хорошие деньги, $3, 89 в час, и набирал форму перед футбольным сезоном. Моя девушка из «Сиракьюз» Стэйси, которая сейчас является моей женой, пару раз приезжала ко мне. Я ни о чём не думал, в моей жизни было мало неопределенности.
Футбольная практика в «Сиракьюз» начиналась 1 сентября, и я хотел подойти к ней в лучшей форме. В середине июля я начал тренироваться с Биллом Дэвидсоном по два часа каждый день после работы. Мы разминались, бросая мяч в течение 20 минут, уделяли 30 минут калистенике и тратили час на беговые упражнения, комбинируя дальние дистанции и спринт.
В то лето Билл усиленно работал с весами, но меня это не интересовало. Однажды Билл жал штангу от груди и поспорил, что я не смогу выжать 130 кг, максимальный вес, который он вешал на штангу. Я лёг на скамью и быстро поднял 130 кг, хотя сам весил всего 93.
Я приехал на тренировки в «Сиракьюз» в лучшей форме за свою жизнь с конкретной целью: по крайней мере, пробиться в выездной состав. Хотя мы и потеряли игроков, окончивших университет, все ожидали, что с помощью Эрни Дэвиса и костяка чемпионской команды мы сможем повторить прошлогодний успех. С весны за мной закрепилась слава одного из «славных ребят» Бена, и я всегда был немного изолирован от остальных игроков. Один инцидент, произошедший во время предсезонки, ярко показал это разделение. Вечером после тренировки несколько парней играли в карты, а некоторые из нас стояли вокруг стола и подбадривали их. Я впервые находился в неформальной обстановке с игроками основной команды и нервничал. Я повторял фразы, которые использовали остальные, но произносил их слишком громко. Все остановились. Парень, державший карты, повернулся и злобно посмотрел на меня. Он как будто говорил: «Слушаю ты, суетливый сукин сын, тебе здесь не рады».
Несмотря на свою репутацию, я продолжал быть фанатиком на футбольном поле. Я никогда не ходил на тренировках пешком, по полю я всегда перемещался только с полным ускорением. На всех дрилах я стремился быть первым в очереди. Как только я узнавал суть нового упражнения, то бежал, чтобы выполнить его первым. Я был готов пожертвовать собой ради команды и думаю, что тренеры это знали.
После каждой тренировки мы пробегали несколько кругов, но однажды Бен решил провести эстафету. Каждый игрок должен был пробежать четверть мили. Тогда я играл тэклом нападения в четвёртом составе. Во время эстафеты я должен был бежать последний этап, и к моменту моего старта наша команда шла на последнем месте. Прежде чем я получил эстафетную палочку, Рок Пирро, тренер линии нападения, обратился к Теду Дэйли, который тренировал защиту:
«Ставлю пятёрку на то, что Мэггиси возьмёт гонку».
Я услышал их разговор и был полон энтузиазма - они знали меня, хотя я был всего лишь в четвёртом составе. Я рванул как пуля, обошёл всех и финишировал первым. Нашим призом стала дополнительная бутылка «Пепси». В начале сентября в Сиракьюз было жарко и душно, но нам не разрешали пить на поле. Как следствие, не было ничего вкуснее бутылки ледяной «Пепси», которую мы получали после тренировки. Можно было многое узнать о каждом игроке, посмотрев на то, как он выпивал свою воду. Кто-то приканчивал бутылку за один глоток, как только получал её. Некоторые проходили через ритуал самоконтроля: убирали бутылку в шкафчик и не притрагивались к ней, пока не снимали с себя всё снаряжение.
Во время предсезонных занятий произошёл случай, который стал поворотной точкой в моей футбольной карьере. Играя в футбол, я ходил по тонкой грани между желанием быть яростным бойцом и желанием просто повесить бутсы на гвоздь. Я начал предсезонку в пятом составе, но через пару дней был переведён в четвёртый. Во время скримиджа со второй командой я играл ди-тэклом против 110-килограмового тэкла нападения Джорджа Франковича. Со мной что-то случилось, и я просто не хотел биться. Я не мог ничего сказать тренерам, поэтому продолжил играть, всё время пряча голову от ударов, а Франкович делал со мной что хотел. Тренер Дэйли остановил скримидж и закричал на меня:
«Мэггиси, будь ты проклят, в этой игре ты не можешь прятать голову! Проваливай отсюда».
Уходя с поля, я чуть не заплакал, остальные парни смотрели на меня и ждали, что я буду делать. Я прятал голову, потому что испугался, я знал это. Я просто не хотел биться, не хотел выходить против этого парня.
Два дня спустя меня снова поставили против Франковича. Это был первый большой скримидж в году, и его должны были снимать на камеру. За два дня я всё тщательно обдумал и с самого начала был отлично настроен. Я начал по-настоящему нагружать Франковича. Дело дошло до того, что после десятого розыгрыша Бен вышел и стал орать ему:
«Ты же выбивал из него дерьмо в четверг, почему сегодня ты не можешь до него даже дотронуться!».
Я совершал захваты в бэкфилде и просто уничтожал его.
Во время перерыва Бен подошёл ко мне, снял оранжевую джерси с игрока третьего состава - в «Сиракьюз» для обозначения иерархии использовались джерси разных цветов - и сказал мне надеть её. Единственный раз за все мои четыре года в «Сиракьюз» Шварцвальдер повысил кого-то прямо на тренировочном поле. Присоединившись к третьей команде, я оказался в выездном составе, а значит, имел шанс выйти на поле.
