4 мин.

«Мельбурнские панамы». 4-я глава «Обещание Марии»

2 k

Мельбурн, 13 января

 

   Нандо отложил перо и сбросил накинутое на спину одеяло. Он жил в маленькой и бедной комнате в районе Ричмонд, мельбурнской вотчине вьетнамцев и греков. Надвигались сумерки. Жалкий свет лучины падал на руку Нандо. Глядя на нее, он подумал: "Какой старой и немощной становится моя бедная рука!" Он понимал, что его поспешно написанный на письмо Святой Сестры ответ весьма бестолков, а местами просто глуп. Но такие порывистые излияния казались ему единственным правдивым способом общения с Просветленной Девой.

 

Она все еще не верила в твердость его намерений покинуть теннис и присоединиться к религиозной общине. Считала, что его порыв продиктован разрывом с Фелисиано и роспуском их детективного Бюро.

 

Отчасти Нандо признавал ее правоту, в который раз поражаясь ее (очевидно, дарованной свыше) проницательности. Так все и было. Фели прогнал его вслед за стажеркой Гергес без каких-либо объяснений. Лопес побрился налысо и разразился в СМИ заявлениями о примате семейных ценностей и о силы небесные! о своей грядущей женитьбе.

 

Нандо подозревал, что Фели побрился не сам. Это могли сделать разгневанные клиенты Бюро, один или несколько. Та же Шарапова. Чем больше Мария улыбалась с постеров и фотографий в журналах, тем сильнее Нандо трясло от воспоминаний о том, как нагло они объедали ее в Париже, и как беспечно надеялись, что это сойдет им с рук. 

 

Нандо уставился на плакат, который помогал ему не улетать слишком ввысь, и руки сами взялись за стирку.

 

 

Кроме стирки он иногда ходил в тренажерный зал, тренировался с Рафой и даже собирался провести пару матчей, чтобы не подвести команду, с которой нужно было еще расплатиться за 2010 год.

 

 

Святая Сестра писала, что он все еще подвержен "романтизму" и "невротической и эротической слабости", слишком привязан к миру вещей и блеску светской жизни.

 

"Но я борюсь, Сестра!", - застонал Нандо и схватил свежую Herald Sun, чтобы изорвать ее как символ бессмысленной людской суеты, но тут его внимание привлек заголовок.

 

"Беда!" - Нандо бессильно опустился на грязный пол и обхватил могучие колени. Было ли исчезновение Роджера доказательством того, что его, Нандо, вера настолько слаба, а пропажа Рафы - что Зло подняло голову и нагло скалится, забирая Лучших из Лучших? Рафаэль и Роджер, неужели неумолимая судьба решила забрать обоих сразу?!

 

Расплакавшись, Нандо ощутил желание бежать к людям, и вскочил, но тут же вспомнил, что единственное место, где ему были рады - дом Иванович, отныне для него закрыт.

 

Он отдал свою собаку Ане, отпуская главные земные связи. И теперь его визит мог только взволновать бедного друга, заставить его страдать. "Киллер! Любимый!"

 

Нет, этого Нандо не мог себе позволить. Он задул лучину и упал на дощатый пол, покрытый соломой, - вся его постель в эти дни.

 

- Эй, камарада, ты дома? - кто-то протиснулся в полумрак комнаты, которая не запиралась, так как брать в ней было нечего.

 

Разглядев вошедшего, Фернандо бросился тому на грудь, рыдая и смеясь от счастья. А затем упал на колени и принялся истово молиться.

 

 

...

 

Мельбурн, 14 января

 

Мария прицелилась.

 

Fuck, Маттек-Сандз лишь размывала глаз своим розовым топом. Шарапова рассчитывала, что ковбойская шляпа, сомбреро, воронье гнездо или шлем от космического скафандра на голове соперницы помогут собрать зрительные импульсы в пучек, который тут же превратится в эйс или молниеносный виннер.

 

Но не тут-то было. Первые геймы показались Маше неуверенными шагами космонавта по Луне. Тут уже ей требовался скафандр. Она не играла полгода и вдобавок очень торопилась. Вот и сейчас, она не досидела положенные секунды и вскочила, вновь готовая ловить клоунессу в прицел своего фирменного прищура.

 

Нужно было успеть на встречу с Аной.

 

"Интересно, она еще ждет?" - Маша задумалась и тут же пропустила дурацкую плюху слева.

 

 

Свен отобрал все телефоны, закрыл доступ к соцсетям, запретил делать селфи - все для того, чтобы она сконцентрировалась на первом матче. Маша даже не могла предупредить о том, что задержится.

 

Ночь опускалась на Мельбурн. Мария спешила так, как не спешила ни на одно свидание. В ее жизни не было более мучительной автограф-сессии, чем в этот день после победы. В голове стучало только одно: "Успеть, успеть..."

 

 

(Продолжение следует...)

logoФернандо Вердаско
logoМария Шарапова