В «Сиракьюз» во время скримиджей первый состав играл против третьего, а второй - против четвёртого. Поэтому когда скримидж возобновился, я вышел против первой команды. Я продолжил отлично играть, мне даже пару раз удалось захватить за линией розыгрыша наших основных хавбеков - Эрни Дэвиса и Марка Уэбера. Во время одного из розыгрышей Дэвис приблизился к линии как раз в тот момент, когда я прорвался через блок. Увидел меня в проходе, он начал двигаться вдоль линии, тогда я догнал его и захватил со спины.
В тот день я ушиб плечо и провёл утро понедельника в тренировочном зале, залечивая его. В это время команда, за исключением тех, кто был травмирован, проводила собрание. Нил Пратт, один из тренеров, подошёл ко мне и сообщил:
«На собрании Бен очень хорошо о тебе отзывается».
На просмотре скримиджа должны были присутствовать все игроки, поэтому, закончив процедуры, я и другие травмированные пошли на собрание. Мы успели как раз к началу. Бен прервал свою речь и повернулся ко мне:
«Мэггиси, в субботу ты сыграл на скримидже лучше, чем кто-либо за мои 12 лет в «Сиракьюз». Мы возлагаем на тебя большие надежды».
Он повернулся к остальным и сказал:
«Я хочу, чтобы во время просмотра все обратили особое внимание на этого парня. Именно такую страсть и самоотдачу мы хотим видеть. Если вы, парни, хотите играть здесь в футбол, играйте как он».
Я был воодушевлен, но комментарий Бена оставил у меня противоречивые ощущения. С одной стороны, я был невероятно счастлив получить признание и похвалу. С другой стороны, эти несколько слов ещё сильнее, отделили меня от остальных игроков. Бен выделил меня как одного из «хороших ребят», и я чувствовал враждебное отношение к себе остальной команды. За мной даже закрепилось прозвище «Супер Псих», и нетрудно понять почему. Однажды я стоял и болтал с другим игроком (такое происходило редко, потому что на тренировках я всегда был сконцентрирован и старался не отвлекаться) и не услышал команду Шварцвальдера, который собирал первый состав, чтобы отработать несколько розыгрышей. Все построились и готовы были начинать, пустым осталось только место правого тэкла. Шварцвальдер крикнул мне:
«Мэггиси, иди сюда!».
Я был всего в 10 ярдах, но вместо того, чтобы подойти и занять своё место, я рванул туда с полным ускорением и тут же принял стойку. Позади я услышал смешки других игроков. В тот же день я случайно услышал слова одного богатого выпускника, который приходил посмотреть на наши тренировки:
«Этот Мэггиси мечта любого тренера».
В «Сиракьюз» есть традиция предматчевого приёма пищи. Мы всегда приходили в закрытый клуб, который располагался в нескольких милях от университета, в 9:00 и съедали завтрак, состоящий из апельсинового сока, стейка, яичницы, чая и хлеба. С точки зрения науки, и это было доказано множество раз, предматчевая трапеза должна состоять из пищи, богатой углеводами, но большинство футбольных тренеров предпочитают использовать пищу, богатую белком, и добавлять к ней недожаренный стейк. Наверное, они думают, что вгрызаясь в кусок кровавого мяса, игрок сможет правильно настроиться на битву.
Быть лучшей командой страны, значит находиться под огромным давлением. В 1959 году наш чемпионский состав начал беспроигрышную серию, и каждая новая победа продлевала эту серию и сохраняла за нами первое место в рейтинге.
Первой игрой сезона стал матч против Университета Бостона. Я был в третьем составе, поэтому не ожидал, что мне дадут много игрового времени. Выше меня в ротации находились Лу Маутино и Джон Браун (он продолжит свою карьеру в «Кливленд Браунс», а сейчас играет за «Питтсбург Стилерс»). Я так волновался, что как только вернулся с завтрака в общежитие, выблевал стейк. Лёжа на кровати, я пытался успокоиться, но всё равно безумно нервничал. Я думал о том, что сделаю с «Бостоном», о том, какой разгром им учиню. В последней четверти меня, наконец, выпустили. На первом же розыгрыше квотербек «Бостона» был захвачен с потерей 10 ярдов. Я не успел нанести ему первый удар, и прилетел в гущу игроков на долю секунды позже. Рефери потянулся за флагом и закричал на меня:
«Номер 57, сделаешь так ещё раз, и это будет стоить тебе 15 ярдов!».
После первого удара мне стало легче, я успокоился. Большую часть четверти я играл в защите, пару раз достал квотербека, когда он собирался отдать пас, и совершил несколько других полезных действий. Это был мой первый матч за университет, я остался доволен своим выступлением, хотя и провёл на поле не так много времени.
Стэйси приехала на игру из Рочестера, и мы пошли на вечеринку братства. В «Сиракьюз» братства охотились за футболистами, каждое хотело заполучить «домашнего спортсмена». Когда я появился в доме братства, все начали вести себя так, будто знают меня, хотя большинство я видел в первый раз. Один из членов братства представил меня людям:
«Это Дэйв Мэггиси, он футболист-второкурсник, парень, который сегодня замечательно отыграл в защите».
Он сказал, что все его братья гордятся моей игрой и будут рады, если я вступлю в их организацию Phi Delta Theta. Это приглашение и вечеринка были преимуществами выступления за университетскую команду, одной из форм угодничества по отношению к «герою студенческого футбола». Я был польщен их предложением, но так никогда и не присоединился к братству, потому что я чувствовал себя не в своей тарелке.
Продолжение следует
Перевод Алексея Аникина (сайт First & Goal)
